Новороссия… Четвёртый год не сходит с уст это слово… Новороссия сражающаяся… Новороссия окровавленная и разрушенная… А многие ли помнят теперь Новороссию иную? Новороссию в дни расцвета её? А с нею и имя человека, практически создавшим её своим административным гением?
В 1823 году Император Александр I назначил генерал-губернатором Новороссии и Бессарабии графа Воронцова.
Представитель одной из знатнейших дворянских семей, Михаил Семёнович уже тогда имел большую славу, будучи поистине уникальной личностью. Он вырос в Англии, получив прекрасное образование и… чисто русское воспитание. Приехав по достижении совершенных лет на Родину, он изъяснялся по-русски лучше многих петербургских аристократов и имел совершенно русское воззрение, сочетавшееся в нём с манерами английского лорда, солдатской отвагой, природной ласковостью к людям и непробиваемой твёрдостью в вопросах чести. Он был образован и рассудителен не по годам, а к тому знал несколько ремёсел – отец, российский посол в Лондоне, желал, чтобы сын мог заработать себе кусок хлеба честным трудом даже если останется нищим в случае какой-нибудь революции. Молодой человек начал с того, что, отказавшись от беспечной светской жизни и службы в гвардии, добровольно отправился на Кавказ простым поручиком, отказавшись заодно и генеральского чина, положенному ему по статскому чину камергера. Это был первый и единственный случай в российской истории.
Отличившись во многих сражениях на Кавказе, настоящую славу Воронцов стяжал себе в кампании 1812 г. Это был один из самых популярных генералов. Недаром В.А. Жуковский именно ему посвятил самый большой отрывок своего «Певца во стане русских воинов». Граф всегда отличался отменной щедростью. Проявилась она и в годы войны. Когда раненого в Бородинском сражении привезли в Москву, он распорядился бросить всё своё московское имущество, а присланные за ним из имения подводы отдать раненым. Все вывезенные раненые солдаты и офицеры после до излечения жили в имении Воронцова на его содержании. Увечные, уходившие по домам, получали от него вдобавок одежду и деньги на дорогу. Позже, будучи командующим русским оккупационным корпусом во Франции, Михаил Семёнович оплатил долги всех своих подчинённых, когда корпус уходил в Россию. Для этого было продано имение, принадлежавшее некогда его тётки – княгине Дашковой…
Отважный и дальновидный полководец, Воронцов приложил к тому же немало стараний для преобразования русской армии. Лучшие русские военачальники желали, чтобы армия была реформирована по образцу воронцовского корпуса. Ему и Ермолова прочили пост военного министра. Но в Петербурге на дело смотрели иначе. Корпус был расформирован.
Тогда-то и решил Михаил Семёнович поменять военную карьеру на статскую и обратил свой взор на Новороссийский край. По сути именно им и был создан тот прекрасный облик наших южных владений, что известен нам.
К началу 30-х годов 19 века большая часть населения Новороссийского края занималась животноводством: прежде всего, разведением овец, дававших грубую шерсть. Для скорейшего развития тонкорунного овцеводства Воронцов за свой счёт выписал из Испании и Саксонии овец соответствующей породы. Вскоре высокосортная тонкорунная шерсть стала теснить в российском экспорте грубую шерсть.
Кроме этого генерал-губернатор развивал коневодство, шелководство, виноградарство и садоводство. Михаил Семёнович приобретал в европейских странах и Армении виноградные лозы и черенки фруктовых деревьев лучших сортов, а затем размножал их в своих питомниках и раздавал бесплатно всем желающим.
Четверть века спустя в Новороссии насчитывалось уже около 50 тысяч фруктовых садов, более 30 тысяч виноградников, до 70 тысяч огородов и бахч. Было посажено около 12 миллионов лесных деревьев, 81 миллион виноградных лоз, 11 миллионов фруктовых деревьев, более 7 миллионов тутовых деревьев.
В Крыму Воронцов покупал участки земли (вместе они составили около 2 тысяч гектаров) и высаживал на них тысячи виноградных лоз и саженцев фруктовых деревьев. Он завел у себя отличные винные погреба и начал производить шипучее вино. Была у него своя оливковая роща и свое оливковое масло. Граф призывал состоятельных людей следовать его примеру. В итоге плантации виноградников и садов стали расти в Крыму как грибы после дождя.
В 1828 году в Одессе было учреждено Императорское Общество сельского хозяйства Южной России, первым председателем которого стал Воронцов. Общество поощряло отличившихся в садоводстве и лесоводстве, награждая их деньгами и медалями.
Зная, что Англия закупает за границей в большом количестве льняное семя, Михаил Семёнович предложил местным торговцам отправить в Англию на продажу российское семя. Уже в 1832 году англичане купили у россиян 45 тысяч четвертей семени. Отметим, что четверть льняного семени стоила на 2 рубля серебром дороже четверти пшеницы.
Благодаря столь бурному развитию сельского хозяйства и садоводства десятина земли в Новороссии подорожала с 10 копеек до 10–20 рублей!
Увеличение сельскохозяйственной продукции, само собой, спровоцировало развитие перерабатывающей промышленности. В Новороссии и Бессарабии появились шерстомойные, салотопенные, мукомольные и винокуренные предприятия. Появился завод искусственных минеральных вод и завод на паях для рафинирования американского сахарного песка.
Поскольку Новороссия и Крым страдали малолесием, а, следовательно, недостатком дров для отопления жилищ, Воронцов организовал широкую разведку угольных месторождений в крае, а затем и их разработку. Уголь требовался также для новых паровых судов и металлургических предприятий. Одно из месторождений граф разработал на собственные средства, а потом передал его безвозмездно предприимчивому купцу. К 1851 году новороссийские шахты выдавали ежегодно более миллиона пудов угля, в том числе около 200 тысяч пудов антрацита, лучшего сорта. Добыча угля стала даже опережать потребность в нем, что дало Новороссии независимость от привозного английского каменного угля.
Кроме угольных месторождений Воронцов инициировал разведку месторождений железной руды, благодаря чему начала развиваться металлургия. На верфях в Николаеве, Одессе и Херсоне стали строиться пароходы.
Для поощрения текстильной промышленности в Бессарабии Михаил Семенович добился от Петербурга льгот для фабрикантов — снижения казенных податей и послабления при отбывании повинностей.
Немало внимания было уделено генерал-губернатором проблеме дорожного и водного сообщений. В начале его правления дорог в Новороссии и Бессарабии явно не хватало, да и те оставляли желать лучшего. Благодаря настойчивости Воронцова, Петербург выделил деньги на строительство дороги от Кишинева до Сорок, связавшей центр области с пристанью на Днестре. В Крыму после прокладки хорошей шоссейной дороги стали возводиться летние резиденции знатных и богатых россиян, в том числе и представителей царской фамилии. На дороге из Евпатории в Керчь через Симферополь и Феодосию в 1832 году было открыто движение дилижансов.
Михаил Семёнович с детства питал любовь к морскому делу. Один из первых русских пароходов «Надежда» был построен в середине 1823 года в имении Воронцова Мошна, и граф плавал на нём по Днепру, привлекая внимание многочисленных зевак. В 1825 году «Надежда» была переправлена через днепровские пороги и прибыла в Херсон. Здесь ее стали использовать для буксировки барж в Николаев.
Верного единомышленника в деле развития пароходостроения Воронцов обрёл в командующем Черноморским флотом вице-адмирале А.С. Грейге. Стараниями Грейга была принята программа строительства пароходов, катеров, шлюпов и мелких судов, предназначенных для ведения разведки и перевозки грузов. Параллельно с гражданскими строились и военные корабли. В 1825 году был построен первый в России военный 14-пушечный пароход «Метеор», а в 1826 году — пароход «Молния». В мирное время эти пароходы использовались для буксировки плашкоутов с грузами. В дальнейшем было построено несколько 60-пушечных кораблей и 120-пушечный корабль «Варшава», а транспортные суда переделывались в бомбардирские, необходимые для штурма приморских крепостей.
Расширение судоходства требовало увеличения числа портов. По инициативе и при активном содействии Воронцова был построен морской порт в Ялте. В 1828 году около 50 крепостных крестьян Михаила Семеновича приступили к заготовке и обтесыванию каменных блоков из серого крымского известняка для ялтинского мола. Другая группа крестьян заготовляла лес и пилила бревна. 1 августа 1833 года в присутствии четы Воронцовых и сопровождающих их лиц священник освятил закладку первого каменного блока в мол.
В 1835 году граф высадился на берег Азовского моря у Бердянской косы, где увидел лишь несколько землянок рыбаков. Он посчитал это место очень удобным для порта, и вскоре здесь появилась пристань, ставшая впоследствии портовым городом Бердянск.
Особую страницу в истории генерал-губернаторства Воронцова занимает Одесса, где благодарные жители поставили ему памятник. К моменту заступления графа в должность этот город лишь строился. Ознакомившись с состоянием дел, Михаил Семёнович предложил ряд мер для ускорения застройки города. Парадным фасадом города должен был стать Приморский бульвар. Граф заказал местному архитектору Ф. К. Боффо проект собственного дома-дворца, который предполагалось разместить в северной части бульвара на самом краю обрыва. Строительством дворца Воронцов хотел подать пример другим состоятельным одесситам. Он стал выделять всем желающим участки земли для строительства жилых зданий. Но ставил непременное условие — не позднее чем через пять лет на полученном участке должен быть построен многоэтажный дом приличного вида. И уже в 1828 году на Приморском бульваре красовались дома состоятельных лиц, а к середине 1830-х годов весь бульвар был застроен. С тех пор Приморский бульвар является украшением Одессы.
Поскольку средств на строительство казённых зданий не хватало, Михаил Семёнович предложил, чтобы эти здания возводились на деньги частных лиц. А потом город станет арендовать их у владельцев. Предложение было принято, и строительство пошло быстрыми темпами.
Другими украшения Одессы, выстроенными при Воронцове, стало здание биржи, напоминающее Александровский дворец в Царском Селе, памятник Э.О. Ришелье и знаменитая лестница, соединяющая Приморский бульвар с портом.
Ещё одним важным аспектом деятельности Михаила Семёновича было просвещение. Им было открыто большое число учебных заведений, музеев и библиотек.
Позже, сделавшись Наместником Кавказа, Воронцов провёл аналогичные преобразования и там, понимая, что невозможно покорить этот край одной лишь военной силой. Ему шёл 64-й год, когда сохраняя пост Новороссийского генерал-губернатора, он должен был вновь ступить на военную стезю и вернуться в край, где начиналась его служба. Русские войска терпели поражения от Шамиля, и Николай I не видел лучшей кандидатуры для спасения ситуации, нежели Михаил Семёнович.
Граф с возложенной на него задачей справился. Для окончательного разгрома Шамиля ему не хватило совсем немного времени – этому помешала начавшаяся Восточная война и собственное истощённое здоровье. Но его сподвижник и преемник князь Барятинский, пленивший Шамиля несколько лет спустя, скажет, что всего лишь пожал плоды от посева князя Воронцова.
Титул князя Михаил Семёнович получил за знаменитый Даргинский поход, с которого началось его наместничество. В том походе 64-й летний генерал, знатнейший вельможа Империи, спал на голой земле, питался сухарями, а своё бельё отдал на перевязки раненых солдат. Таким он был всегда. Неизменная личная скромность и доброжелательность к людям не помутнялась никакими чинами. Он беспощадно преследовал лихоимцев и ходатайствовал о смягчении участи декабристов, несмотря на их клеветы на него, от одра любимой умирающей дочери срывался усмирять чумные бунты, потому что того требовал Долг, к 70 годам в сражениях с мюридами подавал пример выносливости и отваги своим подчинённым…
В наши дни иные вышедшие из хамов «вельможи» стяжают себе «славу» тем, что возят на личных самолётах собачек на выставки, призывая при этом народ «затянуть пояса»… Совсем по-иному мыслил истинный русский Вельможа М.С. Воронцов: «Люди с властью и с богатством должны так жить, чтобы другие прощали им эту власть и богатство».
«Я никогда не помышлял искать ни чинов, ни власти, для этого следовало бы вращаться при дворе, который я всегда избегал, и среди придворных, которых я не любил», - говорил о себе Воронцов. Так оно и было. На протяжении всей свой долгой жизни он лишь исполнял Долг, вкладывая в это весь Богом данный талант, все силы, всю ревность о деле, начисто лишённую искательства для себя. Оттого и оплакивала Новороссия своего Генерал-губернатора, оттого погрузилась в траур вся Одесса, когда узнала скорбную весть о его кончине. Оттого не по указке сверху, но желанием самого народа воздвигались памятники ему.
Таков был многолетний генерал-губернатор и созидатель Новороссии, которую ныне рядящиеся в «антисоветские» тоги верные наследники товарищей Ленина, Хрущёва и Ельцина, в русофобской одержимости именуют Украиной.

Е.В. Семёнова