Рецензия на одну новую-старую книгу
«По обстоятельствам военного времени…». Нижегородская губерния в 1914-начале 1918 г.). Сборник документов: в 2-х ч. / составитель Е.Э. Ешан. – Нижний Новгород. Центр. архив Нижегор. обл., 2018.
Термин «обвинительный уклон» – из юридической, а точнее, карательной теории и практики. Он означает пристрастное отношение к подозреваемому, оборачивающееся стремлением во что бы то ни стало подвести подследственного под нужную статью. Знакомство с двухтомником документов о Первой мировой войне, выпущенном недавно областной архивной службой, рождает именно такие ассоциации. Скудной по содержанию в части нового, еще неизвестного читателю материала, сборник явно страдает преобладанием негативных оценок в описании императорской России.
Отметим, что руководителем проекта является глава областного комитета по делам архивов Борис Моисеевич Пудалов. Его взгляды и крайне негативные оценки дореволюционной истории России, русских Государей, революционной смуты 1917 г. и т.п. широко известны по многочисленным теле- и газетным интервью. Печать этих взглядов и несет представленный здесь сборник.
Следуя методичкам, составленным еще пропагандистами большевистской партии, а затем ангажированными партией советскими историками вроде Исаака Минца, составитель книги, консультант руководителя комитета по делам архивов (т.е. Б.М. Пудалова) Елена Ешан, волевым образом подчиняет изложение материала нехитрой и до боли знакомой по учебникам сталинско-брежневских времен схеме: Первая мировая война – бессмысленная, ненужная, с непонятными народу целями; в силу этого шовинистический задор первых месяцев быстро сменяется усталостью и протестом; поражения на фронте дополняются бездарностью царской администрации, коррупцией буржуазии. Отсюда, мол, неизбежность социального взрыва. Ну, а далее тоже все знакомо: та самая коррумпированная буржуазия, захватив власть в феврале, разваливает армию и тыл, и на сцену являются благородные спасители–большевики.
Вызреванию и описанию революционной ситуации посвящена большая часть обоих томов сборника. Тут авторы хранят безусловную верность советской традиции. Ведь в партийной историографии сама Первая мировая, по сути, была не самостоятельной темой, а всего лишь частью изучения революционного движения. Как говорилось, «обострила кризис и вызвала неизбежность». Тот же лейтмотив и здесь. «Неизбежность» доказывается и аргументацией и тональностью вступительной статьи, и подбором включенных в сборник около пятиста архивных документов.
Вызывая в качестве свидетелей обвинения советских историков вроде И.И. Минца или А.Л. Сидорова, авторы сборника доказывают «катастрофическое положение во всех сферах экономики страны военного периода: организации эвакуации промышленности, из прифронтовых территорий, военно-экономической мобилизации тыловых губерний, ситуации в промышленности, сельском хозяйстве, железнодорожном транспорте и топливоснабжении» (ч. 1, с. 9).
Может быть, в сборнике мы найдем доказательства этого категоричного утверждения? Увы, не найдем. Хотя «катастрофическое положение» в промышленности можно было бы наглядно проиллюстрировать примером Сормовских заводов, служивших в войну одним из главных арсеналов страны. Производства АО «Сормово» выпускали трехдюймовые пушки – основное полевое орудие Русской Армии, артиллерийские снаряды разных калибров, поковки для винтовочных стволов, широкий ассортимент разного военно-боевого снаряжения, а также в огромном количестве локомотивы и вагоны, столь нужные для военных сообщений, и военные суда.
Какие же факты приводят авторы в обоснование своего утверждения? По Сормову у них таковой находится лишь один, да и то взятый из работы А. Сидорова, цитируем: «К 1 января 1915 г. Сормовский завод имел невыполненных заказов на 40 млн р.». Правда, есть еще ерническая оценка автором выпуска за войну количества выпущенных пушек – всего 2215. Ну, а что и сколько было выполнено, сколько произведено, отгружено доя действующей армии, вообще? Вот тут бы и привести документы из отчетов военного периода: каковы ассортимент и объемы производства, как из года в год возрастали его темпы. Но всего этого в сборнике ни по Сормовским, ни по другим заводам не найти. Похоже, авторам было недосуг, они слишком увлеклись описанием революционного движения.
Между тем, как показывают факты, имперские и местные власти справлялись с возложенными на них войной задачами. Вопреки измышлениям г-жи Ешан, что, мол, война не привела к росту экономики региона, можно смело утверждать: рост был налицо, и весьма значительный. В губернии был построен целый ряд новых заводов и фабрик, заработали предприятия, эвакуированные летом-осенью 1915 г. из западных областей. Среди них довольно крупные: радиотелефонный завод «Сименс и Гальске» на Мызе, Снарядный завод Биржевого общества, рижский «Фельзер», «Новая Этна» и т.п. В итоге количество фабрично-заводских рабочих в губернии удвоилось, например, на Сормовских заводах с 10 до 20 тыс.
Выпуск сормовичами пушки-трехдюймовки был освоен также с нуля всего за восемь месяцев. Количество же – 2215 орудий с мая 1915 по 1917 г., то есть, за два года, можно считать не таким уж и малым, если учесть, что помимо пушек завод выпускал и много иной продукции, а все русские заводы выпустили орудий этого калибра в 1914 г. – 285, в 1915 – 1654, в 1916 – 7238. В середине 1916 г. Сормово ежедневно давало фронту до 5 пушек и 7000 снарядов, что было весомым вкладом в снабжение армии. Как известно, снарядный голод в русской Армии был преодолен уже в 1915 г., а весной 1916-го ее мощь возросла настолько, что стратегическая наступательная операция войск Юго-Западного фронта («Брусиловский прорыв») привела к полному разгрому австро-германских войск в этом сегменте театра военных действий.
Примеры успешного решения многих проблем русским правительством и администрацией Нижегородской губернии, в частности, можно продолжить. Но все это, похоже, не входило в планы авторов сборника. Идеологическая предвзятость выступает из него, как шило из мешка. Всякие иные, кроме обличительных, выводы и оценки подвергаются осмеянию и шельмованию, причем бездоказательно. Как показано выше, явно голословным оказывается опровержение вполне обоснованного вывода нижегородского историка С.Б. Белова о росте экономики региона и продукции Сормовских заводов в годы войны. Составитель пишет о каких-то документальных свидетельствах, но привести их в сборнике почему-то забывает.
Вместе с тем, написанные в позитивном ключе работы об успехах экономического, демографического, социального и культурного развития имперской России в царствовании Императора Николая II , о несомненной народной любви к монарху и национальному лидеру, нашедшие отражение, например, в публикациях журнала «Нижегородская старина», вызывают у авторов сборника субъективное неприятие и нескрываемое раздражение. Все, что не соответствует взглядам и пристрастим авторов сборника, награждается уничижительными ярлыками вроде «апологетическй», «хвалебный», «куцый», «шаблонно-агитационный», из-за чего вроде бы научный сборник приобретает черты памфлета.
Шельмованию, видимо, по принципу «кто не с нами, тот против нас», подвергается в сборнике даже идеологически нейтральная книга профессора Ф.А. Селезнева «Первые лица Нижегородской губернии XVIII-XX вв. », содержащиеся в ней краткие справки именуются не иначе как «куцыми» и «малоинформативными». Зато небезызвестная книга близкого по духу авторам сборника краеведа И.А. Макарова «Губернаторы и полицмейстеры», изобилующая ошибками и желчно-тенденциозными характеристиками и лишенная каких-либо ссылок на источники, удостаивается звания «ярких биографических очерков».
Все это можно было бы простить, если бы новый двухтомник, щедро профинансированный из областной казны, содержал большой массив неизвестной дотоле информации, вводил в научный оборот ценные архивные документы. Но читатель будет разочарован. Крупная подборка документов по революционному движению оказывается неоригинальной, подобные сборники неоднократно издавались в Нижнем Новгороде в советское время, и отыскать в теме «белые пятна» чрезвычайно сложно. И наоборот, как показано выше, действительные пробелы – в части поведения мобилизации (а не только оценки ее в рапортах исправников), участия нижегородцев в боевых действиях на фронтах Первой мировой, боевого пути воинских частей местного формирования, трудового и ратного героизма наших земляков, многое другое – оставлено за рамками книги, причем, как можно предположить, сознательно.
Отметим, что в той или иной мере все эти вопросы нашли отражение в другом объемистом сборнике, подготовленном в том числе и с активным использованием фондов ЦАНО группой историков и краеведов к 100-летию с начала войны (Нижегородцы и Великая война 1914-1918 гг. Сборник. Коллектив авторов. Ред.-сост. С.А. Смирнов. Рецензенты д.и.н., проф. В.М. Строгецкий, д.и.г., проф. Ф.А. Селезнев, предисловие генерал-лейтенанта А.А. Меркурьева. 560 стр. Илл. Н. Новгород: Поволжье, 2014).
Книга получила положительные и даже лестные отзывы историков и общественности, выдержала два издания, часть второго тиража была закуплена для библиотек и музеев Минкультом области. К слову, в обширной библиографии, приведенной Е. Ешан в начале первой части ее сборника, можно найти что угодно, вплоть до печально знаменитого опуса И.И. Минца «История Великого Октября», но не найти книги «Нижегородцы и Великая война». По-видимому, тоже не случайно.
Рефреном в сборнике архивной службы звучит утверждение, что Первая мировая война вовсе не была в советское время «забытой», мол, ей посвящена обширная литература. Вопрос, какая именно. Пропагандистских работ и впрямь было множество. А вот правды о той войне на официальном уровне не звучало вплоть до 2014 года, до речи Президента страны на открытии памятника героям 1914-1918 гг. на Поклонной горе. Смысл войны, оборонительной и отечественной, извращался. Подвиг русского офицера и солдата при советской власти умалялся. Официальная историография рисовала искаженную, предвзятую, политически мотивированную картину исторических событий, подгоняя их под оценки Ленина и Ко, в ту войну, как известно, призывавших к поражению Русской Армии, измене Родине.
Похоже, сборник «По обстоятельствам военного времени…» тщится играть ту же неблаговидную роль. Вот только без былой монополии на слово и печать эта задача вряд ли выполнима.
Станислав Смирнов
для Русской Стратегии
http://rys-strategia.ru/ |
