Мое поколение помнит свой первый выход в интернет не меньше первого бала. Черта, разделившая жизнь на «до» и «после», событие, переменившее весь обыденный уклад. Какое волшебство – общаться с людьми, с незнакомыми, живущими хоть на краю света, какое волшебство встречаться где-то в четвертом измерении!
Вероятно такое же волнение испытывали в старину пользователи первых телефонных аппаратов. Новый мир. Первый бал.
Однако на моем первом балу карета обернулась тыквой слишком выразительно.
Чем поразил интернет, когда я впервые вышла на первый попавшийся форум? Всё, начертанное в электронном пространстве, вполне можно было бы прочесть и на ближайшем заборе.
«Книжки Ивановой – лабуда!» «Сам напиши лучше, кретин!» «Сама кретинка, мужики на тебя не смотрят, вот и читаешь Иванову!» «На меня-то смотрят, а от тебя небось жена свалила!»
И вот ради этого – выстраивались цифры, собирались схемы, писались программы? Контраст выглядел убийственным. Осуществление мечтаний фантастов – и невообразимое убожество мыслей и речи.
Я пометалась в виртуальном пространстве туда-сюда: первое впечатление только укреплялось. В конце концов я все же вышла на достойные обсуждения интересных тем, но их надлежало искать. Ровно так же дело обстоит и сейчас.
В наши школьные годы, вытаскивая из почтового (жестяного, не электронного) ящика номер родительской «Науки и жизни» и своего «Юного натуралиста», мы иногда натыкались на исписанные от руки странненькие листочки.
«Это письмо счастья… Никита Хрущев получил такое письмо, но выбросил его в унитаз. Вскоре его свергли. Алла Пугачева получила это письмо, переписала десять раз и отправила десяти людям. Вскоре она победила на конкурсе и стала знаменитостью. Перепиши это письмо от руки для десяти людей!»
Нам, конечно, объяснили, что швырять сие «счастье» в упомянутый водоворот надлежит совершенно спокойно.
Но я испытываю странные чувства, когда подобное путешествует сегодня по интернету.
«Если вы заболели раком – не соглашайтесь на химиотерапию и не принимайте дорогостоящих лекарств! Заморозьте лимон и потрите его на тёрке! Фармацевтические корпорации скрывают этот секрет, чтобы не утратить сверхприбылей! Информация получена из секретного источника! Переправьте ее друзьям и пусть вся страна станет здорова!»
Строго говоря, это куда похуже, чем просто заставить человека десять раз переписать глупость от руки. Из нескольких сотен – кто-то и поверит в нехорошую минуту в спасительный лимон, почему-то непременно замороженный. А потом время будет упущено.
«Дружить с тобой легко и клёво. Я за тебя порву любого. Отправь это тем друзьям, которых не хочешь потерять в 2019-м году».
Ну, это хоть без опасности для жизни доверчивого получателя.
Приведенные два образца я получила только за последние десять дней. Мне кажется, или они стали ещё глупее, эти баснословные послания?
Глупеет ли человек по мере того, как умнеют его машины? Если да, то почему?
Казалось бы – разум, способный если не управлять электронной вселенной (прежде не существовавшей), то ориентироваться в ней – должен быть более изощрен во всех своих проявлениях, чем мыслительный аппарат человека столетней давности, технический мир вокруг которого был на наш взгляд безмерно примитивен?
Лев Шестов, допустим такой Шестов. А сумел бы этот Шестов освоить Window’s, элементарно простой для ребенка школьного возраста?
Ведь мы же усвоили с детства: чем больше знаний усваиваешь, тем лучше работает мозг. Сложные задачи тренируют, легкие – ведут к деградации.
Нам это хорошо вбили. Но во имя всего святого, почему это железное правило перестало работать?! Почему и когда?
Самые тупые из нас владеют навыками и познаниями, не снившимися Шестову или Розанову. Мы должны не то, что мыслить сложнее, мы должны этих Розановых и Шестовых бить как малых детей, умиляясь разве что их примитивному лепету, который по простодушию предков сочтен высоким полетом мысли.
Но мы не то, что не сложнее, мы не вровень, мы примитивнее.
Не без грустной иронии наблюдаю иной раз за одним молодым человеком. Порой он вызывает восхищение, самое искреннее. С ним – не садись в покер. Не обыграешь, ибо блефовать невозможно. Голова просчитывает всё, что у кого на руках – хотел бы иначе, да не может. Издержки профессионализма, такой вот склад ума. Он блистателен, когда все за столом злятся и хохочут, безнадежно проигрывая.
Полагаю, что еще более блестящ он в непосредственной профессиональной деятельности.
Но куда, куда этот блеск исчезает, когда речь заходит об истории, религии, литературе, этике?!
Суждения делаются невыносимо шаблонны, до оскомины примитивны.
Помножим этого младня на многие тысячи.
Программу – напишут. А заговори с ними, к примеру, о соотношении чести с суицидом, что, как мы знаем, вопрос чрезвычайно болезненный в контексте христианской цивилизации, они скажут «бугага, только дурак пулю в лоб пустит». Но это не значит, кстати, что от суицида они застрахованы. Вполне могут и посуицидничать, но с мотивацией «все, блин, обрыдло».
Воля ваша, что-то тут не так. Базовое из наших убеждений рассыпается карточным домиком, а мы этого даже не замечаем. Технический прогресс не только не усложняет личности, но и словно бы толкает ее к деградации.
Язык «падонкафф» уже перестал смешить, ибо его употребляют давно не в шутку. «Ниасилил», это уже давно реакция-штамповка, используемая автоматически, вместо самостоятельной критики. И ведь они в самом деле не осиливают. Не осиливают больших текстовых фрагментов, текста без картинок, разучиваются понимать эмоции, если корреспондент не подкрепляет их пиктограммами: «смешно», «тьфу», «нравится», «восхищен».
Задумывается ли кто-нибудь, что пиктограмма – это самое настоящее сознание пещеры? Пиктограммы вернулись в европейскую жизнь. Впервые за пару тысяч лет.
Скоро появятся писатели, которые будут пересыпать «смайликами» книги. Читатель уже созрел.
Что же происходит? Почему абстрактное мышление, которое мы почитали панацеей от глупости, не мешает человеку делаться примитивнее с каждым днем, превращая в обезьяну, с «брендами» вместо вкуса и жаргоном вместо языка?
Ведь широкие массы еще никогда не мыслили на столь высоком абстрактном уровне.
Может статься, это какое-то неправильное абстрактное мышление, вроде пчел Винни-Пуха?
Ошую от моего ноутбука, под рукой, лежит толстый том досократиков. Очень помогает после каждого выхода на фейсбук или посещения ток-шоу – уткнешься в элеатовский период и сразу перестаешь считать себя умной: ну вот же, кто до небесных тел руками достает!
Древние греки задали тон всей нашей цивилизации. Современное литературоведение все вышло из «Поэтики». Философия как явление тоже зародилась в те времена, когда жилищные проблемы решали с помощью бочки.
Жили чисто, с баней и гимнастикой, но так простенько. Могли позвать гостей на сыр с зеленью и свежие лепёшки, если находился кувшин вина, а к нему непременно подавали три кувшина ключевой воды. В материальном пространстве умели только строить. Впрочем, строительство – единственное материальное (техническое) мастерство, как-то таинственно сопряженное для европейца с гуманитарным мышлением.
Высшей точки архитектура достигает в готике – и в это время творит последний интеллектуальный исполин – святой Аквинат.
Далее архитектура постепенно теряет мистику и тайну, а гуманитарная сфера начинает плодить клоунов наподобие Ницше. Зато развивается механика.
Кстати, я уже дважды произнесла ключевое слово.
Не всякая абстрактная наука обогащает личность. А единственно та, которую принято считать бесполезной.
Гуманитарное образование, как всё остальное «ненужное», и держит человека в вертикальном состоянии тела. В сочетании с естественными и точными науками гуманитарные дисциплины формируют полноценную личность. Без наук естественных и точных – человек лишается прогресса. Конечно, мы не хотим вернуться к масляным светильникам, которыми пользовался Аристотель.
Но под предлогом пользы нас призывают отказываться от ненужного. А ненужного в нашей жизни – немало.
Еще не нужен, к примеру, этикет. Только осложняет жизнь – кто кому первым подает руку, когда и как можно целовать эту самую руку даме, когда надлежит привстать. Курицу, видите ли, можно есть с ножом в левой руке, а больше ничего нельзя! Проще же – хлопать друг дружку по плечу без различия пола, а фаст-фуд и вовсе отменяет вилки и ножи в руках. Удобно. Но – к обезьяне от человека поближе.
Что отличает человека от животного? Оппоненты, вероятно, хором вспомнят про «труд», но они просто не наблюдали вблизи бобров. Человека от животного отличает его бесполезное имущество.
Все, что не предназначено для прокормления, удобства, тепла, размножения – и есть самоидентификация человека. Музыкальные инструменты, скульптура, живопись, философия, литература – «не съесть, не выпить, не поцеловать». Сейчас происходит чудовищное занижение гуманитарной сферы. А результат налицо – интернет используется для бабкиных гаданий, сплетен о певичках, писем счастья, пиктограмм и нелепых сказок на исторические темы.
Уж с неделю я наблюдаю за общественной реакцией на высказывание ректора МГУ о пользе изучения церковнославянского языка. Тут и «поповщина» (хотя строго говоря, знать религиозные корни большинства населения страны неплохо и неверующим) и, главное, «бесполезность». Пусть учат английский и китайский!
Но польза изучения базовых древних языков – совсем иная. Без азов церковнославянского не понять, к примеру, «теории трех штилей» Ломоносова. Зачем нужны «теория трех штилей» да и сам Ломоносов? Только затем, чтобы отличаться от животного.
Кстати, именем Ломоносова до сих пор гордится Университет, чей ректор академик В.А.Садовничий (кстати, сам математик) и предложил возвращение к церковнославянскому, а отнюдь не РПЦ, у которой совсем иные задачи и приоритеты.
Латынь, церковнославянский, древнегреческий – бесполезны. Английский и китайский – сплошная польза. Только писем счастья не пишут на церковнославянском. А на английском – запросто.
PS В начале ноября, выступая в Фонде Славянской Культуры и письменности, что в Черниговском, я не сразу поняла, отчего мне так холодно в шерстяном платье. Уж потом обратила внимание, что зрители сидят в пальто. В особняке, как оказалось, не топят. У мегаполиса нет, вероятно, средств на то, чтоб достойно содержать одно из средоточий отечественной культуры. Ходят тревожные слухи, что Фонду вообще недолго владеть особняком. Теперь понимаю: это же Кирилл и Мефодий. Опять Кирилл и Мефодий, одно упоминание о которых из уст ректора и академика вызывает в медиа и политических кругах кривлянье и злобу.
Елена Чудинова
для Русской Стратегии
http://rys-strategia.ru/ | 
