Опубликовано в журнале "Голос Эпохи" №4/2019

О, родина моя! О, жизнь! О, мой народ! Что вы есть-то?

Чего еще надо сделать, чтобы прозреть, воскреснуть,

не провалиться в небытие, не сгинуть?

Виктор Астафьев

Не будет преувеличением сказать, что великий русский писатель Виктор Астафьев во многом повторил жизненный подвиг Ломоносова: и этой судьбой он ответил на извечный призыв России, о котором «архангельский мужик» сказал так: «О вы, которых ожидает / Отечество от недр своих». И вот два века спустя уже сибирский мужик пришел «от недр своих» чтобы своим словом не дать умереть обманутому и уничтожаемому народу. Начало жизненного пути писателя - каторжный труд на лесозаготовках в таежной глуши для того чтобы накопись денег на корабль и уплыть на нем в большой мир - стал символом и всей последующей судьбы писателя. Всю жизнь великий труженик и просто русский мужик, не боящийся сказать любую правду - таков был его подвиг.

Здесь уместно привести немного личных воспоминаний. Когда-то в мои тоскливые школьные годы среди скучного заданного «внеклассного чтения» попался мне отрывок текста - и в нем душа вдруг опрокинулась в какой-то совсем другой мир, который мог бы показаться сказочным, если бы не прямо противоположное ощущение: это как раз наша жизнь эфемерна, а там описан мир вечный, незыблемый, уходящий корнями в небо. Это была «Царь-рыба» В. Астафьева. И чем-то древним и вечным страшно повеяло от строчек:

«…Всему свой час и время всякому делу под небесами:

Время родиться и время умирать...

Время молчать и время говорить;

Время любить и время ненавидеть;

Время войне и время миру.

Так что же я ищу? Отчего мучаюсь? Почему? Зачем?

Нет мне ответа».

Не знал я тогда, что это цитата из священной Книги, а собственные слова автора, которыми он заканчивал «Царь-рыбу» были так непривычны для той казенной «советской литературы», к которой нас приучали.

Вторая наша встреча произошла уже в 1991 году - когда «Роман-газета» опубликовала в одном выпуске (№ 1154) его рассказ «Людочка» вместе с «Третьей правдой» Л. Бородина. Рассказ этот, прочитанный урывками во время ночного наряда в казарме, стал для меня почти каким-то откровением. Вся судьба России в ХХ веке тут была показана в образах конкретных людей, словно «сквозь магический кристалл». Россия в разных ликах - это и больная бездетная Гавриловна, по доброте душевной приютившая Людочку в городе, и мать Людочки, родившая ее от пропойцы-мужа, но потом уже после ее гибели вновь надеющаяся родить от нового мужа - бывшего з/к, отправившего на тот свет молодого урку, из-за которого и покончила жизнь самоубийством несчастная Людочка (этим символическим ожиданием нового рождения и заканчивается рассказ). И зловонная канава с кипятком, поглотившая урку…

Удивил и язык В. Астафьева. Теперь, по прошествии лет, я понимаю его суть. Это рождение литературной речи не из литературных же образцов, но непосредственно из народного сказа. Поэтому его столь непритязательные и простые выражения кажутся такими живыми, словно не написанными, а как-то непосредственно рождающимися в душе и лишь подсказанными писателем. Многие уже отмечали внутреннюю теплоту текстов В. Астафьева - и теплоту человеческую, и теплоту речи. В отличие от так называемого «мастерства», этому научиться вообще невозможно, это бывает только от Бога. Качество это почти исчезло в наше время, где многие пишут «красиво», «ярко» и хлестко, с избытком оригинальных образов и ловких словосочетаний, но читать это как-то просто тошно - «профессиональная» мертвечина, «литературщина». Отчего же такая разница? Теплота есть у тех авторов, которые не просто хорошо и честно пишут - этого еще недостаточно. Такая теплота возникает тогда, когда писатель и поэт несут в себе весть - в их словах отливается опыт миллионов людей, которые хотели бы сказать то же самое, но не могли. Опыт «молчащего большинства», прорывающийся через тех, кому вовремя не заткнули рот.

ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ: http://golos.ruspole.info/node/11484