30 августа 1939 года за один день до начала Второй мировой войны Гитлер сказал адмиралу Деницу, что если им придётся воевать с Англией, то это будет означать гибель Германии. Всегда предусмотрительные, всегда составляющие далеко идущие планы германские военные руководители после оглушительного триумфа в Западной Европе –можно ли было об этом мечтать? - в течение шести недель повержены Бельгия, Голландия и Франция, английские солдаты покинули пределы континента, за исключением военно-морской базы в Гибралтаре, - вот тут-то немецкие стратеги оказались на распутье, потому что их главный на тот период враг скрылся за проливом Ла Манш. И никаких планов на продолжение войны с Великобританией у Германии не было. А между тем единственный шанс на окончательную победу над Англией состоял в немедленной высадке на остров, мощным рывком в первой половине июля 1940 года – пока англичане не были готовы к отражению десанта, а их моральное состояние было подавлено из-за поражений в Норвегии и Франции. Сами англичане признавали в многочисленных мемуарах, что отразить высадку немцев им было очень и очень тяжело. Но никаких планов по десантированию на английский берег Генеральный штаб не составлял, а Гитлер об этом даже не заикался. Фюрер в первые дни июля полагал, что Англия уже проиграла войну и вот-вот пойдёт ему навстречу в желании заключить мирное соглашение. Причём, в основу этого соглашения, по мнению Гитлера, должны быть поставлены всего два условия. Первое – Англия соглашается с гегемонией Германии в Европе. Второе – Германия не претендует на британские владения в остальном мире и даже помогает сохранить британскую империю. И если бы такое соглашение последовало, вот уж было бы горе для большевицкого СССР! В этот месяц всемирной истории от позиции Великобритании зависела судьба многих европейских стран, попавших под власть объявленного Гитлером тысячелетним Третьего Рейха, но никогда ещё и Великобритания не оказывалась в такой очевидной и большой опасности…
Но немцы предпочли продолжению активной войны с туманным Альбионом торжества по случаю блестящей победы на полях Франции. В эти июльские дни на улицы немецких городов вышли миллионы людей, которые приветствовали победоносные войска. В Берлине войска шли и шли, вызывая приступы любви к Вермахту, взявшего полной мерой реванш за национальный позор осени 1918 года. Триумфальная истерия охватила немцев. Глядя на восторженные толпы берлинцев, кажется, что они в эти мгновенья коллективного счастья начисто забыли о том, что Великобритания не побеждена, что англичане наращивают свои военные мускулы, что большая война продолжается. И всякому разумному политику должно быть ясно, что крушение Франции – это всего лишь эпизод, хотя и значительный, в войне, претендующей на звание мировой. Но как было сохранить разум посреди бурного половодья торжеств и народной любви?
Первого июля новое правительство Франции во главе с маршалом Петеном обрело новую столицу. Ей стал небольшой городок Виши. С этого дня в политическом словаре появилось сочетание: правительство Виши. Правительство неоккупированной части Франции, конечно, полностью зависело от Германии.
Итальянцы начали наступление в Северной Африке 1 июля против англичан с территории современной Ливии. Значительно превосходящие силы маршала Грациани прошли несколько десятков километров по пустыне без какого-либо сопротивления британских войск, страдая скорее от жажды; англичан в этот период было в десять раз меньше, чем итальянцев. Лакомой целью Муссолини был, конечно, Египет, захват которого принёс бы Италии господство в Средиземном море и лавры Наполеона для дуче. Но достичь этой цели без германской помощи итальянцы не смогли.
Немецкая авиация 2 июля совершила первый воздушный налёт на лондонский порт. Он не был массированным и преследовал прежде всего психологические цели. В эти тревожные для Великобритании дни начала июля один и тот же военно-политический мираж упорно преследовал английских лидеров и вызывал леденящее чувство страха и активное желание ему противодействовать… Французский флот… Один из самых мощных в мире. Третий или четвёртый по силе и числу боевых кораблей. Если этот флот достанется немцам, положение британского острова станет безнадёжным, немцы получат недостающее слагаемое для окончательной победы. Гитлер был осторожен и не торопился высказывать свои претензии на французские корабли, чтобы не оттолкнуть от себя новое правительство Франции – в качестве союзника, полагал фюрер, оно было ему важнее флота. Но очень торопился Черчилль. Конечно, никаких законных оснований для нападения на французский флот у англичан не было, тем более, что командующие французскими эскадрами, стоявшими в британских портах и в египетской Александрии, согласились с английским требованием разоружиться, но тот, кто в подобной ситуации руководствуется моралью, никогда не выигрывает войн. Черчилль принял решение немедленно покончить с основными силами французского флота. Это сомнительное решение – напасть на своего недавнего союзника, оказалось для будущего весьма и весьма необходимым.
3 июля 1940 года британский отряд кораблей под командованием вице-адмирала Соммервила подверг ожесточённому обстрелу и бомбардировке с воздуха французскую эскадру, стоявшую в порту Мерс-аль-Кабир, вблизи алжирского города Орана. Французы ответили энергичным огнём, но понесли при этом большие потери, хотя основной отряд их кораблей во главе с линейным крейсером «Страсбург» сумел прорваться из Алжира в Тулон. Более 1.300 французских моряков были убиты… Затем 8 июля в африканском порту Дакар британцы тремя взрывами сумели вывести из строя новейший французский линкор «Ришелье». До этих событий во французских портах военных кораблей, за исключением нескольких тральщиков, не было. После английских нападений уцелевшие французские корабли избрали местом своего базирования порт Тулон.
Этим британским акциям нелегко было найти оправдание и после войны. Уже в качестве победителя Черчилль нашёл ещё одну причину нападений на французский флот. «Устранение французского флота как важного фактора почти единым ударом с помощью насильственных мер произвело глубокое впечатление во всех странах. Это сделала Англия, которую многие сбросили со счетов, думая, что она беспомощна, Англия, которая – предполагали иностранцы – пребывает в состоянии капитуляции перед могуществом, выступившей против неё державы. Англия нанесла жестокий удар по своим вчерашним друзьям и обеспечила себе временное бесспорное господство на море. Стало ясно, что английский военный кабинет ничего не страшится и ни перед чем не остановится. Так оно и было…»
Что касается «глубокого впечатления во всех странах», как пишет Черчилль, то это впечатление, видимо, всё-таки было неоднозначным. Ну, какое впечатление обычно производит вероломство?
На следующий день Петен разорвал дипломатические отношения с Великобританией, и французская авиация Виши произвела налёт на английскую военную базу в Гибралтаре, но по странной случайности все французские бомбы упали в воду…
Разрыв с Англией и возмущение её нападением на французский флот способствовали тому единодушию, с которым французский парламент 11 июля избрал маршала Филиппа Петена правителем Франции. 569 голосов – за, 80 – против.
Дневник «Посетителей кремлёвского кабинета Сталина» в июле отмечает постоянный его интерес к военным проблемам и военной промышленности. Сталина особенно заботит производство новых типов танков и самолётов, выпуск которых наращивался очень медленно. Чтобы ускорить его, были приняты строгие меры, в том числе и очередное драконовское постановление Президиума Верховного Совета СССР о выпуске бракованной, некачественной продукции, что приравнивалось к умышленному вредительству и преступлению.
Авиация Геринга получила для действий против Англии удобные аэродромы в Бельгии, Голландии и в Западной Франции. Это сразу сказалось в войне на море. В июле немецкие лётчики потопили 33 корабля противника…
После естественной оперативной паузы немцы 10 июля провели большой воздушный налёт на английские порты. Немецкие бомбардировщики шли в сопровождении большого числа истребителей – демонстративно, и в этом угадывалось желание испытать силу английской авиации, увлечь её в бесконечные бои с более опытными пилотами. Герман Геринг настойчиво убеждал фюрера, что его Люфтваффе имеет значительное превосходство над Королевскими воздушными силами и в течение месяца Германия сумеет завоевать воздушное господство в небе над Англией. Гитлер был настроен скептически и уже в конце июля сказал гросс-адмиралу Редеру: «Если после восьми дней интенсивной воздушной войны немецкая авиация не уничтожит значительную часть вражеской авиации, портов и военно-морских сил, всю операцию придётся отложить до мая 1941 года». Мы знаем сегодня, что на май 41 года у Германии будут совсем другие планы и высадка в Англию там уже не значится… Тогда, в июле 1940 года, Гитлер всё ещё рассчитывал добиться компромиссного мира, хотя и на благоприятных для Англии условиях. Он даже сказал своим генералам, что война закончена, разрешил отпуска, а часть войск немедленно убыла в Германию и на Восток. С помощью воздушной войны, полагал Гитлер, можно было нанести Англии большие потери и тем принудить её к подписанию мира. Но уже первые июльские налёты показали, что превосходство германской авиации незначительно, что английские лётчики-истребители с каждым днём всё более уверенно действуют против прославленных германских асов, что потери самолётов быстрее способна восстанавливать британская промышленность и даже что систематических налётов крупными силами немцы проводить не в состоянии. Кроме уже вышеперечисленного, необходимо учитывать и ограниченный радиус действий германских машин, тогда как английские имели большую свободу, ведя бои фактически над собственными аэродромами
В июле неорганизованные в тактическом плане немецкие воздушные налёты привели к потере 340 самолётов при английских потерях в 186 машин. В конце июля Геринг решил приостановить воздушное наступление для подготовки проведения массированных налётов в августе. Но Гитлер всё ещё полагал, что Англия вот-вот согласится на его великодушное предложение о мире. В середине июля Германия уже не могла победить Англию ни с помощью блицкрига, ни посредством какой-либо другой стратегической неожиданности. Никакой последовательности в действиях немцев теперь не просматривалось.
16 июля Гитлер издал Директиву о начале подготовки высадки десанта в Англию под кодовым названием «Зеелёве» - морской лев.
Из Директивы №16 «Зеелёве»: «Так как Англия, несмотря на своё безнадёжное военное положение, не проявила до сих пор никакой готовности к ведению переговоров, я решил подготовить и, если понадобится, осуществить десантную операцию против Англии.
Целью этой операции является устранить британскую метрополию как базу для ведения войны против Германии и, если это потребуется, оккупировать её полностью…» Обратите внимание, на два оборота Директивы. Первый – «если понадобится осуществить десантную операцию», второй – «если это потребуется, оккупировать её полностью…»
Куда девалась обычная гитлеровская агрессивность и решительность? В его предыдущих директивах никогда не было и тени сомнений! Не была ли операция «Зеелёве» полным блефом и маскировкой для наступления совсем в другом районе? Во всяком случае, Германия никогда не готовилась к этой операции и можно с уверенностью сказать, что «Зеелёве» – морской лев – был отвлекающим манёвром Гитлера и прикрывал его истинные планы.
Великобритания по-прежнему оставалась владычицей морей, и её мощный военно-морской флот представлял серьёзную угрозу для идеи высадки на британские острова. Да, у Англии не было многочисленных сухопутных сил, но артиллерийское вооружение она имела весьма обильное и современное. Поэтому южное и юго-восточное побережье Великобритании были неплохо защищены артиллерией большого калибра. Германия же никогда не располагала и десятой частью десантных средств, которые можно было бы использовать для переброски войск на британскую землю. Поэтому размышления об операции «Зеелёве» всегда были абсолютно беспочвенны и использовались в пропагандистских целях и Германией, и Англией.
Япония, как и Советский Союз, начала использовать европейские потрясения в своих интересах. В июле правительство Виши вынуждено было согласиться с вводом японских войск в Индокитай. Больше всего это возмутило Соединённые Штаты Америки. Президент Рузвельт 24 июля потребовал вывода японских войск из Индокитая, а ещё через два дня заморозил японские вклады в США и запретил поставки нефти в Японию. Поскольку точно такие же враждебные действия в отношении Японии произвёл премьер Великобритании Черчилль, в стране Восходящего Солнца начали задумываться о будущем и напрямую связывать его с войной. Без нефти Япония существовать не могла. Под давлением Японии Англия вынуждена была закрыть бирманскую дорогу, по которой шла в Китай западная помощь армиям Чан Кайши. Черчилль объяснил это тем, что в новых условиях Япония и Китай смогут быстрее договориться о мире. Конечно, подобное объяснение могло только рассмешить обе воюющие на Дальнем Востоке стороны. Впрочем, сэр Уинстон, как говорится, ловил момент, ему было важно отодвинуть проблему, чтобы о ней перестали говорить в ближайшие несколько дней.
Середина июля для Гитлера была периодом триумфов и растерянности одновременно. Дальнейшие германские перспективы скрылись в сильном тумане. Великобритания с каждым днём не ослабевала, а усиливалась, на Востоке продолжалось перевооружение Красной армии, Гитлеру уже мерещилась какая-то бесконечная война, из которой нет никакого выхода. 19 июля фюрер в рейхстаге произнёс последнюю из своих многочасовых речей. Сначала он, конечно, остановился на победоносном завершении войны на Западе, говорил о разгроме Франции, крахе Англии, оскорблял Черчилля, но самым важным в его речи был следующий абзац: «Я считаю главным перед собственной совестью ещё раз обратиться к разуму и здравому смыслу, как Великобритании, так и других стран. Моё положение позволяет мне обратиться с таким призывом, ибо я не побеждённый, выпрашивающий милости, а победитель, говорящий с позиции здравого смысла. Я не вижу причин, почему эта война должна продолжаться».
Не удивительно, что фюрер не видел этих причин. Пережив такой апофеоз, зрелище массовой победной истерии в Берлине 20 июля в часы парада Вермахта, эти восторженно ревущие улицы, эта рвущаяся к небесам всенародная любовь к нему, победителю… Гитлер забыл, что англичане никогда не разговаривают с победителями пока не ослабят и не унизят их, и они не ответили на его мирные предложения. Странная возникла ситуация. После оглушительных фантастических успехов победитель уже не знает, что ему делать дальше. Гитлеру ещё предстоит узнать, какое значение в его карьере сыграют эти триумфальные месяцы лета 1940 года. На вопрос, на что надеется Англия, он пока не находил ответа.
За победу над Францией 12 генералов Вермахта были произведены в фельдмаршалы, а для командующего авиацией Германа Геринга был изобретён особый единственный титул – рейхсмаршал, и толстый Геринг начнёт сам себе придумывать форму и знаки отличия. Танковый король Гейнц Гудериан был произведён в генерал-полковники.
Будущий теоретик и практик танковых сражений родился на Висле 17 июня 1878 года в семье германского офицера. Участник Первой мировой. Воевал в пехоте. Дважды был ранен. В период между мировыми войнами занимался главным образом организацией бронетанковых войск Германии. Будущий теоретик блицкрига проходил учебную стажировку в Советском Союзе. В 1937 году вышла книга-учебник Гудериана для танкистов «Танки, вперёд!», где будущая маневренная война прогнозировалась и описывалась. Идеи Гудериана скептически оценивались высшим командованием Вермахта, но на полях Польши и Франции, возглавляемые им танковые дивизии и корпуса вносили решающий вклад в немецкие победы. В начале войны с Советским Союзом, где обширные пространства и упорство в обороне русского солдата не привели к победе, а блицкриг провалился уже в первые два месяца немецкого наступления, начался закат Гудериана и как теоретика, и как военачальника. Гитлер под занавес назначит его начальником Генерального штаба, но это уже будет совсем другой Генеральный штаб, другой Гудериан и совсем другая война.
Гитлера в конце июля осенила мысль… На вопрос, на что надеется Великобритания, он ответил сам себе: на Советский Союз! И по его указанию германский Генеральный штаб начал разработку нескольких альтернативных планов войны против СССР. В одном из них содержалась констатация желательности того, чтобы Красная армия первая начала наступление, а Германия во встречных сражениях разгромила бы основную часть советских вооружённых сил.
В июле Геббельс утвердил план эвакуации евреев из Берлина. Для камуфляжа в дневнике он писал, что всех евреев после войны перевезут на остров Мадагаскар, где будет создан германский протекторат с немецким губернатором и полицией. То, что творилось нацистами в Польше, им удобнее было бы сделать на Мадагаскаре.
В Японии была арестована группа иностранных разведчиков во главе с британским корреспондентом агентства Рейтер Хопсом. В стране возникала и поддерживалась антианглийская истерия.
Гитлер в это время уже смотрел на Восток. 31 июля он провёл совещание с фельдмаршалами Кейтелем и Браухичем, генералами Йодлем, Гальдером, гросс-адмиралом Редером. После довольно вялого обсуждения перспектив высадки в Англии, Гитлер, судя по дневнику Гальдера, сказал: «Принимая решение, мы должны учитывать, что мы никогда не должны рисковать зря!» После этого, исходя, очевидно, из того, что нападение на СССР представлялось Гитлеру значительно меньшим риском, чем высадка десанта на британские острова, началось обсуждение плана войны с Советским Союзом. Ничего нового в стратегическом смысле сказано не было. Опять рассматривался вариант блицкрига и намечался срок: май 1941 года. «Если Россия будет разгромлена, - записал в дневнике Гальдер слова фюрера, - Англия потеряет последнюю надежду».
Стратегия непрямых действий: идти в Англию через Россию.
Стратегически верный принцип, но он означал войну на два фронта, чего германские стратеги стремились избежать. Успокаивали они себя тем, что максимально рассчитывали вести войну с СССР не более пяти месяцев, а за это время Великобритания не успеет собраться с силами, чтобы открыть на Западе сухопутный фронт и нанести Германии весомый удар.
Рассмотрим два положения, на которых основывались гитлеровские планы победить Советский Союз путём быстротечной военной кампании. Первое. Англия не успеет. В этом Гитлер был прав: ни в 1941, ни в 1942 – по сути решивших судьбу войны России Великобритания не смогла внести большого вклада в войну. Надо учесть и то, что германские проектировщики имели в виду позицию Японии, которая уже начала присматриваться к британским владениям на Дальнем Востоке. Но вот второе положение. Новый блицкриг в условиях абсолютно непохожих на польский и французский. Явный плагиат в военном планировании. Германское руководство не предусмотрело и не задумалось даже о необходимости замены танковых моторов после того, как они, что очевидно, на российских просторах, выработают свой ресурс, не рассчитали, что даже без учёта какого-либо сопротивления в Советском Союзе, хотя бы из-за песчаных дорог будут возникать оперативные паузы…
31 июля на совещании с военными Гитлер упомянул советский фильм о будущей победоносной войне. Вряд ли Гитлер смотрел картину Петра Павленко и Николая Шпанова «Если завтра война» или «Первый удар», где советские танки и десантники неотразимо громят своего воображаемого противника. Здесь бы сказочки той и конец….

Заказы можно также присылать на orders@traditciya.ru