Судьба рано или поздно приводит к истинному призванию: правнук знаменитого реформатора Петра Столыпина (по материнской линии) и не менее знаменитого в свое время поэта Константина Случевского, у которого учились мастерству символисты и акмеисты (по отцовской) вернулся на родину предков. Он не собирается оставаться здесь в статусе заграничного гостя - как раз сейчас оформляет вид на жительство. Скитаться - надоело. С начала года был в России пять раз, уезжал-приезжал, хочется остаться на длительный промежуток - предстоит многое сделать!
Бабушка Николая Случевского, старшая дочь Петра Столыпина, Мария после революции с мужем Борисом фон Боком и дочерью Екатериной жила в Литве. Революция разбросала родственников по всему миру - однажды фон Боки собрались в гости к брату мужа, известному иезуиту и профессору (в прошлом посланнику России в Ватикане) Николаю. Когда наступило время собираться обратно в Литву, заключенный между Россией и Германией в 1939 году пакт Молотова-Риббентропа сделал возвращение невозможным.
Потомки Столыпина перебрались в Польшу, где обосновались заново, купили имение "Франческова" и проживали там до 1945 года. Именно там Екатерина фон Бок впервые вышла замуж и родила сына - Германа фон Ренненкампфа. Дальше наступила череда новых испытаний и трагических обстоятельств в жизни семьи: скончался муж Екатерины, ужасы войны вновь вынудили к бегству.
Оказавшись в Австрии, внучка Столыпина вышла замуж вторым браком за Владимира Николаевича Случевского, выпускника Первого Русского Кадетского корпуса имени Великого Князя К.Романова в Сербии, а также белградского Политехнического института, внука великого русского поэта Константина Случевского. Владимир Случевский родился в Царском Селе, вынужден был с семьей эмигрировать через Крым, как многие русские дворяне первой волны эмиграции, с армией Врангеля попал в Сербию... Его мать умерла довольно рано, а отец пропал без вести. "Между прочим, мой дед Николай был инженером, одним из основных строителей Мурманска! - с гордостью рассказывает Николай Случевский. И продолжает с горечью, - Вероятно, за свои достижения он был расстрелян в Петропавловской крепости"... Кстати, Николай назван именно в честь безвременно ушедшего деда-инженера.
Но бедствия семьи на этом не закончились: после была Германия, лагерь для перемещенных лиц. В 1948 году Случевским удалось эмигрировать в США. Там и родился мой собеседник Николай Случевский, в крови которого поровну политики и поэзии.
Жизнь в США не была для дворянской семьи безоблачной: Владимир не чурался любой работы, пока наконец не устроился инженером-механиком в окрестностях Сан-Франциско. Мария Петровна Столыпина, бабушка Николая Владимировича, между тем написала мемуары о знаменитом отце, которые вышли в Америке на русском и английском языках. Вместе с мужем она похоронена на православном сербском кладбище.
Потомки Случевских и Столыпиных часто встречаются в разных городах мира. Но общение со Случевскими, по словам Николая, - всегда более теплое, домашнее - встречи происходят в основном в России и Эстонии. До недавнего времени Николай и не подозревал о том, что у него столько родственников по линии отца! Профессор американского колледжа Татьяна Смородинская, которая писала книгу о Константине Константиновиче, подсказала ему, что у него есть родственники в Петербурге. Так Николай познакомился с Софией Федоровной Случевской и ее мамой Надеждой Семеновной, именно с этими российскими родственниками переписывалась долгое время его мама. Николай поехал в Петербург, очень подружился с новыми родственниками.
Потом исследовательница творчества К.К.Случевского в Нарве Ирина Евгеньевна Иванченко вышла на Николая, они стали активно общаться, и уже через год организовали первый небольшой съезд Случевских... Тогда по приглашению Николая в Эстонию приехала его двоюродная сестра Мария Чиканьяни, она из рода Волконских, но ее муж - итальянец. Поскольку двоюродный брат Марии Петя Волконский живет в Эстонии, все Случевские объединились в Нарве, получилось сентиментальное, приятное общение с театральными выступлениями.
Сейчас семейное древо Случевских ветвится и ширится, находятся новые родственники. В Москве нити рода Случевских перекрещиваются с Воронцовыми и Лермонтовыми... Ольга Константиновна Случевская, прабабушка ныне здравствующей Анастасии Воронцовой, родная сестра поэта, была знаменита тем, что написала первую в России книгу о вегетарианском питании "Я никого не ем" - 365 рецептов на каждый день года! Как ни странно, среди современных потомков Случевских - абсолютное большинство женщины. Николай и Петр в этом славном роду - в меньшинстве. Тем не менее, Николай искренне рад, что история рода Случевских проясняется. Несмотря на то, что многие факты установить трудно - сказываются эмиграция и годы репрессий...
Когда Ирина Иванченко по своим обстоятельствам приехала в США, Николай Случевский решил передать ей для разбора свои архивы - многочисленные ящики, которые у него в доме хранились. До сих пор эта исследовательница рода Случевских не может простить Николая, что он так долго не разбирал хранившиеся у него дома материалы! Ирина создала каталог архива Николая Случевского. Среди прочих раритетов, в нем вдруг открылись две так называемые "гостевые книги" с автографами гостей дома - одна из них датирована 1936-1946 г.г., берлинским периодом жизни семьи. Отец Николая Случевского как раз до войны приехал из Сербии по приглашению его матери и жил с ней в Берлине во время самых страшных бомбежек. Примерно половина архива погибла тогда, но эта книга уцелела. Там оказались десятки знаменитых имен: например, несколько строчек нот и подпись "Сергей Прокофьев", маленькая повесть на страницу, автор которой - Владимир Набоков, автограф Анны Павловой... Сейчас Случевские намерены издать эту книгу с комментариями.
Кроме того, настоящим сокровищем, как выяснилось, оказался гобелен, размером полметра на полметра, который всегда висел над роялем Николая - он его помнит с детства. Через музей Пушкина, Эрмитаж была проведена экспертиза ткани - оказалось, потомок Случевского хранит единственный прижизненный образ Ганнибала в юности! Такие порой совершаются находки в архивах потомков.
А вот заграничные потомки Столыпина, наоборот, не ощущают себя русскими, очень боятся того, чтобы имя великого предка не превратилось в модный конъюнкурный бренд, они не хотят маркетинга на его имени. Дмитрий Столыпин, внук Петра Аркадьевича, живет в Париже, он очень болен. Его супруга - француженка, дети несколько раз были в Москве, внуки, к сожалению, уже практически не говорят по-русски...
Среди русской эмиграции в Европе были довольно типичными случаи, когда русские дворяне боялись внедренных российских агентов. Поэтому итальянские потомки великого реформатора сознательно стали стопроцентными итальянцами, у них другое мировоззрение. На итальянских просторах дворяне Столыпины перекрестились с прямыми потомками Данте Алигьери! "С ними мы стали близки по замужнему родству дочери сестры моей бабушки, Мэри. Мою работу в России эти родственники не поддерживают", - с грустью констатирует Николай. - Они совершенно не разделяют советской власти и новой российской власти, хотя это спорный вопрос".
http://www.allrus.info/main.php?ID=563480&arc_new=1
Николай Владимирович, а сейчас, какие идеи Петра Столыпина, на ваш взгляд, особенно актуальны?
Николай Случевский: Самая главная - о частной собственности на землю. У нас в стране 220 миллионов гектаров сельскохозяйственных земель. Из них 45 процентов - это паевые земли, 45 процентов - земли федерального назначения. И только 10 процентов зарегистрированы в реестре, да и то ряд территорий при этом выделены нелегально, например под коттеджные поселки. Поэтому земельная политика в России сейчас не менее значима, чем в начале ХХ века.
А национальным приоритетом должно быть сельское хозяйство и продовольствие. В России официально существует 305 тысяч крестьянских фермерских хозяйств. Для масштабов такой страны это очень мало. КПД от используемой земли составил в прошлом году 110 миллиардов долларов в то время как потенциал России - больше триллиона долларов.
Но пока мы мощно зависим от импорта...
Николай Случевский: Давайте откорректируем. От импорта зависят прежде всего крупные населенные пункты. Но 70 процентов всего продовольствия все-таки производится здесь, внутри страны.
Этот показатель во многом обеспечивают как раз личные подсобные хозяйства. Среди них есть и крупные. Но я уверен, что большинство из них стоят на паевом учете и не были оформлены в частную собственность. А ведь их можно было бы поднять до уровня крестьянско-фермерских хозяйств и за счет этого, подтянув инвестиции, обеспечить рост производства. Для того чтобы был выход на инвестора, земля должна быть в собственности. Вообще Россия, исходя из объема сельскохозяйственных земель, способна прокормить полтора миллиарда человек.
Раз так, не замахнуться ли нам на доминирование на мировом рынке продовольствия?
Николай Случевский: Надо повышать добавленную стоимость продовольственного экспорта. Кстати, во времена Столыпина за границу вывозили не только зерновые, но и муку, другие готовые продукты. По этому пути следует пойти и сейчас.
Вот китайский рынок нуждается, например, в так называемом борщевом наборе - свекла, капуста, морковь. Но как отправить овощи на экспорт из далеких регионов? Они ведь быстро портятся. Поэтому надо думать о переработке на месте, упаковке для долгосрочного хранения. Развивать логистику. Надо делать инвестиции не просто в производство, а в создание цепочки добавленной стоимости для сельскохозяйственных товаров.
На какую продукцию аграриев еще можно делать ставку?
Николай Случевский: Хорошие перспективы у льна. О дешевом товаре здесь можно забыть, в этом сегменте с китайцами конкурировать невозможно. Поэтому нужно думать только о товаре самого высокого качества, на это надо делать ставку. Чтобы салоны моды в Париже и Милане закупали наш лен. Тогда мы будем конкурентоспособны.
Кроме того, у нас есть огромные возможности по выращиванию органических продуктов. Этот рынок будет развиваться, потому что будет спрос. Все хотят кормить детей здоровой продукцией. Но нужна жесткая система сертификации для органики. И это ниша для местных фермеров. У нас много простаивающих земель, мы можем буквально забросать весь европейский рынок своими свежими продуктами.
Вы говорите о фермерах. Но многие считают, что современное сельское хозяйство переходит на индустриальные рельсы...
Николай Случевский: Почему вкладываются в агрохолдинги? Инвесторов можно понять: холдинг стоит, допустим, 500 миллионов долларов и ты имеешь дело не с двадцатью фермерами по миллиону долларов.
Но надо расширять горизонты, смотреть глубже. Практически во всех странах мира, кроме России, идет тенденция к кооперации фермерских хозяйств. Над этой темой, кстати, и Столыпин очень много работал. Это возможность создать масштаб для инвестиций. Объедини двадцать одиноких крестьян по миллиону долларов, и такой объем будет уже понятен инвестору. В Германии, Италии и Финляндии это работает в молочном производстве, такому опыту больше ста лет. Я уверен, что через диверсификацию, развитие местного рынка, уменьшение рисков и себестоимости при использовании новых технологий можно доказать, что мы намного конкурентоспособнее, чем индустриальное сельское хозяйство.
А в одиночку фермера очень легко задушить, что очень часто и происходит.
И какие есть варианты помощи? Опять просить деньги из бюджета?
Николай Случевский: У нашего центра есть пять тесно взаимосвязанных проектов. Первый - создание местных инициативных групп. Второй - фермерские консультационные службы. Они могут финансироваться правительством и администрироваться через сельхозвузы. В чем суть? У экспертов в институте есть полный профиль производства фермера, и они знают, что именно сегодня надо делать. Проще говоря, составляют повестку дня для работы фермера. Утром он открывает компьютер и видит в электронной почте - приходит список дел. Такие службы работают во многих развитых странах.
Третий момент - информационное пространство. Нужны базы данных сельскохозяйственных земель. Россия - единственная страна, в которой таких баз нет. У нас только один классификатор - сельхозугодья. А как правильно ими распорядиться, что там сажать и сеять - картошку или лен - непонятно.
Социальным проблемам села в этих проектах есть место?
Николай Случевский: Безусловно. Важный момент - поддержка пожилых. Вопрос здравоохранения в деревне имеет огромное значение. Надеюсь, в середине этого года мы запустим пилотный проект, направленный как раз на решение этой проблемы. Вероятнее всего, это будет в Ивановской области. И не в одной деревне, а в двадцати.
И, наконец, развитие культурных центров. Столыпин в 1899 году создал в Ковенской губернии первый "народный дом". Я хочу это возобновить. И, кстати, большие деньги тут не нужны. У нас ведь есть школы, библиотеки, различные неиспользуемые площадки. Там люди могут собираться, причем не только для развлечения. Скажем, в России из-за короткого сельскохозяйственного года традиционно играли большую роль разные ремесла. И сейчас такие центры можно использовать для развития занятости населения.
Источник: http://www.rg.ru/2013/01/29/sluchevskij.html
 Николай Случевский, правнук Петра Столыпина, президент «Столыпинского центра регионального развития»
«Ракетная» наука
- Если исходить из количества плодородных земель и водных ресурсов, необходимых для орошения, то Россия может накормить в год 1,5 млрд человек, то есть приблизительно пятую часть жителей планеты. Таковы оценки экспертов. Но это в теории. А фактически наши основные проблемы - отсутствие в сельском хозяйстве квалифицированных кадров и системы логистики плюс неумение сохранить урожай. Вы заметили, что обычно ближе к весне из наших магазинов исчезает отечественный картофель, зато появляется египетский, израильский? В прошлом году мы собрали 32 млн тонн картофеля, из которых 14 млн тонн - почти половина - сгнило! И нам пришлось пользоваться импортом. Но послушайте - это ведь не ракетная наука, не высшая математика, здесь всё просто.[articles: 53384,56169]
Однако пока наши элеваторы - хорошее место для выращивания крыс, а не хранения урожая. Хотя, например, в Вологодской области уже построили современные базы, и фермеру на мобильный телефон круглосуточно приходят показатели влажности и температуры в хранилище. Внедрение таких технологий зависит от инвестиций. В России фермер может получить кредит под 12-14% годовых, а если будет использовать все субсидии, то снизит процент до 5%. Но это всё равно очень высокий процент! Я знаю состоятельного фермера в Калужской области, который готов продать часть своего хозяйства, чтобы вложить деньги в его расширение. Про кредит он говорит: «Это удавка». В Европе и Америке фермер берёт кредиты под 1-1,5%, то есть в три раза дешевле.
Чем богаты?
Если говорить об экспорте, то в качестве рынка сбыта надо рассматривать не только Запад, но и Восток. Например, в Китае активно потребляют морковь и капусту - мы можем их туда поставлять. Надо также продумать, на какие сельхозкультуры делать ставки. Не стоит ограничиваться только пшеницей. Например, в мире очень востребована соя. При этом она неприхотлива и хорошо хранится. Надо вспомнить о том, что до революции Россия активно экспортировала лён. Эта культура растёт на определённых почвах, которых почти нет в мире, зато они есть у нас в Вологодской области. С советских времён площадь, засеянная льном-долгунцом, сократилась в 10 (!) раз. А ведь лён - продукт эксклюзивный, сто`ит на мировом рынке дорого. Его выгодно выращивать.[articles: 57561,56173]
Кроме того, нужно продавать не зерно, а муку, не просто овощи, а, например, упакованные замороженные овощи - переработанный продукт всегда стоит дороже сырья. Для этого необходима логистическая база. Надо по всей России строить пункты приёма продукции, где фермер мог бы продать картошку, морковку и другой урожай. Его бы тут упаковывали и развозили по перерабатывающим заводам, рынкам, хранилищам.
Нельзя забывать и о другом преимуществе России: у нас земля ещё не изгажена. Недавно я был в Калифорнии. Там поля покрыты белым порошком - почва выделяет его от избытка химии. Но эти поля снова засеяли. Что это будет за урожай? А российские сельхозугодия пока ещё девственные. Земля - тот ресурс, который нельзя, как доллары, напечатать. В России она есть. И наша страна способна стать одной из ведущих мировых аграрных супердержав. До революции по всем показателям она таковой и являлась. Тогда земля была высшей ценностью. Сейчас же мало кто хочет работать на селе. Сколько у нас пустых полей, брошенных деревень! Надо менять психологию, делать деревню престижной. Разве огромные незаселённые просторы не должны вызывать опасения власти? Мы видим это на Дальнем Востоке, где земли, как в поговорке, «не мытьём, так катаньем» заселяются китайцами. В России они выращивают продукты для себя. Разгильдяйство, царящее в сельском хозяйстве, грозит основам государства.
Если выстроить грамотную, пошаговую программу, уверен, уже через 5-10 лет Россия потеснит мировых сельхозгигантов. Тем более что деньги в казне есть. И лучше их вложить в родную землю, а не в западные банки и фонды.
Постоянный адрес статьи: http://www.aif.ru/money/article/60302 |
