30 марта 1925 года, 95 лет назад, в тюрьме был расстрелян яркий русский поэт – Алексей Алексеевич Ганин, близкий друг и соратник Сергея Есенина.

Написать о нём меня побудил тот факт, что с ним мы – земляки. Причём не только как уроженцы Вологодчины, так получилось, что я сам появился на свет практически в тех же местах, что и он – это сейчас территория Сокольского района Вологодской области, а тогда была территория Вологодского уезда. Причём место моего рождения относится к Боровецкой волости, а его – к Архангельской. Родная деревня Ганина, Коншино, была некогда вотчиною Дионисиево-Глушицкого монастыря, а после секуляризации при Екатерине II стала государственной. Так что предки Алексея были именно государственными крестьянами. Семья его была небогатой, земельный надел был очень маленьким, поэтому приходилось зарабатывать на хлеб отхожими промыслами. И Алексей Степанович Ганин с восьмилетним Алёшкой ходили по деревням, где клали печи. Позже Ганин вспоминал, что тогда он познал, что такое труд. Окончив двухклассное земское училище в селе Устье (ныне – Устье-Кубенское, Усть-Кубинский район, Вологодская область) с отличием, Алексей отправился продолжать учёбу в Вологду. Там он поступил в земскую фельдшерскую школу, где было возможно обучение на полном пансионе, что было довольно удобно для выходцев из малообеспеченных семей.

Писать стихи Ганин начал, когда ещё учился в Устье, но именно в Вологде началось его становление как поэта. В 1913 году он начинает печататься в местной газете либерального направления «Эхо», основанную местным предпринимателем Иваном Павловичем Пошешулиным, владельцем магазина писчебумажных товаров на Кирилловской улице (ныне – Ленина). Там же находилась и редакция газеты. Весной 1917 года Пошешулин продал её вместе с типографией местному отделению Партии народной свободы (кадетов) – и у них появился свой собственный печатный орган под названием «Северное Эхо» (газета была закрыта летом 1918 года). Пошешулин в 1917 году выдвигался в гласные Городской думы по списку «Единства». При советской власти сразу же перестроился и стал служить новой власти. Отметился он довольно неприятным доносом на священника Тихона Шаламова, отца известного писателя. 2 июля 1919 года в газете «Красный Север» вышла заметка, подписанная Пошешулиным и называвшаяся «Поп у книги». Дело в том, что лишившийся всех доходов и средств к существованию Шаламов-старший устроился «заведующим книжным магазином «Жизнь и Знание», принадлежавшим той самой кооперации, чьим организатором и членом правления был <…> с незапамятных времён». Это давало ему карточки на хлеб и позволяло не умереть с голоду самому и поддержать свою немаленькую семью. Но после откровенно доносительской заметки Пошешулина ему пришлось покинуть свою должность.

Первые стихотворные опыты Ганина оставляют желать лучшего. Его юношеские стихи незрелы, в них часто звучат одни и те же темы, связанные с декадансом. У него видны и влияния других поэтов – впрочем, Валерий Брюсов сказал, что «каждый поэт поначалу на кого-то похож». Но в некоторых из них видно, что из Ганина вырастал тогда самобытный и яркий русский поэт. Его учителем в области поэзии стал ссыльный студент-социалист Калыгин, по свидетельствам самого Ганина – его земляк и дальний родственник. Он снабжал юношу художественной литературой. Стоит отметить, что в то время в Вологде активным образом развивалась общественная жизнь. В начале 1914 года местными социал-демократами было создано общество «Просвещение». При нём была открыта библиотека (находилась в здании на углу Благовещенской улицы и Гостинодворской площади, в котором сегодня находится торговый центр, а Гостинодворская носит имя улица Мира), проводились вечера, концерты, лекции и так далее. В деятельности общества принимали участие местные общественные деятели и политические ссыльные. С лекциями приезжали в Вологду известные в то время литераторы, учёные, политики. 5/18 марта 1914 года в наш город прибыл с лекцией «Искусство наших дней» известный литератор Фёдор Сологуб. Он остановился в гостинице «Золотой якорь» (здание сохранилось). Поспав, он направился днём гулять по городу, посетил музей Вологодского Общества Изучения Северного Края, домик Петра I и земский кустарный склад. После прогулки обедал в гостинице. «В это время ко мне пришел местный поэт, ученик фельдшерской школы. Печатает стихи в вологодской газетке «Эхо». Стихи так себе, но сам очень симпатичный мальчик. Поговорили с час», писал позже Сологуб в письме к жене. Как вы уже догадались, этим мальчиком был Алексей Ганин. Узнав о приезде известного столичного литератора, он пожелал встретиться с ним и прочитать свои стихи, чтобы услышать его мнение. Собственно, оценка Сологуба была вполне точной – ранние стихи молодого Ганина были слабоваты. Ганин мог читать Сологубу стихотворение «Наши дни», опубликованное в «Эхе» за три дня до их встречи. В нём ощущается, в частности, влияние Некрасова.

Жизнь наша бедная, хилая, краткая,

Тлеет в дыму без огня.

Жалкая совесть линючая, шаткая,

Молью изъедена вся.

<…>

Долго ли тьма бесприютно холодная

Будешь царить ты у нас?

Всё – нищета и тоска безысходная…

Просятся слёзы из глаз    

Тогда же отмечался юбилей – 25-летие работы Сергея Фёдоровича Горталова, главного врача губернской земской больницы и директора фельдшерской школы. По этому случаю его коллеги и друзья выпустили юбилейный сборник своих работ. В фельдшерской школе составилась депутация учащихся для поздравления директора, но вокруг этого возник скандал: неприятие ряда учеников вызвало наличие в ней учениц еврейского происхождения, после чего они заявили, что Горталову не понравится факт их наличия в составе депутации. Об этом происшествии написала газета «Вологодский листок». По случаю юбилея, Ганин написал стихи, опубликованные всё в том же «Эхе», с посвящением Сергею Фёдоровичу.

Блажен, стократ блажен, кто брата-человека

В беде не оставлял, помог ему идти,

Кто слёзы осушал страдальцам четверть века –

Господь пошли добро и всё ему прости.

Февральский переворот Горталов «встретил с большим сомнением и тревогой». Однако на выборах в Учредительное собрание голосовал за партию кадетов, «думая, что они что-нибудь да сделают, будут более твердыми и решительными». После октябрьского переворота и захвата власти большевиками, остался жить и работать в России. Неодобрительно относился к политике советской власти, в частности, к раскулачиванию и коллективизации. В 1918 году был арестован в первый раз за контакты с иностранными послами, но вскоре отпущен. Второй раз арестован в 1931 году, допрошен, сообщил о своих взглядах на политику власти, но также был отпущен. В третий раз был арестован в 1937 году – и больше назад уже не вернулся, так как был расстрелян большевиками.

Стоит отметить, что круг общения Ганина в те годы – люди с антимонархическими, социалистическими и революционными взглядами. Среди его преподавателей были такие люди как известный своими либеральными взглядами врач-венеролог Михаил Михайлович Содман-Михайлов, врач-хирург Павел Павлович Мокровский, в молодости состоявший в нелегальном кружке. Знаком был Ганин и с фельдшером Ермолаевым, выпускником той же фельдшерской школы, убеждённым большевиком. По словам самого Ганина, он вёл пропаганду среди учащихся и снабжал их нелегальной литературой. Таким образом, юноша был опьянён и одурманен всей этой крамольной пропагандой и стал сочувствовать социалистам. Среди его вологодских друзей были эсеры, в частности один из них, Сергей Бараев, редактор местной эсеровской газеты «Вольный голос Севера», был поручителем на свадьбе Есенина (в 1938 году его расстреляли). В 1918 году Ганин добровольцем пошёл на службу в Красную армию. Впрочем, по счастью, ему не пришлось воевать с оружием в руках против русских людей – он был медиком и занимался спасением жизней раненых и больных. После войны вернулся в Вологду, учился в пединституте, потом переехал в столицу. Несмотря на наличие знакомств среди ряда большевистских начальников, знакомых ему по Вологде, Ганин так и не смог нигде устроиться, он был вынужден скитаться по квартирам, ночевать, где придётся.

Любопытно, что в последние годы жизни Ганин задумывал написать роман – о событиях и жизни в России последних 20 лет, начиная с революционных событий 1905 – 1907 годов. Он планировал рассмотреть жизнь русского крестьянства в это тяжёлое для нашей страны время. Роман под названием «Завтра» так никогда и не был закончен, лишь несколько глав было опубликовано в журнале «Кооперация Севера», благодаря чему они сохранились для нас. Собственно, именно поэтому Ганин и переехал в Москву – ему были нужны материалы по истории и вообще он хотел иметь подходящие условия, но их как раз и не было. И всё это стало трагедией для молодого талантливого поэта: в Москве Алексей попал в руки чекистов, и выйти из застенков на Лубянке ему было уже не суждено… 

К сожалению, большая часть творческого наследия Алексея Ганина не сохранилась и не дошла до наших дней. Поэтому очень важно сохранять для потомков ту его часть, которая сохранилась. И раннее его творчество представляет особый интерес. Поэтому хотелось бы завершить этот текст, посвящённый памяти замечательного русского поэта, одним из его ранних стихотворений, опубликованным весной 1914 года в вологодской газете «Эхо».

ГОРОДУ

Город, зверь многоголовый,

безсердечный исполин!

От густых лесов сосновых,

от родных полей-долин.

Ради счастья, ради света

вечно движущих начал,

Я пришёл к тебе безликий

и твоим навечно стал.

Тихий отдых в час заката;

песни, трели соловья,

Шопот, нивы, шумы леса,

лепет вешнего ручья, –

Променял на шум твой дикий,

на кричащий бурный день.

И средь улиц суетливых

я брожу как раб, как тень.

Вечно в людях – одинокий,

в шуме, криках тих и нем.

В море жизни стоголосой

затерялся я совсем.

Затерялся, заблудился –

многим близкий, всем чужой.

Эх ты, горе! Эх вы, думы!

ах ты, милый край родной!

Не вернусь к тебе я снова

прежним счастливым юнцом.

С прежней милой, чернобровой

не меняться мне кольцом.

Не водить мне хороводы

на родимой стороне:

Я прикован крепкой цепью

к крепкой каменной стене.

Знать недоля летом в поле

ездить с матушкой-сохой,

На восходе в луч росистый

с острой, звонкою косой.

Я простился с тихим счастьем –

ты прости мой край родной!..

Город, зверь многоголовый,

я навеки – вечно твой!..

Сергей Зеленин

Русская Стратегия