М.С. Воронцов на протяжении всей своей государственной службы был привержен мнению, что для административной работы подходят люди, имеющие природные способности к подобного рода деятельности и прошедшие специальную подготовку. В 1852 г. он писал А.П. Ермолову о А.А. Закревском: «Он не рожден и не воспитан быть генерал-губернатором в Москве, даже в теперешнем фабричном положении этого древнего города»[460]. По мнению М.С. Воронцова, А.А. Закревский мог быть хорошим комиссариатским чиновником, возможно дежурным генералом.
В чем же состояла подготовка к служебной деятельности? Можно выделить следующие, наиболее общие моменты: старшие чиновники помогали младшим. Так, Щербинин вспоминал, как под руководством Казначеева и Левшина он изучал основы служебного механизма и как впоследствии он вместе со своим наставником Казначеевым заседал в Сенате. Воронцов отправлял своих служащих и в заграничные путешествия, а они ему подробно и регулярно описывали увиденное, в особенности больницы, тюрьмы, другие присутственные места, сообщали о том, что возможно перенять России из опыта городского хозяйства других стран.
Из деловых качеств М.С. Воронцов наиболее ценил работоспособность и исполнительность. Сначала он сильно нагружал подчиненного работой, строго спрашивал результат, а заметив малейшие ошибки, требовал исправления.
Но со временем М.С. Воронцов становился для некоторых из своих служащих не начальником, а другом При этом высокие нравственные качества ценились М.С. Воронцовым не меньше, чем деловые.
Говоря о нравственных качествах служащих под началом М.С. Воронцова, необходимо упомянуть И.И. Зефиропуло. Умерший в 1886 г., бывший ялтинский уездный исправник И.И. Зефиропуло долго служил при М.С. Воронцове на Кавказе, заведовал до конца 50-х гг. воронцовскими имениями в Крыму и жил в Алупке. Он оставил эту должность с семью рублями в кармане, с которыми приехал в Ялту. В Алупке и Ялте в течение сорока лет Зефиропуло был известен всем честностью, гостеприимством и радушием. «Владея, так сказать, воронцовскими виноградниками, он, как известно, не выпил и рюмки вина в своей жизни. Государь Александр II всегда подавал ему руку, что не видал ни один исправник Российской Империи»[461].
А.Я. Фабр, по словам современников, являлся примером образованного и исполнительного чиновника. После его кончины все его имущество, согласно завещанию, пошло на учреждение начальной школы для мальчиков Симферополя.
По-настоящему талантливый руководитель должен не только уметь подобрать нужных людей в административный аппарат и правильно организовать его работу, согласуясь с реальными условиями и потребностями подчиненного ему региона. Не менее важно, насколько администратор способствует дальнейшему профессиональному росту и интеллектуальному развитию своих сослуживцев. Как отмечалось выше, со временем сформировалось понятие «чиновник воронцовской школы», школа же подразумевает преемственность взглядов, методов и самого подхода к процессу управления. Поэтому, полагаю, имеет смысл не только назвать должности, которых достигли со временем подчиненные М.С. Воронцова, но остановиться хотя бы на отдельных эпизодах их профессиональной деятельности, где они использовали знания и навыки, полученные во время службы у Воронцова.
Среди лиц, входивших в один из первых административных аппаратов М.С. Воронцова в должности генерал-губернатора, был князь В.М. Шаховской (1801–1850), назначенный в 1823 г. адъютантом М.С. Воронцова. В 1827 г. В.М. Шаховской в чине штабс-капитана вышел в отставку, и с 1828-го по 1835 г. был Волоколамским уездным предводителем дворянства. Хотелось бы остановиться на деятельности Шаховского в должности главного смотрителя Странноприимного дома в Москве[462]. Шаховской активно занялся внутренней организацией Странноприимного дома, в чем была самая настоятельная необходимость. Кроме того, В.М. Шаховской предложил меры для урегулирования финансового положения дома. Он активно занимался подбором энергичных и сведущих в своем деле сотрудников, создавая профессиональный аппарат управления. Деятельность князя Шаховского удостоилась самой высокой оценки Императора и правительства. Практически за три года был наведен порядок во всем, будь то вопросы управления, финансов, медицины и т. д. С мая 1838 г. В.М. Шаховской уезжает для лечения за границу. Но уже в 1839 г. он — младший директор Государственного коммерческого банка.
Князь З.С. Херхеулидзев служил адъютантом М.С. Воронцова до получения чина полковника, участвовал с Воронцовым в турецкой кампании 1828 г. Впоследствии М.С. Воронцов назначает Херхеулидзева градоначальником в Керчи, присвоив ему чин статского советника. Н.И. Лорер пишет в своих «Записках», что Керчь — создание князя, и современники называли ее маленькой Одессой. После назначения М.С. Воронцова на Кавказ Херхеулидзев не смог ужиться с заменившим Воронцова в Новороссии Федоровым, и был переведен губернатором в Смоленск. Но, как пишет Лорер: «Более способный к делам коммерческим и имевший постоянные сношения с негоциантами, людьми просвещенными по преимуществу, Херхеулидзев не мог оставаться равнодушным ко всем нашим губернским злоупотреблениям»[463]. Оставив службу, Херхеулидзев поселился в Петербурге, но в письме от 1 ноября 1849 г. на имя Н.Н. Нарышкина Лорер сообщает, что князь назначен военным и гражданским губернатором в Орел. Причем Лорер просит Нарышкина сообщить об этом В. Голицыну, который будет рад этому, поскольку знает его как «благородного и честного человека»[464]. При Императоре Александре Николаевиче, после сдачи Севастополя, Херхеулидзеву было поручено привести в порядок госпитальную часть в армии. Князь ежедневно навещал больных, следил за порядком, осматривал пищу и белье, но «получил тифозную горячку и скончался в Севастополе, где на кладбище и похоронен. Мир праху твоему, благороднейший человек и близкий друг мой! Ты кончил жизнь свою на поприще службы и до последней минуты приносил пользу человечеству и согражданам твоим»[465], — пишет в своих «Записках» Лорер о князе Херхеулидзеве.
В 1823 г. одним из чиновников по особым поручениям в канцелярии М.С. Воронцова был А.И. Левшин (1799–1879), впоследствии видный государственный деятель.
С 1831-го по 1837 г. А.И. Левшин — градоначальник Одессы. М.С. Воронцов оказал большое влияние на А.И. Левшина не только в плане становления его как администратора. Правомерно предположить, что подчиненные М.С. Воронцова разделяли его взгляды и на отдельные политические проблемы. Как известно, М.С. Воронцов Еще в 1820 г. поставил свою подпись под документом, в котором были изложены меры к улучшению состояния крестьян и к постепенному освобождению их от рабства[466]. М.С. Воронцов был сторонником освобождения крестьян, считая, что крепостное право — позор России. С 1854-го по 1859 г. А.И. Левшин — товарищ министра внутренних дел — играл видную роль в освобождении крестьян. Ознакомившись с перепиской николаевского времени по вопросу устройства помещичьих крестьян, Левшин убедился в необходимости подготовить для Императора краткий обзор истории крепостного права в России и получил соответствующее поручение. По предложению Левшина был сформирован в 1857 г. особый секретный комитет; он не был его членом, но при существовавших разногласиях между участниками комитета сам разрабатывал основные правительственные принципы по крестьянскому вопросу. А.И. Левшин намечал проект реформы, условием которой было сохранение за помещиками прав собственности на землю и постепенное развитие всего процесса реформы. Когда же победило течение, стоявшее за сохранение собственности крестьян на землю, с вознаграждением помещиков, и за одновременное проведение реформы, Левшин составляет (исправленный Ланским и Муравьевым) проект, ставший затем знаменитым рескриптом Назимову (20 ноября 1857 г.), с которого в целом началась официальная история освобождения крестьян. Сам Левшин был против обнародования этого рескрипта, опасаясь смут. В 1858 г. Левшиным был создан земский отдел министерства, целью которого являлось предварительное рассмотрение проектов, поступающих из губернаторских комитетов. Но он все более отходил от дел. Последние годы жизни Левшин был членом Государственного совета, уступив перед этим должность товарища министра внутренних дел Милютину.
В 1825 г. А.И. Левшин, согласно распоряжению М.С. Воронцова, сделал все необходимое для определения на службу в гражданскую канцелярию генерал-губернатора М.П. Щербинина. Находясь долгие годы почти безотлучно при М.С. Воронцове, Щербинин наиболее полно перенял методы административной деятельности М.С. Воронцова, его взгляды, сам подход к выполнению служебных обязанностей. Само высказывание «чиновник воронцовской школы» относится к М.П. Щербинину в особой степени. «Как личность, он был человек старого закала, весьма образованный чиновник Воронцовской школы»[467].
В 1856 г. М.П. Щербинин заседал в седьмом департаменте Сената вместе с А.И. Казначеевым — своим первым наставником. В январе 1860 г. М.П. Щербинин — член Главного управления цензуры и председатель Московского цензурного комитета, но при этом остается сенатором. Повышения по службе продолжались: в 1865 г. Щербинин — начальник Главного управления по делам печати, а через два года он присутствует во втором департаменте Сената вместе с А. И. Левшиным, определившим в свое время его на службу в канцелярию М.С. Воронцова.
В начале своей службы в Одессе М.П. Щербинин сблизился с В.И. Туманским, который тоже был в составе первой канцелярии М.С. Воронцова. В. И. Туманский участвовал в составлении Адрианопольского договора, затем служил секретарем посольства в Константинополе, позже он — помощник статс-секретаря Государственного совета. Выйдя в отставку, Туманский состоял почетным попечителем полтавской гимназии и членом комитета по улучшению быта помещичьих крестьян[468].
Другой служащий первой канцелярии М.С. Воронцова — барон Ф.И. Бруннов, как и Туманский, принимал участие в переговорах об Андрианопольском договоре и так блестяще изложил мнение Дибича о занятии Силистрии, что привел в восхищение А.Ф. Орлова (1829). Это было началом быстрой карьеры Ф.И. Бруннова. Орлов устроил ему назначение управляющим дипломатической канцелярией в Константинополе, а с 1832 г. он был определен к вице-канцлеру графу Остерману и редактировал дипломатические ноты русским уполномоченным при иностранных дворах. В последующие годы Ф.И. Бруннов принимал самое активное участие во внешнеполитической жизни России. В 1856 г. Брунов был назначен вторым уполномоченным от России на Парижский конгресс, во время которого оказывал сильное влияние на ход дел, благодаря своим знаниям и опыту. За участие в Лондонской конференции 1871 г. Бруннов получил графское достоинство и в июле 1874 г. уволился со службы и поселился в Дрездене.
После встречи с М.С. Воронцовым выбрал Одессу для постоянного жительства и Н.Н. Мурзакевич. В 1832 г. — он надзиратель за воспитанниками, проживающими постоянно в лицее, и преподаватель всеобщей истории и географии в гимназических классах Ришельевского лицея. Защитив в Московском университете диссертацию и став магистром философии, Мурзакевич в 1837 г. — адъюнкт лицея, а в 1839 г. — профессор кафедры российской истории и статистики. В 1853 г. Н.Н. Мурзакевич стал директором Ришельевского лицея. В течение 27 лет он был учителем, воспитателем, профессором и директором лицея, помимо этого, он — секретарь Общества сельского хозяйства Южной России и редактор его «Листка», а также заведовал городской библиотекой и городским музеем, занимался изданием Новороссийского календаря и «Одесского альманаха». По отзывам современников, Н.Н. Мурзакевич отличался добротой, честностью, прямотой убеждений и бескорыстием. Был он строг к себе и другим. Не допускал поблажек в нравственных вопросах. Высоко чтил звание профессора.
С одесским Ришельевским лицеем связана жизнь и Г.И. Соколова (1810–1852), который по окончании Московского университета служил в канцелярии Новороссийского генерал-губернатора, одновременно сотрудничая в «Одесском вестнике» и в «Литературных прибавлениях к „Одесскому вестнику“. В 1845 г. Г.И. Соколов был назначен инспектором Ришельевского лицея, а с 1848 г. редактировал „Записки“ Общества сельского хозяйства. Последние годы он состоял цензором в Одесском цензурном комитете»[469].
Помимо вышеназванных замечательных имен, к окружению М.С. Воронцова принадлежали и другие лица, оставившие заметный след в различных областях науки.
Гагемейстер Юлий Андреевич (1806–1878) — известный финансист, впоследствии директор канцелярии Министерства финансов при А.М. Княжевиче. Помимо непосредственной служебной деятельности, Ю.А. Гагемейстер много занимался экономическими и финансовыми вопросами. Он автор первого сочинения по истории финансов — «Розыскание о финансах древней России» (издана в 1833 г.). Большое значение имел в свое время его труд «Теория налогов, примененная к государственному хозяйству» (1852 г.).
Кирьяков Михаил Михайлович (1810–1839) — выдающийся агроном своего времени. С 1833 г., после окончания курса в Московском университете, занялся сельским хозяйством в наследственном херсонском имении, при этом он не только поставил ведение дела на строго научную основу, но и явился новатором. В то время как хозяева земель Южной России считали облесение степи и защиту посевов лесонасаждениями делом, не заслуживающим особого внимания.
М.М. Кирьяков начинает серьезно заниматься этой проблемой. Уже первые его опыты были настолько удачны, что в 1836 г. он получил Высочайшее благоволение и серебряную медаль от Общества для поощрения лесного хозяйства. С 1834 г. М.М. Кирьяков помещает свои статьи в «Листках общества сельского хозяйства Южной России», сотрудничает в «Лесном журнале», «Земледельческой газете», помещает историко-географические и статистические статьи в «Журнале Министерства народного просвещения» и в «Энциклопедическом Лексиконе» Плюшара. Последние годы жизни М.М. Кирьяков трудился над работами «Статистическое описание Херсонской губернии» и «Земледельческий календарь Новороссийского края». Они остались незавершенными.
А.А. Скальковский (1808–1897) окончил курс юридического факультета Московского университета, был директором Главного статистического комитета Новороссийского края и заведовал им же организованным в Одессе Архивом Министерства внутренних дел.
Впоследствии А.А. Скальковский стал тайным советником, членом-корреспондентом Императорской Академии наук, членом различных ученых обществ. Главные его труды почти все составлены на основании архивных данных: «Хронологическое обозрение истории Новороссийского края» (Одесса, 1835 г.); «Первое тридцатилетие Одессы» (Одесса, 1837 г.); «Сношения Запорожья с Крымом. Материалы для истории Новороссийского края» (Одесса, 1844); «История Новой Сечи и последнего пана Запорожского» (Одесса, 1846) и многие другие.
Таким образом, большая часть людей, которые начинали свою служебную карьеру под началом М.С. Воронцова, занимали со временем ведущие должности в государственном аппарате управления, становились известными дипломатами и учеными.
Характерно, что большинство из них объединяет не только высокий профессиональный уровень и отменное трудолюбие, но и особое, глубоко нравственное отношение к своему делу, когда честное выполнение служебных обязанностей становилось основой жизненной позиции, успехи в карьере — критерием оценки заслуг перед Отечеством. Подобные идеи были популярны в среде российского дворянства последней четверти XVIII — начала XIX в., но заслуга М.С. Воронцова состояла в том, что он сумел привить данное мировоззрение большому числу своих сослуживцев — «чиновников воронцовской школы».
О.Ю. Захарова |
