Оборона крепости Осовец – пожалуй, одна из самых известных сегодня страниц Отечественной войны 1914 года. Крепость эта преграждала немцам ближайший и удобнейший путь на Белосток и уже в первые дни осады в конце февраля 1915 года подверглась самому чудовищному обстрелу. Лишь за одну неделю по ней было выпущено 200-250 тысяч только тяжелых снарядов. Вместе с артиллерией крепость бомбили немецкие аэропланы. Обстрелы были столь ужасны, что, казалось, ничему живому невозможно уцелеть под ними. Понимая это, командование просило защитников цитадели продержаться хотя бы 48 часов. Крепость простояла полгода.
6 августа немцы применили против гарнизона Осовца отравляющие газы. Ровно в 4 часа утра темно-зеленый туман смеси хлора с бромом 12-15 метров в высоту и шириной 8 км накрыл русские позиции. Всё живое, оказавшееся под этой смертоносной волной, было отравлено: люди, животные, растения – всё гибло, не имея защиты.
Следом германская артиллерия вновь обрушила на умирающую цитадель жестокий огонь. И лишь после этого 14 батальонов пехоты – 7 тысяч человек – ринулись на штурм русских позиций, будучи уверены, что сопротивляться уже некому. Каков же был их ужас, когда навстречу им из окопов – харкая кровью, с замотанными тряпками лицами – поднялись и пошли в штыковую русские воины. Это были остатки 13-й роты 226-го пехотного Землянского полка во главе со своим командиром 21-летним подпоручиком Владимиром Карповичем Котлинским.
Владимир Котлинский родился 10 июля 1894 года в семье крестьянина деревни Веркалы Игуменского уезда Минской губернии Карпа Котлинского. Впоследствии семья перебралась в Псков, где мать будущего героя Наталья Петровна работала телеграфисткой, а сам он учился в Псковском реальном училище.
Свою службу Котлинский начал в корпусе военных топографов, а затем был прикомандирован к Землянскому полку, оборонявшему Осовец. К августу 1915-го Владимир имел несколько боевых наград: в частности, орден Святого Станислава с мечами и бантом 2 и 3 степени и Орден Святой Анны 3 и 4 степени.
«Атака мертвецов» принесла славному подпоручику Орден Святого Георгия. К сожалению, посмертно.
6 августа, получив донесение о занятии неприятелем 1-й линии обороны и дальнейшем его продвижении, командир Землянского полка приказал своим уцелевшим бойцам выступить с форта на Сосненскую позицию и, перейдя в контратаку, выбить немцев из занятых ими наших окопов. 13-я рота, составлявшая гарнизон Заречного форта, уже потеряла отравленных газами 20 человек; также был отравлен ими командир роты подпоручик Котлинский, но оставался в строю. Под его командованием рота, выйдя из крепости и рассыпавшись под сильным артиллерийским огнем, стала продвигаться вдоль железной дороги навстречу наступающим немецким цепям. Вместе с ротой был командирован, вызвавшийся охотником саперный офицер подпоручик Стржеминский для выяснения по ходу боя необходимых фортификационных построек на внутреннем пространстве Сосненской позиции.
Приблизившись к противнику шагов на 400, подпоручик Котлинский во главе со своей ротой бросился в атаку и штыковым ударом сбил немцев с занятой ими позиции, заставив их в беспорядке бежать...
Один из немногих очевидцев того легендарного подвига вспоминал: «Я не могу описать озлобления и бешенства, с которым шли наши солдаты на отравителей-немцев.
Сильный ружейный и пулеметный огонь, густо рвавшаяся шрапнель не могли остановить натиска рассвирепевших солдат. Измученные, отравленные, они бежали с единственной целью – раздавить немцев. Отсталых не было, торопить не приходилось никого. Здесь не было отдельных героев, роты шли как один человек, одушевленные только одной целью, одной мыслью: погибнуть, но отомстить подлым отравителям.
Впрочем, нет, я знаю одного героя – выдающегося героя – этой атаки. К Землянскому полку в начале войны был прикомандирован только что окончивший военно-топографическое училище юноша подпоручик Котлинский. Этот человек, кажется, совершенно не знал, что такое чувство страха или даже чувство самосохранения. Уже в прошлой работе полка он много принес пользы, командуя одной из рот.
Теперь, сильно отравленный газами, он получил приказание вести роту в контратаку, пошел впереди солдат, имея при себе только бинокль.
В минуту адского, невероятного обстрела он, ориентируясь, спокойно осматривал отдельные места боя и отдавал соответствующие приказания.
И наряду с этой безумной, беззаветной отвагой он берег жизнь своих людей. Когда участок полотна железной дороги был нами пройден, когда до немцев оставалось 300-400 шагов, Котлинский приказал роте залечь под холмом, а сам вышел под ураганным огнем противника на открытое место и в бинокль осмотрел расположение его сил. Он принес себя в жертву своей роте. Выбранное им место для атаки оказалось удачным. Немцы не выдержали бешеного натиска наших солдат и в панике бросились бежать. Они даже не успели унести или испортить находившиеся в их руках наши пулеметы.
Но сам подпоручик Котлинский был ранен разрывной пулей в бок и умер к вечеру того же дня».
Смертельно раненый герой успел передать командование подпоручику Стрежеминскому. Последний, обнажив шашку с криком «ура» бросился на немцев, увлекая за собой роту. Местность атаки была весьма неудобная: развалины старых блиндажей представляли собой ямы, в которых проваливались люди; отовсюду торчали доски и бревна, но доблестная рота, поистине достойная своего покойного командира, стремительной атакой выбила немцев последовательно с занимаемых ими позиций. При этом было взято 16 пленных. Находившиеся в окопах и захваченные немцами наши противоштурмовые орудия и пулеметы были в полной исправности отбиты у противника. Подпоручик Стржеминский получил сильное отравление удушливыми газами, но остался в строю.
В 1916 году во время минометного обстрела он был очень сильно изранен, потерял правую ногу и левую руку до локтя, обжёг глаза, но инвалидность не помешала ему стать одним из известнейших художников Польши.
Увы, в отличие от Стржеминского имя Владимира Карповича Котлинского долгие годы оставалось безвестным. Большевистская власть не любила вспоминать героев оболганной ими войны. Неизвестна даже могила героя, хотя его младший брат, Евгений, проживал в Пскове вплоть до 1968 года и упокоился на местном кладбище.
«Атака мертвецов» сто лет назад потрясла всю Европу и сегодня на возврате исторической памяти становится одним из самых ярких примеров русской доблести. И уже наш современник поэт Константин Фролов-Крымский посвятит этому подвигу стихотворение, завершающееся следующими строфами.
Пусть помнит в веках человечество
Ту жертвенность наших отцов,
Что в тяжкие годы Отечества
В атаку вела «мертвецов».
Полгода рукой мускулистою
Мы били зарвавшихся псов!..
А нам было велено выстоять
Всего сорок восемь часов.
А тогда, сто лет назад комендант крепости генерал-лейтенант Николай Александрович Бржозовский, выражая свою благодарность защитникам крепости, писал в своём приказе:
«Герои Осовчане, более года вы честно работали во славу Родины и на страх врагу. Не было ни одной минуты, когда бы вы дрогнули и убоялись славной смерти.
Не щадя своей жизни, вы отбивали все натиски противника и до последней минуты победно держали дарованное вам знамя. Слава вам, страха неимущие и да успокоит Господь Бог души всех за веру и Родину жизнь свою положивших.
Не только для нас, но и для всей великой России Осовец святое место и та славная страница великой освободительной войны, на которой нет ни одного пятнышка: как славно началась защита, так и славно окончилась она; все свято исполнили долг свой и у всех на совести покойно.
…
Гибли защитники окопов и верков, но ни одна пядь наших укреплений не отдана врагу: полевая артиллерия славно и лихо выполняла свои трудные задачи. Инженерные части неустанно работали в поле и на верках, а все остальные учреждения гармонично вливали свои труды в дело общего успеха.
Результат превзошел все ожидания и крепость обстрелянная 16,5 дюймовыми чудовищами, отравленная ядовитыми газами, исполнила свою задачу сверх всякой меры.
В развалинах взрывов и пепле пожаров гордо упокоилась сказочная твердыня и мертвая она еще страшнее врагу, всечасно говоря ему о доблести защиты.
Спи же мирно, не знавшая поражений и внушившая всему русскому народу жажду мести врагу до полного его уничтожения. Славное, высокое и чистое имя твое перейдет в поучение будущим поколениям, как и имена доблестных защитников.
…
Пройдет недолгое время, залечит мать Родина свои раны и в небывалом величии явит миру свою славянскую силу; героев великой Освободительной войны, не на последнем месте она поставит и защитников Осовца, а мы, Осовчане, дабы укрепить память крепости на веки, положив чтить день 24-го июля, день газового штурма, как день особой нашей боевой гордости и как день скорби по павшим товарищам, в воспоминание славного прошлого, да останемся мы навсегда друзьями, без различия чинов и званий».
Елена Семёнова
Использованы материалы ЖЖ
http://corporatelie.livejournal.com/
| 
