6 августа 1915 г. в Рижском заливе появились германские корабли. Русские корабли отошли к Моонзунду, и в опасной зоне остались лишь две канонерские лодки - «Сивуч» и «Кореец», устанавливавшие минные заграждения, согласно полученному приказу. Наконец, и им было дано указание срочно уходить к Моонзунду. В сущности, в условиях занятия залива неприятелем подобный поход был чистой воды самоубийством. Однако, русские моряки решили прорываться. На вопрос коменданта крепости Усть-Двинск, каковы шансы на успех этого отчаянного предприятия, командир «Корейца» Федяевский ответил:

- Один из ста…

Первую часть пути «Сивуч» и «Кореец» преодолели днём - под покровом тумана. Продолжить поход решено было ночью. Однако, надежда на то, что неприятель предпочтёт заночевать у берегов, и удастся в темноте пройти незамеченными, не оправдалась.

Около девяти вечера наблюдатели увидели на горизонте три корабля. Капитан «Сивуча» Пётр Черкасов угадал безошибочно:

- Это «Аугсбург». Вторым эсминец типа V-25, концевым идет V-100 - таких кораблей у немцев только два, и один из них потоплен…

Силы для предстоящего сражения складывались неравными. Немецкие суда втрое превосходили канонерские лодки по скорости и вдвое - по количеству пушек.

- К бою! - прозвучал сигнал на русских канонерках.

С «Аугсбурга» раздались первые залпы. Почуяв добычу, немцы устремились в погоню за «Сивучом» и «Корейцем» и через 20 минут настигли их. Завязалась ожесточённая артиллерийская дуэль. Кормовые оружия «Сивуча» были разбиты, но канонерка продолжала отстреливаться из носовых пушек. Немцы выпустили торпеды, но обоим русским судам удалось уклониться от их попадания, благодаря искусному маневрированию. Между тем, один из русских снарядов разбил прожектор «Аусбурга». В наступившей темноте Черкасов отдал приказ Федяевскому уводить «Кореец» к Моонзунду. «Сивуч» оставался прикрывать отход…

Можно назвать чудом то, что одинокая канонерская лодка, уже сильно повреждённая вражеским огнём, продолжала сражаться ещё целых 40 минут. Охваченный огнём, испещрённый пробоинами, заваленный телами своих убитых и раненых защитников, потерявший управление, беспомощный «Сивуч» расстреливался с трёх сторон надвигающимися на него громадами немецких кораблей. Но носовая пушка всё ещё продолжала стрелять… А капитан Черкасов продолжал возвышаться на своём капитанском мостике, отдавая свои последние распоряжения.

«Аугсбург» и два эсминца хладнокровно расстреливали гибнущий корабль в упор. А пылающий «Сивуч»… продолжал отбиваться. Казалось невероятным, что на изрешеченном, объятом пламенем корабле, уже, по сути, превратившемся в искореженный кусок металла, кто-то еще остался в живых. Но эти моряки, стоя у единственной уцелевшей носовой пушки, продолжали сражаться. А капитан 2-го ранга Петр Нилович Черкасов по-прежнему стоял на мостике, руководя своим последним боем…

Очередной залп, и мостик оказался разрушен. Раненый капитан выбрался из-под его обломков и поднялся на ростры, продолжая руководить боем. Но, вот, в последний раз прозвучал его голос, перекрывающий огненную бурю… Очередной залп, и Пётр Черкасов исчез в отражающей зарево пожирающего «Сивуч» пламени пучине…

Петр Нилович Черкасов родился 19 июня 1882 г. в Нижнем Новгороде. Его отец был опытным моряком. Он окончил службу в чине флота генерал-майора, был членом правления Русско-Дунайского пароходства и владел тремя собственными коммерческими судами - пароходами «Катунки», «Вольск» и «Петр».

По стопам отца пошёл не только Пётр, но и двое из его четырёх братьев - Василий и Анатолий. Пётр окончил Морской кадетский корпус и, будучи произведён в первый офицерский чин, был зачислен на эскадренный броненосец «Пересвет».

Следующим кораблём Черкасова стал миноносец «Властный», на котором Пётр Нилович принял боевое крещение в Русско-японскую войну. К этому времени относятся первые отличия Черкасова. 26 февраля 1904 г. «Властный» в составе отряда из четырех русских миноносцев нес ночное дежурство у Порт-Артура. Утром русские моряки заметили четыре корабля противника. «Властный» открыл по врагам артиллерийский огонь, а затем выпустил две торпеды по японскому миноносцу «Асасиво». Как следует из рапорта командира «Властного» лейтенанта Карцева, мичман Черкасов действовал в бою умело и храбро: «Своей хладнокровной и толковой распорядительностью под выстрелами быстро завел сперва румпель-тали, а потом произвел с не меньшей быстротой сложный переход с парового на ручной штурвал». В мае того же года произведённый в чин лейтенанта Черкасов был назначен третьим артиллерийским офицером на эскадренный броненосец «Севастополь». Старшим артиллерийским офицером на том же корабле служил его старший брат Василий Нилович, а капитаном корабля был Николай Оттович фон Эссен.

27 июля «Севастополь» выдержал тяжелейший бой при второй попытке прорыва русской эскадры из Порт-Артура. В этом бою Черкасов получил ранение в голову и две контузии, но из боя не вышел и отказался от медицинской помощи.

Осенью Пётр Нилович участвовал в боевых действиях не берегу, командуя десантной ротой, в составе которой сражались 180 моряков «Севастополя». 25 ноября, когда положение русской эскадры стало окончательно безвыходным, адмирал Р.Н. Вирен дал приказ перевести «Севастополь» в бухту Белый Волк и готовиться к прорыву блокады. В ночь на 30 ноября семь японских миноносцев атаковали русский корабль, но морякам «Севастополя» метким артиллерийским огнем сорвали атаку, а один из вражеских кораблей был сильно поврежден. 2 декабря уже 23 корабля противника напали на броненосец. Но «Севастополь» вновь избежал гибели, а слаженные действия артиллеристов доставили врагу немало хлопот.

3 декабря в очередном бою корабль получил серьёзные повреждения, и 19 числа пришёл приказ затопить броненосец в связи со сдачей крепости Порт-Артур. Пётр Черкасов поднял на стеньге фок-мачты умирающего «Севастополя» сигнал «Погибаю, но не сдаюсь», с которым славное судно и ушло на дно.

Пётр и Василий вернулись домой живыми и неоднократно награждёнными за боевые заслуги. А, вот, их брату Анатолию не суждено было увидеть родной порог. Он погиб 16 июня 1904 г. Анатолий Нилович служил на первой русской подводной лодке «Дельфин». Когда во время учебного погружения возникла нештатная ситуация, он отказался покинуть судно и остался на лодке, дав возможность спастись проходившим обучение новичкам…

Пётр Черкасов продолжил службу на Балтике. Он читал лекции в Николаевской морской академии, а затем по настоянию адмирал фон Эссена принял под команду канонерскую лодку «Сивуч». На его борту и сражался Пётр Нилович с неприятелем на протяжении всей Великой войны, успешно поддерживая огнём русские войска на побережье Рижского залива.

И, вот, настал последний бой… Одинокая канонерская лодка и её капитан так отчаянно сопротивлялись трём немецким кораблям, что к ним на выручку подошли основные силы германского флота - линкоры «Нассау» и «Позен» и семь эсминцев. Только залпами всей этой мощи непотопляемый «Сивуч» всё-таки был отправлен на дно. Но напоследок носовая 75-миллиметровая пушка скрывающегося под волнами корабля успела сделать свой последний выстрел по противнику. Выстрел этот сделал 25-летний мичман Михаил Алексеевич Мурзин…

Мичман, как ни странно, уцелел. Он и ещё 48 русских моряков были выловлены немцами и… удостоены высочайших почестей. На борту линкора «Нассау» героев торжественно встретил выстроенный вдоль во фронт экипаж во главе с командиром, а корабельный оркестр исполнил в их честь «Боже, Царя храни».

Итогом этой не имеющей аналогов битвы стал уход немецкой эскадры из Рижского залива. В бою с одной единственной русской канонеркой немцы потеря пять миноносцев, пять тральщиков, надолго вышли из строя линкор «Мольтке» и крейсер «Тетис». С той поры противник не решался проявлять серьёзную активность в Рижском заливе до самого 1917 г.

Тело Петра Черкасова так и не было найдено. Посмертно он был награждён орденом Св. Георгия. В те дни английская газета «Стар» вышла с большим заголовком «Славная морская победа России». «Пройдут годы, позабудутся события этой войны, но подвиг «Сивуча» останется в истории», — писало британское издание. Отдала должное подвигу и пресса Германии: «Русский корабль, окруженный фонтанами взрывов 11-дюймовых снарядов, весь в огне и храбро отстреливаясь из всех своих орудий, опрокинулся и затонул после произведенной на него пятью миноносцами атаки».

На родине Черкасова Балахнинское земское собрание приняло решение поставить герою-земляку памятник. Но отец Петра Ниловича предложил открыть общедоступный Народный дом имени сына и подарил земству участок земли с домом и постройками. Дом был отремонтирован на средства земства и пожертвования благотворителей, открыл двери в 1916 и действовал до 1920 г. Это ветхое знание, использовавшееся в советские годы в качестве склада, было снесено лишь в 2000 г.

Не менее печально сложились судьбы родных Петра Ниловича. Его вдова погибла в блокадном Ленинграде. Её брат, Кирилл Платонович Гильтебрандт, морской офицер, с которым Черкасов был знаком еще по Порт-Артуру, командовал на Балтике тральщиком «Взрыв» и был убит озверевшими матросами в марте 1917 г.

Василий Нилович Черкасов дослужился до капитана 1-го ранга, пошёл на службу большевикам, но был быстро ими «вычищен», а затем и вовсе репрессирован вместе со своим сыном Нилом.

Но нашёлся в трагической и славной истории «Сивуча» и счастливец, которого судьба хранила несмотря ни на что. Человек, сделавший последний залп с борта горящего и уходящего под воду судна. Мичман Михаил Алексеевич Мурзин. Вернувшись из немецкого плена, он вступил в Добровольческую армию и командовал канонерской лодкой «Донец». В эмиграции проживал в Югославии, Италии и Бельгии, где и умер в 1955 г.

Е. Фёдорова

для Русской Стратегии

http://rys-strategia.ru/