Спартак, 4 июля. В последнее время многие военнослужащие повторяют одну и ту же фразу: «Ребята, сейчас там идет реальная война». Однако, хотя военные действия в Донбассе носят в основном позиционный характер, часто этими «позициями» становятся мирные населенные пункты. Корреспондент Федерального агентства новостей отправился в село Спартак, чтобы выяснить, как же там выживает мирное население. 

Спартак находится вблизи руин аэропорта, недалеко от многострадальной улицы Стратонавтов в Донецке, от которой за время войны остались одни лишь воспоминания — на ней нет ни одного дома с целыми стенами и кровлей. И, как ни печально, такого рода повреждения там считаются одними из самых легких. 

В самом Спартаке, по словам мирных жителей, обстрелы не прекращаются ни на день, а ночью они особенно мощные. Тем не менее на данный момент в селе постоянно проживают 75 человек, из которых ночевать в другое место уходят около 45 жителей. Детей немного — всего трое на весь населенный пункт, но и они уже успели получить массу разнообразных впечатлений. 

«Играли на площадке дети, как вдруг в десяти метрах от них легли снайперские пули. Понятно, что если бы хотели бить именно по детям, — попали бы. Это так, попугать. Вот так «ребята» из ВСУ по ту сторону веселятся», — рассказывает одна из местных жительниц Спартака. 

Находясь в населенном пункте, корреспондент Федерального агентства новостей едва ли не каждые пять минут фиксировал нарушение режима прекращения огня — в жилом массиве были слышны непрекращающиеся залпы орудий. Тема минских договоренностей для жителей поселка, ежедневно обстреливаемого из крупнокалиберного оружия, — самая больная. 

«Тишина у нас была в прошлом году в сентябре — с неделю было тихо. И все. Сейчас стреляют чем-то тяжелым, потому что бахает хорошо так. Это не винтовки и не автоматы, это что-то тяжелое, — поясняет Вера Ивановна, комендант села Спартак. — Какие минские договоренности?! У нас обстрел за обстрелом! «Минск-2» не соблюдаются, и люди относятся к этому очень плохо: они очень устали от этой войны. Нам дают гуманитарный хлеб, но говорят, что после 15 июля его больше не будет. А купить жители ничего не могут — например, на другой стороне поселка обстрелы настолько интенсивные, что люди не могут попросту выйти на улицу. Это как раз край возле аэропорта». 

Сама Вера Ивановна никуда не уезжала с самого начала боевых действий в теперь уже далеком 2014 году. По ее словам, это был голос совести: несколько лет назад, когда у нее умерла старшая дочь, односельчане оказали ее семье огромную помощь и поддержку. 

«Я просто не могла их бросить. У меня есть двое прекрасных внуков, но я очень благодарна тем людям, которые мне тогда помогли в трудный момент. Я не смогла в тяжелый момент бросить их и уехать. Значит, пришло время платить. Мы живем как одна семья, помогаем друг другу, потому что у нас есть старики, есть инвалиды-колясочники, есть те, кто плохо передвигается, есть, наконец, дети. Я собираю всех мужчин в поселке, мы ходим в лесополосу, пилим дрова и выживаем все вместе», — говорит она. 

Выживают люди в Спартаке с помощью одной только своей сплоченности: в холодные времена греются печками-буржуйками, готовят на улице. Неделю назад после приезда итальянских журналистов поселок обстреляли, сильно как никогда, но и это не вынудило людей покинуть родные дома. 

Анастасия Вальдамирова