Значительно проще смириться со смертью того, чье имя для тебя — всего лишь набор безликих букв. Подумаешь, сколько людей ежедневно умирает рядом. Особенно, когда живёшь в мире, где война ежедневно уносит жизни десятков военнослужащих и мирных жителей.

Всё меняется, когда, услышав имя и фамилию, сознание сразу рисует лицо конкретного человека, которому всего пару месяцев назад жал руку, смотрел в глаза и благодарил за поездку на передовую.

Когда прочитал о том, что после полученных ран в Авдеевской промзоне погиб командир роты разведки батальона «Восток», который входит в состав ВВ МВД ДНР, мне мало, что дала эта информация. Даже имя и фамилия ничего не сказали, потому что его я знал по позывному «Лев».

Комроты разведки «Востока»

Долгое время я не мог попасть на передовую. Более того, год назад я решил, что больше не хочу этим заниматься. Случается так, что вольно или невольно, но меня всё-таки несёт в траншеи. Я договорился с подразделением, с которым ранее не часто сталкивался. Часть батальона «Восток» перешла в состав Корпуса. На этих позициях я был осенью 2017 г., а вот к той части подразделения, что вошла в состав внутренних войск, никогда ранее не ездил. После нескольких согласований командиры «Востока» согласились отвезти меня к себе в окопы.

На заправке «Route», что на выезде из Донецка, меня подобрал военнослужащий. Было очень жарко, поэтому ехали с открытыми окнами. Покоцанный передовой бусик мчался в сторону Ясиноватой. Там я должен был встретиться с командиром, чтобы обсудить подробности съёмки. Что я для себя уяснил за поездки в окопы, командиры неохотно общаются с журналистами. Подразделение находится под постоянным огнём противника, должно выполнять поставленные задачи командования, а в это время приезжает человек с камерой, который может опубликовать лишние фотографии, тем самым «спалить» противоборствующей стороне позиции. Подобных историй было очень много, поэтому каждый раз, отправляясь на фронт, нужно напоминать себе главную врачебную истину — не навреди. Из-за вышеперечисленных причин большинство командиров, мягко скажем, недолюбливают корреспондентов. Поэтому я себя готовил к холодной беседе.

Меня высадили во внутреннем дворике расположения батальона «Восток». На здании закреплена огромная эмблема подразделения. У каждого бойца на левом плече пришит шеврон с этим изображением. Я сел за столик и начал листать сводки с передовой, чтобы примерно понимать, какая там обстановка на данный момент. За стол кто-то подсел.

«Здравствуй, мой позывной «Лев»», — неизвестный протянул мне руку.

Я не расслышал фразу, потому что полностью был погружён в свой смартфон. Всё, что мне удалось разобрать было «Лев». Передо мной сидел мужчина средних лет, плотного телосложения, одет был в футболку цвета хаки, камуфляжные штаны, на ногах — берцы. У него был уставший взгляд. Это был командир роты разведки батальона «Восток» Алексей Троцай.

«Расскажи, что ты хочешь пофотографировать?», — в его словах не было ни капли раздражения. Я сразу обратил на это внимание.

Мы с ним недолго пообщались, он дал команду своим бойцам обеспечить меня средствами защиты, отвезти на позиции в районе Авдеевской промзоны и вернуть целым и невредимым в расположение подразделения.

Фронт молчал. Всё то время, что я провёл с военнослужащими «Востока», не прозвучало ни единого выстрела. Мне крупно повезло. Хотя, как рассказал мне мой сопровождающий Макс, на этом участке фронта ничего не изменилось с приходом Зеленского к власти. Война тут не утихала, но и не ужесточалась. По крайней мере, на тот момент было так.

Спустя несколько часов меня вернули на место. Я снял с себя пропитанный моим потом бронежилет, мокрую футболку и поменял её на свежую, которую заранее положил в рюкзак с камерой. «Лев» вышел из здания расположения, поговорил с подчинёнными, после заметил меня.

«Ну, как всё прошло? Всё сделал, что хотел?», — поинтересовался он.

Я был более, чем доволен. За долгий перерыв я отвык от передовой, от бронежилета и каски, от вида насыпей из мешков. Карта памяти фотоаппарата была наполнена кадрами, которые мне не терпелось рассмотреть, чтобы отобрать самые удачные для фоторепортажа. Я был искренне благодарен командиру за помощь и содействие в съемке. «Лев» оставил приятно впечатление.

Мы пожали руки. Я в очередной раз поблагодарил за поездку, а он отдал команду бойцам отвезти меня в Донецк.

Гибель и прощание со «Львом»

10 сентября в 16:08 Алексей Троцай умер от полученных ранений. Несколько дней он боролся со смертью, но в конечном итоге костлявая одержала верх. Военный корреспондент ВГТРК Александр Сладков рассказал подробности гибели комроты с позывным «Лев».

««Лев» погиб, спасая солдат. Он был ранен и скатился по насыпи вниз, на простреливаемое пространство. Его напарник, раненый, лежал наверху. Долго стонал, потом умер. Одна группа шла выручать солдат с фланга. «Лев» рванул к нему прямо на машине. И на хорошо знакомом мне месте попал под украинский крупнокалиберный пулемёт «Утёс». В реанимации три дня организм боролся со смертью. 10 сентября, в 16:08 «Лев» ушёл от нас», — сообщил журналист в своём Telegram-канале.

12 сентября со «Львом» простились в Ясиноватой. На похороны пришли близкие и родные Алексея, сослуживцы, Александр Ходаковский, военкоры, которые бывали на позициях у «Востока», и рядовые жители ДНР.

Александр Ходаковский написал в своих социальных сетях:

«Хорошие слова когда-то спел Чайф:

поплачь о нем, пока он живой;

люби его таким, какой он есть...»

Оригинал: https://asd.news/articles/persony/pozyvnoy-lev/