На сайте "Великие имена" https://xn--80adjaaqabpiqn.xn--p1ai/members  идет второй тур голосования по пяти аэропортам, где в первом туре не выявлен победитель по причине совпадения названий с другими аэропортами. Например, Петр I оказался победителем и в Воронеже, и в Петербурге, но его имя оставлено за Воронежем по причине большего числа полученных в первом туре голосов. Голосование 2-го тура продлится до 23 декабря. К оставшимся двойкам имен добавлено третье. Интересно, что вновь всплыло имя чекиста И. Папанина - на этот раз в Архангельске.

Смею рекомендовать голосование:

Санкт-Петербург - за святого благоверного князя Александра Невского, как за достойный и проходной вариант (добавленный Достоевский вряд ли пройдет).

Москва, Внуково - за авиаконструктора Туполева.

Архангельск - за Федора Абрамова, русского писателя-почвенника (соперник - экс-комендант Крымской ЧК Папанин).

Пенза - за Александра Куприна, русского писателя-классика, в гражданскую войну - участника Белого Движения (его соперник - неистовый Виссарион, революционный демократ  и воинствующий атеист Белинский).

Нижневартовск - затрудняюсь в выборе…

Прошу обратить особое внимание на Пензу - там лидирует революционер Белинский и желательно переломить ход голосования. Писатель-классик Куприн пока на втором месте, и необходима мобилизация сил, чтобы добиться победы выдающегося писателя-патриота и белого воина.

Кто он, Александр Куприн, помимо того, что он автор замечательных романов, повестей, рассказов, обогативших русскую словесность? Сайт «Офицеры РИА» приводит краткую справку о Куприне – военнослужащем Русской Армии. Родился 26 августа (7 сентября) 1870 г. в уездном г. Наровчат Пензенской губернии в семье чиновника, потомственного дворянина Ивана Ивановича Куприна. В 1880 г. поступил во Второй Московский кадетский корпус. В 1887 г. поступил в Александровское военное училище (Москва). Окончив его в 1890 г., в чине подпоручика был выпущен в 46-й пехотный Днепровский полк, стоявший в Проскурове Подольской губернии. В 1894 г. в чине поручика вышел в отставку. Русский писатель, автор романов и повестей «Поединок». «Гранатовый браслет», «Купол Святого Исаакия Далматского» (о воинах Армии Юденича), памфлетов о Горьком, Ленине и т.д.

Во время Первой мировой войны был призван в чине поручика в Государственное ополчение.

Во время Гражданской войны добровольцем поступил в Северо-Западную Армию. Чтобы этот период биографии писателя был понятней, приведем несколько отрывков из статьи, посвященной этой теме и опубликованной на сайте «Белая Россия» http://belrussia.ru/page-id-3067.html

Горячо поддерживая освободительный порыв армии генерала Юденича, Куприн, как офицер запаса Русской Императорской армии пошёл в Северо-Западную Армию добровольцем. Вместе с генералом П.Н.Красновым Куприн редактировал армейскую газету "Приневский край".

«Наша партия? Разве когда горит дом, когда буря треплет корабль или когда родного человека пожирает горячка - разве тогда дело в партийности? Спасение и оздоровление России, мирный труд под защитой твердого, самим же народом избранного правительства, счастье и довольство народа - вот наше стремление! Все для России - вот наш девиз!»

В дни октябрьского наступления на красный Петроград, когда казалось, что осталось совсем чуть-чуть, и Белая армия, как освободительница, ворвется на улицы и площади бывшей российской столицы, газета призывала забыть во имя грядущей победы о партийных распрях и о личных властолюбивых стремлениях и амбициях. «Теперь нет и не может быть ни монархистов, ни социалистов-революционеров, ни кадетов, но должны быть только русские люди, спасающие Россию от большевиков... Долой себялюбие, долой личные и партийные счеты, Родина-мать зовет нас творить великое дело оздоровления и чистки своего дома».

При отступлении СЗА Куприн записал: «Божество удачи отвернулось от самоотверженной горсточки железных людей, составлявших Северо-Западную Армию. Теперь уже не ошибкам полководцев и, подавно, не качеству армии, а лишь стихийному нагромождению ужасных событий можно было приписывать трагическую судьбу».

Видя в борьбе с большевиками свой долг, он гордился службой в этой армии, смог бы — пошёл бы в строй, на позиции. Как дорогую реликвию в эмиграции он хранил полевые погоны поручика и трёхцветный угол на рукав, сшитый женой. После поражения, уже побывавший в тюрьме и в заложниках, он спасал себя и свою семью от террора. В 1919 Куприн с семьей эмигрировал. Диктатуру как форму власти писатель не принял, Советскую Россию называл Совдепией. Впоследствии, в "Куполе Святого Исаакия Далматского" А. И. Куприн писал: "Я пламенный бард Северо-Западной армии. Я никогда не устану удивляться её героизму и воспевать его".

Покинув Соведпию, Александр Иванович Куприн жил в Париже, а в 1937 г., видимо, почуяв близкий конец земной жизни, вернулся в СССР, чтобы умереть на родине. Скончался 2 августа 1938 г. в Санкт-Петербурге (Ленинграде).

А теперь о Виссарионе Белинском.

Немного найдется в истории русской культуры личностей, столь рьяно и последовательно подготовлявших катастрофу 1917 года. Белинский отрицал русскую цивилизацию с ее принципами «Православие, Самодержавие, Народность», и раболепно преклонялся перед западом. Его суждения о русской государственности, Православии, русском народе поверхностны, самонадеянны и высокомерны. Настоящий представитель «малого народа» (по Шафаревичу).

Ненависть Белинского к исторической России, Православной церкви и ее пастырям с наибольшей силой проявилась в печально знаменитом письме Гоголю, написанном в 1847 году, за год до смерти, за границей. Болезнь популярного в революционных кругах критика наложила отпечаток на его мировоззрение, его письмо к Гоголю переполнено желчью и ненавистью к русскому правительству, лояльной части общества, православному духовенству, в письме Белинский рисует выдуманный им русский народ, будто бы чуждый религиозности, и карикатурный образ русского священнослужителя. Приведу несколько цитат.

К Николаю Гоголю (письмо явилось реакцией на книгу «Выбранные места из переписки с друзьями», проникнутую идеями консерватизма) критик обращается бесцеремонно и грубо:

«Проповедник кнута, апостол невежества, поборник обскурантизма и мракобесия, панегирист татарских нравов - что Вы делаете?!! Взгляните себе под ноги: ведь Вы стоите над бездною…».

А дальше пассажи про Святую Церковь, достойные разве что небезызвестного воинствующего безбожника Ярославского-Губельмана:

«Что Вы подобное учение опираете на православную церковь - это я еще понимаю: она всегда была опорою кнута и угодницею деспотизма. Но Христа, Христа-то зачем Вы примешали тут?! Что Вы нашли общего между Ним и какою-нибудь, а тем более православною церковью?»

«Церковь же явилась иерархией, стало быть, поборницей неравенства, льстецом власти, врагом и гонительницею братства между людьми, - чем продолжает быть до сих пор».

«Неужели Вы, автор "Ревизора" и "Мертвых душ", неужели Вы искренно, от души, пропели гимн гнусному русскому духовенству, поставив его неизмеримо выше духовенства католического? Положим, Вы не знаете, что католическое духовенство было чем-то, между тем как православное духовенство никогда, ничем и нигде не было, кроме как слугою и рабом светской власти».

Белинский, всю жизнь проживший в Петербурге и за границей, вращавшийся только в кругах себе подобных интеллигентов, судит с присущей ему спесью и самомнением о русском народе, упрекая Гоголя в незнании его психологии и души:

«Но неужели и в самом деле Вы не знаете, что наше духовенство во всеобщем презрении у русского общества и русского народа? Про кого русский народ рассказывает похабные сказки? Про попа, попадью, попову дочку, попова работника. Кого русский народ называет: дурья порода, колуханы, жеребцы? - Попов. Не есть ли поп на Руси, ля всех русских, представитель обжорства, скупости, низкопоклонничества, бесстыдства?»

Критик настолько распален, что в своих непристойностях пускается во все тяжкие, и я намеренно опускаю самые и пошлые и грязные выражения, адресованные русским пастырям в «письме к Гоголю».

Достается в этом пасквиле и инакомыслящим, всем тем, кто не разделяет революционных воззрений нашего ура-западника. Как и Гоголь для него хорош, только когда пишет обличительные «Ревизора» и «Мертвых душ», так и у Пушкина заслуживают его похвал только те произведения, где он не жалует правительство, но стоит великому поэту ступить на стезю здравомыслия и патриотизма, как он тотчас попадает в немилость.

«…Падает популярность великих поэтов, искренно или неискренно отдающих себя в услужение православию, самодержавию и народности. Разительный пример — Пушкин, которому стоило написать только два-три верноподданнических стихотворения и надеть камер-юнкерскую ливрею, чтобы вдруг лишиться народной любви».

Ну, конечно, только Белинский знает, кто любим народом, а кто нет…

Ответ Николая Васильевича Гоголя был сдержан и объективен.

«С чего начать мой ответ на ваше письмо? Начну его с ваших же слов: «Опомнитесь, вы стоите на краю бездны!» Как далеко вы сбились с прямого пути, в каком вывороченном виде стали перед вами вещи! В каком грубом, невежественном смысле приняли вы мою книгу! Как вы ее истолковали!»

Автор «Тараса Бульбы» пытается вразумить потерявшего чувство реальности Белинского:

«Кто же, по-вашему, ближе и лучше может истолковать теперь Христа? Неужели нынешние коммунисты и социалисты, объясняющие, что Христос повелел отнимать имущества и грабить тех, которые нажили себе состояние?»

Достаточно сравнить биографии обоих литераторов, чтобы понять, кто из них лучше знает русской народ, его душу и веру.

«Что мне сказать вам, - пишет Гоголь, - на резкое замечание, будто русский мужик не склонен к религии и что, говоря о Боге, он чешет у себя другой рукой пониже спины, замечание, которое вы с такою самоуверенностью произносите, как будто век обращались с русским мужиком? Что тут говорить, когда так красноречиво говорят тысячи церквей и монастырей, покрывающих русскую землю. Они строятся не дарами богатых, но бедными лептами неимущих, тем самым народом, о котором вы говорите, что он с неуваженьем отзывается о Боге, и который делится последней копейкой с бедным и Богом, терпит горькую нужду, о которой знает каждый из нас, чтобы иметь возможность принести усердное подаяние Богу.

Да и откуда Белинскому знать про народные чувства и думы?

«Нет, Виссарион Григорьевич, нельзя судить о русском народе тому, кто прожил век в Петербурге, в занятьях легкими журнальными статейками и романами тех французских романистов, которые так пристрастны, что не хотят видеть, как из Евангелия исходит истина, и не замечают того, как уродливо и пошло изображена у них жизнь».

Поверхностные представления, надерганные из сочинений французский утопистов, не могут заменить знания народной жизни. Гоголь словно предвидит то, к чему приведет торжество заблуждений и догм Белинского и ему подобных. В словах писателя-провидца ужу видятся и ленинский военный коммунизм и сталинское колхозное крепостничество.

«Что для крестьян выгоднее: правление одного помещика, уже довольно образованного, который воспитался и в университете и который всё же, стало быть, уже многое должен чувствовать, или быть под управлением многих чиновников, менее образованных, корыстолюбивых и заботящихся о том только, чтобы нажиться? Да и много есть таких предметов, о которых следует каждому из нас подумать заблаговременно, прежде нежели с пылкостью невоздержного рыцаря и юноши толковать об освобождении, чтобы это освобожденье не было хуже рабства».

Что мы знаем о Белинском? Только выхолощенные и однобокие суждения и оценки, включенные в школьные учебники еще при Сталине. Белинский был идолом для нескольких поколений революционеров от Нечаева до Ленина. Его взгляды близки и сегодняшним ненавистникам России, будь то марксисты-ленинцы или беспочвенные либералы. Сегодня именем неистового Виссариона в России назван город (бывший Чембар), около 500 улиц и площадей, бесчисленное количество библиотек, пароходов и проч.

Надо ли продолжать?

Станислав Смирнов

для Русской Стратегии

http://rys-strategia.ru/