Владимир Алексеевич Смоленский (24 июля 1901 (ст.ст), под Луганском — 8 ноября 1961, Париж) — русский поэт «первой волны» эмиграции. Родился и вырос в отцовском имении на Дону. Его отец, полковник, потомственный донской казак, был расстрелян большевиками в 1920 году. Владимир с 1919 воевал в Добровольческой армии, с которой и эвакуировался из Крыма в 1920. Жил в Тунисе, потом во Франции, где два года работал на металлургических и автомобильных заводах. Получив стипендию, окончил гимназию и поступил в Высшую коммерческую академию. После окончания работал бухгалтером. В 1947 году вместе с Ю. П. Одарченко и А. Е. Шайкевичем редактировал литературный альманах «Орион». Входил в ряд литературных объединений (Союз молодых поэтов и писателей, «Перекрёсток» и др.) Считался одним из лучших чтецов русского Парижа.

Стансы

Закрой глаза, в виденье сонном

Восстанет твой погибший дом -

Четыре белые колонны

Над розами и над прудом.

И ласточек крыла косые

В небесный ударяют щит,

А за балконом вся Россия,

Как ямб торжественный звучит.

Давно был этот дом построен,

Давно уже разрушен он,

Но, как всегда, высок и строен,

Отец выходит на балкон.

И зоркие глаза прищуря,

Без страха смотрит с высоты,

Как проступают там, в лазури,

Судьбы ужасные черты.

И чтоб ему прибавить силы,

И чтоб его поцеловать,

Из залы, или из могилы

Выходит улыбаясь мать.

И вот, стоят навеки вместе

Они среди своих полей,

И, как жених своей невесте,

Отец целует руку ей.

А рядом мальчик черноглазый

Прислушивается, к чему -

Не знает сам, и роза в вазе

Бессмертной кажется ему.

Гибель

Мне снился сон – дрожала твердь

От грохота и молний белых,

И в ужасе металась Смерть

В ещё неведомых пределах.

И в чёрной крови и в огне

Скакал, от ран изнемогая,

Святой Георгий на коне,

По тучам тяжко громыхая.

Архангел, крылья волоча,

Рубился, уступая силе,

И Божьи Агнелы, крича,

Как ласточки в грозу, носились.

И столб подземного огня

Вздымался, небо пожирая,

И поднял тёмный вихрь меня,

И бросил у преддверья рая.

И на предельной высоте,

У опустевшего престола,

В сиянии и красоте

Мерцающего ореола,

Увидел я его, и мгла

Вставала за его плечами,

И по щеке его текла

Слеза, и дикими очами

Смотрел он с высоты высот

На рай, потерянный навеки,

И медленно смыкались веки,

И горько улыбался рот.

***

Не надо о России говорить -

Не время, слишком поздно или рано...

У каждого из нас есть в сердце рана,

И кровь из раны не остановить.

Не жалуйся, не плачь, прижми к груди

Ладонь, чтоб рана медленней сочилась,

Любви не предавай, терпи и жди,

Покамест сердце не остановилось.

Мы можем только донести любовь...

И слаб герой, который в муке стонет.

И так чиста осчащаяся кровь

На медленно хладеющей ладони.

***

Ты в крови — а мне тебя не жаль,

Ты в огне, а я дрожу в ознобе…

Ты жила во лжи, труде и злобе,

Закаляла и сердца, и сталь.

Ты людей учила не жалеть

И своих детей не пожалела,

Ты почти что разлучилась петь,

Помнишь ли, как раньше райски пела?

Как же мне теперь с тобою быть,

С горькою моей к тебе любовью?

Вновь земля твоя набухла кровью,

Ран не счесть и горя не избыть.

Защищаясь сталью и хулой,

Бьёшься ты, кольцом огня объята,

Страшное сияние расплаты

Полыхает над твоей землёй.

Страшная расплата за грехи,

За насилие над человеком,

За удары по сомкнутым векам,

Вот за эти слёзы и стихи.

Мне тебя не жаль — гори, гори,

Задыхайся в черных клубах дыма —

— Знаю я, что ты неопалима,

Мать моя, любовь моя — умри!

Нет пощады, падай до конца,

Чтобы встать уже весь мир жалея,

Чтобы в мире не было светлее

Твоего небесного лица!