1 апрель. Андреевская. Бой. Воронцовская. Переход 50 верст. К  ночи переход  в  немецкую колонию Гначбау.

В  ночь на 1-ое апреля от Екатеринодара в  полной тишине потянулись куда-то на север  остатки Добровольческой армии, а из  Елизаветинской вышел огромный обоз  с  1.500 ранеными и повозкой, на которой было два гроба с  телами ген. Корнилова и полк. Неженцева. 64 тяжело раненых  было оставлено при враче и сестрах  милосердия  в  станице, в  надежде, что красные их  не тронут. Увы! это была тщетная надежда. Большевики показали себя совершенными зверьми. Большая часть раненых  и медицинский персонал  были убиты.

Сестрам милосердия, оставшимся

с ранеными в ст. Елизаветинской.

Вместе вы шли в ваших белых косынках,

И умирали за ближних своих...

С кровью в сердцах на кровавых носилках,

Вы из под пуль выносили больных...

Вместе терпели лишенья и голод...

Вместе вы мерзли в «Поход Ледяной»...

И, несмотря на усталость и холод,

Вы отвергали права на покой:

Вы бинтовали в минуты привалов,

Вы обходили «тяжелых» в пути...

В «дневках» дежурили вы неустанно...

И уж с зарею опять вам идти...

В бой вы ходили, любовью влекомые,

С марлей в руках и крестом на груди.

И, не теряясь, в минуты тяжелые

Брали винтовки и шли впереди...

Все вы сносили с улыбкою светлой,

И лишь болезненно-детский упрек

В том, что не в силах вы вырвать у смерти,

Грустною тенью на очи вам лег...

Так отдохните, хотя бы в могилах...

Пусть будет легок покров вам земной,

Чистые сердцем... богатые силой,

В жизни вам вечной — "Вечный покой!"

Надежда Заборская

Редкой цепью по бокам  повозок  шли измученные физически и морально подавленные добровольцы. Так  прошли всю ночь. На рассвете из  ст. Андреевской большевики повели наступление на голову колонны. Ген. Марков, шедший в  авангарде с Офицерским полком, быстро развернул часть полка и атаковал их. Красные бросились наутек, попали под шашки черкесов  и были быстро уничтожены. Перед  вечером  колонна прошла, брошенные жителями хутора, где немного передохнула и в  сумерках  вошла в  немецкую колонию Гначбау.

До крайности утомленные и голодные люди заснули, где пришлось. Конная бригада ген. Эрдели прикрывала отход армии с тыла, и днем  еще вела бой в  районе Екатеринодара, и только ночью подошла к  колонии.

***

2 апреля. Гначбау. Бой. Похороны ген. Корнилова и полк. Неженцева в  одной могиле. Вечером  переход  к  ст. Медведовской. 25 верст.

Немецкая колония Гначбау - образец  чистоты и порядка с  пивными и колбасными заводами и даже собственным клубом, являлась оазисом  среди грязи в  станицах, и здесь-то Добровольческой армии пришлось пережить моральный кризис  и кажущуюся неминуемую гибель.

Неудача под Екатеринодаром, первая неудача за весь поход, — гибель вождя, большие потери и усталость, усталость без конца, все сказывалось в этот день. И пошли слухи о необходимости распылиться, куда-то бежать, и, быть может, скитаться бездомными бродягами среди большевицкого красного моря.

Скученность в небольшой колонии, начавшийся обстрел красными усиливали это паническое настроение. К счастью, не все этому поддавались. Эта подавленность совершенно не коснулась возглавления Армии. Ген. Деникин  не был  подвержен  ни панике, ни растерянности. Его поддерживали ближайшие помощники генералы Марков, Романовский, Богаевский, и другие.

Ген. Деникин решил двинуться на восток, чтобы вырваться из густой сети железных  дорог, идущих на Екатеринодар и на Кавказ. Остановиться затем  на стыке трех «республик» Дона, Кубани и Ставрополя, и оттуда, передохнув, в  зависимости от обстановки, начать новую операцию против большевиков.

Для большей подвижности приказано было уничтожить все лишние повозки, бросить часть орудий, т. к. не было снарядов, и всех, кого можно, посадить на лошадей. Чтобы скрыть направление движения Армии пришлось, несмотря на сильный обстрел  и наступление большевиков, остаться в колонии до темноты.

В сумерках санитарный обоз  выдвинулся из колонии, а с  наступлением темноты, во главе с  Офицерским  полком,  армия быстро двинулась к станице Медведковской.

Прах генерала Корнилова и полковника Неженцева было решено временно предать земле в скрытом месте у колонии. Оба гроба были опущены в  одну могилу в  присутствии нескольких  старых Корниловцев. Землю разровняли и кроки местности дали трем участникам погребения. Похоронными салютом  были орудийные выстрелы большевицкой артиллерии, обстреливавшей колонию.

После ухода добровольцев  из  колонии место погребения стало как-то известно большевикам. Они вырыли и открыли гробы, узнали в  лицо ген. Корнилова и тело увезли в  Екатеринодар.  Там  толпа издевалась над  трупом, сначала повесила его на дерево, затем  тело было вывезено за город  и сожжено.

***

3 апреля. На рассвете захват бронепоезда. Бой на станции. Захват  комиссаров  станицы. Дальнейшее движение в  ст. Дядьковскую, переход  15 верст.

В  полной тишине: «Не разговаривать, не курить!», - двигалась колонна. Черноземная пыль заглушает  стук колес. Даже усталые кони не ржут. Впереди что-то чернеет. Железнодорожная будка.

Ген. Марков  со штабом  входит в  будку. Сторожа сейчас  же схватывают.

Телефонный звонок. Марков  подходит  к  телефону.

- Кто говорит? — спрашивает  генерал.

- Ст. Медведовская. Что, не видать кадетов?

- Нет, — отвечает  Марков, — все тихо.

В  полуверсте от  будки находится станция Медведовская, где по сведениям, добытым  от  сторожа, стоят два броневых  поезда.

Бесшумно, медленно, как  бы нащупывая каждый шаг, подходит поезд. В классных  вагонах, зачем-то прицепленных к броневику, виден  свет, слышны разговоры, смех.

Вдруг все смолкло. Что-то заметили, и в  ночную темноту врываются столпы огня и грохот  пулеметов.

Ген. Марков выскакивает к  паровозу и, грозя нагайкой, кричит: - Стой, такие-сякие, не стреляй, свои!

Большевики ошалевают.

В тот же момент снаряд из добровольческого оружия попадает  в  колеса локомотива... и паровоз  садится на месте...

Добровольцы бросаются к поезду. Их  осыпают  непрерывным огнем.

Ручные гранаты летят в  вагоны. Один  загорелся. Красные выскакивают, но их  встречают  штыками.

Вместо неминуемой, казалось, гибели, огромная добыча: 800 снарядов  и 100.000 патронов, уничтожены полтора броневых  поезда. Один  на переезде, а от  другого, на станции, посланными двумя ротами захвачена была половина, другая половина с  паровозом  успела отцепиться и ушла.

- Ай-да Марков,  — хохочут  добровольцы, — нагайкой броневик  остановил.

Наряду с  Марковым  у Медведовской покрыл  себя славой и полк. Миончинский. Этот  доблестный офицер  с  самого начала армии был  в  ней. Это он вывел  свое орудие к  переезду и разбил  гранатой паровоз  бронированного поезда, а потом  отогнал  на рассвете и другой бронепоезд, подходивший к  Медведовской. Он  пал  в 1919 г., командуя арт. бригадой Марковской дивизии. Все в  Добр. Армии знали полк. Миончинского, и не раз  видели его батарею, выскакивающую впереди наших  пехотных  цепей.

В то время, когда ген. Марков  захватил ж. д. переезд  в  станицу Медведовскую, были посланы конные команды штаба армии под  командой подполковника Г. Шт. Ряснянского для захвата станицы. Этот  разъезд  захватил  в  станице группу комиссаров, готовившихся к  обороне станицы, а в станичном  управлении отобранное у казаков  оружие.

Бой у ст. Медведовской является одной из самых  ярких  страниц  истории 1-го похода Добровольческой Армии. Потерявшая вождя, упавшая духом, бросившая половину своей артиллерии, окруженная подавляющими силами большевиков  армия, казалось, была на краю гибели. И в  эту минуту ей пришлось форсировать с  боем  железную дорогу, по которой ходили красные бронепоезда.

Уничтожение бронепоезда на ж. д. переправе ген. Марковым  и полк. Миончинским, атака станции офицерским полком,  и захват  там  второго бронепоезда и боевых припасов, уничтожение комиссарского гнезда в самой станице показало, что дух  добровольцев не сломлен и они способны к  победам  под  командой Командующего ген. Деникина.

Не останавливаясь в Медведковском, Армия прошла еще 15 верст и остановилась для отдыха в ст. Дядьковской.

ПЕРВЫЕ НАЧАВШИЕ. К 100-летию 1-го Кубанского (Ледяного) похода

Купить