 Сейчас, в 100-летнюю годовщину Февральской революции, мы слышим избитые пропагандистские реплики красных. Тезисы этих реплик весьма разнообразны, но есть у них и связующий фундамент. Фундамент этот – ложь. Хитрая, изобретательная ложь. Мы, впрочем, не удивлены, ведь ложь – орудие дьявола. Мы же ратовали, ратуем и будем ратовать исключительно за Правду. В данной статье мы рассмотрим и справедливо опровергнем один из тезисов советского агитпропа и его нынешних последователей. Тезис этот звучит так: «когда случился Февральский переворот, все генералы, которые в дальнейшем станут руководителями Белого движения, приняли революцию и изменили присяге». Аргумент, которым красные пропагандисты пытаются подкрепить данный тезис, сводится к тому, что мол генерал Алексеев уговаривал Царя отречься наряду с штатными заговорщиками (Рузский, Гучков), а потом тот же Алексеев стал одним из организаторов Добровольческой Армии. Ну что же, навешивание ярлыков от частного на общее как инструмент инсинуаций – отличный пропагандистский ход, но вот рассчитан он на людей легковерных, простых, а не на любознательного обывателя. Мы, являясь любознательными обывателями, посмотрим же, чем же занимались будущие лидеры Белой Борьбы в период Февральской революции 1917 года.
Начнем с генерала Лавра Георгиевича Корнилова, в последствии создавшего славный Корниловский ударный полк - одна из первых, самая знаменитая добровольческая часть в Русской Армии. В период предреволюционной возни Корнилов сражался с немцами и австрийцами на Юго-Западном фронте, будучи командиром 25-го армейского корпуса. Корнилов, отдавая себя всего военным операциям, был далек от политической закулисной борьбы, являясь на тот момент, пожалуй, одним из самых уважаемых генералов Русской Императорской Армии. Вероятно, по этой же причине незадолго до Февральского переворота, Государь Николай Александрович назначил генерал Корнилова на должность командующего войсками Петроградского военного округа, чтобы в случае беспорядков войсками столичного гарнизона командовал бы славный генерал. Вступить в должность до переворота Корнилов не успел, приняв должность постфактум. Как опытный разведчик, начал вести двойную игру, храня верность Царской Семье и оберегая её от посягательств революционной толпы, начал планировать военную операцию по ликвидации Временного Правительства, которую позже назовут «Корниловским путчем».
А чем занимался в период «Февраля» генерал Антон Иванович Деникин, который в последствие станет Главнокомандующим Вооруженными силами Юга России? – Доблестно сражался с врагом на Румынском фронте, где был даже награжден румынами высшим военным орденом Румынии - орденом Михая Храброго 3-й степени. В перевороте участия не принимал.
А, пожалуй, самый известный руководитель Белого Движения Александр Васильевич Колчак? Он, храня священную присягу, не оставался сторонним наблюдателем, стараясь всеми силами воспрепятствовать росту революционных настроений и предохранить вверенный ему Черноморский флот от надвигавшихся потрясений? События февраля 1917 года в столице застали вице-адмирала Колчака в Батуме, откуда он распорядился прервать телеграфную и почтовую связь Крыма с остальными территориями России - для предотвращения паники и распространения непроверенных слухов. Было приказано все поступавшие телеграммы отправлять в штаб Черноморского флота. Отдав приказ № 771, в котором дословно сообщалось следующее: «Приказываю всем чинам Черноморского флота и вверенных мне сухопутных войск продолжать твёрдо и непоколебимо выполнять свой долг перед Государем Императором и Родиной.», адмирал Колчак делом подтвердил свою верность Государю.
Генерал Пётр Николаевич Врангель в это же время командовал 2-й бригадой Уссурийской конной дивизии, умело сражаясь с австрийцами и немцами, всего себя посвящая ведению военных операций и организации вверенных ему войск, на которых агитация врагов России в последующем скажется в меньшей степени, чем на войсках его непосредственных соседей. Так он вспоминает то время: «Подъехав к выстроенному для парада полку, я с удивлением увидел, вместо сотенных значков, в большинстве сотен красные флаги. Для флагов этих казаки, видимо, использовали "подручный материал" и на флаг одной из сотен, очевидно, пошла юбка из красного ситца с какими-то крапинками. Командир подскакал с рапортом, оркестр заиграл марсельезу. Приняв рапорт командира полка, я спросил его, что значит этот маскарад и услышал неожиданный для меня ответ, — "казаки этого потребовали". Я объявил полковнику Сычеву, что не допускаю никаких "требований" подчиненных, что уставом ясно указано о порядке встречи старших начальников, что при встрече полк обязан играть полковой марш и что цвет значков каждой сотни установлен. Проехав по фронту, поздоровавшись с сотнями и поздравив с войсковым праздником, я, став перед фронтом полка, обратился к казакам:
— Я ожидал встретить славный ваш полк под старым своим знаменем, а сотни с их боевыми значками, вокруг которых погибло геройской смертью столько славных амурских казаков. Под этими значками хотел я собрать сегодня вас и выпить за славу Амурского войска и Амурского полка круговую чарку, но под красной юбкой я сидеть не буду, и сегодняшний день с вами провести не могу. После этого дня никаких революционных демонстраций в частях дивизии не было».
Славный генерал Михаил Гордеевич Дроздовский, который в последствии станет одним из самых уважаемых белых полководцев, непосредственно перед революцией, будучи еще полковником, лежал в госпитале, и не смотря на то, что правая рука после ранения осталась полупарализованной и медицинская комиссия вынесла решение о невозможности для него дальнейшей строевой службы, Дроздовский настоял на своём желании вернуться в действующую армию, и с января 1917 года был назначен исполнять должность начальника штаба 15-й пехотной дивизии генерала П. Н. Ломновского на Румынском фронте. В перевороте участия не принимал, сражаясь с противником внешним.
«Железный» генерал Кутепов Александр Павлович во время Февральской революции, находившийся в краткосрочном отпуске в Петрограде, оказался единственным старшим офицером, который пытался организовать действенное сопротивление восставшим, возглавив сводный отряд, направленный на подавление революции. Однако его отряд не был поддержан другими находившимися в Петрограде воинскими частями. К сожалению, отряд Кутепова не смог оказать серьезного влияния на развитие событий и был вынужден прекратить сопротивление. После победы революции вернулся на фронт. С 27 апреля 1917 года - командующий лейб-гвардии Преображенским полком, который был одной из немногих частей действующей армии, сохранявших боеспособность в условиях активной антивоенной агитации.
Пожалуй, самый экранизируемый участник Белого движения - Владимир Оскарович Каппель наряду со своим непосредственным начальством - Главнокомандующим фронтом генералом А. И. Деникиным, начальником штаба генералом С. Л. Марковым и генерал-квартирмейстером М. И. Орловым, попал в число «приверженцев старого, монархического строя, несомненно участников контрреволюционного заговора», хотя и находился в дни переворота не в Петрограде в числе сопротивляющихся революционерам офицерам, а в штабе Юго-Западного фронта на должности помощника начальника Оперативного отделения Управления генерал-квартирмейстера.
Генерал-лейтенант Владимир Зенонович Май-Маевский, который позже, в 1919 году будет командовать Добровольческой армией, на момент революции был командиром 1-го гвардейского корпуса, сражавшимся с врагом. В революции участия не принимал.
Казак по крови и духу - Алексей Максимович Каледин, в последствии ставший Донским войсковым атаманом, поднявшим Дон на борьбу с большевиками, во время переворота был отстранен от командования и не получил нового назначения за то, что отказался выполнять распоряжения Временного правительства.
Сердце побед над турецкой армией, человек, поставивший своим военным гением Турцию на колени - генерал от инфантерии Николай Николаевич Юденич был снят с должности Керенским «как сопротивляющийся указаниям Временного правительства» и отправлен в отставку. Потом он возглавит Северо-Западную армию и поведет наступление на революционный Петроград. В критические февральские дни 1917 года на совещании у Главнокомандующего Кавказской Армией Великого Князя Николая Николаевича, последний обратился с вопросом к генералу Юденичу, может ли он ручаться за верность и преданность Кавказской Армии? Юденич ответил: «Кавказская Армия, безусловно, предана Государю и долгу службы!». Убежденный монархист, генерал Юденич после Отречения Государя трудно мирился с существованием Временного Правительства, оставаясь на своем посту лишь из любви к своей Кавказской Армии.
Генерал Евгений Карлович Миллер, в последствии ставший главнокомандующим всеми сухопутными, морскими вооружёнными силами России, действующими против советской власти на Северном фронте, революцию встретил командующим 26-м армейским корпусом, оперировавшим в Румынии. После Февральского переворота был избит и арестован солдатами за приказ чинам корпуса снять красные банты. При аресте ранен, затем под конвоем отправлен в Петроград.
Человек чести - Гусейн Хан Нахичеванский, будучи генералом от кавалерии, командующим Гвардейским кавалерийским корпусом, оперировавшим на Западном и Юго-Западном фронтах на момент переворота обессмертил себя телеграммой, адресованной Царю, но так и не переданной Ему ставкой. Текст телеграммы можно представить без комментариев: «До нас дошли сведения о крупных событиях. Прошу Вас не отказать повергнуть к стопам Его Величества безграничную преданность гвардейской кавалерии и готовность умереть за своего обожаемого Монарха. 2370. 3 марта. 14 ч. 45 м. Генерал-адъютант Хан-Нахичеванский».
Подобным поступком вписал себя в книгу Русской Чести «первая шашка России» Граф Фёдор Артурович Келлер, командовавший на момент революции 3-м конным корпусом, а позже сражавшийся с большевиками. Сразу после переворота граф отправил телеграмму на имя Николая II, в которой выражал негодование от лица корпуса и себя лично по отношению к тем войскам, что присоединились к мятежникам, а также просил Царя не покидать Престола: «Третий конный корпус не верит, что Ты, Государь, добровольно отрекся от престола. Прикажи, Царь, придем и защитим Тебя». Но телеграмму ставка также не передала Государю. А позже граф Келлер отказался присягать Временному правительству, сказав: «Я христианин, и думаю, что грешно менять присягу».
Вот такие у нас, оказывается, «предатели», «изменники присяге» и «подлые лицедеи» -руководители Белой борьбы. В борьбе со злом, с одним из его проявлений - ложью, порою приходится тщательно исследовать информацию, рассматривать все точки зрения, копаться в архивах, делать независимые выводы, но, как видно, этого требует насущная жизнь. Любому здравомыслящему человеку стоит разобраться в вопросе, прежде чем слушать злые языки, следует всмотреться в злые лица, которые, конечно, прикрываются «добрыми» и «честными» масками.
Подводя итоги сказанному, нам кажется важным поместить здесь цитату замечательного историка, публициста и журналиста Виктора Сергеевича Правдюка: «Трагедия России – трагедия непрочитанных книг». Глубинная суть этого высказывания заключается в том, что темнота и ложь царит в умах обывателя, обывателя не желающего разрушить крепость заблуждений, возводимую вот уже 100 лет врагами настоящей России, год от года переписывающими русскую национальную историю, распространяя наглую ложь, клевету на цвет России и честь Её.
Г. Пожогин
|
