Мария (Мариетта) Капнист-Сирко. Графиня в огне непоколебимая. 6 часть
«Прежде Юл всегда целовал мне руки... Когда он понял, что изможденная, морщинистая старуха перед ним это я, пришел в ужас... Нервный тик пробежал по его лицу... Ни о каком поцелуе не могло быть и речи... Я походила на скелет, вернувшийся с того света...»
Мария Ростиславна Капнист
Заслуженная артистка Украинской ССР
1956 год принес долгожданную свободу... А спустя еще два года постановлением Верховного суда РСФСР приговор и все последующие решения по делу Марии Капнист были отменены и дело о ней прекращено за отсутствием состава преступления.
Мария Ростиславна вошла в вагон поезда «Красноярск – Москва» и присела у окна. Непривычно пусто вокруг... Других пассажиров в вагоне не было, лишь восемь офицеров. Она почувствовала на себе их любопытствующие взгляды...
Гордая и величественная осанка графини никак не сочеталась с зэковской телогрейкой, в которую она была облачена. В этом состояла ужаснейшая нелепость... Друзья, ожидавшие ее освобождения, прислали ей прекрасное пальто. Однако, начальница лагеря нагло присвоила подарок себе. Вступив с ней в бой, Мария отобрала свое, и направилась к выходу... Однако силы были не равны, на пропускном пункте ее задержали. Пальтишко отобрали, всучили в руки телогрейку, проводили восвояси... Говорят, что об отдельном вагоне для Марии Капнист позаботился сам Святейший Патриарх Алексий I.
Мария Ростиславна задумчиво глядела в окно. Пейзаж бескрайней тайги еще долго преследовал ее... Словно не желая отпускать, ели, пихты, лиственницы и сосны танцевали перед нею, кланяясь, как кланялась им когда-то она, вынужденно причиняя боль, работая на лесоповале... На ум пришли строки поэзии ее великого предка Василия Капниста:
«Лютая зима! доколе
Землю будешь ты томить,
Реки быстрые в неволе
Льдистым гнетом бременить?
Долго ль быть твоей нам жертвой
И сносить жестокий хлад?
Все уныло, пусто, мертво,
Все, куда ни кинем взгляд.
Ах, когда ж весна природу
Оживить опять прийдет;
Милую ручьям свободу,
Жизнь древам, цветам вдохнет?
Скоро ль, в рощах безмятежных
Птичек поселяя вновь,
К ним на крыльях горлиц нежных
Принесет она любовь?..»
Прощай Сибирь! Волюшка – воля желанная, здравствуй!..
Ей сорок четыре, упущены лучшие годы, здоровье подорвано... Но у нее есть дочь, есть любимый человек, есть талант и желание жить... Как будто вглядываясь в будущее, Мария Ростиславна думала о том, что же ждет впереди? После стольких страданий, будет ли что доброе? Если Господа Иисуса – Спасителя мира распяли, то что ж нам ожидать... Как встретит ее доченька? Как сложатся отношения с любимым Юл?
Радислава Яновна Капнист: «Георгий Холодовский - Юл, как мама его называла любя, единственный, кто постоянно помогал ей. Рисковал, можно сказать, своей жизнью... Когда узнал о том, что родилась я, очень болезненно переживал, но все равно продолжал посылать посылки на зону для возлюбленной...»
За годы заключения Мария Капнист поняла, что самое главное и трудное – оставаться Человеком, в любой ситуации...
На перроне Ярославского вокзала ее ожидал именно такой надежный, проверенный временем, настоящий Человек - друг, никогда ее не предававший. Георгий Евгеньевич каждый месяц, неустанно отправлял ей посылки, которые спасали не только ее, но и жизни других узников... Скоро они увидятся...
Женское сердце, словно бабочка порхало в груди, пытаясь выпорхнуть наружу... Вроде все хорошо, но как-то на душе неспокойно...
От дум ее отвлек прозвучавший голос. Рядом стоял попутчик - офицер, он обратился к нашей героине, назвав ее при этом – дамой. Подобного, подобающего обращения графиня не слышала много лет, потому была растрогана до слез... Военный оповестил Марию Ростиславну о том, что в вагоне имеется душевая кабина и можно ею воспользоваться.
Эта весть весьма приятна. Особенно тщательно нужно вымыть лицо. Работая на шахте, она покрывала его угольной пылью, стараясь скрыть свой природный румянец от посторонних глаз. Шахтерский макияж легко не смывается, с годами угольная пыль въедается в кожу... Но, выбирая меньшее из двух зол, она решила – лучше уж быть чумазой, чем наложницей и подвергаться насилию.
Мария Ростиславна прошла к заветной душевой, приоткрыла дверь. Ей показалось, что кабина занята, перед ней возник женский лик немолодой и испещренный морщинами. Извинившись графиня удалилась. Вскоре снова пред нею предстал офицер, интересуясь, как прошли водные процедуры...
Мария Ростиславна Капнист: «Я отвечаю офицеру – там старушка моется... Он говорит, нас здесь восемь офицеров в вагоне и вы. Больше никого. А я ведь приоткрыла дверь и видела ее! Мария Ротиславна, давайте вместе посмотрим... Мы идем, он впереди, я за ним. Открывает дверь, не входя внутрь говорит – вот видите, здесь никого нет. Я заглядываю внутрь через его плечо и ужасаюсь... Понимаю, что вижу свое собственное отражение в зеркале. От такого страшного открытия подкосились ноги...»
И вот, Москва. Перрон. Мария издали приметила статную фигуру Георгия. Юл возмужал. Появившаяся седина, только приумножила его мужской шарм…
Возлюбленная шла прямо ему навстречу, но он не обращал на нее никакого внимания... Мария Ростиславна растерялась, обдумывая, как ей быть дальше, вошла в здание вокзала. Вспомнились стихи родного дяди:
«Мне сказали: жизни радость
Можно лишь в любви сыскать,
Что ее восторгов сладость
Ни сказать, ни описать.
Сей любви, что все хвалили,
В дар я сердце принесла:
Но, увы! где рай сулили,
Там я лютый ад нашла...»
Снова вернулась, уже на безлюдный перрон. На фоне дремавших вагонов четко вырисовывались лишь два силуэта, никуда не спешивших: взволнованный он с прекрасными розами и полуубитая она...
Мария Ростиславна Капнист: «Это ужасная встреча была... Если б я не видела себя, во что я превратилась - одни кости покрытые кожей, я бы смелее была в отношении Георгия Евгеньевича. Когда я увидала на перроне его чудную фигуру, я убежала на четвертый этаж. Но видеть его страшно хотелось, поэтому я пошла навстречу, мы столкнулись даже, и никакого впечатления...»
Прошло еще несколько минут, показавшихся им вечностью... Вдруг, он направился к ней и протягивая букет сказал: «Вас никто не встретил, и меня никто не встретил... Примите эти розы и пожелайте Марии здоровья». Развернувшись, направился к выходу. Она, стояла обескуражена, снова не знала, что ей делать...
Мария Ростиславна Капнист: «Я думала – все, конец! Но хоть поблагодарить его нужно. И я подбежала к нему и на цыпочках, и на ушко и говорю: «Юл, Юл (как когда-то в детстве, когда играли в жмурки), ну хоть обернись...». Он, обернулся, и понял что это я. Шокированный: «Мира, что они с тобой сделали?!!»
Прежде Юл всегда целовал мне руки... Когда он понял, что изможденная, морщинистая старуха перед ним - это я, пришел в ужас... Нервный тик пробежал по его лицу... Ни о каком поцелуе не могло быть и речи... Я походила на скелет, вернувшийся с того света... Когда я увидела, какое жуткое впечатление я произвела, я сказала: «За все тебя благодарю! Но, самая большая благодарность за то, что ты и сейчас был честен... Ты не мог вынести моего теперешнего вида, ты как ребенок чист... Теперь такой обрыв возник между нами, что ничем не соединить...»
Когда меня вели на расстрел, я ничего не страшилась, я шла и частушки пела. В меня выпустили шесть пуль, но они мне не повредили! А тут, я потеряла сознание... Юл кинулся ко мне, я его оттолкнула и побежала — мне было все равно: под поезд или еще куда... Я бежала не зная куда, только слышала скрежет автомобилей и голоса людей... Друг догнал меня»...
«Горесть сердце раздирала,
Скорбью угнетался дух,
Смерть я в помощь призывала…
Но пришел на помощь друг.
Дружество! признаньем вечным
Буду я тебе должна:
Состраданием сердечным
Скорбь моя облегчена.
В дар тебе теперь клянуся
Жизнь и чувства посвятить.
Нет, уж больше не влюблюся;
Друга буду лишь любить».
Радислава Яновна Капнист: «Возможно, у них бы и сложились отношения, так как оба питали глубокие чувства друг к другу. Но мама не смогла перешагнуть через обиду, нанесенную ей при первой встрече после долгой разлуки... Мама, в свои сорок четыре, выглядела изможденной старухой. Естественно, Юл ее не узнал. Ведь помнил молодой и цветущей... Теплые и нежные чувства между ними оставались до конца. Георгий Евгеньевич неоднократно делал ей предложения, но она так и не приняла их. Насколько дорог он был ей и кем для нее являлся, стало ясно только после его отшествия из земной жизни...»
Хотя, впоследствии Холодовский и создал семью с другой женщиной, думается, что Марию Капнист он любил всегда. Трогательные кадры их нежных взаимоотношений даже в преклонном возрасте мы можем видеть в фильме режиссера Виктора Василенко – «Марія Капніст. Три Свята».
Эпизод начинается с того, что Георгий Евгеньевич выходит из больничного корпуса. Оператор снимает идущих друг другу навстречу. Она выглядит восторженным ребенком с чистой душою, он любящим, благородным джентльменом. Они прогуливаются аллеями безлюдного парка, оба красивы, несмотря на свой осенний, приближающийся к зимнему период жизни...
Георгий Евгеньевич: «Мы познакомились весной 1917 года, т.е., более семидесяти одного года назад. Ей было три года, а мне все-таки тринадцать, что я обращал внимания на эту козявку?..».
Мария Ростиславна: «А теперь она преследует. Не дает покоя...»
Георгий Евгеньевич: « А потом, когда Мире стало двадцать, а мне тридцать, мы встретились в Ленинграде. Я влюбился. Мы были в Петергофе...»
Мария Ростиславна: «Ты такой красивый мальчишка, таких красивых мужчин уже нет... Иди сюда, под дубок... Он даже с листочками... Ой как хорошо... Под этим деревцем мы снимемся... Какое счастье, я даже не верю... А может мне снять пальто?»
Георгий Евгеньевич: «Не надо...»
Мария Ростиславна, немного смущаясь, словно голубица, одной рукой держится за ветвь молодого дубка, Георгий Евгеньевич, поддерживает ее. В какой-то момент, рука Марии Ростиславны срывается, словно это не рука, а крыло, делающее взмах... Юл, тотчас подхватив ее крыло на лету, целует. После этого почтительного поцелуя, снимает шляпу, совершает поклон и удаляется… Мира остается одна... Сцена эта не постановочная, символична, является отображением действительности, пронимает до слез... Ее глубину подчеркивает хорошая операторская работа.
Жаль, что судьба разлучила два любящих сердца... Но она не одержала победу над всепобеждающей Любовью, сердца их бились в такт до самого конца. Быть может, будь у Марии Ростиславны немного эгоизма, могло бы все повернуться по-другому... Хотя у истории, как известно, не бывает сослагательного наклонения...
По приезде в Киев, на Капнист навалились новые тяготы уже свободной жизни. Графине негде было жить, зато существовали вокзалы и телефонные будки, именно там она и проводила ночи, пытаясь уснуть. Иногда жила у друзей. Чтобы элементарно выжить работала: массажистом, дворником, и т.д... О давней мечте – карьере киноактрисы даже не вспоминала, но до определенного момента... Однажды, около кассы кинотеатра к ней подошел молодой режиссер Юрий Лысенко со словами «В каком фильме вы снимаетесь?» повел на съемочную площадку картины «Таврия». Успех этой дебютной работы обратил на неё внимание многих режиссёров киностудии имени Довженко.
Кинорежиссер Валерий Рубинчик: «Мария Ростиславна Капнист - это уникальный человек! Таких нет и не будет! Дело не в том что она замечательная актриса, известная всем... А в том, что она сохранила понимание сути человека в жизни. Пронесла звание Человека с большой буквы! Человека, который мудр и знает все печали жизни...»
Однако, шлейф прошлого заключения не позволял ей проявить себя в главных ролях, а лишь в эпизодических. Но каждая ее эпизодическая роль получалась яркой, незабываемой, запечатлялась в памяти зрителя навсегда.
Великая актриса Капнист мечтала сыграть леди Мильфорд, Гоголевского Плюшкина и Квазимодо Гюго, но не сложилось...
Актер Владимир Федоров: «И хочется вспоминать о ней, и душит комок в горле, за то что страна не смогла уберечь таких людей как Мария Капнист»...
Елена Леонтович: «Мы сидим в нашей полуподвальной квартирке обедаем и вдруг птица порхнула крылом, промелькнув. Мама сидела ближе к дверям, она выскочила в переднюю, в коридор, и я услышала ее крик: «Мира!!!». Крик этот был с надрывом и болью. И радость и боль в одночасье... В эту минуту тетя Мира вошла в мою жизнь. В лето 1956 года... Многим она приносила радость. Встреча с ней была таким, ярким явлением, что люди после ним жили. Я безумно завидовала всем ее гостям, которые приходили и наслаждались общением. Приезжая к ней, я с нетерпением ждала сакраментальных минут нашего общения».
Юрий (случайный прохожий): «В Киеве в 70-е и 80-е годы ее можно было видеть на улицах, одетую по-старому, в дореволюционном стиле (сейчас даже трудно найти названия тем элементам одежды). Хорошо помню, как поздней осенью 1979-го она вошла в троллейбус на пл. Толстого и села на переднее место напротив нас, троих студентов. Прямо будто бы из фильма по Чехову. Особенно запечатлелась в памяти такая особенность - ее маленькие рукавички были на резинках, продетых в рукава. Как обычно, маленьким детям заправляют.
Ощутив на себе наше внимание, она неожиданно стала нам что-то рассказывать о Станиславском.
Ее узнавал весь Киев. И все к ней очень тепло и предупредительно относились, пропускали вперед, по возможности помогали. Ведь для многих поколений она была персонажем из сказок".
Василий Сафонов (внучатый племянник Анны Тимиревой): «Когда ко мне заходили мои одноклассники и Мария Ростиславна была у нас, они пугались... Из комнаты вдруг вылетала Мария Ростиславна вся в платочках и кричала – я баба Яга!»
Народ в Киеве делился на две категории – одни любили и уважали Марию Капнист, другие боялись...
Радислава Яновна Капнист: «Когда мама приезжала в Харьков, соседская детвора тут же обступала ее с криками и смехом. Она с ними прыгала, бегала, разыгрывала представления, могла схватить метлу и носиться с ней по двору, — вспоминала Рада. — При этом даже в 70 у нее была великолепная фигура! С легкостью делала «березку», превосходно плавала. Часто меня упрекала: «Рада, почему ты сутулишься? Ходи прямо, меньше болеть будешь!» И сама, хотя на рудниках повредила позвоночник, всегда держала спину ровной. А еще никогда не ругалась. Если слышала от меня бранное словцо, реагировала мгновенно: «Рада, я 15 лет провела с уголовниками, и ко мне это не пристало. Как же ты можешь позволять себе такое?!».
У нее действительно был очень сильный характер. Пройдя рудники, лесоповалы, имела очень сильные руки.
Мама была дружна с актером Володей Федоровым, игравшим Черномора в «Руслане и Людмиле». Когда его кто-то обидел (он маленького роста), она сказала ему: «Я сейчас пойду тебя защищать!» Он говорит: «Да не надо. Я сам в состоянии себя защитить». — «Нет, Володя, я сейчас скручу вот эту трубу и покажу тебе, какая у меня сила!»
В 1993 году она с воспалением легких попала в больницу, мы с ней 2 недели были вместе, и очень много хорошего произошло... В октябре ее не стало. Перед отпеванием ее гроб стоял у икон святого Серафима Саровского и святого Георгия Победоносца во Владимирском Соборе города Киева. Она лежала вся в цветах... Сперва я планировала остаться на ночь в соборе, читать псалтырь, но вечером вздремнула, после ощутила толчок, меня пробудивший. Это была мама: «Рада, иди, иди...» Я проснулась, стала ее шевелить... Вспомнила тот случай, когда мама рассказывала, что она была в соборе, и видела как все святые с икон спускались и шли к ней навстречу. А она зажмурилась, перекрестилась все исчезло... Переночевала я дома, а утром пришла. В гробу уже не мама была, а другая женщина. Я была поражена, какое царственное у нее было лицо! Лицо царицы, значительное… Кто-то из современников еще при земной ее жизни сказал, что у мамы такое лицо, что если бы жили знаменитые итальянские скульпторы, они бы ваяли ее лицо в разных видах. Настолько оно выразительно…»
Мария Капнист, безусловно была неординарной личностью, дарующей радость миру. Счастливой, несмотря на все, перенесенные ею трагедии. Человеком из другого мира и эпохи, словно лишенной чувства времени… Она была Христианкой. Нередко казалась окружающим юродивой... Бывала прозорливой... А иногда страдала из–за своей детской наивности…
Незадолго до трагедии, она успела попрощаться с дорогими сердцу местами. Приехала на родную киностудию Довженко, хотя никаких съемок к этот день не было... Быть может знала, что имено отсюда должен быть совершен ее взлет в Вечность…
Мария Капнист попала под колёса автомобиля, переходя одну из самых оживлённых автомагистралей Киева — Проспект Победы. Нужно сказать, что она никогда не пользовалась подземными переходами. Из-за подземных работ у Марии Ростиславовны развилась клаустрофобия. Во время лечения травм она простудилась и 25 октября 1993 года отошла ко Господу. Мира не долго оставалась на земле без своего Юл… Возможно их души навсегда соединились у Престола Господа Вседержителя…
Тело графини погребли на фамильном кладбище в с. Великая Обуховка на Полтавщине, рядом с дядей, любимейшим ее поэтом - Василием Васильевичем Капнистом.
Архимандрит Алипий Светличный: "Я часто бывал у Марии Капнист дома. Жила она рядом с Владимирским собором и она звала попить чай после службы. Это были замечательные часы, когда можно было в советское время открыто говорить о Боге, о Евангелии. Слушал ее рассказы о каторге. Но они были какие-то светлые, в них не было сожаления. Она была настоящим воином. И очень любила Бога".
Заключительный ее тост с бокалом шампанского в руке – как эпилог земных страданий графини Марии Капнист-Сирко прозвучал так:
«Любите друг друга, и не пожелайте другу того, чего себе не пожелаете - вот и вся истина... Чуть уважения, и хоть немного любви... Это такое счастье... Разве бы вы хотели сделать человеку плохо? А если бы вы хоть немного любили этого человека, вы бы были счастливы помочь ему... Ведь мы люди, человеки... Мы имеем колоссальные преимущества перед зверюшками... Мы – великие творения Божьи!»
Юлия Воинова-Жунич,
член Российского Творческого Союза работников культуры,
член Конгресса Литераторов Украины, член Союза журналистов Украины
для "Русской Стратегии"
http://rys-strategia.ru/
Использованные источники:
https://rustih.ru/vasilij-kapnist-zachem-ne-tolko-v-to-lish-vremya/
Фильм режиссера Виктора Василенко – «Марія Капніст. Три Свята» https://www.youtube.com/watch?v=6a4CLoNc_Lg
Фильм режиссера Валерия Ловкова https://www.youtube.com/watch?v=g-kcx6-Bh_A
|
