Над простором белым белая папаха:

В самоё гуще битвы промелькнёт всегда.

Глаз горит отвагой, не знавая страха.

«А куда идём мы?» - «К чёрту, господа!»

В канун нового 1918-го года генерал Марков пришел в помещение батареи юнкеров, где, не имея первое время определённого назначения, бывал часто, уделяя молодёжи много внимания, завоевав в её среде любовь и уважение.

При первом знакомстве Сергей Леонидович заметил:

— Мне особенно приятно вас здесь видеть - юнкеров двух артиллерийских училищ, честью которых я всегда дорожил. Константиновское я окончил, в Михайловском я преподавал.

Позже он читал им лекцию о патриотизме: о прошлом России и положении нынешнем, о том, как во все времена лучшие люди во имя спасения родины жертвовали своей жизнью.

Приготовления к встрече праздника были ещё не закончены. Заметив смущение юнкеров, Марков ободрил их:

- Не смущайтесь! Я могу быть полезным и при накрывании стола.

Первый тост генерал поднял за гибнущую Родину, за Императора, за Добровольческую армию, которая принесет всем освобождение. Этим тостом Сергей Леонидович предложил закончить официальную часть. Затем за глинтвейном началась общая беседа, в ходе которой он высказал свою наболевшую мысль, что в этот черный период русской истории Россия не достойна еще иметь Царя, но когда наступит мир, он не может себе представить Родину республикой. После юнкера грянули бодрое: «Братья, все в одно моленье души Русские сольем»…

Под конец застолья Марков сказал обступившим его юнкерам:

- Сегодня дли многих из нас это последняя застольная беседа. Многих из собравшихся здесь не будет между нами к следующей встрече. Вот почему не будем ничего желать себе, нам ничего не надо кроме одного: Да здравствует Россия!

***

По окончании русско-японской войны С.Л. Марков отбывал строевой ценз командования ротой в Лейб-гвардии Финляндском полку, в котором пробыл на должности командира 4-й роты в течение года. Это прикомандирование было засчитано ему за двухлетнее цензовое командование ротой.

В январе 1907 года Марков был назначен старшим адъютантом штаба 16-й пехотной дивизии, а в июне этого же года и по январь 1908 находился на должности помощника старшего адъютанта штаба Варшавского военного округа. В июне того же года Марков был переведен в Генеральный штаб и по 1911 год служил на должности помощника начальника делопроизводителя в отделе генерал-квартирмейстера Главного управления Генерального штаба. В этот же период, 29 марта 1909 года он был произведен в подполковники (утвержден в декабре).

К этому же периоду относятся знаменательные события в личной жизни Сергея Леонидовича:  женитьба на княжне Марианне Павловне Путятиной, рождение сына Леонида в 1907-м году и дочери Марианны в 1909-м.

В 1910 году Марков отправляется в командировку в Германию. Официальной целью её является  усовершенствования знаний немецкого языка, однако, предположительно, Сергей Леонидович выполнял секретное разведывательное задание по фотографированию усовершенствованных фортов немецкой крепости Торн. В воспоминаниях одного из юнкеров Владимирского военного училища в Петербурге сохранился эпизод этой миссии, передаваемый из уст в уста, как легенда, но не имеющий точных подтверждений:  заметив за собой слежку, Марков, не теряя находчивости и присутствия духа, использовал единственное средство спасения - выгребную солдатскую яму, где просидел довольно длительное время, пока немцы не прекратили его поиски...

Последние предвоенные годы Марков, произведённый в 1911-м году в полковники, занимается преподавательской деятельностью. Уже в возрасте 33 лет Марков работал штатным преподавателем в оконченной им семью годами ранее Императорской Николаевской военной академии, читая курс истории военного искусства периода Петра I.

Помимо академии, Марков преподавал также в Павловском военном и Михайловском артиллерийском училищах. Он начал преподавать в них в чине капитана в 1908-1909 гг., еще до академии Генерального штаба, и читал курсы по тактике, военной географии и русской военной истории. Сергей Леонидович проявил большой талант в области преподавания, о чём свидетельствует, в частности, один из юнкеров в своих написанных уже в эмиграции воспоминаниях:

«Юнкера Павловского военного училища, готовящиеся стать офицерами, естественно, обращали большее внимание на такие предметы, как тактика, фортификация, артиллерия, чем на военную историю и географию, особенно на последнюю, так как она не находила в их представлении ясного практического применения, да и была, в сущности, малоинтересна. Поэтому военная география проходилась юнкерами формально, лишь для получения хорошей отметки. Это был предмет, подсобный для основных и имевший второстепенное значение.

Но преподавать его стал подполковник Марков, не терпящий формального отношения к делу, внесший в преподавание живой дух, связавший все, что давалось предметом военной географии, с реальной жизнью, с войной, со всеми деталями, с которыми столкнется офицер на войне. Начав с того, что он привлек внимание юнкеров к себе - видом, манерами, живостью и энергией, красивой речью, ее образностью - постепенно, но и быстро, он увлек юнкеров и самим предметом. Все - и местность, и жизненные ресурсы, и само население районов возможных боевых действий, все принимало важное значение.

Подполковник Марков коротко, выпукло и ясно рисовал жизненные картинки, в которых участвовали леса, реки, болота, горы, ресурсы районов, само население, благоприятно или неблагоприятно относящееся к армии. "Вообразите" или "фантазируйте" - говорил он юнкерам и, нарисовав картину, спрашивал: "Как вы поступаете?". Для пояснения он рассказывал примеры из военной истории, касающиеся действий мелких воинских частей, т.е. таких, начальниками каких могут быть молодые офицеры. Он говорил, что примеры, рассказываемые им, и те примеры, которые юнкера, а затем офицеры прочтут в книгах ("Читать всегда нужно. Много читать!"), и даже их богатая фантазия не покроют всех возможных на войне случаев; часто случаи могут быть совершенно не предусмотренные, но знания и "реальная фантазия" облегчат быстрое решение всяких задач.

На образных примерах подполковник Марков развивал у юнкеров между прочим два важных чувства: наблюдательность и соображение. Вот пример.

Офицер послан в разведку на приграничную с соседним государством полосу. Он отлично знает военную географию, он даже специально подготовился к этой разведке. Выполняя полученное задание, офицер, проходя населенный пункт, видит, что учитель играет с детьми. Дело нормальное, но офицер все же заинтересовался игрой. Оказалось, учитель играет с детьми "в войну". Он разделил детей на две стороны: желтую и синюю, и всегда проводит решение игры так, что "желтая" сторона побеждает "синюю". При каждой такой победе учитель говорит детям, что "желтые" победили потому, что у них было больше порядка, они слушаются своих начальников, они более смелы и прочее. Дети в восторге все, и "желтые", и "синие".

- Какой вывод делает офицер? - спрашивает подполковник Марков. - Ответ: ведется моральная подготовка детей к войне, и им внушается, что при известных условиях желтые (японцы!) должны всегда побеждать синих (русских!).

- Что требуется от разведчика? - Ответ: знать местность, население и... быть наблюдательным во всем и всегда. Другой пример.

Разведчик направляется в приграничную зону Восточной Пруссии. В лесу он наталкивается на... проволочные заграждения. Разведчик сообразителен - он видит в проволочных заграждениях не случайность и доносит, куда следует. Делу дается ход: Германскому правительству делается запрос. Оно отвечает: "Русский рогатый скот часто ищет тень в жаркую погоду, входит в лес, ломает и портит деревья. Проволока оберегает лес". Подполковник Марков расшифровывает этот ответ: "Конечно, господа, рогатый скот - это наша кавалерия в предстоящих боевых действиях в Восточной Пруссии". Так указан был не только пример сообразительности разведчика, но и определенно сказано было о возможной войне с Германией. Результат: "фантазия" юнкеров стала развиваться сильней, а интерес ко всей географии возрос настолько, что этот предмет занял в их представлении первостепенной важности положение среди остальных предметов.

Во время занятий подполковник Марков задавал неожиданные вопросы, обращаясь то к одному, то к другому юнкеру. Беда, если юнкер не даст ответа, но хуже, если он что-то ответит, лишь бы ответить. Подполковник Марков не стеснялся и отчитывал круто. Особенно страдными часами для юнкеров были репетиции, которые они должны были сдавать. Подполковник Марков не ценил формального запоминания предмета, а глубину его осознания и усвоения. Он признавал продуманные, серьезные ответы. Иные ответы вызывали с его стороны резкую отсылку юнкеров "на свое место" и постановку неудовлетворительной отметки. Особенно трепетали перед его добавочными вопросами. Одному юнкеру подполковник Марков задал такой вопрос:

- Скажите, о каком событии теперь много пишут газеты?

Вопрос ошеломил всех, тем более потому, что юнкерам было не до чтения газет. Однако некоторые, хотя и с неуверенностью, сказали о разгоравшихся событиях на Балканах. Подполковник Марков тут же объяснил свой вопрос: юнкерам и офицерам необходимо всегда быть в курсе всех важных событий, особенно могущих вызвать войну; ничто не должно смутить офицера, привести его в растерянность, т.к. в любой момент и в любом положении офицер должен быть готов к выполнению своего долга, сохраняя полное спокойствие духа. Зная, где и какие произойдут события, он подготовится к ним морально не только сам и подготовит к ним своих подчиненных, но и возьмется за учебник военной географии, тактики и другие книги.

В Михайловском артиллерийском училище подполковник Марков преподавал историю Русской армии. Для артиллеристов этот предмет не казался особенно важным, однако, и тут он привлек к преподаваемому им предмету большое внимание и интерес».

В том же Павловском военном училище происходит и курьёзный случай. На одном из экзаменов испытуемые получили невероятно низкие баллы – нули и единицы. Заместитель инспектора классов Генерального штаба подполковник Колчинский обратился к Маркову за разъяснениями.

- А что же делать, если они ни черта не знают?! – последовал ответ.

Однако, Колчинский не удовлетворился им, и вскоре выяснилось, что Марков произвел экзамен по программе Генерального штаба, предусмотренной для военных училищ.

Был проведён повторный экзамен, в ходе которого знания юнкеров были оценены на 11 и 12 баллов.

Свою преподавательскую деятельность Марков дополнял выпуском учебных курсов. Наиболее проработанный из них - курс военной географии России, составленный совместно с подполковником Гиссером - выдержал до Великой войны два издания и уже подготавливался к третьему, но разгоревшаяся мировая война помешала его выходу.

Главы учебника избегают многочисленных повторов, призывая учащихся самих делать выводы на основе уже полученных знаний. В числе других аналогичных изданий он выдержал конкурс в Главном управлении военно-учебных заведений и после многочисленных рецензирований и комиссий был принят для распространения в военных училищах. Сохранился отзыв подполковника Генерального штаба Алексеева на направленное ему для рассмотрения издание: «Небольшой по объему, но богатой по содержанию является разбираемая (...) книга: в ней кратко, без излишних подробностей, но, вместе с тем, весьма обстоятельно проведено исследование всей нашей пограничной полосы, с указанием самим порядком изложения - приемов военно-географического исследования отдельных театров. Совершенно справедливо поступили составители, ограничившись в своих исследованиях отдельных театров характеристикой, в основу которой положено то значение, которое присуще ему по занимаемому положению. Легкость изложения в связи с отчетливыми схемами способствует изучению предмета. (...) В общем, книга эта является прекрасным пособием для ознакомления с нашей пограничной полосой и желательной для самого широкого распространения в училищах как учебник».

Курс военной географии России не был единственным учебником написанным Марковым. В 1911 году вышел учебник "Военная география иностранных государств", составленный также в соавторстве с подполковником Гиссером. Он состоял из двух частей: "Военной организации Германии, Австро-Венгрии, Румынии, Турции, Китая и Японии" и "Краткого обзора иностранных пограничных театров", и также был принят в качестве учебника для военных училищ. Уже в ходе войны, в 1915 году, вышел еще один учебник по военной географии, в создании которого принимал участие Сергей Леонидович - "География внеевропейских стран".

Перу Маркова принадлежат также книги по русской военной истории. В качестве своего курса по этому предмету Марков издал "Записки по истории Русской армии. 1856-1891", в которых давал анализ проводившихся в России в XIX веке военных реформ. Немало места было уделено и русско-турецкой войне 1877-1878 гг. При этом Марков затрагивал не только военный анализ событий, но и политическую обстановку, а также причины, вызвавшие войну. Особое внимание он обращал на «самобытные национальные черты нашей армии и русского солдата, гибкие формы боевого порядка, развитие духа».

Продолжая тему русско-турецкой войны, Сергей Леонидович составил книгу "Приказы Скобелева в 1877-1878 гг.", коснувшись судьбы легендарного генерала, которого он своими ратными делами впоследствии сильно напоминал. Позднее, уже без участия Маркова, вышло второе издание книги. В продолжение темы, в 1912 году, по случаю открытия памятника М.Д. Скобелеву в Москве Марков написал очерк памяти героя русско-турецкой войны.

Не оставлял Марков и тему другой войны - русско-японской - тему горькую для него и всего русского офицерства…

В 1911-12гг. Сергей Леонидович часто бывает в гостях у профессора военной академии Генерального штаба генерала Незнамова. Свидетелем их бесед был племянник генерала, студент Д. Незнамов, для которого С.Л. Марков стал ярким типом русского офицера, идеалом Офицера. Известно, что пожилой профессор очень ценил тридцатидвухлетнего подполковника, который производил огромное впечатление не только своим внешним обликом, энергией, но и живым, глубоким и всеобъемлющим умом и даром речи.

Беседы генерала Незнамова и подполковника Маркова касались, главным образом, военных тем, иногда отвлекаясь на вопросы высшей государственной политики. Но все темы разговоров всегда носили характер стремления к нахождению лучших положительных решений и никогда не соскальзывали на путь критики. Это были разговоры двух умных и рассудительных людей. Из них Д. Незнамов постигал то, что до этого его мало интересовало или о чем он знал лишь поверхностно.

Говорилось о состоянии военной науки в России. Тут было не все благополучно, хотя урок русско-японской войны и не прошел даром. Нужно непрерывное развитие творческой мысли; не только учет опыта на победах и поражениях, но и проникновение в будущее, создание новых методов и способов в ведении боев и сражений. Стратегия и тактика не могут оставаться неизменными: новое оружие - новая тактика, но и новая тактика - новое оружие.

Генерал Незнамов говорил: "Я не поставлю удовлетворительной отметки за пассивное решение задачи". Подполковник Марков утверждал, что при пассивном выполнении задач и даже при полумерах невозможен решительный успех; чаще это приводит к неуспеху и лишнему пролитию крови. Воинские качества: дисциплинированность, мужество, храбрость и другие - сами по себе для начальников не являются абсолютно ценными качествами; дисциплина должна быть сопряжена с разумностью, мужество - с силой воли и силой влияния на подчиненных, храбрость должна быть активной и должна быть связана с инициативой.

Теме инициативы особенно уделялось внимание. Инициатива на верхах командования и инициатива на всех его ступенях, до самой низшей включительно. На верхах командования, где ставятся задания и проводятся с намерением заставить противника действовать в зависимости от принятых ими решений; на низах - когда инициативой начальников разрушаются планы и намерения противника на тактических участках боя, когда захватываются тактические рубежи, когда противник становится в менее удобное положение и когда это используется для развития успеха. Инициатива - это постановка задач, диктуемых обстановкой в каждый момент боя. Активность - это выполнение этих задач.

Об активной храбрости, основанной на проявлениях инициативы, разговор был особенно серьезен. Высказывалось утверждение, что она легко может перейти в партизанство, даже помимо воли и сознания начальника, т.е. к действиям, имеющим чисто местное значение, без всякой связи с общими действиями и могущих привести хотя и к успехам, но коротким и местным, не приводящим к общему успеху. Ставилась дилемма: активная храбрость - партизанство или пассивное регулярство. Подполковник Марков высказывался горячо за предпочтение активной храбрости, однако, подчиненной общей задаче. "Чаще активное партизанство предпочтительней пассивного регулярства", - говорил он. Он утверждал, что регулярство очень часто создает и покрывает безответственность начальников. Приводились десятки примеров, когда "пассивное регулярство" приводило в лучшем случае к сохранению положения, а "активное партизанство" - к большим успехам.

Суворовский принцип "противник обходящий легко может быть сам обойден", находит свое решение, когда в полной мере осуществляются инициатива, активная храбрость, "партизанские" меры... При регулярстве в этом случае достаточно донести об обходе противника, принять пассивные меры и ждать распоряжений начальства.

В своих лекциях Марков призывал к заимствованию лучших традиций из наследия Румянцева, Суворова, Скобелева.

- Забудьте все теории, все расчеты. Помните одно: нужно бить противника и, выбрав место и время для удара, сосредотачивайте там наибольшее количество ваших сил… Весь ваш дух должен быть мобилизован на месте удара! – говорил он.

Молодым офицерам академии запомнилось его напутствие:

- Хотя я здесь призван уверять Вас, что ваше счастье за письменным столом, в науке, но я не могу, это выше моих сил; нет, ваше счастье в подвиге, в военной доблести, на спине прекрасной лошади. Идите туда, на фронт, и ловите ваше счастье!

Академическая молодёжь подняла своего преподавателя на руки.

За интеллигентность и эрудицию Марков получил среди своих сослуживцев уважительное прозвание «Профессор».

И об этом уникального ума и разнообразных дарований русском офицере «красный граф» А.Н. Толстой на страницах своего романа «Хождения по мукам» позволил себе выразиться следующим образом:

«На берегу вертелся на грязной лошадке небольшой человек с бородкой, в коричневой байковой куртке, в белой, глубоко надвинутой папахе. Грозя нагайкой, он кричал высоким, фатовским голосом. (…)

Марков был из тех людей, дравшихся в мировую войну, которые навсегда отравились ее трупным дыханием; с биноклем на коне или с шашкой в наступающей цепи, командуя страшной игрой боя, он, должно быть, испытывал ни с чем не сравнимое наслаждение. В конце концов он мог бы воевать с кем угодно и за что угодно. В его мозгу помещалось немного готовых формул о боге, царе и отечестве. Для него это были абсолютные истины, большего не требовалось. Он, как шахматный игрок, решая партию, изо всего мирового пространства видел только движение фигур на квадратиках.

Он был честолюбив, надменен и резок с подчиненными. В армии его боялись, и многие таили обиды на этого человека, видевшего в людях только шахматные фигуры. Но он был храбр и хорошо знал те острые минуты боя, когда командиру для решающего хода нужно пошутить со смертью, выйдя впереди цепи с хлыстиком под секущий свинец…» Как известно, бумага всё стерпит…

Последний раз С.Л. Марков читал лекции в Академии Генерального Штаба в 1916-м году, вернувшись на некоторое время с фронта.

Один из офицеров, слушателей Николаевской военной академии вспоминал в последствии:

«Аудитория напряженно ждет. Лекция обещает быть захватывающего интереса, лектор - молодой генерал, только что приехавший с турецкого фронта. Слухов о нем было много, но его еще никто повидал, ибо это была первая лекция.

Широко раскрытые двери аудитории; большими нервными шагами, быстро входит совсем молодой сухой генерал с резкими чертами худого нервного лица. Георгиевский крест, Георгиевская шашка, в руках серая папаха.

- Я - генерал Марков, приехал к вам с Кавказского фронта, будем вместе с вами беседовать по тактике, поменьше зубрежа; прошу на лекциях слушать, а главное, почаще меня останавливать; всякий вопрос, всякое несогласие несите сюда, ко мне, не оставляйте его при себе; дело военное - дело практическое, никакого трафарета, никакого шаблона.

Аудитория захвачена - она уже в руках у лектора. Способность управлять массами сказалась в полной мере. Резкие, подчас угловатые движения, приковывают к себе внимание слушателей. Образная речь, полная примеров из военной истории; громадный запас примеров из личного опыта японской и последней мировой войны. Всегда резкие умозаключения.

Аудитория с напряженным вниманием слушает нового лектора. Это не была лекция в общепринятом смысле слова. Пред аудиторией горел факел большого военного воодушевления. Поскольку смелы были выводы и умозаключения, постольку же смело они отдавались на суд, критику и возражения. С кафедры сверкала живая мысль, категорически порвавшая со всеми шаблонами прошлого и мятежно ищущая новых свободных путей. И молодая аудитория вместе со своим молодым лектором жила одной жизнью…»

Последнюю свою лекцию Марков закончил словами:

- Всё это, господа, вздор, только сухая теория! На фронте, в окопах – вот где настоящая школа. Я ухожу на фронт, куда приглашаю и вас!

Е.В. Семёнова