 Елена Лаврова – русский писатель. Живет на самой окраине Горловки. В этом есть определенный символизм. Вообще он тут повсюду. Например, в названии ее улицы, которая носит имя Георгия Жукова, а ведет к ней проспект Победы. Из окон однокомнатной Лениной квартиры видны терриконы, там передовая. Поэтому сводки с фронта она смотрит не по телевизору или читает в интернете, а непосредственно - в своем окне. На балконе ни одного целого стекла – все вылетели еще в 2014 году.
Недавно в жизни Елены произошло важное событие – получение паспорта РФ. Она говорит, что наконец-то вернулась на Родину.
На мой вопрос, оправдали ли ее ожидания нормандские переговоры ответила, как писатель, иносказательно – ироничной притчей:
- Главный Хирург: - Здравствуйте, голубчик! Как вы себя чувствуете? Плохо? Ну, что вы, батенька! Это не плохо, будет ещё хуже. Шестой год маетесь с сиамской сестрой? Да, что вы, миленький, разве это срок! Не сиамская сестра? А кто же она вам? Случайно чужачку прицепили? Бывает, знаете ли! Чего только в жизни не бывает! Хе-хе! Хотите, чтобы мы её от вас отцепили? Отрезали, так сказать! Жить мешает? Очень уж агрессивная? Мы тут посовещались с двумя анестезиологами и решили за вами ещё понаблюдать. Не торопиться! А куда торопиться-то? Шестой год не торопимся, так можно и ещё не торопиться.
Это, кто? А это туалетный работник вашей сводной сестрицы. Понаблюдать пришёл. Интересно же! Не сестрица? Ну, да, ну, да! Хе-хе! Никто! Прицепилась и не отпускает. Чего только на свете не случается! Злая? Пальчики на ногах и руках у вас по одному отрезает? Неужели? Без анестезии? Ай, как нехорошо! Обеспокоили вы нас! Озаботили! Как негуманно! Мы ей пальчиком пригрозим. Скажем, что лишим её чего-нибудь, что ей важно иметь. Не дёргайся, туалетный работник! Туалета мы её не лишим. И вообще, это же так говорится, для предостережения.
Лежи, лежи, братец! Тоже не дёргайся! Ты мне братец? Реально? Ну, хорошо! Я учту! Сравним ДНК. А пока мы понаблюдаем, подумаем, подождём ещё какое-то время. Может та, кто к вам прицепилась станет хорошо себя вести, то и операция не понадобится. Стерпится - слюбится! Успокойся, братец! Что ты всё дёргаешься-то? Анестезиологи, вкатите ему десять кубиков успокоительного! – грустно улыбается она.
Кроме Елены в квартире живут несколько десяток кошек, а еще собаки – спасенные, подобранные, с которыми столько обстрелов пережито вместе. Каждый раз, выходя с ними на прогулку, Елена смотрит в сторону украинских позиций – успеет или нет сегодня прогулять своих хвостиков. Иногда возвращаться домой приходится бегом под грохот снарядов, которыми Украина шестой год шпигует ее город. А потому, конечно, результатов переговоров ждала.
- Итоги саммита: на колу мочало. Впрочем, есть и конкретика: Зе сказал, что войска будут отводить в течение 6-8- лет. Сколько ещё наших людей будет убито за эти годы?! Лучше бы сразу отказался выполнять минские и дело с концом! А теперь будут тянуть резину, пока она не истончится и не порвётся. Вы все - нас - гады, измучили! Саммит не оправдал мои надежды, - признается она. - А надеялась я на официальный отказ украинской стороны от выполнения минских. Тогда у РФ были бы развязаны руки. И у нас тоже. Снова будут нас мучить неизвестное количество времени. Это жестоко. Жестоко, потому что нас всё равно будут убивать каждый день до следующего саммита, - заключила Елена.
А это значит ей снова жить под обстрелами, ей и ее многочисленным домочадцам, рискуя на каждой прогулке угодить под украинские снаряды.
источник |
