Жители села Крутец ныне Богородского района Нижегородской области давно забыли о том, что в стародавние времена здесь стоял православный храм и вся местная округа в праздники и воскресные дни наполнялась малиновым колокольным звоном. Церковь во имя Казанской Божьей Матери была закрыта безбожной властью весной 1938 года и через некоторое время стерта с лица земли. Как сообщили в Доскинской сельской администрации, на образовавшемся после сноса храма пустыре со временем были построены жилые дома. Сегодня никто не знает ни про тот замечательный храм Божий, ни про то, как его строили, а потом закрывали и разрушали. Попробуем же мы восстановить канву тех драматических событий и связать разорванную нить времени.

Часть 1. Созидание

Адрес-календарь Нижегородской епархии, изданный в 1888 году, сообщает скупые сведения о том, что в селе Крутец первого благочиния Нижегородского уезда, действует церковь деревянная, в честь Казанской Божией Матери, построена в 1777 г., трехпрестольная. По другим данным, хам в Крутце появился «в 1623 году, а вернее, ранее».

Другой епархиальный календарь, 1904 года, приводит уже более пространные данные на интересующую нас тему. Из его скудной справки мы узнаем, что в это время храм в селе Крутец уже не деревянный, а каменный, и в нем освящены два придела: правый во имя святителя Николая Чудотворца и левый в честь святого мученика Мины, а главный престол во имя Казанской Божией матери не освящен. Настоятель и законоучитель – иерей Павел Георгиевич Корельский, 28 лет. В приходе пять селений, 2543  православных обоего пола и 204 раскольника.

Новым каменным пятиглавым храмом местные жители были обязаны несчастному случаю – пожару 1892 года и радению и щедрости известного в Нижегородской губернии благотворителя Якова Емельяновича Башкирова. Корни его семьи были здесь, в небольшой деревеньке Копнино. Полвека назад его отец, крестьянин отставного генерал-майора Владимира Ивановича Лишева, бывшего командира 4-го нижегородского карабинерного полка, освободился вместе с тремя малолетними сыновьями от крепостной зависимости и направился искать счастья в губернский город. Менее чем десять лет спустя Емельян Башкиров уже купец второй гильдии, основатель крепкой торговой фирмы.

В 1871 году торговый дом под фирмою «Емельян Башкиров с сыновьями» строит на берегу Оки первую в губернии паровую крупчатную мельницу и вскоре благодаря ей завоевывает хлебный рынок Поволжья. Одна за другой появляются башкировские мельницы в Нижнем и Самаре. Собственный паровой флот поставляет первоклассную муку их выделки во многие города империи, ее покупает для своих пекарен московский булочник Иван Филиппов, продукция Башкировых идет на экспорт и удостоена всех мыслимых наград, включая золотые медали всемирных выставок и право клеймить мешки с мукой Государственным гербом.

После смерти основателя фирмы его сыновья производят раздел многомиллионного наследства и продолжают дело отца, приумножая его богатство и славу. Средний сын – Яков Емельянович владеет громадной, оснащенной по последнему слову техники «Макарьевской» мельницей в заречной части Нижнего Новгорода. Он видный общественный деятель, бессменный гласный нижегородской Думы, активный благотворитель, взявший под свое крыло целый ряд местных школ и приютов.

Помимо этого Яков Емельянович еще и благочестивый христианин, и нижегородское духовенство знает его как отзывчивого и щедрого жертвователя. Неудивительно поэтому, что узнав про пожар, уничтоживший ветхую церковку в родном Крутце, в ограде которой, к слову, погребены отец и мать мукомола, он не преминул предложить свою помощь.

Храм строился пять лет, с 25 июля 1892 по 10 августа 1897 года. Срок, заметим, небольшой и сократить его удалось благодаря средствам, которые предоставил купец Башкиров. Чин освящения храма состоялся 28 сентября 1897 года. Его подробности запечатлела газета «Нижегородские епархиальные ведомости». Накануне местная округа огласилась благовестом, зовущим прихожан на всенощную. Ее совершил приходской священник отец Иоанн Никольский. А наутро в Крутец нагрянуло множество гостей. Число богомольцев из окрестных селений достигло 4000 человек, и они заполнили не только храм, но и церковную ограду. Прибыло нижегородское и местное духовенство. В числе почетных гостей были помощник полицейского исправника В.А. Богородский и храмоздатель Я.Е. Башкиров.

В 8 часов утра началась служба. Чин освящения совершили благочинный, села Вязовки священник Е.Н. Яковлев в сослужении клириков: нижегородской Георгиевской церкви –Н.И. Сахарова, села Доскина – А.А. Орловского, села Гнилиц – И.В. Белякова. А также крутецкого батюшки И.В. Никольского и трех дьяконов. На клиросах пели местный хор вместе с учениками церковно-приходского училища и специально выписанный из Нижнего Новгорода знаменитый хор А.А. Кривауса – регента Покровской церкви. В проникнутой чувством проповеди отец Иоанн Никольский, выражая общее мнение, высказал горячую благодарность жертвователю Якову Башкирову.

Внимание тысяч участников праздника было приковано к новому храму. Как писали епархиальные ведомости, «новоустоенный храм выдается своей красотой и благолепной архитектурой и богатством внутреннего убранства. Красоту храма, высокого, светлого и поместительного, составляют иконостасы с запрестольными, художественно исполненными иконами, в правом приделе – Тайной вечери, в левом – Положения Иисуса Христа во гроб».

3 февраля 1899 года мануфактур-советник Яков Емельянович Башкиров был Высочайше пожалован орденом Святой Анны 3-й степени – «за построение на собственные средства в селе Крутце Нижегородского уезда новой каменной церкви».

13 июня 1904 г. состоялось освящение главного престола в честь Казанской Божьей Матери. Его чин совершил уже новый настоятель, иерей Павел Георгиевич Корельский, 28 лет, выпускник Нижегородской духовной семинарии. Он же законоучитель четырех действующих в приходе школ: в Крутце, Бурцеве, Копнине и Комарове. Старостой церкви все эти годы состоял Михаил Максимович Самарин.

Часть 2. Разрушение

О судьбе крутецкой церкви в советское время повествуют немногие документы, отложившиеся в фондах архива Нижегородской области. В относительное затишье, наступившее в двадцатые годы после жестокой гражданской войны и яростных гонений на Православие, в храме совершались богослужения. Настоятель храма по-прежнему отец Павел Корельский.

Но мир неустойчив и недолог. Первый вал притеснений и репрессий обрушился на духовенство и мирян на рубеже тридцатых. А в 1937 году война со святой Церковью достигла нового пика. Летом высшее партийное руководство инициирует массовую операцию по искоренению уцелевших остатков «эксплуататорских классов»: бывших царских чиновников, офицеров, полицейских, раскулаченных тружеников в прошлом крепких крестьянских хозяйств. Последние – самая многочисленная категория репрессируемых, из-за чего операция на жаргоне чекистов получила название «кулацкой».

Одной из главных мишеней органов НКВД, развернувших так называемую «операцию по репрессированию кулаков, уголовников и других антисоветских элементов»,  становится православное духовенство. В сентябре 1937 года в селе Крутец арестован 62-летний священник Павел Корельский. Его дело в  ускоренном порядке, определенном особым приказом НКВД СССР № 00447, рассматривает «тройка» управления НКВД по Горьковской области. Неправый суд состоялся 17 сентября, приговор – высшая мера наказания. Через две недели батюшку расстреляли.

В разгар «кулацкой операции» развертывается кампания по закрытию крутецкой церкви. Кампания отнюдь не локальная – то же происходит во многих других селениях. «Сталинская» Конституция, принятая менее года назад, не только гарантировала свободу совести, но и отменила прежние жестокие ограничения в гражданских правах. Формально утратили статус «лишенцев» и священнослужители. Но то была видимость равноправия. Свирепствующий в стране террор превращал равенство в фикцию. Любое выражение несогласия трактовалось как антисоветская агитация и каралось по 58-й статье уголовного кодекса. На декабрь были назначены первые прямые выборы в высший законодательный орган – Верховный Совет. Но к тому времени ряды тех, кто мог внести какой бы то ни было разнобой в предвыборную агитацию и испортить выборную статистику, сильно поредели.

В этой специфической атмосфере в селениях Бурцевского сельсовета Богородского района Горьковской области, куда входит и село Крутец, проходит череда общих собраний. В повестках дня вопрос о закрытии храма.

Из протокола собрания членов колхоза имени Жданова совместно с рабочими деревни Копнино от 14 октября 1937 г. Присутствует 124 человека. Председатель – Гусенкин М.М., секретарь – Клепиков А.В. С докладом на тему «Религия и государство» выступил Белянкин А.С. Он говорит, что контрреволюция действует не только в промышленности, но и у нас, в частности, в церквях Ефимьева и Крутца. Попы ведут антисоветскую агитацию, развивают вредную работу. Выводят из строя тракторы, засоряют поля, спускают под откосы поезда. Эти очаги нужно ликвидировать, а попов выгнать с территории сельсовета. В том же духе высказываются другие члены президиума, тов. Сивохин и тов. Клепиков. Так как религия является дурманом, а церкви превратились в очаг контрреволюционной работы, общее собрание единогласно постановило церковь в селе Крутец закрыть.

По такому же сценарию прошло собрание членов бурцевского колхоза имени Демьяна Бедного (14 октября, 150 чел., речи тов. Гусенкина и тов. Клепикова).

Затем – собрание жителей села Крутец (15 октября, 118 чел., ораторы те же).

И наконец, – собрание в деревне Новая Павловка (23 октября, 55 чел., голосовали за – 54, против – нет, воздержался – 1).

Собрав все свидетельства народного волеизъявления, президиум Богородского райисполкома смог без зазрения совести принять решение о закрытии крутецкой церкви. Постановление за подписями руководителей РИКа Рекунова и Макарова состоялось 21 января 1938 г. После чего черту под формальной процедурой подвели областные инстанции, уведомившие 28 марта 1938 г. ретивых богородских товарищей: «Постановление Президиума Горьковского облисполкома о ликвидации церкви с. Крутец вступило в законную силу».

А вот еще документ: смета на переоборудование церкви при селе Крутец Бурцевского сельсовета в клуб. Планируется устроить в церковном здании сцену, зрительный зал, библиотеку, контору и два школьных класса. Сметная стоимость проекта – 9864 рублей 18 копеек в ценах 1936 года.

На этом наша грустная история, составленная по документам архива, заканчивается. Между двумя ее частями и эпилогом – в виде фиксации отсутствия храма в наши дни и тотального неведения о нем местных жителей – зияет белое пятно. По логике вместо него быть третья часть, повествующая о том, как реализовался или, наоборот, так и остался на бумаге смелый план превращения святой церкви в так называемый очаг культуры. И о том, когда и каким образом происходило уничтожение храма Казанской Божьей Матери в селе Крутец – замечательного памятника церковного зодчества и живительного источника православной духовности.

Случилось ли это вскоре после торжества сталинской Конституции и свободных выборов в советский парламент или операцию отложили до последнего штурма небес, состоявшегося в правление Никиты Хрущева, еще предстоит выяснить. Бог даст, так и будет.

Станислав Смирнов

для Русской Стратегии