|
Небо Святой Руси
Через двадцать лет после окончания Железногорского художественного училища завкафедрой Российской академии живописи, ваяния и зодчества Александр Афонин признался: «Основы основ во мне как художнике и человеке заложили именно в ЖХУ. Я считаю наше училище одним из лучших в России».
Голгофа русского севера
Мы сидим в просторной квартире Александра Афонина в центре Москвы, на Ленинском проспекте. Здесь когдато жил знаменитый минералог академик А.Ферсман, даже остались некоторые вещи, принадлежавшие бывшему хозяину, автору прекрасных книг о минералах. Сейчас здесь все стены увешаны живописными полотнами. Картины настолько красивы, поэтичны, свежи, что жаль оторвать взгляд от одного полотна, чтобы перевести его на другое. Здесь же много антикварных вещей – это слабость Александра Павловича. Выглядит художник молодо благодаря просветленности во взгляде, речь его образна, эмоциональна.
Слава тебе, вдохновившему в нас неудовлетворённость земным
Я начал учиться рисовать поздно, лет в двенадцать, говорит Александр. До этого был сорвиголовой, заводилой среди сверстников. Хулиганил, в школе учился плохо. Мы жили в Курске. Мать, Людмила Ивановна, работала на заводе, отец, Павел Иванович, преподавал в средней школе рисование и черчение. Жили скудновато. Отец зарабатывал семьдесят рублей в месяц, мать – немного больше. Так вот, когда я начал взрослеть, меня все чаще стали привлекать отцовские «альбомы» канцелярские папки со шнурками, в которых были собраны репродукции мировых шедевров живописи из «Огонька», «Крестьянки» и других журналов. Я вдруг припал к ним, как к какомуто кладезю с богатствами, и каждый вечер смотрел, восхищался. А потом некоторое время жил на родине матери, в селе Суземка на Брянщине, и мне так запали в душу сельские виды, что уносили далеко мою фантазию. Бывало, стою у доски на уроке физики, учитель задаст вопрос, а я не слышу, потому что вижу в окне купающихся в снегу малиновогрудых снегирей... Елееле учился на «тройки».
 Валаам
Когда Александр впервые попробовал чтото нарисовать и показал отцу, тот стал объяснять основы рисунка, тональность. Достал книгу с работами польского художника Яна Матейко и предложил срисовать портрет Яна Гуса. Сын целый месяц трудился. Вновь показал отцу. Павел Иванович снова чтото подсказал. Так происходило постижение искусства. Потом Александр поступил в Курскую художественную школу, к прекрасному педагогу Пекарскому. Там получил хорошую подготовку, но, как сам признался, не был в числе лучших. Может быть, поэтому не поступил после восьмилетки в Харьковское художественное училище: там принимали преимущественно своих, харьковчан, и надо было быть намного сильнее их.
Остров Дивный. Валаам
Вернулся домой расстроенным, вспоминает Афонин. Что делать дальше? В девятый класс не возьмут изза плохой успеваемости. Тогда отец посоветовал поступить в недавно открывшееся Железногорское художественное училище. Но там уже приемные экзамены закончились. И он вместе со мной всетаки поехал в Железногорск. Там посмотрели мои работы, чемто они понравились, и меня взяли до первой сессии с испытательным сроком. Я до сих пор благодарен железногорским наставникам: именно они дали мне настоящие уроки профессионализма и отнеслись поотечески. Особая благодарность ветеранам: Алексею Полякову, Льву Постникову, супругам Эммануилу и Вере Егоровым. Самым близким для меня человеком в Железногорске стал Алексей Леонович Поляков. Это один из самых талантливых педагогов, которых я встречал, и прекрасный человек. Я иногда не понимал его. Например, он говорил: «Ты, Саша, купи десять куриных яиц. Нарисуй одно – и съешь. Так же и со вторым, с третьим...» Я, хотя и слушался, но про себя посмеивался. И только потом, когда учился уже на третьем курсе академии, работал над изображением головы Люцифера, и она у меня долго не получалась, я вспомнил мудрого железногорского наставника, последовал его советам и вскоре достиг желаемого.
 Утро Серафимо-Дивеевской Лавры
По воспоминаниям сокурсников Афонина, он отличался неимоверным трудолюбием. Александр сам говорит, что в Железногорске им овладела огромная тяга к знаниям.
Изза плохой успеваемости по русскому языку, математике и другим общеобразовательным предметам я долго не получал стипендию, признается он. А потом зло на себя взяло: до каких пор можно разорять родителей, которые и так мне все отдают? И я засел за учебники. С удивлением узнавал, что в слове «корова» есть буквы «о», что кроме русских и немцев на планете живут, например, эфиопы и корейцы... Мир как бы заново открывался для меня. Наконец я стал более грамотным, начал получать стипендию. Чтобы приобрести альбом с рисунками Шишкина, который стоил больше стипендии, я устроился на стройку, работал с бетоном. После тяжких трудов карандаш не держался в руках, но на книгу я заработал! Считаю, что Железногорск стал для меня основой в жизни.
В дали от мира сего
После окончания ЖХУ Александра Афонина направили на работу в среднюю школу №19 в г.Курске, где ему пришлось учить рисованию юношей, побывавших за преступления в колонии. Его, бывшего сорвиголову, такое обстоятельство не смутило. Он смог так заинтересовать «вожаков», что они и сами пыхтели над рисунками, и других заставляли. Из школы Александра призвали в армию. Служил он в Одессе, причем обстоятельства сложились так, что ни рисовать, ни тем более живописать ему было некогда. И когда Афонин, отдав воинский долг, вернулся домой и засел за рисунки, у него ничего не получилось. Руки были чужими!
И он снова уезжает в ставший ему родным Железногорск. Два месяца занимается у Полякова и супругов Егоровых, вновь обретает навыки рисовальщика и живописца. И потом уже никогда не расстанется с карандашом и кистью.
Моя валаамская красавица. Этюд
«Ничто не заменит природу России...»
Целеустремленность Александра Афонина вела его к новым высотам. Он много работает, причем предпочитает писать пейзажи не в кабинете, не с фотографий, а с натуры. «От копирования фотографических пейзажей художник незаметно для себя деградирует, говорит Александр Павлович. Он утрачивает чувство свежести, ощущение воздуха. Недаром великие мастера, такие, как Саврасов, Куинджи, Левитан, километры выхаживали в поисках натуры». Природный талант, трудолюбие позволяют ему поступить в 1989 году в только что открывшуюся Российскую академию живописи, ваяния и зодчества. Ее ректор Илья Глазунов – не только великий современный художник, но и наставник, пробуждающий в студентах любовь к Отечеству, к его культурным и духовным традициям. Он сразу оценил возможности и способности Александра Афонина, который всей душой откликнулся на идею возрождения России. Апофеозом истинного мастерства студента «Глазуновки» стала его дипломная работа «Есть на Волге утес...», написанная в 1995 году. Талантливого художника пригласили на преподавательскую работу, и в 1999 году, окончив аспирантуру, Александр Павлович стал доцентом академической кафедры живописи и рисунка и был назначен руководителем пейзажной мастерской. Через семь лет он уже профессор, заслуженный художник РФ, завкафедрой... Среди его лучших работ – пейзажи «На диком бреге Иртыша», «Мыс Ермака», «Утро в Жигулевских горах»... Мечта художника Афонина – создать целую серию пейзажей, посвященную великим рекам России. Замечательны по глубине замысла и воплощению работы, связанные с православной религией, отраженной в русских пейзажах: «Кто яко Бог», «Молитвенники земли Русской», «Святые гости», «Вдали от мира сего» и другие.
 Александр Павлович, как Вам удалось в сравнительно короткий срок так громко заявить о себе? спрашиваю Афонина. Он, немного подумав, отвечает:
Видите ли, я сразу отмел от себя то, что может мне помешать. Например, пьянство. Со мной и в Железногорске, и в Москве такие талантливые ребята учились, что я был достоин лишь кисти для них мыть. А увлеклись застольями, пирушками, и когото уже нет в живых, а ктото умер как художник... Обидно. Вовторых, я остаюсь верен принципу работать только с натурой. Ничто художнику не заменит живую природу, живой образ. Где я только ни бываю со своими студентами! На Байкале, на Валааме, гдето на скалах, в комариных краях... Наша жизнь – всегда экстрим. Мы прекрасно знаем навыки бывалых туристов. Да, тяжело бывает. Другие неохотно едут в необжитые земли. А я со студентами езжу каждый год, и мы привозим такие прекрасные этюды, что все нам завидуют. Ведь то, что мы видим, что пишем – это Россия, Родина, и каждый ее глухой уголок может и должен стать достоянием высокого искусства.
Свет и во тьме светит
Краткая биография художника
Родился в 1966 году в городе Курске.
1979-1982
Учеба в Курской художественной школе.
1982-1986
Получение профессионального образования в Железногорском художественном училище (Курская обл.).
1989-1995
Учеба в Российской академии живописи, ваяния и зодчества. Начало преподавательской работы на кафедре пейзажной живописи Академии.
1996
Член Международной федерации художников ЮНЕСКО.
1997-1999
Учеба в аспирантуре Академии. По окончании - присвоение звания доцента живописи.
2000
Назначение руководителем мастерской пейзажа Российской академии живописи, ваяния и зодчества.
1992
Выставка "Щит Родины" (Москва).
1993
Персональная выставка, культурный центр "Россия" (Москва).
1994
Первая выставка Российской академии живописи, ваяния и зодчества, Манеж (Москва).
1995
Выставка "Русский реализм" (Сеул).
Выставка "Новые имена русского реализма", Манеж (Санкт-Петербург).
1996
Выставка "Новые имена русского реализма" (Самара).
Выставка пейзажей "Очей очарование..." (Москва).
1997
Выставка в Московской Думе.
1988-2001
Участие в художественном оформлении интерьеров нового здания ОАО "Стройтрансгаз"
2001
Публикация картин в альбоме "Современный русский реализм".
материал взят из альбома "Алесандр и Сайда Афонины. Новые имена русского реализма", 2003
Портрет А. Афонина кисти С. Афониной | 
