Праздник труда и мира, 1 мая, отмечался на планете нашей в 1940 году в юбилейный 50-й раз. Особенно помпезно и торжественно его отмечали в Германии и Советском Союзе, объявивших себя раем для рабочих. В Берлине и Москве прошли многочисленные демонстрации. Интересно, что лозунги «Позор поджигателям войны» несли в московских и берлинских праздничных колоннах. Много общего и в других приметах первомайского празднества. Например, на площадях демонстрировалась военная техника, дух коллективизма был широко разлит в воздухе, повсюду звучали из репродукторов мажорные песни, которые распевались в фильмах и в повседневной жизни. «Всё выше и выше и выше стремим мы полёт наших крыл» - пели в обеих столицах, а вот «Я такой другой страны не знаю, где так вольно дышит человек» – только в Москве, Германия всё-таки в тот Первомай была активно воюющей державой и дышала не очень вольно, хотя СССР ей и надёжно помогал…
1 мая Сталин, как обычно, стоял на трибуне мавзолея. Дотошные наблюдатели заметили, что рядом с вождём впервые стоял командарм первого ранга Семён Тимошенко, отличившейся в недавней советско-финской войне. Это был признак готовящихся перемен в Наркомате обороны.
Гитлер же в этот день впервые с 1933 года не выступал с речами и не появился на публике. Но Гитлер 1 мая издал ликующий приказ к солдатам норвежского фронта. Дело было в том, что в этот день германские войска, шедшие к городу Тронхейму с юга и севера, соединились. И это значило, что германский День Труда, так назывался первомайский праздник в Третьем Рейхе, будет отмечен ещё одной победой Вермахта. Правда, положение германских войск в районе Нарвика, на севере Норвегии было очень трудным, а союзники имели абсолютную поддержку флота, господство авианосной авиации, возможность беспрепятственно наращивать свои войска на норвежском берегу. Это обещало им успех в борьбе за Северную Норвегию. Но они самым необъяснимым образом медлили.
Эвакуация английских и французских солдат из района Тронхейма проходила в сплошном тумане, который с одной стороны мешал британскому флоту двигаться по узким норвежским фиордам, а с другой стороны – спасал войска и корабли от господствовавшей в этом районе немецкой авиации. Когда туман рассеивался, следовали массированные налёты бомбардировщиков Люфтваффе. К счастью, для британцев, погода им благоприятствовала и к 5 мая эвакуация была успешно завершена. Союзники потеряли всего два эскадренных миноносца. Королевский флот получил ценный опыт спасения, эвакуации прижатых к берегу войск. В ближайшее время это умение британским морякам очень пригодится.
В районе Нарвика в начале мая англо-французские войска имели подавляющее преимущество в людях и тяжёлой технике. Немецкий гарнизон города умело отбивал атаки. Генеральный штурм Нарвика был намечен на 8 мая, но затем его отменили. Вскоре слагаемые возможного успеха союзников начнут таять, как снег под лучами жгучего солнца.
На крайнем севере Норвегии снежная густая колючая пурга и ночной туман уже в день высадки заставили немецкие войска залечь в снег и продвигаться вперёд по полсотни метров в час. К тому же норвежцы, в отличие от датчан, оказывали нешуточное сопротивление. Для того чтобы успешно оборонять Нарвик, горным немецким егерям и морякам с потопленных кораблей, необходимо было подняться на окружающий город горный кряж, окапываться пришлось среди скал, применяя взрывчатку. Полное северное бездорожье, глубина снежного покрова были врагами пехотинцев генерала Дитля, может быть, и поважнее, чем английские и шотландские гвардейцы. Солдаты передвигались как альпинисты перед восхождением. Тяжести передавалась по цепочке, спали, зарывшись в глубокий снег. Затем наступила поздняя северная распутица и оборонительные позиции поплыли… Но хозяевами норвежского заполярья остались немцы.
7 мая, согласно журналу «Посетителей кремлёвского кабинета Сталина», в 14.00 первым вошёл председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Иванович Калинин. Обсуждались вопросы награждения отличившихся в Зимней войне и утверждение новых воинских званий. И другие протокольные вопросы. В 18.40 в кабинет вошли члены Политбюро Жданов, Молотов, Ворошилов. А ещё через пять минут, в 18.45 была приглашена группа военных во главе с командармом Тимошенко. Началось обсуждение необходимых перемен в наркомате обороны. Было решено ввести в Красной армии генеральские и адмиральские звания. В заместители начальника Генерального штаба сталинского любимца Шапошникова был назначен Кирилл Мерецков. Отличившегося в боях на Халхин-Голе в боях с японцами командарма Жукова направили командовать Киевским особым военным округом, самым важным, по мнению Сталина, на случай большой войны. В 21.45 военные вышли из кабинета. Остались только Жданов, Молотов и Ворошилов. И здесь Сталин предложил освободить Ворошилова от должности наркома обороны, чтобы Клим, подсластил горькую пилюлю Сталин, сосредоточился на партийном кураторстве армии. А вместо Ворошилова назначим наркомом обороны Семёна Тимошенко. Через 10 минут это важное решение было принято, и Молотов, Жданов и Ворошилов покинули кабинет Сталина.
В этот же день Тимошенко было присвоено звание маршала Советского Союза. По своему образованию и характеру Тимошенко остался на всю свою жизнь хорошим въедливым фельдфебелем Русский Императорской Армии. Именно фельдфебельские качества позволили Тимошенко вымуштровать войска перед решающим штурмом линии Маннергейма в январе и феврале 1940 года. Тимошенко показал себя деятельным преемником Ворошилова. Уже через два дня, 9 мая, Тимошенко направил Сталину письмо о том, что намеченная в связи с решением Политбюро от 1 декабря 1939 года реорганизация Красной армии по-прежнему буксует. В действительности Сталин заменил Ворошилова на Тимошенко для того, чтобы ускорить насыщение самой большой армии в Европе невиданным количеством военной техники, а также подхлестнуть концентрацию советских дивизий в западных военных округах. Однако ни Сталин, ни Тимошенко не представляли пока, что они сажают в башни танков и за штурвалы самолётов малообразованных, плохо подготовленных в профессиональном отношении лётчиков и танкистов. Количество в их представлении решительно побеждало качество…
Франция готовилась к длительной обороне. Для этого у неё была знаменитая линия Мажино. Строительство её началось в 1929 году, когда военным министром был Андре Мажино. Это были долговременные фортификационные сооружения. В 1934 году линия Мажино для обороны Франции была завершена, она простиралась от швейцарской границы до Люксембурга и прикрывала все 750 километров франко-германской границы. Железобетонные сооружения соединялись подземными ходами сообщения, на глубине 30 метров имелись подземные галереи, склады боеприпасов, запасы воды и продовольствия. Две полосы укреплений, перед обеими заранее пристреленное пространство. Конечно, немецкая армия понесла бы громадные потери, если бы решилась штурмовать линию Мажино. Но беда для Франции заключалась в том, что её стратеги предполагали, что фронт обязательно пройдёт по линии Мажино, продолженной укреплениями на бельгийской территории. Мысль была успокаивающая, убаюкивающая для французской нации, которая, укрывшись за неприступной линией Мажино, мощным барьером будет сдерживать противника до тех пор, пока он, истощённый, не потерпит крах и без сил упадёт к подножию линии Мажино. Возможно, в 1914 году так оно и было бы, но в 1940 году пассивная оборона имела уже минимальные шансы на успех. Линия Мажино изнутри была похожа на линию метро и казалась, что все технические новинки были использованы при её строительстве…
Французская армия в количественных показателях ничем не уступала немецкой и даже во многом её превосходила, но моральное состояние и боеспособность французов были на порядок ниже германских. Сказывалась пиррова победа в Первой мировой войне, достигнутая во многом за счёт усилий Русской Императорской Армии. Громадные людские потери незаживающей болью отзывались во французском обществе. Более всего французские интеллектуалы боялись нового кровопролития и потерь. Эти настроения оказывали большое влияние и на состояние армии. О французской стратегии мы ещё будем говорить, а сейчас назовём только возраст французских военных лидеров. Верховный главнокомандующий генерал Гамелен – 68 лет, генерал Вейган – 73 года, маршал Петен – 84 года. Понятно, что в таких летах рисковать уже не хочется, и главное-осторожность, осторожность и ещё раз – осторожность.
Французская армия образца 1940 года разительно отличалась от армии Франции 1914 года. И не в лучшую сторону. В 1914-м общество отчётливо ощущало дыхание и желание реванша за разгром во франко-прусской войне 1870 года, а теперь в обществе и в армии в целом господствовали иные настроения. Не хотелось воевать. Хотелось отсидеться за линией Мажино.
Немецкие войска на Западном фронте продолжали демонстрацию своих мирных намерений. Над окопами вывешивались обращения к французским солдатам. Едва-едва не дошло дело до братаний, которыми немцы разваливали русскую армию в 1917 году. Самолёты Люфтваффе не бомбили передний край, а сбрасывали листовки с выражением дружественных чувств к французскому народу. Пропагандистские солдаты Геббельса сосредоточили свой огонь против английской плутократии, обходя стороной французскую. Удивительно, но миллионная армия Германии сумела сохранить в тайне свою перегруппировку, а французский генеральный штаб всё ещё готовился к главной битве на бельгийской земле.
Вот что записал в дневнике в начале мая 1940 года американский журналист Уильям Ширер: «Два дня назад я в четвёртый уже раз с начала войны проехал вдоль Рейна. Две огромные армии стоят, разделённые рекой. До сих пор всё тихо. В одной из деревень немецкие дети играли в футбол на площадках на глазах слоняющихся без дела французских солдат на другой стороне. Немецкие солдаты открыто убирают сено на глазах у французских часовых. По обоим берегам Рейна беспрепятственно пыхтят поезда, причём иногда с тем грузом, какой производит сейчас такие ужасные разрушения в Норвегии. Ни одного выстрела! В небе ни одного самолёта! Что это за война? Что это за игра? Почему самолёты бомбят тыловые коммуникации в Норвегии, как это было в Польше, как это было везде в годы прошлой войны, а здесь, на Западном фронте, две громадные армии стоят лицом к лицу и полностью воздерживаются от убийств?»
На левом фланге французской обороны располагался английский экспедиционный корпус под командованием генерала Джона Горта. Переброска корпуса на континент началась в сентябре 1939 года, и корпус тогда состоял из четырёх английских дивизий. К маю 1940 года общая численность была доведена до 10 дивизий. Англичане построили около 400 новых дотов, появились проволочные заграждения, основательно усилившие в инженерном отношении позиции и приготовились к длительной обороне. Английский экспедиционный корпус занимал те же позиции, что и в годы Первой мировой войны. Поэтому шутка о том, что в Англии всегда готовятся к прошлой войне, а не к настоящей, будет уместна. Британцы действительно основательно подготовились к Первой мировой, создали линию непроходимой обороны, которую во Второй мировой им оборонять не придётся за полной ненадобностью…
Большую помощь оказывали германским подводным лодкам так называемые «вспомогательные крейсеры». Это были обычные новые быстроходные пароходы, вооружённые артиллерией и пулемётами. Всё вооружение вспомогательных крейсеров было хорошо замаскировано и укрыто брезентом. Крупные рейдеры направлялись немцами в Южную Атлантику, вокруг Африки и даже к берегам Австралии. Вспомогательные крейсеры находились в море более года и результаты действий рейдеров были более чем впечатляющими. Например, вспомогательный крейсер «Пингвин» вышел в море из Гамбурга в начале мая 1940 года. За 11 месяцев охоты в Индийском океане «Пингвин» уничтожил 28 судов и ещё пять погибли от поставленных рейдером мин. Ровно через год германский вспомогательный крейсер был обнаружен британским самолётом, который навёл на него тяжёлый крейсер «Корнуолл». В неравном бою «Пингвин» погиб.
В начале мая, готовясь к большому наступлению, Гитлер был озабочен позицией Муссолини. Италия была нужна Гитлеру не в качестве военного соратника. В Германии резонно полагали, что Италии скорей самой понадобится немецкая помощь, нежели она в чём-нибудь сможет помочь Германии. Гитлеру нужен был союзник в политическом смысле, который будет всемирно озвучивать малообоснованные претензии Германии к нейтральным странам. Поэтому Гитлер в эти дни бомбардировал дуче дружескими письмами и был весьма удовлетворён, когда Муссолини 5 мая выступил с резкой критикой Бельгии и Голландии, желавших, по мнению Муссолини, за чужой счёт обеспечения их нейтралитета. Гитлер в письме к Муссолини, отправленном 7 мая, благодарил дуче и сообщил, что итальянский лидер будет поставлен в известность о всех грандиозных немецких планах. Муссолини соскучился по военным триумфам, победы Гитлера в Норвегии и Дании вызвали у последнего римлянина острый приступ зависти. Давайте вспомним судьбы малых европейских стран после первых восьми месяцев мировой войны.
Польша - завоёвана и разделена между Германией и Советским Союзом.
Финляндия – побеждена и вынуждена согласиться на условия победителя.
Дания – оккупирована.
Норвегия – завоёвана и оккупирована.
Чехословакия – распалась на Чехию и Словакию, Чехия присоединена к Германии.
На кого тогда могли надеяться малые страны Прибалтики, Балкан, Восточной Европы?
Западные демократии вели тяжёлую оборону против Германии. Опереться на их поддержку было невозможно – это показали события в Финляндии и Норвегии. Греция скоро попробует это сделать, и все кончится крахом.
Естественно, что Венгрия и Румыния, Болгария и Финляндия постепенно начали входить в сферу влияния Третьего Рейха. Прибалтийские страны – Латвия, Литва и Эстония – резонно опасались Советского Союза. Молотов ведь уже заявил, что Советский Союз не потерпит в Латвии и Эстонии недружественного ему правительства. Атмосфера в Европе для малых стран была тогда удушливой. Само собой разумеется, что им пришлось постепенно переходить на сторону победителей в данный исторический период.
1940 год в США был годом выборов президента. Поэтому никаких резких политических шагов американская администрация совершить не могла. Реально существовавшая оппозиция президенту Рузвельту не позволяла ему открыто стать на сторону Великобритании и Франции. Но Рузвельт постепенно увеличивал зону ответственности американского флота за безопасность судоходства в Атлантическом океане, в том числе и английских судов. Великобритания размещала нужные ей заказы на американских заводах. При посредничестве Америки в Англию ввозились стратегические материалы. В американских банках были заморожены германские активы. На государственном уровне прекратились торговые отношения с Германией.
Япония никак не могла закончить войну с Китаем. Или войну в Китае. Она полностью контролировала прибрежные районы, благодаря своему мощному флоту, но её экспедиции во внутренние китайские области проходили с переменным успехом и с большими потерями. В труднодоступных районах Китая господствовали гоминдановцы Чан Кайши и коммунисты Мао Цзэдуна.
В японском военном министерстве прошло совещание высших офицеров армии и флота. Впервые в таком большом составе обсуждались вопросы будущей стратегии. В каком направлении заключены жизненно важные интересы Японии? Должны ли её вооружённые силы двигаться на юг, или её экспансия должна быть направлена на север. На север - это, конечно, против Советского Союза, а вот движение на юг предполагало выбор: Филиппины, Индокитай, Индонезия. Японская армия предпочитала южное направление, а флот предлагал двинуться на север. В этот раз к согласию не пришли. Решили, что выбор будет сделан в зависимости от успехов или неудач гитлеровской Германии в Европе.
На севере Норвегии продолжались бои вокруг бухты Нарвика. В соотношении 1:5 гитлеровские солдаты отбивали все атаки союзников, в состав которых входили английские, французские и польские части. Тремя неделями позже Уинстон Черчилль со всей откровенностью скажет о причинах неудачи под Нарвиком: «Превосходство немцев в планировании, командовании, энергичности было очевидным. Они неуклонно осуществляли свой план операции. Они сумели полностью мастерски использовать применение крупных сил авиации. К тому же превосходство немецкого солдата особенно в мелких стычках было очевидным. В Нарвике пестрый по составу наспех сформированный отряд в 6.000 человек в течение недели держал под угрозой союзные войска, насчитывавшие 20.000 человек. В этой норвежской операции действия наших войск - шотландской и английской гвардии были парализованы лучшими хорошо обученными молодыми солдатами Гитлера». Умышленно или по незнанию, но Черчилль преувеличил число немецких защитников Нарвика. На самом деле, их было не 6.000, а чуть более четырёх…
Во Франции в последние дни странной войны, мирной войны, если так можно сказать, когда на фронте не стреляют, никого не убивают, самолёты не сбрасывают бомб, орудия зачехлены, самым сильным было ожидание мира. Он казался неизбежным, а война – никому не нужным делом. Миллионные же армии засели друг против друга словно для перетягивания каната. Страна, не готовая к войне, более других жаждала мира. В самой Франции не было тогда гражданского мира. Между левыми и правыми зияли непреодолимые пропасти, а французские интеллектуалы, вроде Дриё ла Рошеля и других, полагали, что французам нечего бояться прихода фашизма и нацизма, потому что они давно уже, ещё в начале 30-х годов, пришли во Францию. В той ситуации, которая возникла в начале мая 1940 года, надежды на заключение мира с Германией, которыми жили большинство французов, скорее приближали большую войну на землю Франции, чем отодвигали её.
В начале мая 1940 года Гитлер четырежды назначал дату наступления на Западе. Атака Вермахта назначалась и отменялась на 5, 6, 7 и 8 мая. Причиной отмен была плохая погода и недостаточность оправдательных доводов в связи с нападением на нейтральные Голландию, Бельгию и Люксембург. Риббентропу пришлось поломать голову над формулировками.
Интересно, что в Голландии проживал бывший германский кайзер Вильгельм Второй. По поводу бывшего монарха Гитлер издал специальное распоряжение: «Кайзера следует приветствовать, но сообщить ему, что в его положении ничего не меняется».
Министр иностранных дел Германии фон Риббентроп поручил послу в Москве фон Шуленбургу проинформировать своего коллегу Молотова о причинах, заставивших Германию вторгнутся в Голландию, Бельгию и Францию.
8 мая генерал Йодль записал в дневнике: «Тревожные вести из Голландии. Отмена отпусков. Эвакуации. Блокирование дорог и другие мобилизационные приготовления. Фюрер больше не хочет ждать. Геринг просит перенести наступление, хотя бы на десятое мая. Фюрер встревожен, он соглашается передвинуть дату наступления на десятое вопреки интуиции. Но не на день больше».
На следующий день Гитлер отдал приказ начать наступление ранним утром 10 мая. В 17.00 приказ поступил в войска.
На линии Мажино продолжалась обычная безмятежная жизнь. В английском экспедиционном корпусе солдат веселила бригада известного лондонского комика. В репертуаре его была и весёлая песенка о несокрушимости линии Мажино. Во французской армии существовала система отпусков на выходные дни. Офицеры, как правило, ездили в Париж и в уютных кафе коротали своё отпускное время. 9 мая 1940 года был четверг. Отпускникам оставалось пережить следующий день – пятницу. А затем – они уже предвкушали удовольствия и развлечения Парижа: театры, кафе, красивые девушки…

Заказы можно также присылать на orders@traditciya.ru