Социалисты, пришедшие к власти в Испании в начале июня, заявили о твердом намерении эксгумировать останки Франко, и перезахоронить их в семейном склепе. Мы попросили прокомментировать эту новость протоиерея Андрея Кордочкина, настоятеля храма святой равноапостольной Марии Магдалины в Мадриде.

Личность Франко для нас читается сквозь призму Гражданской войны в Испании. Её видение в России целиком сформировано советской историографией. В двух словах его можно сформулировать так: в 1936-1939 гг. советские добровольцы поддержали законное правительство Испании и дали первый бой фашизму. В этом привычном утверждении можно поставить под вопрос три тезиса.

Во-первых, участники войны со стороны СССР не были добровольцами, а были кадровыми военными, но поскольку СССР официально не участвовал в войне, они официально именовались именно так.

Во-вторых, левое правительство, свергнутое Франко, не было законным. В 2017 г. испанские историки М. Альварес Тардио и Р. Вилла Гарсиа опубликовали исследование “1936. Мошенничество и насилие”. Пять лет изучения открытых источников  – архивов всех испанских провинций, воспоминаний, прессы – привели ученых к выводам, в которых и ранее многие не сомневались – более 10% голосов, обеспечивших левой партии “Народный фронт” большинство в правительстве, были получены в результате массовых фальсификаций. Кроме того, обстановка во время выборов была далекой от мира: за несколько дней погибли 41 человек и еще 80 были тяжело ранены. Левые испанские историки, несогласные с выводами книги, ограничиваются оскорблениями в адрес авторов, но опровергнуть их выводы не удалось.

В-третьих, нужно быть осторожным со понятием “фашизм”, которое используется все более расширительно. Большая Российская юридическая энциклопедия дает следующее определение фашизма: “идеология, политическое движение и социальная практика, которые характеризуются следующими [шестью] признаками и чертами:[1] обоснование по расовому признаку превосходства и исключительности одной, провозглашаемой в силу этого господствующей нации;[2] нетерпимость и дискриминация по отношению к другим «чужеродным», «враждебным» нациям и национальным меньшинствам; [3] отрицание демократии и прав человека; [4] насаждение режима, основанного на принципах тоталитарно-корпоративной государственности, однопартийности и вождизма; [5] утверждение насилия и террора в целях подавления политического противника и любых форм инакомыслия; [6] милитаризация общества, создание военизированных формирований и оправдание войны как средства решения межгосударственных проблем”.

Что касается первых двух пунктов – франкистская Испания не провозглашала государственной доктриной превосходство определенной расы, другими словами, не была нацистским государством по образу Третьего рейха. Более того, Испания выдержала нейтралитет во Второй Мировой войне. Франко, очевидно, понимал, что Испания не выдержит еще одну войну. Поэтому он пытался балансировать – с одной стороны, на Восточный фронт была направлена “Голубая дивизия” испанских добровольцев. С другой стороны, Франко, совершив, по мнению Гитлера, “самую большую ошибку своей жизни”, не позволил Германии захватить с суши британский Гибралтар (операция “Феликс”). Поэтому понятие “фашизм” по отношению к Франко нужно использовать со значительными оговорками.

Что касается четырех других признаков фашизма – они звучат как достаточно точное описание СССР сталинской эпохи того же времени. Разница лишь в первых двух пунктах – в СССР вместо превосходства определенной расы утверждалось превосходство рабоче-крестьянского класса, а остальные попадали под удар, вместе с потомками представителей этих классов. В этом смысле, тождественность двух диктаторских режимов очевидна, несмотря на антифашистскую риторику в предвоенном СССР.

Гражданская война в Испании определила гораздо больше, чем форму правления в стране. Демократический сценарий был невозможен. По сути, выбор был между коммунистической диктатурой и диктатурой Франко. Вопрос был в другом – сохранится ли вообще историческая Испания, или станет придатком к СССР? Портреты Сталины на улицах Мадрида во время Второй республики, переименование проспекта Гран Виа в “авеню Советского Союза” в 1937 году – было понятно, откуда и куда дует ветер. Патриотическим чувствам испанцев был брошен вызов.

Пересмотрев видение Гражданской войны в Испании, будет проще понять личность Франко. Безусловно, стремление к его перезахоронению – не поиск исторической справедливости, а попытка реванша испанских левых под знакомым нам лозунгами “примирения”.  Испания продолжает быть разделена в своем отношении к Гражданской войне и к Франко, но было бы нелепо считать, что вынеся останки Франко из Долины Павших, общество примирится. Сколько будет сторонников – столько будет и противников. Градус напряжения повысится, а не снизится.

Тем не менее, вопрос окончательно не решен. Собственником монастыря и базилики является Католическая церковь, а потому решиться на эксгумацию тела Франко без согласия церковного священноначалия будет противоправным.

Протоиерей Андрей Кордочкин