 Разговоры о кризисе российского образования с его нищими профессорами, а также студентами, поступающими в вуз ради диплома, ведутся уже много лет. В начале февраля директор научной библиотеки Воронежского государственного университета, историк Аркадий Минаков публично заявил о проблемах гуманитарной науки и «пустых глазах студентов - невинных жертв ЕГЭ». Корреспондент «АиФ-Черноземье» расспросил ученого о причинах провала нынешней системы образования, к чему он может привести и как не допустить деградацию общества.
Книги ни к чему?
Ирина Евсюкова, «АиФ-Черноземье»: Аркадий Юрьевич, с чем, на ваш взгляд, связан тот кризис гуманитарных наук, о котором вы заявили?
Аркадий Минаков: Если смотреть в корень проблемы, то те псевдореформы, которые начались в 1990-е годы, создали определенный тип ученика. Студенты разительно отличаются от тех, к которым мы привыкли в течение последних десятилетий. Это не люди книжной культуры.
Я глубочайшим образом убежден, что сформировать интеллект, аналитические способности, культурный бэкграунд может только культура чтения умных книг. Всякого рода справочная информация из «Википедии», клипы, мультики такого рода способности не формируют. Они формируют человека, который в состоянии выполнять лишь примитивные конвейерные операции. А целостное мышление, которое порождает типы, подобные Гиппократу, Аристотелю, Ломоносову, Менделееву или Капице, «новые педагогические технологии» убивают.
- Как получилось, что сегодняшние молодые люди настолько отошли от книжной культуры?
- Представьте себе, в 1990-е, нулевые годы рождается маленький человечек. Как он воспитывается? Прекрасно, если у него есть домашнее воспитание – бабушка, которая еще не курит легкие наркотики, не пьет тяжелый алкоголь, у которой на теле нет «татушек», которая готовит вкусные пирожки и читает маленькому человечку добрые книжки, скажем, русские народные сказки, рассказывает, что такое хорошо и что такое плохо, как это понимается в христианской традиции. Но, по-моему, такого рода бабушки как класс исчезают. Ребенок с едва проснувшимся сознанием сразу сталкивается с огромным миром гаджетов, которые с утра до ночи показывают ему мультфильмы и игры, построенные по модели Диснейленда. В отличие от мультфильмов советских времен они не рассказывают, что такое добро и зло, недевиантное поведение. Они ориентированы на успех во что бы то ни стало, причем денежный успех. Идет зомбирование сознания определенной системой антиценностей. Недаром продукцию Диснейленда некоторые американские мыслители называют «духовным Гулагом».
Cформировать интеллект, аналитические способности, культурный бэкграунд может только культура чтения умных книг.
Затем, к 6-7 годам, наступает период, когда в обязательном порядке начинают учить читать и писать. Сегодня мы видим, каким образом это происходит. Дети даже с трудом пишут. У них отвратительный почерк. Это означает, что какая-то очень важная эстетическая составляющая из их жизни попросту ушла. В детской среде вырабатывается мнение, что книги читать позорно и ни к чему. Например, мой приятель-профессор рассказывал, что его дочку во дворе чуть не побили за то, что она читала книгу. Мы видим, что стремительно исчезают детские газеты и журналы, а детские книжки все больше заменяются клиповой культурой.
В итоге к первому классу мы получаем такой «полуфабрикат», который не способен к целостному мышлению, а только к фрагментарному. Он сориентирован на то, чтобы выхватывать путем компьютерных технологий необходимую информацию, которая не складывается в результате в единое целое. Такой вот «продукт» , который имеет очень слабое представление о нравственности, о целостном мышлении, в массовом порядке поступает в школы. Преподаватели в старших классах видят, что значительная часть детей порой с трудом читает, а главное - с трудом понимает прочитанное. У детей отсутствует концентрация внимания, умение выделить основное, связно и логично изложить материал.
Фастфуд образования
- Как тогда эти дети сдают экзамены и поступают в вузы?
- ГИА и ЕГЭ – экзамены, построенные на тестах. Хорошо, если б эти тесты давали хотя бы какое-то фрагментарное знание. Но ребенок в современной школе старается не знать, а угадывать – находить некий алгоритм, чтобы правильно отвечать на вопросы.
Кроме того, школа с ЕГЭ блистательно учит списывать. Абсолютное большинство школьников рассчитывают на то, что все можно списать, что они и делают. При этом учителя по наводке школьной администрации зачастую им в этом помогают - ведь школе нужны высокие показатели успеваемости. Школьная дисциплина оставляет желать лучшего. Учатся те, кто, судя по всему, сохраняет семейную традицию, чьи родители понимают, что учиться надо. Но даже это меньшинство значительно хуже знает материал, чем их сверстники 20 лет назад. Произошла демотивация к получению знаний. Зачем учиться, если можно списать?
- Вы наблюдаете такую тенденцию только в гуманитарных науках? Как обстоят дела с естественными?
- Если верить моим коллегам-естественникам, то они наблюдают то же самое. Но, судя по всему, министерство Фурсенко-Ливанова всё же делает крен на естественно-научные дисциплины. Почему так? Приведу пример. В советское время большевики и рады были бы упразднить буржуазную науку, но поскольку они стремились к мировой революции, им нужны были специалисты, умеющие, по крайней мере, изготавливать оружие. Поэтому и поддерживали те сферы науки, которые работали на оборону. А гуманитарные науки были призваны обеспечить пропагандистскую и идеологическую поддержку режима. То же самое происходит и сейчас. Чтобы обсуживать секторы, составляющие хребет нашей экономики, нужны определённые знания. А гуманитарный профиль обеспечивается по остаточному принципу. Поэтому в нулевые годы произошло резкое обрушение бюджетных мест на гуманитарных факультетах, упала нагрузка, началось выдавливание преподавателей из вузов.
В целом, когда в обществе развивается погоня за прибылью, такие гуманитарные дисциплины, как история, филология, философия, не нужны. Сюда, в основном, поступают те, кто не может пройти на другие факультеты. Конечно, и здесь есть энтузиасты, их немного, но сама возможность платного обучения приводит к тому, что значительная часть контингента гуманитарных факультетов – это студенты, которым не нужно учиться, им нужен диплом и относительно приятное времяпрепровождение. Разумеется, они создают «неповторимую» атмосферу на занятиях и вряд ли вдохновляют всем своим поведением тех студентов, которые хотели бы учиться. И это, повторюсь, конечно, не люди книжной культуры. Для них прочитать толстую книгу – настоящий и лишенный всякого смысла подвиг. Студент моего поколения читал десяток, а то и несколько десятков таких книг в месяц.
- Но ведь с тех пор поменялся и сам подход к обучению в высшей школе. Мы перешли на Болонскую систему.
- Разделение на магистратуру и бакалавриат резко снизило качество обучения. Это своего рода фастфуд в обучении, который в принципе не может дать сколько-нибудь серьезного целостного знания. А если еще и учесть тот контингент, с которым мы имеем дело… Студентам неинтересно учиться, они не мотивированы, у них пустые глаза, они не задают вопросов, не просят порекомендовать дополнительную, да и основную литературу. Их нынешние «четверки» и «пятерки» – это бывшие «тройки» и «четверки», а то и «двойки». В таких условиях преподаватели вынуждены завышать студентам оценки. Какой смысл им возиться с массой недоучек, если они получают ничтожную зарплату?
Невозможно постоянно жить в нищете, видеть рекламу роскошного образа жизни и наблюдать, как твои собственные ученики приезжают на дорогих машинах.
Критическая точка
- Сколько же получают вузовские преподаватели в регионах сегодня? И как зарплата отражается на качестве обучения и развития науки?
- Выше 30 тысяч рублей ни один из моих коллег лично не получает. Это я еще назвал зарплату доктора, профессора, заведующего кафедрой. А ведь есть куда меньше получающие доценты и молодые преподаватели! Эти люди, если не берут взятки, обречены на откровенную и безысходную нищету. Десятилетия такого существования, конечно, разлагают на корню, каким бы энтузиастом не был преподаватель. Невозможно постоянно жить в нищете, видеть рекламу роскошного образа жизни и наблюдать, как твои собственные ученики приезжают на дорогих машинах.
Если студент погрузится в учебу, будет вести активную общественную, творческую и научную деятельность, сможет получать неплохие деньги.
Основная масса людей, которые честно, добросовестно работают на науку, к настоящему моменту в значительной мере деморализована. У них нет никаких стимулов, чтобы повышать свою работоспособность. Если они где-то еще исхитряются подрабатывать, то у них исчезает время на саморазвитие. Чтобы чего-то достичь в науке, чтобы появилась ценная идея, концепция, нужно свободное время. В Российской империи в 1762 был издан указ о вольности дворянства. Дворян освободили от обязательной службы, и тут же начала возникать великая русская литература, наука, университеты и т.д. Мы же с нашим уровнем доходов не можем позволить себе иметь домашние библиотеки! А ведь это необходимейшее условие научного труда!
Уровень демотивации, деградации, нищеты достиг критической точки. Пресекается преемственность поколений. Молодые люди, которые приходят в гуманитарные дисциплины, - это, как правило, не ученые и не педагоги. Их набирают по каким-то другим критериям, о которых я сейчас распространяться не буду. Уйдет старшее поколение, его некому будет заменить. Мы подошли к точке, после которой начинается необратимое разрушение. Осталось максимум 10-15 лет.
- Как же можно противостоять этому разрушению? В чем вы видите выход из ситуации?
- Выход в отмене бакалавриата, магистратуры и ЕГЭ. Возврат к лучшим гимназическим и построенным на них советским традициям. Жесткий отбор учебников - те, что есть, никуда не годятся. Возрождение школьной дисциплины. Возврат к некоррумпированным экзаменам. ЕГЭ позиционировалась как некоррумпированная, нестрессовая технология, которая дает качественное обучение. На деле она не дала ни первого, ни второго, ни третьего. В этом виноваты не конкретные люди, а система. И эту систему нужно ломать, возвращать ее к здравому смыслу.
источник |
