 ««Интеллектуальная чернь» XX в. – так называемые пацифисты, – а также руководящая (и в то же время руководимая) этой чернью ярмарочная дипломатия видят в роспуске армий средство избавиться от войн. По их мнению, наличность вооруженной силы является причиной зла: кровожадные генералы, чающие отличий, – «пушечные короли», ждущие барышей, – вовлекают страну в военную авантюру попустительством «вырождающихся династий» и «секретной» (притом еще титулованной) дипломатии.
Таков убогий трафарет «демократическо-пацифистского» мышления. Эта точка зрения оратора, митингующего с бочки перед толпой невежественной черни, сделалась официальной доктриной «передовых демократий» 20-х и 30-х гг. XX столетия – эпохи демократического маразма50. Бесспорно, с той же точки зрения следует избить врачей и закрыть аптеки, чтоб избежать болезней, распустить пожарные команды, чтоб не иметь пожаров, упразднить семафоры и стрелочников, чтоб избежать железнодорожных крушений.
Самое разоружение проповедуется в двух плоскостях. Замена постоянных армий народным ополчением – «воинственных профессионалов» якобы миролюбивой милицией. Одновременно с этим – отказ от ряда технических средств и преимуществ – боевой авиации или некоторых ее видов, газов, тяжелой артиллерии – чем думают сделать войны «менее кровопролитными».
(…) Самая антидемократическая из всех наук – история (наука, которую демократия ненавидит, и недаром: это ее смерть) учит нас совсем иному. Стоит лишь вспомнить народные ополчения древности – кимвров, тевтонов, гуннов, монголов. В Новые времена миролюбивая народная милиция упивается кровью протестантов либо католиков (смотря по ее вероисповеданию). В новейшие – вооружившиеся граждане Республики «объявили мир миру», насаживая по всей Европе «либертэ, эгалитэ» штыками и картечью, раздвинув границы Франции до Рейна и облагодетельствовав народы Голландии, Швейцарии, Италии соответственно Батавской, Трансальпийской, Цисальпинской, Партенопейской республиками с гильотинами на каждой ее площади».
Трудно не согласиться с этими оценками нашего выдающегося военного мыслителя А.А. Керсновского... Никаким лозунгам не было принесено в жертву столько крови, сколько т.н. «гуманизму», «свободе» и «демократии». Сегодня «гуманисты» стирают с лица земли целые страны – Сербию, Ирак, Ливию, Сирию… И всё по имя «демократии» и «прав человека». Что и говорить, высшая степень защиты прав абстрактного человека – это массовое убийство вполне конкретных живых людей…
Лишь психически нездоровый человек стал бы утверждать, что война есть благо и естественное состояние человечества. Напротив, естественное состояние – мир и только мир. И никто не понимает это лучше военных, знающих не по фильмам и книжкам, что есть ад, именуемый войной. Война – это не романтика и слава… Это кровь и грязь, это разрушения и жестокость, это невинные жертвы и искалеченные судьбы, это твои убитые друзья и жирующая тыловая сволочь… Боже сохрани нас от войны. Блаженны, воистину блаженны миротворцы, которым удаётся предотвратить тот или иной конфликт. Самая великая победа та, какая достигается прежде, чем во имя неё пролита хоть капля крови. Достигаются же такие победы не уступками, не сокращениями своих арсеналов, не глупейшими играми в друзей и партнёров, но только реальной силой, подкреплённой железной уверенностью в своей правоте и неколебимой твёрдостью в её отстаивании. Поколебался, отступил – считай, бой проигран…
Пару лет назад ты привёл ко мне своего друга Андрея, щуплого мальчика-ботаника, которому всё время доставалось от одноклассников только за то, что он был слаб, неловок и совершенно не умел за себя постоять. «Слабых бьют», - это жестокое правило уясняется обычно ещё с детского сада. Слабые, изнеженные, «домашние» дети обречены становиться объектами для издевательств… Не сильных, нет. Сильный никогда не обидит слабого. Трусливых и злых, сбивающихся в стайки, чтобы чувствовать себя сильнее и укреплять иллюзию собственной «силы» за счёт слабейших. «Дедовщина», о которой столько шумят у нас применительно к армии, отнюдь не армейская примета. Это примета всего общества, особенно ярко проявляющаяся в закрытых группах (те же школы), но выходящая и… на международную арену, где государства-«деды» прессуют «салаг» (с той разницей, что этим «салагам» стать «дедами» не светит).
Своего приятеля ты привёл ко мне, чтобы я научил его драться. Всё верно. Если не хочешь быть битым, учись драться и держать удар. Учись не для того, чтобы бить самому, но для того, чтобы не смели ударить тебя и тех, кто рядом с тобой. Лев не будет бить шакалов, а брезгливо обойдёт их. Но и шакалы побояться броситься на льва, зная, насколько он сильнее. Шакалов нельзя бояться. Нельзя показывать им свой страх и слабость. Только – силу, уверенность и твёрдость. Пусть ненавидят и шипят из-за углов, но не смеют подойти. «Надо вовремя показать свою силу, чтоб избежать впоследствии ее применения», - эта ермоловская максима должна быть высечена в памяти каждого. Но в первую очередь тех, в чьих руках находятся бразды правления государства…
Сила, как известно, в правде. И Русское Воинство сражалось и побеждало лишь за Правду. Следовательно, сила, как в жизни, так и во внешней политике нужна нам не для нападения, но единственно для справедливой защиты – самих себя и тех, кто под нашей защитой находится.
Наши лживые пацифисты любят извращать христианское вероучение в своих интересах. Но Христос принёс не мир, но меч. Христос изгонял торговцев из храма своего Отца. Каждый из нас, уподобляясь Христу, а также прп. Серафиму и иным святым, может смиренно принять поношения, мучения и смерть в том случае, когда дело касается только нас самих. Предать на муки самих себя мы вольны, если того требует наша христианская совесть, но предать для палаческих утех своих близких и друзей, женщин и детей, молящих нас о помощи, мы права не имеем, ибо станем в этом случае пособниками мучителей. Если на улице на тебя напал хулиган, то твоё право смиренно снести удары. Но если тот же хулиган на твоих глазах напал на прохожую девушку, то твой первейший долг защитить её. В противном случае ты своим непротивлением станешь соучастником насилия, подлецом и преступником.
Те, кто отрицает указанный моральный долг, исповедует принцип никак не христианский, но – из самых подлых лагерных… В оригинале звучит он слишком грязно, а потому передам лишь общий смысл: тебя не трогают, не мешайся. Не мешайся, когда тронут другого. Правило труса, отступника, предателя, шкурника, подлеца, но не христианина. Ибо долг христианина – положить душу свою за други своя, если потребуется. А не смотреть, как уничижают и калечат ближнего – лишь бы не тронули нас. Спроси всякого пацифиста, что предпочтёт он от прохожих, если на него на улице нападут хулиганы – чтобы они в соответствии с его догмой стояли и смотрели, как его грабят и бьют, проходили мимо, или всё-таки, схватив подручное оружие, заступились за него, побив его обидчиков? И будет ли он звать на помощь или же смиренно даст себя на растерзание? Непременно будет! И громче других… Вот, только придёт ли кто на помощь? Увы, большая часть общества у нас уже воспитана так, что, когда рядом убивают ближнего, обычные люди проходят мимо… Или спешат достать смартфон, чтобы снять видео и набрать лайки в интернете… Так снимают убийства, катастрофы, тонущих пассажиров «Булгарии», изувеченных бомбёжкой раненых… Несколько лет назад отморозок убил женщину и ребёнка. Женщина долго отбивалась, звала на помощь в открытое окно своей квартиры. Во дворе сидели соседи. По улице проходили люди. Всё слышали, как потом рассказывали журналистам… Но никто не помог. Сидели и слушали, как убивают человека. Как бы ты назвал этих людей? Ничтожествами? Моральными уродами? А ведь это – всего лишь общество, в которым мы живём. Наши соседи, сотрудники…
Первая заповедь Защитника – никогда не смей пройти мимо чужой беды. Тысячу раз покажись «дураком» в понимании современного расчеловеченного двухногого, наживи неприятностей и неприятелей, но не смей закрыть глаза и уши, когда раздастся зов о помощи. Поверь, любые неприятности и насмешки – ничто. Но страшно не протянуть руку тонущему и стать соучастником его гибели. Не бойся прийти на помощь. Ты знаешь, что на наших головах сочтены все волосы. Случится лишь то, что случится, не более того. Пацифисты считают воинов, погибших на войне… Но пусть сперва сочтут умерших от алкоголя и наркотиков и связанных с ними несчастных случаев и преступлений. Хоронясь от опасности, мы не продлим своих жизней. Наши сроки отмерены не нами. Гумилёв писал: «Но молчи, несравненное право – Самому выбирать свою смерть!» Выбирать смерть – это и выбирать жизнь. Мы не властны в сроках, но властны в выборе. Выбор – высшее право, данное Создателем человеку. Выбор – жить по Чести и погибнуть с Честью или же пресмыкаться в шакальей стае и сдохнуть в позоре… Священное право Воина – жить и погибать с Честью. «Те, что умирают красиво», - так говорили о славных Воинах Офицерского генерала Маркова полка… Так, вот, из всех смертей нет краше той, что за други своя, за Христа и Отечество, за Правду. Может ли с такой славной гибелью сравнится бессмысленных уход в рассвете лет от перепоя и передоза, от какой-нибудь несчастной чепухи? Путь Чести легче иных. На пути Лжи столько поворотов, развилок, обходных скользких троп. Путь Чести всегда прям, и мы знаем, Кто ожидает на в конце его. И оттого легко идти, сколько бы стрел не летело в нас с обочин, сколько бы засад не преграждало дорогу. Что бояться тех стрел? Их может быть тысячи, но лишь одна – в грудь. И от неё, будь она единственной, не утаиться. Лукавым хоронякам-пацифистам этого не понять. Поэтому долго придётся им плутать по скользким дорогам, ведущим к тупикам, обрывам и болотам…
К слову, собственную щёку также не стоит подставлять мерзавцу. Это поощряет его в ощущении вседозволенности, а значит создаёт потенциальную грозу другим и окончательно растлевает его самого. Таким образом вовремя осадить мерзавца – дело совершенно необходимое и со всех сторон благое.
«Блаженны миротворцы» - воистину так! Нет более высокого достижения, нежели установление справедливого мира без пролития крови, без прямого использования силы. Но, увы, это возможно далеко не всегда. Войны, как известно, заканчиваются не «договорняками», а победой одной из сторон. И принуждением к миру на условиях победителей – другой. В противном случае мы будем иметь то, что имеем сегодня на Украине. Который год бессмысленного и бесцельного кровопролития – потому лишь, что Россия упустила момент, когда необходимо было показать силу и твёрдость. Мне могут указать на недостаточность наших сил. Отвечу словами всё того же Керсновского: «Нападают лишь на слабых, на сильных – никогда. На слабых, но показывающих вид, что они сильны, нападают реже, чем на сильных, но не умеющих показать своевременно своей силы и производящих со стороны впечатление слабых».
Ничто так не провоцирует шакалов, как малейшее проявление слабости… В криминалистике есть такое понятие «виктимность», «виктимное поведение жертвы» - то есть такое поведение, которым жертва сама невольно провоцирует преступление, ставит себя в угрожаемое положение. Так, вот, наша страна уже много лет слишком часто предпочитает именно такой стиль поведения. «Недоумение и озабоченность» и десятки «последних предупреждения» вместо решительных и последовательных действий. Это внушает противнику убеждение, что мы не можем сопротивляться, что мы слабы, что нас можно додавить. Любая уступка принимается за слабость и порождает лишь новые и новые требования.
Для того, чтобы принудить к миру, необходимо сперва обезоружить агрессора, добиться его капитуляции. И достигнуть это можно только силой. Другое дело, что по достижении указанной цели необходимо уметь ограничить самих себя, укротить собственное сердце. Победа – не есть вседозволенность к побеждённым, не есть право сильного на произвол, не есть, наконец, право на отмщение. Побеждённый враг, враг, сложивший оружие – уже не враг. Конечно, есть определённая категория лиц, виновных в военных преступлениях. Они подлежат военному же суду. Но, подчеркну, именно суду, основанному на законе, а не бессудным расправам. Тем более, не должно подвергаться какому-либо насилию мирное население. Победители должны нести с собой законность и порядок, если желают, чтобы установленный ими мир был прочен. В своё время страны Антанты не могли укротить своей алчности. Итогом этого стал приход к власти Гитлера и Вторая Мировая война.
Конечно, в современных гибридных войнах очень трудно соблюсти означенный порядок. Очень трудно удержаться от мести тем, кто убивал твоих близких или просто злорадствовал их гибели. Очень трудно видеть «мирных» в тех, кто так часто не скрывал этого злорадства… Трудно, но необходимо. Необходимо ещё и потому, что право на отмщение и произвол является губительным не столько для тех, кому мстят, сколько для мстителей. Что есть бессудная месть, что есть произвол в отношении побеждённых? Всё то же «право на бесчестье», служившее основанием всех смут. Право на бесчестье, пусть даже не большое, пусть даже отчасти оправданное, растлевает дух Воинства, разрушает дисциплину и пролагает путь к новым и новым злоупотреблениям, проступкам и преступлениям. Посему любое насилие в отношении мирного населения или пленных должны пресекаться и караться самым жёстким образом.
Напомню также то, о чём писал раньше. Нынешние войны – войны духовные. И в них нельзя победить, если дух будет сокрушён и растлён. Большее зло всегда победит меньшее, большая ложь – полуправду, тьма – сумрак. Следовательно, если мы желаем победы, то должны быть сильными в Добре и Правде. Ночную тьму может рассеять только свет солнца. Дьявола попирает только Бог, крестная сила. Божия рать, каковой всегда было Русское Воинство, поставлена в этом мире противоборствовать с сатанинской силой, какое бы обличие она не принимала. Стало быть, сила наша во Христе, и не смеем мы сквернить Имени нашего небесного Начальника, кое носим сами, недостойным поведением. Победу дарует Бог. И великий грех сквернить этот дар разнузданием страстей. И не меньший грех искушать оным Бога во время самой войны. Ибо слабые в Добре, отступники всего чаще предаются в руки нечестивых. Примеров тому мы знаем из истории довольно: начиная с татаро-монгольского ига и кончая большевиками…
Мы знаем немало Воинов, прославленных в лике святых. Ещё больше тех, что были известны праведной, христолюбивой жизнью. Их пример должен быть всегда перед нашими глазами, и ему мы должны следовать. И тогда мы сможем с верой сказать: «С нами Бог! И с нами будет Победа!» Победа настоящая, а не пиррова, Победа русского духа, а не русской крови.
Специально для "Русской Стратегии" |
