В начале тридцатых годов на бескрайних российских просторах на крестьян, составлявших подавляющее большинство населения страны, обрушилась очередная рукотворная беда – массовое нашествие большевиков-диктаторов и их служак на многочисленные деревни, сёла и станицы под лозунгом сплошной коллективизации. Такое чудовищное нашествие привело к полному разорению крестьянских хозяйств и, как следствие, к обнищанию крестьян и очередному массовому голоду с многомиллионными жертвами.
Бедные, несчастные крестьяне, пытаясь противостоять большевицкому нашествию, в поисках справедливости и с надеждой на спасение и защиту посылали письма не только Сталину, но и в редакцию центральной партийной газеты «Правда». В многочисленных письмах подробно описывались вопиющие беззакония, которое творилось якобы во имя строительства социализма в каждой деревне, в каждом селе и в каждой станице. Жалобные письма сплошным потоком направлялись и в «Крестьянскую газету», главным редактором которой долгие годы был Яков Эпштейн, ставший затем народным комиссаром земледелия, мало что смыслившим в земледелии и в сельском хозяйстве в целом. Однако он входил в ближайшее сталинское окружение и сыграл одну из главных ролей в организации и исполнении жестоких сталинских репрессий. Спустя годы, он всё же получил заслуженное справедливое возмездие – расстрел...
Терпеливые крестьяне посылали свои жалобы в Москву и раньше, сразу же после октябрьского переворота 1917 года, когда на русской земле разразилась братоубийственная война и воцарилась повсеместная разруха, и когда всю страну захлестнул первый массовый голод, унёсший миллионы людей. Особенно много писем было написано в разные инстанции в начале тридцатых годов, когда по инициативе Сталина и под его началом производилось повсеместное бандитское раскулачивание и развернулась широкомасштабная принудительная коллективизация, в следствие которой десятки миллионов крестьян лишались не только земли и имущества, не только хлеба, добытого своими мозолистыми руками, но и свободы и даже жизни.
В поисках справедливости на всех уровнях партийной власти писали письма Сталину не только обиженные и униженные крестьяне, которых грабили и выгоняли на улицу в мороз из родной хаты, но и известные писатели. Одно из таких писем в Кремль «отцу всех народов» в надежде на отцовскую заботу и защиту крестьян от вопиющего беззакония написал Михаил Шолохов, признанный в то время писатель, чья первая книга «Поднятой целины» была уже издана. В этой хвалебной книге описана вполне успешная сплошная коллективизация, доведённая до стопроцентной, как это предписывалось сверху, «по велению партии». Однако в ней обойдена стороной чудовищная трагедия сельской жизни того времени – бандитское раскулачивание и насильственная коллективизация с великим множеством человеческих жертв. По-видимому, этот шолоховский «шедевр» о коллективизации и ведущей роли партии в ней понравился Сталину, иначе её не издали бы, так как он внимательно и пристально следил за всеми рукописями, которые представлялись для издания либо для публикации в газетах или журналах. Для отсеивания «сомнительных и подозрительных» рукописей, отражавших горькую правду жизни, смекалистые партийные фантазёры изобрели социалистический реализм, своеобразное партийное сито, оказавшееся похлеще любой самой строгой цензуры, когда-либо существовавшей.
В письме Сталину, в отличие от изданной книги, Михаил Шолохов подробно описал множество реальных невымышленных фактов преступных злодеяний местный партийных служак, которые они совершали в станицах при выполнении так называемых планов принудительных хлебозаготовок, варварски отнимая последний хлеб у крестьян, обрекая их и их многодетные семьи на голодную смерть. В частности, в заключении письма Михаил Шолохов писал: «... Примеры эти можно бесконечно умножить. Это – не отдельные случаи загибов, это – узаконенный в районном масштабе – «метод» проведения хлебозаготовок. Об этих фактах я либо слышал от коммунистов, либо от самих колхозников, которые испытали все эти «методы» на себе и после приходили ко мне с просьбами «прописать про это в газету»... Только на Вас надежда... Решил, что лучше написать Вам, нежели на таком материале создавать последнюю книгу «Поднятой целины».
Дальнейшие события на русской земле показали, что надежда Шолохова о кардинальном изменении жизни крестьян к лучшему не оправдалась ни сразу после получения им ответного сталинского письма, хотя и местные изверги-партийцы, издевавшиеся над крестьянами, наверняка, не остались без заслуженного наказания. Не улучшалась крестьянская жизнь на бескрайних русских просторах и в течение последующих долгих десятилетий, когда с высокой партийной трибуны каждый день громогласно и уверенно произносились одни и те же утешительные слова: «жизнь стала лучшей, и жить стало веселее». Такие убаюкивающие слова отражали реалии сытой жизни лишь партийных вожаков и их многочисленных служак, а не полуголодной жизни подневольного народа, включая крестьян, вынужденных работать от зари до зари, получая при этом не заработанный хлеб и не деньги, а пресловутые палочки в трудовой книжке.
В многочисленных жалобных письмах беззащитных крестьян, обиженных и ограбленных самозваной властью, излагались разные просьбы о помощи и защите несправедливо арестованных, либо занесённых в списки, подлежащих раскулачиванию с последующей ссылкой из родных хат на край света, в необжитый холодный Север или в Сибирь. Все эти письма, политые горькими слезами обездоленных и отверженных крестьян, хранятся и по сей день во многих толстых архивных папках, покрытых серым слоем пыли. В них и сегодня можно прочитать жалобные, трогательные до слёз слова доведённых до отчаяния крестьян, больше всех пострадавших от разрухи и голода и пытавшихся объяснить партийным властителям свалившуюся на их голову беду просто и понятно. Вот лишь некоторые горькие слова: «Голод был потому, что хлеб сдали», «весь, до зерна, под метёлку государству вывезли», «хлебозаготовками нас мучили», «продразвёрстка была, весь хлеб отняли», «мы работали, не покладая рук, а нас обобрали». Глубоко несчастные крестьяне, ставшие жертвой большевизма, писали: «Выгребли всё вплоть до последнего зерна, и мы умираем голодной смертью», «наша многодетная семья осталась без куска хлеба», «наши дети умирают с голоду»...
Подавляющее большинство жалобных писем, отправленных в Москву Сталину, «отцу всех народов», восседавшему в царских палатах за высокой, неприступной, кремлёвской стеной, или посланных в центральные газеты и местным партийцам, оставалось безответными либо, в лучшем случае, без утешительных ответов. И только в исключительно редких случаях приходили всё же радостные вести о том, что незаконно арестованные подлежат немедленному освобождению, и что изъятое у них имущество подлежит возврату в течение 24 часов, а семьи безвинных арестантов не подлежат выселению на Соловки либо в Сибирь.
Ответные утешительные письма иногда приходили от Михаила Калинина, занимавшего высокий пост председателя Всероссийского центрального исполнительного комитета. Он более известен в народе как всероссийский староста. Рекомендуя в 1919 году на этот пост большевицкой власти, Ленин говорил о Калинине: «...Сам он – крестьянин, имеющий тесную связь с крестьянским хозяйством». Такая рекомендательная характеристика, данная будущим «вождём мирового пролетариата», не совсем достоверна. Михаил Калинин, хотя и происходил из крестьянской семьи, но, будучи в услужении у помещика и лакеем и работая на заводе токарем, не имел тесной связи с крестьянским хозяйством. И такая неточность о том, что всероссийский староста сам не работал в поле и не познал крестьянского труда, не столь уж важна. Гораздо важнее совсем другое – находясь на очень высоком посту советской власти и сыграв в её утверждении не маловажную роль, он не потерял благородного человеческого качества – сострадания, дарованного человеку Богом и природой, – которого по своей иль чужой воле были лишены многие большевицкие диктаторы, их служаки и прихлебатели. Именно это качество, а не большие властные полномочия, побуждало его спасать некоторых крестьян и их многодетные семьи от арестов, тюрем и ссылок, рискуя, конечно же, лишиться своей партийной карьеры. Спасал он не только крестьян, но и многих других жертв большевизма. Однако спасти свою жену Екатерину Лорберг от тюремного заключения ему всё же не удалось. По-видимому, на это была железная воля «отца всех народов», пристально следившего за действиями и поступками своих приближённых, чтобы не потерять бразды управления над ними...
Письмо Шолохова, посланное Сталину в апреле тридцать третьего года, не затерялось в кремлёвских партийных кабинетах и дошло без задержки до адресата, и, в отличие от многих миллионов жалобных писем крестьян, обиженных и униженных самозваной властью, оно не залежалось долго без ответа, который был отправлен в следующем месяце того же года. Сталинское письмо было опубликовано только в 1994 году, спустя более полувека после его написания и отправки адресату.
И.В. Сталин писал М.А. Шолохову:
«6 мая 1933 г.
Дорогой товарищ Шолохов!
Оба Ваши письма получены, как Вам известно. Помощь, какую требовали, оказана уже.
Для разбора дела прибудет к вам, в Вешенский район, т. Шкирятов, которому – очень прошу Вас – оказать помощь.
Это так. Но это не всё, т. Шолохов. Дело в том, что Ваши письма производят несколько однобокое впечатление. Об этом я хочу написать Вам несколько слов.
Я поблагодарил Вас за письма, так как они вскрывают болячку нашей партийно-советской работы, вскрывают то, как иногда наши работники, желая обуздать врага, бьют нечаянно по друзьям и докатываются до садизма. Но это не значит, что я во всём согласен с Вами. Вы видите одну сторону, видите неплохо. Но это только одна сторона дела. Чтобы не ошибиться в политике (Ваши письма – не беллетристика, а сплошная политика), надо обозреть, надо уметь видеть и другую сторону. А другая сторона состоит в том, что уважаемые хлеборобы вашего района (и не только вашего района) проводили «итальянку» (саботаж!) и не прочь были оставить рабочих, Красную армию – без хлеба. Тот факт, что саботаж был тихий и внешне безобидный (без крови), – этот факт не меняет того, что уважаемые хлеборобы по сути дела вели «тихую» войну с советской властью. Войну на измор, дорогой тов. Шолохов…
Конечно, это обстоятельство ни в какой мере не может оправдать тех безобразий, которые были допущены, как уверяете Вы, нашими работниками. И виновные в этих безобразиях должны понести должное наказание. Но всё же ясно, как божий день, что уважаемые хлеборобы не такие уж безобидные люди, как это могло бы показаться издали.
Ну, всего хорошего и жму Вашу руку.
Ваш И. Сталин».
Из этого письма, противоречивого по содержанию и с убогим корявым стилем, однозначно следует, что Сталин не хотел признать, что хлеб добывали не партийные служаки, а всё-таки хлеборобы, названные им уважаемыми, но почему-то показавшиеся ему «не такими уж безобидными людьми», «проводившими итальянку». Такие его «отеческие» и вовсе не уважительные отношения к уважаемым хлеборобам и своеобразное понимание крестьянской жизни можно было бы оставить без комментариев. Но всё же следует особо отметить, что «отец всех народов» не смог издалека, из-за высокой кремлёвской стены разглядеть самого важного и самого главного – после большевицкого нашествия вся земля российская от края и до края переполнилась великой скорбью народной и горем людским. Он не мог понять, что изощрённые издевательства над уважаемыми хлеборобами, которые якобы «вели тихую войну с советской властью», – это не «сплошная политика, вскрывавшая болячки партийно-советской работы», а преступные злодеяния. По своей скудости ума он мог понять и главного, что все злодеяния, переходящие в преступления, совершённые в деревне, следуют из порочного «единственно правильного» партийного курса, тщательно выверенного и рассчитанного на ограбление крестьянства и беспощадно внедряемого в жизнь под лукавым и лицемерным лозунгом строительства социализма в деревне.
В письме, адресованному «дорогому товарищу Шолохову», упомянуты рабочие и армия, которые могли бы остаться без хлеба. При такой якобы отцовской заботе о своём народе кремлёвский единоличный властелин не хотел понять другую правду: у крестьян по его отмашке вооружённые бандиты-партийцы грабили весь хлеб вплоть до последнего зерна, не оставляя даже семян для посева, вынося миллионам крестьянских семей смертный приговор. Целые поля оказались не засеянными, так как одни крестьяне умерли с голоду, других выгнали из родного дома, третьи же оказались в тюрьме, а у крестьян, насильно загнанных в колхозы, пропала всякая охота добросовестно трудиться на чужом поле. Да из-за плохого ухода за домашним скотом и после их массового падежа не оставалось в колхозах ни здоровых коров, ни рабочих лошадей, способных работать в поле. К тому же в закромах не оставалось в достатке семян, чтобы полностью засеять поля и, собрав урожай, спасти от голодной смерти и самих крестьян, и рабочих, и армию. Кремлёвского «вождя», поражённого демоном властолюбия, беспокоило вовсе не то, как спасать рабочих и армию от голода и как наводить порядок в стране, в которой воцарились повсеместная разруха и массовый голод. Его беспокоило совсем другое – как остаться главным вершителем власти и не потерять бразды управления, если нарастающая волна крестьянских волнений, преодолев высокие кремлёвские стены, обрушится на его голову…
Не приходится сомневаться в том, что те партийные изверги, которые издевались и надругались над уважаемыми хлеборобами, при участии т. Шкирятова, направленного для «разбора дела», получили «награду» по заслугам – лишение свободы либо другую меру наказания, как это предписывалось сверху. Подобным образом Сталин «награждал» и провинившихся, и совсем безвинных местных чиновников и раньше в других случаях, о чем свидетельствует следующий эпизод из многих его единовластных и безумных распоряжений.
Ещё за несколько месяцев до написания ответного письма Михаилу Шолохову, когда Сталину доложили, что руководители Ореховского района Днепропетровской области для спасения крестьян от голодной смерти разрешили колхозам создавать различные хлебные фонды: фуражный, страховой и для собственных нужд – он сразу же, испытывая чувство ярости и неистового гнева, заявил: «... В колхозы проникли враги и используют колхозы для борьбы с советской властью». После чего немедля за подписью Сталина всем местным партийцам был разослан циркуляр, в котором он объявил этих руководителей «обманщиками партии и жуликами, которые искусно проводят кулацкую политику под флагом своего «согласия» с генеральной линией партии». Он потребовал «немедленно арестовать и наградить их по заслугам, то есть дать им от 5 до 10 лет тюремного заключения каждому». И такое безумное чудовищное требование кремлёвского небожителя не осталось без неукоснительного исполнения: многие местные партийные чиновники, начиная от агрономов и кончая председателями райисполкомов, были сразу же арестованы и осуждены на сроки от трёх до десяти лет лагерей, а некоторые «обвиняемые» были приговорены партийным судилищем к высшей мере наказания – расстрелу…
Единоличный властелин Сталин, прикованный намертво демоном властолюбия к престолу власти, не хотел признать, что «единственно правильный» путь насильственного захвата и удержания власти ведёт не к «светлому будущему», а к великой трагедии русского и братских народов. Неизбежно ведёт к массовой гибели ни в чём не повинных людей и, как следствие, к разрушению государства, построенного на крови и на костях народных. Об этой страшной трагедии народной ещё задолго до октябрьского переворота 1917 года и после него предупреждали многие здравомыслящие, благочестивые люди, в том числе и известный всему миру русский философ Иван Александрович Ильин, профессор Московского университета. На высоком уровне философского обобщения он обстоятельно и аргументировано доказал пагубность коммунистической утопии и предсказал трагические последствия её насильственного внедрения на русской земле. Многие благомыслящие люди, призывавшие большевицких вожаков образумиться, были беспощадно истреблены, либо лишены свободы на многие годы. Другие же подобные добропорядочные люди, пытавшиеся показать беззащитному народу всю правду о самозваной большевицкой власти, были изрядно примяты, но не раздавлены репрессивным кровавым колесом. Они вместе со своими соотечественниками учёными-философами и со многими другими благомыслящими людьми, спасаясь от большевицкой чумы, вынуждены были покинуть свою родину, уплыв на пароходе, названным в их честь философским…
У Сталина, полуобразованного «вождя» с незаконченным семинарским образованием, спустившегося на русскую землю с кавказских гор, с трудом владевшего великим русским языком и с грузинским акцентом произносившего свои «умные» речи, не хватало профессиональных знаний об окружающем мире и об обществе, знаний русской истории, необходимых любому человеку. В то же время на русской земле все просвещённые люди знали, что до октябрьского переворота 1917 года в великой России были созданы благоприятные условия для свободного труда крестьян, которых никто не грабил, никто не отнимал у них последний хлеб, и при этом ни армия, ни рабочие не оставались без хлеба. Не получив достойного духовно-нравственного воспитания и хорошего образования, «отец всех народов», неоднократно судимый за уголовные преступления и восседавший в царских палатах древнего Кремля, не мог отличить добро от зла. И гений зла одержал над ним верх. Его весьма ограниченных способностей и прилежания хватило лишь на то, чтобы усвоить незамысловатое правило лишать, отнимать, разделять и властвовать. Лишать свободы безвинных людей, их грабить, чтобы наживаться, и держать народ в постоянном страхе, чтобы безраздельно, единолично властвовать. Это нехитрое, но бандитское правило зла и насилия – краеугольный камень науки разрушения, преподносимой западными «классиками» «светлого будущего». Это чудовищное и сатанинское правило было принято на вооружение полуобразованными, недоученными отечественными «мудрецами» во главе с Лениным, названным «вождём мирового пролетариата». Именно он затеял жестокий эксперимент над русским и братскими народами, не проверив его сначала на себе и на своих сатрапах, свободных от стыда и совести.
Если бы все самозваные большевицкие и партийные диктаторы, ведомые «гениальными вождями», со своими весьма ограниченными способностями познавать мир, но с неограниченными материальными потребностями, не были одержимы страшным недугом властолюбия и тщеславия, то не было того великого горя, переполнившего всю русскую землю от края до края. Если бы поборов своё невежество и духовное уродство, они смогли осознать простую истину, свободную от утопии коммунизма и не поверженную социалистическим реализмом, то восторжествовала бы справедливость. Если бы они смогли усвоить и другую земную истину, что высшая власть – это власть не над ближним своим и не над беззащитным народом, а власть над самим собой, – то не было бы массового кровопролития с многомиллионными жертвами. Не было бы и великих потрясений, которые испытали русский и братские народы, а была бы великая Россия, которая, умчавшись стремительно вперёд подобно русской тройке с бубенцами, оставила бы позади многие страны и государства, как это предвидел выдающийся русский писатель Николай Гоголь.
Библиографические ссылки
Карпенков С.Х. Русский богатырь на троне. М.: ООО «Традиция», 2019. – 144 с.
Карпенков С.Х. Стратегия спасения. Из бездны большевизма к великой
России. М.: ООО «Традиция», 2018. – 416 с.
Карпенков С.Х. Незабытое прошлое. М.: Директ-Медиа, 2015. – 483 с.
Карпенков С.Х. Воробьёвы кручи. М.: Директ-Медиа, 2015. – 443 с.
Карпенков С.Х. Экология: учебник в 2-х кн. Кн. 1 – 431 с. Кн. 2 – 521 с. М.: Директ-Медиа, 2017.
Степан Харланович Карпенков
Русская Стратегия |
