Отброшенные взрывной волной, спецназовцы пытаются подняться на ноги. Рядом на останках террориста-смертника без движения лежит их товарищ. Каким-то чудом ещё жив. Сослуживцы оттаскивают его. Искусственное дыхание, физраствор в вену. Увы, все попытки хотя бы немного стабилизировать состояние раненого офицера тщетны. В подъезд входит группа «тяжёлых». «Щитовик» едва успевает заглянуть в квартиру, как тут же, словно на него и не навешен тяжеленный бронещит, отскакивает назад. Снова взрыв. Настолько чудовищной силы, что в квартире обрушиваются перекрытия. На календаре 24 октября 2012 года. День спецназа…
Николо-Архангельское кладбище. Крупнейшее в Москве. Один из его участков от остальных отличает множество выстроенных в ряд гранитных надгробий с особой символикой — щитом и мечом. Здесь похоронены сотрудники Центра специального назначения ФСБ России — элиты отечественного спецназа. Они погибли, выполняя свой воинский долг.
...В последних числах октября практически вся территория вокруг этого участка была заполнена людьми. Горы цветов, сотни боевых товарищей-спецназовцев, убитых горем родственников, прежних сослуживцев из погранотряда, друзей, с кем учился в кадетском корпусе и военном институте, а также просто знакомых. Казалось, траурная процессия никогда не кончится: желающие проститься с погибшим офицером всё прибывали и прибывали.
Вот к каменному надгробию кладёт цветы Директор ФСБ России Александр Бортников. За ним — всё руководство ведомства и Центра спецназначения. Последний салют, салют чести, гремит выстрелами из автоматов. Так провожали в последний путь Героя Российской Федерации майора Сергея Ашихмина.
— Первым позвонил мой отец. Спросил: «Как у Серёжи дела?» Я ответила, что сегодня ещё не созванивались. Он продолжил: «Ты новости смотрела? Передали, что в Казани погиб офицер ФСБ. Серёжа, случаем, не в Казань улетел?» Тогда по телевизору сообщили, что погибший — сотрудник местного УФСБ. Но я зачем-то набрала номер подружки: её муж вместе с Серёжей участвовал в той операции… Она сказала, что разговаривала с супругом и у них всё нормально, но чувство тревоги у меня почему-то только усиливалось. Вскоре на связь вышел Серёжин друг Дима. Они вместе учились в пограничном институте. Спросил: «Что с Серёжей?» Меня затрясло. Потом я подъехала к дому и увидела припаркованный автомобиль. Я знала эту машину. Это их служебная, из Центра… Я всё поняла… Поняла, но всё равно отказывалась верить… Просто сидела за рулём… Не знаю, сколько прошло времени. В какой-то момент открылась дверь, и меня вывели из машины… Не помню, кто это был…
Вместе с вдовой Сергея Ашихмина мы подъезжаем к школе, в которой учился её муж. На стене родные и близкие офицера установили мемориальную табличку. Она здесь уже не первая. На одной имя Героя Российской Федерации Юрия Моисеева, погибшего в Чечне, на другой — кавалера ордена Красной Звезды Андрея Подольского, павшего в бою в Афганистане.
— Я очень хотела, чтобы наша дочь тоже окончила школу, где когда-то учился её отец. Но пришлось переехать.
Небольшой городок. Кругом полигоны, танкодромы, различные воинские части. В окрестностях живут в основном военные.
В окружении семьи Ашихминых я сижу в доме, когда-то построенном руками главы семейства — отцом Сергея. На столе передо мной множество грамот от руководства Центра специального назначения и Директора ФСБ России. На стене — в рамке фото Сергея. Когда-то украшавшие китель офицера боевые награды — медаль «За отвагу», медаль Суворова, ведомственный крест «За храбрость» — теперь сложены в коробку. Вместе с ними два знака «Отличник погранвойск» II и I степеней, знак об окончании Санкт-Петербургского кадетского ракетно-артиллерийского корпуса.
— Серёжа был в числе первых выпускников той кадетки, — говорит его отец, в прошлом носивший алые погоны воспитанника Суворовского военного училища.
— Это ваш пример так на него подействовал?
— Нет, скорее — его личный выбор. К тому же тогда один его близкий друг тоже решил стать кадетом.
— И как он воспринял жизнь вдали от дома?
Она не была для него тягостной?
— Нисколько. Сын у нас с трёх лет ходил в садик, где дети живут на протяжении практически недели. А ещё раньше, в возрасте нескольких месяцев, серьёзно простудился, и мы решили начать практику закаливания. Вскоре он с лёгкостью мог купаться в ледяной воде.
Кадетские годы Сергей Ашихмин всегда вспоминал с теплотой. То время, как и проведённые до этого два года на Кубе, куда отправляли служить его отца, мальчик считал самым счастливым.
Когда в кадетке подошло время распределения, его направили учиться в Коломенское артиллерийское училище. Однако Сергей решил поступать в пограничный институт. Потом был выпуск, предложение остаться служить в родном альма-матер, которое свежеиспечённый лейтенант с лёгкостью сменил на билет в Выборгский пограничный отряд. Однако планы у него были куда шире северо-западных границ.
Два года… Именно столько потребовалось Сергею Ашихмину, чтобы стать одним из бойцов Центра специального назначения ФСБ России.
— Он рапорты один за другим писал, ждал, когда на него вызов из ФСБ придёт. Однако перейти из одного ведомства, коим тогда была Федеральная пограничная служба, в другое можно было только через увольнение, — поясняет мне отец Сергея. — С нами не раз беседовал Серёжин начальник, спрашивал о нашем отношении к выбору сына: он ведь был единственным ребёнком в семье. Мы сказали, что полностью его поддерживаем.
Когда у Сергея зародилось желание стать офицером спецназа, не берётся сказать никто. Одни уверены, что на последнем курсе Московского военного института ФПС России. Однокашники считают, что с этой идеей он пришёл из стен кадетского корпуса.
— Он был очень общительным парнем, весёлым, заводным. Но вместе с тем о своих планах до конца старался не распространяться. Может, чтобы не сглазить, — вспоминает друг и сослуживец Ашихмина по отряду.
— Вся его жизнь была подготовкой к службе в спецназе, — заключает ещё один однокашник Сергея и его сослуживец по Выборгскому погранотряду. — Курсантом он с головой ушёл в спорт, повторяя слова одного преподавателя: тренироваться нужно по 25 часов в сутки. С этим девизом служил в отряде. Даже на выходные приезжал на нашу заставу со своим спортивным инвентарём. Раз боксёрскую грушу с собой притащил.
— Была зима. Между нашими заставами не один десяток километров. На улице морозище, ночь, пурга. И тут стук в окно — Серёга. Замёрзший, с синими ушами. И с боксёрской грушей. Мы смеёмся: «Всё, «Альфа» тебя ждёт!»
Однако судьба распорядилась иначе…
УПРАВЛЕНИЕ специальных операций. Цели и задачи нового подразделения, вошедшего в состав Центра специального назначения ФСБ России, охарактеризованы просто: «…аналогичны «А» и «В»…»
Сегодня, спустя 15 лет, об этом особом Управлении даже малой информацией обладают далеко не все сотрудники ведомства. А тогда, в начале 2000-х, осведомлённых о самом факте существования особой спецгруппы были единицы. Разумеется, не знал о подразделении и Сергей.
— Конечно, он мечтал попасть в «Альфу», — рассказывает друг и сослуживец Сергея Ашихмина. — Все, кто хочет служить в спецназе ФСБ, грезят «Альфой» либо «Вымпелом». Но когда Серёга сдал все экзамены, руководство Центра предложило ему служить именно в Управлении спецопераций.
— Он сразу согласился?
— Конечно. Объяснили специфику работы подразделения, и он тут же решил, что место его только здесь.
Принимая во внимание секретность, которой зачастую окутана работа отечественных органов безопасности, можно понять, почему официальные сообщения о трагических событиях в Казани 24 октября 2012 года такие скудные, сухие и изобилуют лишь общими фразами. Имя погибшего сотрудника и вовсе стало известно лишь в декабре, когда был опубликован Указ Президента России о присвоении майору Сергею Ашихмину звания Героя Российской Федерации посмертно.
В Центре специального назначения ФСБ России существует негласное правило: не отправлять в командировки тех, у кого в семье недавно родился ребёнок. За 10 лет всего однажды по этой причине Сергей Ашихмин не поехал на Кавказ.
— В начале 2000-х нас систематически направляли в командировки в Чечню. Сперва они были плановые, но со временем выезды становились всё чаще, а география применения ширилась и ширилась, — вспоминает сослуживец по Управлению. — Сергей с самого начала вызвался быть пулемётчиком. Как правило, для этого выбирают здоровенных парней, а «Якут» был невысокого роста, даже поменьше тебя. Но упорства ему было не занимать.
— Тогда ваше подразделение работало по тому же принципу, что и остальные группы спецназа?
— Да. Были и «адресные» мероприятия, и поиски, и сопровождения. С Серёгой мы всегда работали вместе. И вот представь: несколько дней в горах, все вымотались, вымокли под дождём, продрогли, а Ашихмин как выдаст какую-нибудь шутку — хоть стой, хоть падай.
Чувство юмора, доброта, отзывчивость, честность, бескорыстность... Все эти качества один за другим будут перечислять друзья офицера, с которыми в разные годы его свела судьба и с которыми теперь я общаюсь, собирая фактуру для этого материала.
— Он никогда не молчал. Своё мнение высказывал прямо, даже если знал, что начальству это может и не понравиться. И несмотря на то, что должность у него в отделе была не командная, к Серёгиным словам прислушивались. К тому же многие считали его не просто коллегой, а другом.
Уже в отделе Сергей Ашихмин стал заниматься лыжными гонками. В итоге через некоторое время он практически на равных соревновался с профессионалами этого вида спорта. Простые беговые лыжи вскоре дополнили и горные. Стрельба из всех видов оружия, прыжки с парашютом — казалось, любой вид спорта, в том числе и военной направленности, давался ему с лёгкостью. Особенно коллеги Сергея Ашихмина отмечали большие успехи офицера в технике промышленного альпинизма.
И всё же один эпизод из службы Сергея Ашихмина мне удалось разузнать.
— Мы должны были задержать бандита. В месте, где тот появился, находился лишь Серёга. «Объект» был огромный: метра два ростом, плечи широченные. Но «Якут» не струхнул: накинулся на него, повалил на землю и держал, накрыв собой, до конца, пока не подоспела подмога.
24 октября 2012 года офицер также всеми силами удерживал боевика на земле. Удерживал до самого трагического конца…
На свою последнюю операцию майор Сергей Ашихмин улетел почти сразу после возвращения с другого боевого задания. Он лишь успел на час заскочить домой. — Я всегда провожала мужа в командировки и встречала его, — вспоминает вдова офицера. — Но в тот раз он очень спешил. Я была с детьми, с коляской: младшенький ещё совсем маленький, 10 месяцев. И я сказала: «Серёж, ты беги, не жди нас». И он побежал…
Утро. 24 октября. Офицер только успел поздравить с профессиональным праздником своих коллег, как спецназовцам тут же пришлось выезжать: оперативники сообщили адрес, где укрывались члены террористической группировки «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами», организовавшие покушение на муфтия Республики Татарстан Ильдуса Файзова и убившие его заместителя Валиуллу Якупова, известных своей борьбой с распространением радикальных течений ислама в регионе. По имевшейся информации, эти же лица планировали осуществить теракт в предстоящий священный для мусульман праздник — Курбан-байрам.
Злополучный дом на улице Химиков... События, развернувшиеся в одном из его подъездов, стали полной неожиданностью не только для жильцов, но и для всего города. Изначально задержать террористов планировалось без привычного спецназу блокирования, переговоров
и последующего штурма. Решили подобраться скрытно и взять боевиков, используя эффект неожиданности. И казалось бы, высунувшегося из квартиры экстремиста спецназовцы уже практически держали в руках, как вдруг...
— Аллах акбар!
Протяжный крик террориста нарушил тишину небольшого спального района. Рука скользнула к животу. Раздался сухой хлопок. Это был звук сработавшего капсюля: на поясе террориста находилось взрывное устройство. Ещё несколько секунд — и не исключено, что члены семей тех двух групп спецназовцев, которые по команде «Захват» выдвинулись в «адрес», в этот день получили бы страшные известия. Гораздо меньше времени, чем те несколько секунд, понадобилось Сергею Ашихмину, чтобы броситься на боевика, повалить его лицом вниз и, накрыв собой, держать. Держать до последнего...
Террориста разорвало на куски. Огромная мощь ударной волны вместе с большинством поражающих элементов пришлась на Сергея. Ранения получили и его товарищи. Подбежав к офицеру, они подняли его и оттащили за угол дома. В тот момент «Якут» был ещё в сознании...
— Но внутреннее кровотечение было очень сильным. Даже сделать искусственное дыхание было невозможно, — вспоминает участник той операции. — Мы до конца старались хоть немного стабилизировать состояние Серёги...
Прибывшим на вызов врачам «скорой помощи» пришлось лишь констатировать факт гибели офицера...
Пока одни спецназовцы боролись за жизнь своего сослуживца, другие группы «тяжёлых», облачённые в броню, пытались войти в здание. На видеосъёмке той операции отчётливо слышны выстрелы: сдаваться террорист не стал. В какой-то момент в квартире раздался мощный взрыв.
— Там «первый номер» хорошо сработал: вовремя успел отскочить от входа, оттеснив таким образом всю группу назад. Если бы парни вошли в квартиру, жертв было бы ещё больше, — рассказывает сослуживец Сергея Ашихмина. — Взрывчатки в квартире хранилось столько, что, когда боевик замкнул контакт, обрушились даже перекрытия.
— Сергей мог как-нибудь постараться оттолкнуть того боевика и сам укрыться? — спрашиваю я его.
— Мог. Но он этого не сделал. Разумеется, «Якут» понимал, что это — верная гибель. Не мог не понимать. На нём ведь не было никаких средств защиты. Но он не дрогнул...
— Вы не спрашивали себя, почему Сергей именно так поступил? — задаю вопрос вдове погибшего офицера.
— Я не знаю. Как-то раз мы разговаривали на эту тему. Он сказал, что, случись с ним ситуация, когда нужно будет собой накрыть гранату, как это в бою делали некоторые его товарищи, он вряд ли сможет так сделать…
Наверное, не найдётся человека, который скажет: «Я готов!» Его просто нет. Ни в среде спецназовцев, ни где бы то ни было ещё. Героями не рождаются — известная истина. Ими становятся. Становятся такие вот простые парни, с которыми вы можете ехать в метро, в автобусе,
попросить передать водителю деньги за проезд или поинтересоваться, как найти нужную улицу, и совсем не догадываться, что однажды они одними из первых ворвутся в театральный центр и, вынося на руках заложников, сделают им укол собственного антидота, или будут бежать по заминированному коридору школы, стреляя по «растяжкам» в надежде, что бронежилет спасёт от осколков и у них останутся силы, чтобы суметь спасти детей...
— А знаешь, я ведь до сих пор так и не убрала вещи Серёжи из шкафа, — произносит вдруг на прощание вдова офицера. — Даже звонить пыталась ему, сообщения отправляла.
Машина, в которой мы сидим, — её погибшего мужа. В салоне всё осталось так, как было два года назад: иконки у ручки коробки передач, шеврон подразделения, приколотый иглой…
— Словно Сергей не погиб вовсе, а просто уехал в командировку. В длительную командировку. Мне порой кажется, что однажды откроется дверь — и он войдёт в квартиру. Войдёт, как всегда, с улыбкой и цветами…
В коробке, которую вручают удостоенным звания Героя Российской Федерации, должны быть две медали «Золотая Звезда». Одна из них, дубликат для ношения, находится под удостоверением к награде. В семье Ашихминых она единственная… Так делается, когда звание Героя присуждают посмертно.
На обороте медали выбит её номер. У майора спецназа ФСБ России Сергея Ашихмина он тысячный.
Виталий Поздняков, журнала "Пограничник" |
