«Я хочу обратиться ко всему "цивилизованному миру". Евросоюз, НАТО, ООН, Россия, Украина. Вы сейчас собираетесь подписывать мирные соглашения о том, чтобы из дебальцевского котла вывести карателей, которые бомбили все эти города и сёла. Вот, за мной сейчас находится 50 человек - в основном это женщины и дети. У кого-то 7 детей, у кого-то 5 детей. Всё это время они находились в подвале и до сих пор сидят там. Если вы такие гуманные, то почему вы подписываете мирные соглашения о том, чтобы эвакуировать военных, почему же вы о детях не думаете?! Почему маленькие дети сидят, над ними летают снаряды, они погибают каждый день. Мы пытались из Дебальцева из Углегорска вывезти детей. Почему вы нам этого не дали? Почему вы подписываете соглашения, по которым вы военных будете вывозить, которые убивали детей?! Почему вы вот этих детей не вывозили? Почему вы не соберётесь всеми этими тройками, диалогами, почему вы не соберётесь и не вывезите детей из этих обстреливаемых зон? почему мы, простые русские, должны это делать? Почему мы последнюю копейку должны тратить, чтобы арендовать эти автобусы за деньги за собственные? Почему мы, только мы об этом думаем?! Вот, возьмём, допустим, меня. Меня зовут Алексей Смирнов. Я московский режиссёр. Всё, что у меня есть, это форма ополченская, пистолет, чтоб меня не застрелили, и сумка. Ни квартир, ни машин у меня в Москве нет! Почему мы собираем последние копейки, чтобы всё это делать?! У меня бабушка и пять детей вместе со мной, все сироты. Бабушка живёт в Тюменской области, у неё рак последней степени, у неё на иждивении внуки, им никто не помогает, никто! Я лишний раз не могу отправиться ей копейку, чтобы помочь, я трачу всё, чтобы вот этих вот детей эвакуировать. Неужели это нужно только нам?! Неужели всему "цивилизованному миру" просто наплевать?! Неужели вам не хочется спасти этих детей?!» - это видео-обращение волонтёра Алексея Смирнова в феврале 2014-го обошло весь интернет. К этому времени за плечами у него было девять месяцев борьбы за спасение жизней жителей Донбасса.

У Алексея непростая судьба. Его, сироту, вместе с четверыми братьями воспитала бабушка. После гибели деда дети в прямом смысле голодали, и оттого Смирнову, как никому другому, понятно сегодня отчаянное положение многих донбасских семей. С детства Алексей стремился доказать людям, столь часто взирающих на «неблагополучных» детей снисходительно, что он ничуть не хуже других, «благополучных», наперекор всему добиваясь цели. Выучился, добрался до Москвы, стал кинорежиссёром, снял свои первые фильмы… Успех, казалось, уже протягивал настойчивому парню свою руку, но в мае 2014-го оказалось, что есть вещи гораздо более важные, чем «успех». Есть люди, дети, которых просто нужно спасать. От смерти.  

«Вы знаете, у меня сложная судьба, и закончится она сложно, - говорил Алексей в интервью «Свободной прессе». - Есть люди благородные и есть всякие проходимцы. Если ты считашь себя благородным человеком, ты не можешь оставаться в стороне, когда чужое горе льется через край. Поэтому мы здесь, в Донбассе, и из-за всех сил помогаем его мирным жителям. Это зов сердца, внутренний форсмажор, который настигает тебя, и ты не можешь больше снимать кино, останавливаешься и идешь на помощь. Так и случилось со мной.

Началось все с простой истории, мы узнали через знакомых, что 15 детей в Донбассе сидят в подвале и голодают. Хотя в такое было сложно поверить, когда идет размеренная жизнь, где что-то такое про войну и мелькает по телевизору, но особо это не принимаешь на веру, ссылаясь на то, что очередная чушь, которую нам постоянно показывают. Но мы сами убедились, что это не так, когда привезли гуманитарную помощь этим детям. И понеслось - я потратил все свои деньги, деньги друзей, деньги друзей своих друзей, чтобы вывозить, кормить, спасать этих людей.

Я откровенно против войны и за мирное население, мой батальон «Ангел» принял присягу мирным жителям. Мы не высказываемся в поддержку своих или против чужих. Что касается моего личного мнения, считаю, что если в твой дом приходят убивать твоих детей, ты должен защищаться. Но как таковой резкой критики я себе не позволяю. Все мы в этой игре лишь пешки и убивают людей как с этой, как и с той cтороны. И если будет меньше разжигания розни, то, может, и жертв будет меньше. Естественно, я потерял много друзей, но не потому что они не поддерживают ДНР или ЛНР, а потому что они считали, что война – это не у нас, а «у них», и «они» должны сами разбираться. Я также принципиально удалял друзей, которые скрывали свою позицию - не люблю людей малодушных, просто трусливых»[1].

В начале июня Алексей с друзьями помог выбраться из Краматорска первой группе из 14 детей. Через несколько дней он написал в Facebook: «Скидываемся на автобусы для эвакуации детей в субботу. Нашли еще места для размещения. Создали страничку. Кто готов помочь, пишите мне». И стали писать. Те, кто готов был помочь, и гораздо больше тех, кому помощь требовалась. Сотни писем в день. Перед выездом в тот или иной населённый пункт Смирнов размещает об этом информацию, чтобы те, кого нужно вывезти оттуда, срочно связались с ним. Краматорск, Горловка, Первомайск, Стаханов, Никишино, Чернухино, Шахтёрск, Дебальцево… Практически нет такой точки Донбасса, где бы не побывал Алексей со своими «ангелами», как окрестили спасателей-Добровольцев люди. Они везли продукты и лекарства всеми забытыми, в прямом смысле слова умирающим от лишений людям и вывозили в Россию детей, женщин и стариков.

Смирнов не создавал фондов. Он начал с того, что просто истратил всё, что было у него самого. Затем начали помогать люди. Со всего мира стали приходить деньги и посылки… Сегодня «ангелами» вывезено с территории Донбасса не менее двенадцати тысяч человек.

Почти каждая поездка фиксируется на камеру: разрушенные дотла города и сёла, убитые и раненые, брошенные старики, перепуганные дети… Лица, лица, лица, голоса… Всё снятое Алексеем стало пронзительной хроникой этой войны, хроникой, которую нельзя сфальсифицировать, важнейшим документом, свидетельствующим о происходящей Катастрофе. И это ещё один подвиг вчерашнего «успешного столичного режиссёра». Недаром в одном из своих интервью он говорил, что лучший свой фильм уже снял. При этом Смирнов уже давно перестал думать о своей профессии: «Ко мне тут приехала одна девушка на днях из Москвы, вся воодушевленная – движение, нужно создавать движение. Говорит мне: «Ой, Леха, ты, наверное, здесь творчески реализуешься? Я говорю, да, просто (нецензурно), как я тут творчески реализуюсь. Сутками сижу и реализуюсь. Нет, говорю, дорогуша, мы здесь не реализовываться приехали, а отдавать все, что у нас есть. Меньше всего мне хочется снимать кино о том, что я здесь вижу. Хотя мы снимаем ежедневно здесь видеоотчет. Сегодня вот снимали свадьбу нашего друга Байка, которому 50 лет, он сегодня женился.

Оптимизма мало. Немного посмеялись, конечно, даже сняли все это видео в стиле «Горько-3», увидите скоро. Понятно, что всё нам под силу, но здесь ты постоянно бьешься об стену. Бесит то, что ты, маленький муравей, можешь сделать больше, чем вся эта структура. Страшно от того, что завтра от голода умрет определенное количество человек, послезавтра – тоже, и это произойдет по вине людей, которые в принципе ничего не делают. Потому что Донбасс можно было накормить уже давно, можно было договориться с предприятиями. Если бы какой-нибудь консервный завод взял на себя маленький населенный пунктик, они давно бы уже не страдали от голода. Ты сидишь, общаешься с девушками по скайпу, а где-то люди умирают от голода, и не могут никого позвать на помощь, потому что у них или ноги не ходят или что-то еще. Вот это страшно»[2].

В словах Алексея, практически не покидающего Донбасс и привыкшего спать по 2-3 часа в день, время от времени чувствуется усталость. «Я за время нахождения здесь утратил все человеческое и превратился в функцию, - говорит он. - Поэтому мне не хотелось бы обсуждать какие-то особенности моей личности, на войне нет личностей. Я вам скажу, что здесь никому не нужен вообще. Вот человеку оторвало ногу, под сердцем в сантиметре осколок, а у него двухлетний ребенок, жена и нет денег. И его выгнали из больницы, потому что у него нет денег. И Леша Смирнов должен звонить чиновникам Российской Федерации, которые сами вроде бы как вызвались помочь, стоять перед ними на коленях, чтобы они приняли этого человека. Вот мне сейчас перезвонили, говорят, что готовы его принять, но нужны от него заявления, то-сё, бумажки. А если у человека нет руки, чтобы он написал заявление? Ну, или там, у него нет бумажек, что ему, умереть что ли? Наши ребята в Дебальцево попали под обстрел из автоматического оружия. Двое погибли, а у одного пуля застряла в позвоночнике. У него потеряны документы, и я не могу его через границу провезти. Мне говорят, что прооперировать его здесь не могут, потому что парализует, в ДНР не могут, и вывезти нельзя, потому что нет документов. И какова цена этой жизни? Всем нужно доказывать, что ты не осел, что вот тебе нужна помощь, и неважно, можешь ли ты артикулировать, жестикулировать при этом или нет.

Воевать приходится с бумажками, с незаконными бандформированиями, с ополченцами, укропы убивают – здесь хаос. Буферная зона, одним словом. Мы не можем вывезти раненых, потому что если ты без бумажки, то тебя можно назвать собакой. Это раз. Во-вторых, у людей, которые здесь воюют за свою Родину, нет никакого социального статуса. Де-факто. Ты получил ранение и все. И никакой ты не герой, никакой ты не завоеватель, никакой ты не защитник, ты просто пошел в окоп, сломал там пару ребер, прострелил себе руку и пошел обратно.

Товарищи, которые возглавляют эти республики, они же как-то представляют себе, что когда погибают люди, нужно какую-то помощь оказать? Не знаю, откуда они финансируются, но не должно быть такого, что человека убили, у него там пять детей и всем наплевать. Начните хотя бы гуманитарку давать.

…Конечно, никто же не показывает видео, а мы показываем. Всем же хочется быть идеальными. Если ЛНР, значит, у всех все хорошо, если ДНР, то замечательно. А то, что люди пачками гибнут, так на это всем наплевать. Мы невыгодны тем, что мы показываем все как есть.

Насколько мне известно, на нас собирают компроматы. Например, недавно конкретная поступила информация о том, что нас хотят обвинить в торговле оружием, хотя у нас каждый день расписан в Facebook, можно отслеживать каждый день, чем мы занимаемся. Кто-то нас хочет хлопнуть, потому что у меня такой образ, знаете, героический… У каждого свои задачи, свои цели, в общем, здесь как в «Водном мире», если смотрели, примерно так же»[3].

Немало огорчает Алексея и то, что российские СМИ вводят в заблуждение уехавших людей, рассказывая о перемириях. Поверив этим сладкоголосым песням беженцы возвращаются и вновь оказывают в аду, вновь гибнут под обстрелами… «Все эти люди обмануты разговорами о перемирии. Большими буквами напечатай в газете: ЛЮДИ, НЕ ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ! Только за это перемирие больше ста человек погибло. Скорость — 50 человек в неделю, иногда больше. А в дома вообще никто не заходит, никто не знает, сколько там еще мертвых», - говорил Смирнов в интервью «Новой газете»[4].

«Успокоиться не могу. Недавно девочка была, у нее всю семью убило. Четыре года, попала под перекрестный огонь. Она среди тел своих родителей находилась, вся в крови. Ее вытащил раненый украинский солдат. Мы помогли ей попасть в безопасное место, обеспечили медикаменты и все такое… Думаешь, она такая одна? А скольких не спасли… Больше всего поражает, когда вывозим людей, а через несколько часов или через день снаряд попадает в их дом. Смерть реальна. То есть совсем реальна. Вывозили из Горловки. Потом едем туда и — одиннадцать трупов, прямо на улице»[5].

С самого начала Алексей и его соратники заботятся не только о вывозе людей из горячей точки, но и элементарном устройстве их в России. «Дело в том, - рассказывает волонтёр, - что у людей в Донбассе информационый голод, и они не знают, что им нужно делать на территории Российской Федерации, поэтому многие просто приезжают на вокзал и бомжуют там. Наша инициатива заключается в том, что мы людей перевозим абсолютно бесплатно через границу, оформляем все документы, доставляем в пункты временного пребывания и передаем на баланс государства. Мало вывезти людей, им нужны деньги, чтобы добраться до пункта назначения и существовать первое время. Соответственно, мы, при наличии такой возможности, еще и выдаем деньги на первое время»[6].

Само собой, достучаться до чиновников РФ, чтобы они оказали хоть какую-то помощь беженцам весьма нелегко. «Вот есть, например, начальник управления ГО И ЧС в Каменске-Шахтинском Юрий Плотников. Ему звонишь – и у него всегда есть ответы на все вопросы. Он сам нас встречает – даже если это пять часов утра. А остальные – ну, они просто не видят этих людей, не видят глаза детей этих голодных, поэтому у них получается по телефону сказать – езжайте, мол, куда-нибудь в Нижний Новгород, - с раздражением рассказывал Алексей. Или вот ситуация с железнодорожным вокзалом. Я спрашиваю – как же так получается, что люди по несколько суток без элементарных условий? Мне говорят – тут постоянная ротация, 200 человек приезжает, 200 уезжает, максимум день-два они тут находятся. Но они же обманывают! Я говорил с людьми – некоторые по шесть суток уже на вокзале сидят. Я их оттуда забрал, отвез в гостиницу. Я часто сталкиваюсь с таможенниками, которые ведут себя не очень корректно – женщин выгоняют из автобуса с сумками, с баулами этими, орут на них… Я говорю им – вы понимаете, что мы этих людей забрали из подвалов, что они не ели пять дней? Что для вас дети, не евшие пять дней? Они отвечают «Успокойся, права будешь в ЛНР качать!». Это неправильно, нельзя так себя вести. Ну представьте, что это ваши дети бегут от войны…»[7]

Был момент, когда, отметив 15 августа своё тридцатилетие, Смирнов решил было завершить свою миссию. Съездить в последнюю командировку и завершить. «Мы ехали в Луганск и под Новосветловкой оказались в окружении, - вспоминал он. - В тот день я познакомился с настоящими ополченцами, шахтёрами, которые действительно отстаивают свою родину и своих детей. Это очень колоритные персонажи, про которых можно было бы запросто снять кино. Например, один из них, огромный такой мужик, кричал: «Сдаваться команды не было, отступать тоже!». Там некоторые подразделения просто «слились». Нас оставалось 35 человек. В соседних окопах погибали люди, на нас валился «Град», а эти шахтёры рассказывали анекдоты! Когда такие люди с тобой рядом находятся, ты понимаешь, что вот это – настоящее, вот здесь – правда, и тебе тоже надо быть здесь. С этими людьми я теперь дружу, и они помогают нам в нашем деле»[8].

Ополченцам, защищающим свою Родину, погибшим за неё и продолжающим сражаться, посвящены следующие строки режиссёра: «Вечная память Вам ополченцы Донбасса, вы без еды в холоде и лишь с автоматом веря в победу не пустили фашистов на землю, где итак уже все залито кровью наших прадедов. Открою вам маленький секрет, семьи ополченцев и сами ополченцы на фронте голодают, но продолжают защищать свою землю. Я так часто слышу - давайте ребята вперед, это ваша судьба вы герои нашего времени, но по большому счету, никто не встал защищать Донбасс, кроме этих маленьких людей, чей голос захлебнулся в несправедливой резне. Вот и мы сейчас задыхаемся без помощи, РФ не пропускает грузы и помощи тоже почти нет, но мы стоим и будем стоять, ибо мы приняли присягу народу Новороссии и не предадим народ, преданный большинством стран».

«Кинорежиссера, а сейчас – волонтера Алексея Смирнова трудно представить сидящим где-то и неспешно дающего длинное интервью, - писала корреспондент Елена Гриценко в дни дебальцевской операции. - По крайней мере, в последние полгода, когда вся его жизнь – поездки на Донбасс и обратно с очень короткими передышками. Он вывозит детей и женщин оттуда, где бомбят и стреляют. Это никакое не преувеличение – стреляют часто прямо по автобусу с беженцами. Так было и с группой из 32 человек, которых Смирнов привез в Ростов-на-Дону на этот раз. В процессе их устройства в ростовской гостинице и состоялся этот разговор Алексея сразу с несколькими ростовскими журналистами.

Женщины с детьми, младшему из которых – всего три месяца, на вопрос «Как доехали?» дружно отвечают: «Хорошо!». Спрашиваем: «Вас не обстреливали?». В ответ: «Обстреливали, но все равно хорошо, что доехали». Потом Алексей рассказал, как это было на самом деле:

– Мы курсируем по краю «Дебальцевского котла» – это Углегорск, Горловка, Ясиноватая. Сегодня забрали людей из Горловки, Енакиево, Ясиноватой, Озеряновки. У нас была колонна – два микроавтобуса, большой автобус и еще две машины. По нам корректировали огонь. Поэтому мы людей забирали, везли в Макеевку, чтобы не рисковать, и ехали дальше за следующими. Попали под жестокий обстрел, но поехали еще за двумя семьями – водители мне уже кричали: «Лёша, это 90 процентов смерть, мы все погибнем тут, какого ты это делаешь?!». А у нас есть такая «статистика» – у трех семей, которые мы вывезли за последнюю неделю, на следующий день были полностью разрушены дома. Прямым попаданием. Я не знаю, что это – Бог, Вселенная, или кто-то там наверху играется, шахматы переставляет, но фишка в том, что это реальная статистика – три семьи, которые мы успели вывезти, на следующий день могли погибнуть. Предпоследний случай – одиннадцать трупов на улице, с которой мы вывезли семью.

Часть людей мы сегодня вообще забрать не смогли, потому что часть улицы в Горловке была заминирована. Должны были забрать одного старика и одного человека с поломанной ногой. Но могли сами там остаться.

Я не хочу никого осуждать, но для МЧС это, наверное, просто работа, а все «потоки беженцев» – уже просто статистика. А для нас это живые люди, которых мы вывозим под «Градами» и минометным огнем. В такой ситуации начинаешь как-то больше ценить тех, с кем рядом находишься. Вот вчера представитель МЧС обещал мне разместить людей в городе Шахты, это не так далеко от Изварино. А потом мы заезжаем на границу, я звоню, и он говорит – езжайте в Волгодонск. А это еще шесть-семь часов! Вы поймите, тут же дети маленькие, в прошлый раз у нас был ребенок полутора месяцев, я не могу с ними так! Они уже десять часов в этом автобусе и должны хотя бы отдохнуть. Поэтому я везу их сюда, в Ростов, оплачиваю им проживание на двое суток – пусть хотя бы выспятся нормально. А уже потом МЧС будет их распределять дальше»[9].

В феврале Алексей официально представил свой добровольческий миротворческий батальон «Ангел», который принёс присягу мирным жителям Донбасса. Вступить в ряды «ангелов» может любой. «Моя цель на данный момент собрать 1000 человек, которые смогут по всему Донбасссу одновременно работать – помогать, эвакуировать, кормить людей, - говорит Смирнов. - В неделю к нам обращается примерно 50 человек - откуда угодно, для нас главное, чтобы человек не был уголовником, не находился в розыске, мы, разумеется, проверям новобранцев, абы кто к нам попасть в батальон не может»[10].

При этом Алексей признаётся, что, когда гибнут его друзья, пришедшие помогать, то звать на помощь ещё кого-то уже не хочется.

Алексей и его соратники не раз подвергались смертельной опасности, попадай по снайперский огонь, под обстрел миномётов. «Если честно, то убить нас проще пареной репы, - говорит Доброволец. - Потому что очень легко оставить среди заявок адрес, по которому нас будут ждать снайперы. Как-то раз подъехали в Красный Луч на вокзал. Я звоню – подъехали, выходите. Мне говорят: выйдете на перрон. Начинаем выходить – начинает работать снайпер. То есть по факту любой из адресов может оказаться последним»[11].

Сегодня «батальон» насчитывает лишь два десятка человек. Среди них Игорь Долгополов, Сергей Лохман, Татьяна Торская, московский таксист Руслан, услышавший о подвижничестве Алексея и уехавший следом на Донбасс…

«Истина - то самое пекло, где происходит война, где страдают и гибнут люди, где им нужна помощь», - говорит Смирнов. «Я вижу на Донбассе таких несчастных людей, которые всей Европе и не снились. Европа, о которой мечтали украинцы, превратилась на Донбассе в сущий ад. Фактически, когда ты видишь разорванные тела детишек, это неописуемы ужас. У нас печальная статистика: за три недели порядка 5 семей, которые мы вывезли, на следующий день, или даже через несколько часов, в их дома попадали снаряды и рядом погибали люди.

Мне очень жаль весь цивилизованный мир и Европу, которая бездушно разводит руками бессильно и наблюдает за тем как гибнет Донбасс. Отныне у них отобрали все выплаты, в т.ч. пенсии, детские, по инвалидности у них теперь нет НИЧЕГО, еды, воды, тепла, теперь они не могут выехать к своим родным в Украину (заблокированы все пути сообщений), теперь с прописками Донбасса (ЛНР, ДНР) не впустят ни кого на территорию Украины. Знаете почему мы здесь? Потому что мы наплевали на себя, на свою жизнь, мы не боимся смерти, потому что пока мы здесь, хоть кого то мы можем спасти и у нас ничего нет у самих, но это лучше чем сидеть и смотреть как умирают Дети, Старики… Люди. Все по сценарию реалити шоу "Блокада Ленинграда"».

В одну из первых поездок с «ангелами» после презентации батальона отправился журналист Джон Траст. «Вчера, как я и анонсировал ранее, наконец удалось поездить с Алексеем Смирновым - основателем и лидером добровольческо-миротворческого отряда «Ангел», который занимается эвакуацией людей из опасных и неблагоприятных зон боевых действий, а также оказывает помощь остро нуждающимся жителям Донбасса (дефицитными видами гумпомощи — детским питанием, лекарствами), - писал он. - За ночь мы доехали из Ростова-на-Дону в Луганск и после небольшого отдыха и подготовки примерно в одиннадцать часов утра выехали сначала в Макеевке, где забрали 12 человек из Ясиноватой и Горловки, затем заехали за одной семьей в Харцизске (которая уже 2 месяца как осталась без жилья), потом в Алчевске (забыл сразу указать) и следом в Стаханове взяли еще примерно десяток мирных жителей, а в самом конце отправились в закрытый ныне прифронтовой Первомайск, где нас ждали ещё 17 беженцев. То есть, всего вывезли около 50 человек, в основном - женщины с детьми и их пожилые родственники. Для их эвакуации использовали два микроавтобуса отряда "Ангел" и арендованный автобус на "Неоплан" на 50 человек (Алексей заказывает его для вывоза последние два месяца).

По пути нам несколько раз встречалась различная военная техника — РСЗО, танки, САУ, МТЛБ, грузовики. (вот прям сейчас в 22.19 пока мы возвращаемся в Россию и подъезжаем к Луганску, а я пишу эти строки на ноутбуке — мы обогнали небольшую колону МТЛБ и БТР-ов) Возможно, это и есть тот самый отвод тяжелой техники — поскольку она в большинстве случаев однозначно двигалась по направлению ОТ линии фронта. В целом следует заметить, что несмотря на снижение интенсивности боевых действий — настоящим перемирием пока и не пахнет. Как пошутил Alexey Smirnov — оно «как суслик — ты его не видишь, а оно есть». Все еще обстреливают, к примеру, тот же несчастный частично обесточенный Первомайск. С другой стороны — на одном из участков нашего маршрута недалеко от трассы заметили работающий «Град» ополченцев. Стоит отметить, что и люди, которых мы эвакуировали — вообще не питали иллюзий по поводу очередного перемирия. «Та сколько тех перемирий уже было, мы в них уже не верим… Да, стало тише немного, уже не так обстреливают, но это не надолго...» - вот фразы, которые чаще всего можно услышать в ответ на вопрос о соблюдении режима тишины».

По признанию Алексея за время войны к нему не раз обращались богатые люди, политические партии, предлагавшие ему деньги в обмен на несение их знамени и создание совместного фонда. Но Доброволец всем ответил отказом: «Я не принял ни одного из этих предложений и мы все еще в строю, ибо странным для меня было слышать, что люди, которые владеют большими деньгами до сих пор не помогают сами жителям Донбасса и я отвечал "ребята у вас есть все, чтобы помочь людям, я вам не нужен".

Я не собираюсь нести чужое знамя, мое знамя маленькое, но оно мое и под этим маленьким знаменем подписалось огромное количество простых людей, которые не имея толком ничего делят последнюю рубашку со мной и жителями Донбасса. И нас уже миллионы....

Этот пост я посвящаю всем, кто кода либо помогал мне! Возможно я не всегда вовремя отвечал вам, не всегда уделял должное внимание, но я хочу Вам сказать Благодаря вам тысячи людей на Донбассе накормлены и обогреты. Благодаря вашим перепостам, благодаря каждой копеечке, которую вы скинули мне, благодаря душещипательным письмам, которые вы мне присылали с мольбами о помощи. В этом году мы будем также отважно сражаться за каждую жизнь и до последнего вздоха будем помогать Людям! Вечная слава Вам Ангелы Донбасса!»

Несмотря на все угрозы, опасности, трагедии, усталость, Алексей Смирнов и его «Ангелы» продолжают своё поистине подвижническое служение народу Донбасса. «Если посвятил себя такому делу, то зачем плакаться? – говорит режиссёр. - Мы прекрасно понимаем, на что мы идем. Рискуя жизнью, мы идем на это совершенно осознанно – не для пиара, не для геройства, не для памятников. Просто понимаешь, что каждая спасенная жизнь это спасенная жизнь. Ты не просто что-то хорошее сделал, а спас конкретную жизнь. Все остальное неважно. Уже прошел этот период, когда мы ждали благодарности, когда нам хотелось о себе рассказать, чтобы кто-то нами там вдохновился. Сейчас ты просто спасешь людей и идешь до конца, правда, тропа очень скользкая. У новеньких ребят, конечно, полно иллюзий, а тот отряд, когда нас было 11 человек – он в последнее время сократился – живет тем, чтобы еще хоть немного прожить и еще хоть кому-то помочь».