Ɔ. Вы — монах, но также и историк по образованию. Вызывает ли это место у вас особые чувства? 

Я прежде всего монах. Для меня особая миссия — молиться о мире и упокоении тех людей, которые здесь погребены, — как воевавших на стороне Франко, так и республиканцев. Смысл этого места — в примирении испанцев, хотя из-за политической пропаганды общество перестало его так воспринимать. Но меня, человека бенедиктинской монашеской традиции, это не пугает. 

Ɔ. Как у Франко возникла идея создания Долины павших с монастырем и базиликой?

Похоже, что замысел создать этот комплекс появился у него еще во время войны. Первый документ, который свидетельствует об этом его желании, датирован 1 апреля 1940 года, ровно через год после окончания войны. Строительство началось в 1942–1943 году, а закончилось в 1958-м.

Идея была в том, чтобы построить памятник, точнее, христианскую святыню, посвященную жертвам гражданской войны с обеих сторон. Поэтому здесь есть крест, базилика и монастырь. 

Была большая полемика по поводу заключенных-республиканцев, которые участвовали в строительстве. Левые политические силы пытались это представить как разновидность концентрационного лагеря для рабов, которых всячески унижали. Но это миф! 

Между 1943 и 1950 годами здесь, наравне с вольнонаемными, действительно трудились и заключенные из числа республиканцев — в общей сложности около 2 тысяч человек. Они работали в особом режиме: время, проведенное на стройке, шло в зачет тюремного срока. Как вольнонаемным, им платили зарплату, гарантировали медицинское обслуживание и возможность учиться в свободное от работы время. Более того, здесь они могли свободно передвигаться. И, в конце концов, это был их добровольный выбор. Случалось, что сюда летом на пару-тройку недель приезжали родственники заключенных, чтобы пожить рядом со своими близкими. По истечении срока некоторые бывшие заключенные даже оставались работать в Долине павших. Многие, как и вольнонаемные, получали бесплатное жилье в Мадриде.

Не совсем ясно, сколько всего людей погибло во время стройки. Но мы считаем, что их было 14 человек. Во всяком случае, точно не несколько сотен. 

Ɔ. Если посмотреть на последние события, связанные с базиликой, то приходишь к выводу: спустя 80 лет после официальной даты окончания гражданской войны она на самом деле не завершилась.

Гражданская война была фактически реанимирована в 2007 году во время правления премьера-социалиста Хосе Луиса Родригеса Сапатеро законом «Об исторической памяти». Именно тогда пробудилась ненависть, которую до этого, казалось, мы преодолели. Фактически это была попытка переписать историю Испании. Причем не только современной, но и историю страны в принципе — из-за особой роли, которую сыграло в ней христианство. Да, бóльшая часть левых в Испании не приняла своего поражения в войне с Франко. Но это не всё: усилия, направленные на делегитимацию Франко, также направлены и на делегитимацию монархии. 

Конечная цель левых состоит в создании секулярной версии истории и новой республики. Вдобавок политики левого крыла используют эту тему как отвлекающий маневр, чтобы уйти от реальных проблем общества и страны. 

Ɔ. А вы не преувеличиваете угрозу, исходящую от левых? Со стороны это выглядит как очередная теория заговора.

Нет (смеется). Левые пытаются манипулировать общественным сознанием, но эта манипуляция не отвечает реальным интересам людей. В Испании политики движутся в одном направлении, а общество — в другом. Большинство испанцев вообще не интересует, где похоронен Франко. Они хотят решать свои насущные экономические и финансовые проблемы. Но левые политические силы заинтересованы в том, чтобы разжигать ненависть.  

Ɔ. Если по-простому, Франко — хороший или плохой исторический деятель?

Очевидно, как любой правитель, Франко совершал ошибки. Но у него есть три главные заслуги перед Испанией. Во-первых, он смог предотвратить приход к власти в стране коммунистов. Во-вторых, он не допустил ее вступления во Вторую мировую войну и в некоторых моментах смог остановить Гитлера, который на тот момент был хозяином Европы. Например, когда Гитлер потребовал пропустить вермахт через Пиренеи, чтобы атаковать принадлежащий Британии Гибралтар. В-третьих, он сумел превратить очень сильно пострадавшую от гражданской войны страну в девятую экономику мира, где защищены права собственности.

Для католической церкви фигура Франко — символ прекращения кошмарных гонений, которым она подвергалась при республике. Как правитель Испании он видел своей обязанностью поддерживать духовную жизнь Церкви и давать ей свободу. Но, насколько я вижу, иерархи католической церкви в Испании до конца не осознают, как много Франко сделал для нее.

Ɔ. В чем это выражается? 

Церковь в Испании очень не хочет, чтобы ее ассоциировали с Франко. Она пытается избежать любых дискуссий, связанных с ним и, в частности, с эксгумацией. 

Но ей не удастся остаться в стороне. Ни один человек, похороненный в церковной ограде, не может быть эксгумирован без ее, церкви, разрешения. Поэтому тут вопрос не только в самом Франко. У церкви есть долг защищать свои храмы и свои права. В этой ситуации она должна защищать Франко, как и любого другого мирянина. 

Ɔ. То, что католическая церковь была так близка с режимом Франко уже после войны и что она стала ассоциироваться с его режимом, сильно ударило по ее авторитету, когда он умер, ведь так?

Конечно, эта связь была. Церкви в Испании была дана большая свобода, перед ней были открыты все двери. Поэтому, конечно, существует образ Церкви, связанной с определенным политическим режимом. Но Франко, будучи правителем-католиком, всегда очень прислушивался к голосу церкви в вопросах, связанных с устроением государства. Более того, он признал католическую веру как официальную в Испании. Когда Второй Ватиканский собор провел реформу богослужений, и не только, Франко принял эти перемены. То есть, другими словами, он пытался быть верным, послушным сыном церкви. 

Ɔ. Есть ли те, кто поддерживает вас и братию монастыря в связи с нынешней ситуацией?

Бóльшая часть СМИ, которая находится под контролем левых политических сил, поддерживает эксгумацию. Есть другие медиа, которые солидарны с нами и выступают против нее. У человека, который будет судить о ситуации только по публикациям в СМИ, наверняка сложится впечатление, что большинство людей в Испании за эксгумацию. Но опросы общественного мнения дают совершенно иную картину: большинство людей не хотят беспокоить прах Франко, считают, что мертвых надо оставить в покое. Мы чувствуем поддержку многих испанцев, в том числе живущих за границей. Они нам пишут, чтобы мы знали, как много людей понимает абсурдность этой ситуации. 

Ɔ. Какова роль королевской семьи во всем этом деле? 

У нас нет прямого контакта с членами королевской семьи. Понятно, что своим троном она обязана Франко, который восстановил монархию. Для них это неудобный вопрос. Так что пока с их стороны никакого заявления на этот счет не было.  

Ɔ. Я так понимаю, что папа Франциск тоже не делал никаких заявлений по поводу эксгумации?

Нет. Этим вопросом занимался госсекретарь Ватикана кардинал Пьетро Паролин. На него оказывалось давление со стороны испанского правительства. Ватикан пока ведет себя дипломатически нейтрально.

Ɔ. Семья Франко ни при каких условиях не даст согласия на эксгумацию? 

Да, семья — а это семь внуков и внучек — категорически против. Может быть, если бы правительство изначально вступило в разумный диалог с семьей, можно было достичь согласия. Но поскольку оно фактически попыталось навязать семье свое решение, то, конечно, родственники стали сопротивляться. 

Ɔ. Кто финансирует комплекс «Долина павших»?

Это место имеет особый статус. За Долину павших отвечает Фонд Святого Креста, бенефициар этого фонда — наше аббатство. Попечитель фонда — король, который делегировал эти полномочия госведомству, отвечающему за национальное культурное достояние. В сущности, наше финансовое положение зависит от правительства.

В принципе, все поступления в фонд должны идти на поддержание Долины павших и самого аббатства. Но средств, которые до нас доходят, не хватает на содержание этого гигантского комплекса и нашей общеобразовательной школы для мальчиков. 

Более того, правительство нынешнего премьера-социалиста Педро Санчеса удержало финансирование за 2018 и за 2019 годы. Это форма удушения, это шантаж. Цель ведь не только в том, чтобы эксгумировать Франко, а в полной десакрализации, более того, дехристианизации Долины павших и дальнейшем ее превращении в подобие музея ужасов франкизма. И для этого с нами, с нашим присутствием здесь нужно покончить. Поскольку законным образом это сделать невозможно, то правительство пытается создать ситуацию, при которой мы будем вынуждены отсюда уйти сами.

Между 2009 и 2010 годами правительство Сапатеро закрывало Долину павших. В ноябре 2010-го верующим было запрещено участвовать в богослужениях в базилике. В ответ мы вышли навстречу верующим: отслужили мессу на открытом воздухе, прямо на въезде в Долину. Шел снег, было довольно холодно, ведь мы находимся на высоте 1400 метров над уровнем моря. На это живо откликнулись СМИ, и правительство было вынуждено дать задний ход. Они поняли, что законным образом с нами сложно покончить, что мы община, которая готова сопротивляться. 

Ɔ. В современной России про гражданскую войну в Испании говорят точно так же, как говорили при СССР: франкистский режим описывается как фашистский, а сама война — как «первая схватка с фашизмом». Так был ли Франко фашистом?

В целом нет, не был. Режим Франко адаптировался к разным историческим моментам. В первое время он, вероятно, имел некоторые характеристики фашизма. Конечно, это был диктаторский режим. Но он никогда не принимал тоталитарных форм. Прежде всего, благодаря своей ориентации на католицизм. Кроме того, внутри режима существовали разные политические группы, например, христианские демократы.

После поражения нацизма и фашизма во Второй мировой войне испанское общество становилось все более открытым к другим западным обществам. А в конце 1950-х — начале 1960-х, все при том же Франко, Испания и вовсе вступила в эпоху правления технократов, которые и провели главные экономические реформы. 

Ɔ. Испанская «Голубая дивизия» воевала в Советском Союзе. То есть формально страна соблюдала нейтралитет, но фактически Франко был союзником Гитлера. Это форма сотрудничества с нацизмом.

Во время гражданской войны Германия Гитлера и Италия Муссолини поддерживали национальные войска Франко. Когда гражданская война завершилась, Гитлер давил на него, чтобы Испания вступила в войну на стороне Германии. Но прошло всего лишь три года после окончания войны, Испания была на дне и не смогла бы пережить новую. Франко это очень хорошо понимал. Один из его советников, начальник штаба флота Луис Карреро Бланко, который стал премьер-министром после Франко, советовал не вступать в войну на стороне Гитлера, поскольку, по его мнению, победа всё равно будет на стороне Великобритании. И это было до того, как в войну вступили США. 

Во время переговоров в городке Андайе, на границе между Францией и Испанией, Франко предложил Гитлеру условия, которые тому было тяжело принять. Кроме того, он опоздал на встречу, чем заставил Гитлера понервничать. Конечно, Франко был под определенным давлением: он понимал, что если Испания откажется вступить в войну, то есть риск, что немцы вторгнутся в Испанию. Но он нашел в себе силы сделать все, чтобы немцы не перешли Пиренеи и не захватили Гибралтар.

Поэтому, когда Германия вторглась в СССР, Франко оказался в новой ситуации, в которой было два ключевых элемента. Во-первых, представилась возможность «поблагодарить» Германию за поддержку во время гражданской войны и таким образом слегка успокоить Гитлера. Во-вторых, сама концепция «Голубой дивизии» состояла в том, что она боролась не с русским народом, а с коммунизмом. Испанские военные именно так свое участие в ней и воспринимали. И они очень смело сражались. 

Иногда они не подчинялись приказам германского командования, которое, в частности, запрещало контакты с русским населением. Служившие в «Голубой дивизии» уже почти все умерли. С кем-то из них я общался. И они рассказывали о взаимной симпатии с русскими. Сохранилось множество фотографий, которые подтверждают эти рассказы. Были случаи, когда испанские солдаты возвращались домой с русскими женами.  

Ɔ. В СССР участие в номинально добровольческих подразделениях, воевавших в Испании, на самом деле было обязательным, даже принудительным. Видимо, то же самое было с итальянцами и немцами, воевавшими за Франко. А «Голубая дивизия» была добровольческой?

Не могу сказать с полной уверенностью. Насколько я знаю, большая часть «Голубой дивизии» состояла из настоящих добровольцев. Но говорят, что некоторые шли в нее не совсем по своей воле. 

Благодарим отца Андрея Кордочкина за помощь в организации визита и перевод интервью.

Источник