Около 10 часов утра 20 мая от Кинбурна отошла дубель-шлюпка. Ее вооружение состояло из 7 орудий, а экипаж из 52 человек. Командовал ими опытный моряк, 35-летний капитан 2 ранга Остен-Сакен, ранее уже награжденный Георгиевским крестом за 18 морских кампаний.
Между тем турецкий флот уже зашел в лиман, в связи с чем Сакену предстояло не просто идти, а прорываться к своим, обходя отряды неприятельских судов. На веслах и под парусом он спешил к устью Днепра, держась поближе к берегу, чтобы турки не заметили его. Но пройти незамеченным не удалось. К 6 часам вечера недалеко от устья Буга 13 турецких галер стали нагонять судно. Начался его обстрел.
Оценивая всю безнадежность положения, Сакен отправил бывшую у него на бакштове шлюпку с письмом и кормовым флагом своей дубель-шлюпки. И на словах просил передать, что живым не сдастся. Турки все внимание сосредоточили на судне Сакена, а маленькой шлюпке удалось уйти вдоль берега.
Тем временем Сакен продолжал бой. Умело маневрируя, он трижды увертывался от абордажа, уклонялся от попыток турок нанести таранный удар, а также обеспечивал своим канонирам возможность наносить мощные пушечные удары по галерам противника. Они вывели из строя три галеры, остальные продолжали атаковать. Все же туркам удалось сцепиться с русским судном, и они ринулись на абордаж.
На палубе завязался ожесточенный бой. Русские моряки сражались отчаянно, но силы были неравные. Вскоре подошли еще две турецкие галеры. Видя, что дело идет к концу, что захват судна неизбежен, Сакен принял решение… - спустился в пороховую крюйт-камеру и взорвал судно.
Огненный столб взрыва буквально разнес на куски дубель-шлюпку, а вместе с ним взлетели на воздух и четыре галеры противника. Взрыв увидели матросы со шлюпки. Они сняли фуражки, перекрестились, молясь о душе командира Сакена. Оставшиеся турецкие галеры, наскоро подобрав плавающих матросов, которым посчастливилось выжить, погребли в сторону Очакова, везя, вместо вести о победе, тяжёлое сообщение о гибели четырёх галер и их экипажей. Позже волны лимана вынесли тело капитана II ранга Сакена на берег, где он и был найден. Христиану Сакену было всего тридцать пять лет от роду.
Князь Потемкин, который лично знал и ценил Христофора Ивановича как храброго, знающего и исполнительного офицера, приказал собрать точные сведения о его последнем бое. В докладе Императрице Екатерине II о подвиге Сакена Потемкин подчеркнул, что «неустрашимость, с которою он сражался, и геройская его смерть показали туркам, каких они имеют неприятелей». Императрица отметила свое восхищение геройским подвигом рядом монарших милостей. В награду за подвиг Христиана Остен-Сакена пожаловала его семье (брату и сёстрам, так как капитан погиб неженатым) имение y города Елгава (историческое русское название Митава, немецкое Mitau). Ныне это четвёртый по населённости город Латвии. В церкви Морского кадетского корпуса, где он учился, была установлена мраморная доска в память о бывшем воспитаннике.
Турки на собственном опыте убедились, насколько опасно идти на абордаж русских судов, и впредь стали избегать сближения с русскими судами на короткую дистанцию и, уж тем более, абордажного боя, даже располагая численным превосходством.