В любом скверном событии можно попытаться найти положительные стороны. В случае пандемии ковида-19 одна положительная сторона налицо: в России внезапно – а возможно, что и ненадолго – стало жить лучше, спокойнее, проще, чем в «цивилизованных странах». И потянулись возвращенцы и возвращенки из Испании, Италии, Израиля, Франции, США… Впрочем, нередко они прямо говорят, что возвращаются пересидеть жестокие коронавирусные ограничения, которые в «цивилизованных странах» достигли масштабов гомерических, -- а потом можно и снова под солнышко, в страну-курорт, в провинцию у моря.

Но я и не предлагаю рассматривать временных возвращенцев как главное положительное последствие пандемии – предлагаю лишь запомнить это занимательное обстоятельство: в России внезапно стало казаться лучше. И отсюда мы переходим к интереснейшему вопросу: почему?

Донос – это просто

Сергей Довлатов в своём знаменитом провокационномрассуждении про доносы, которые писали «простые советские люди», говорил всего лишь о четырёх миллионах. «Означает ли это, что русские — нация доносчиков и стукачей? Ни в коем случае. Просто сказались тенденции исторического момента».

Несмотря на решительное авторское «ни в коем случае», долгие годы можно было наблюдать, как эту риторическую зарисовку приводят в качестве аргумента о низости именно русского народа, его склонности к доносительству, жажде начальственного одобрения – и так далее, и тому подобное.

Между тем, вопрос в современности оставался подвешенным. Мы в основном не видели, как доносят, для чего доносят. Это делали, вероятно, какие-то очень запуганные, или очень желающие отомстить, или рассчитывающие на материальные блага люди. Для доносительства нужен был какой-то… этот самый… повод. Существенный. Но не массово же. Не четыре миллиона.

И вот нам повезло присутствовать при историческом моменте: мы дожили до времени, когда донос стал рекомендованным. Будничным. И теперь можно смело говорить хоть о миллионах, хоть о миллиардах доносов. Теперь мы знаем, кто их написал. Их написали люди, которые верили, что поступают правильно. И национальная и гражданская принадлежность – совершенно не важна. Важна ОДОБРЯЕМОСТЬ такого поведения, как государством, так и обществом. Однако начинает всегда государство.

Стучать иль не стучать?

Именно с такой подводкой – TO GRASS OR NOT TO GRASS? – вышла на выходныхпередовица в одной из двух наиболее массовых британских газет -- «Дейли Мейл». Через несколько часов её, впрочем, изменили на более нейтральную. Суть статьи от этого не изменилась: британский министр здравоохранения Мэтт Хэнкок советует британцам доносить на своих соседей, если те нарушают антиковидные ограничения («больше шести не собираться») или, имея положительный анализ на ковид, не соблюдают изоляцию. Хэнкок заверил британцев, что сам бы он в таком случае донёс на соседей непременно.

Почему же изменили шекспировскую подводку к призывам министра здравоохранения? Вероятно, потому, что британцы – а «Дейли Мейл» читают простые, неискушённые граждане, британский «глубинный народ» - начали массово отвечать на заданный вопрос. И ответы их – те, что собрали под тысячу и больше одобрений – сочились отвращением лично к Хэнкоку, к идее доносить на соседей и к тому, что им предлагают поступать так не по-британски. «Я больше не узнаю мою страну» - я насчитала не один подобный комментарий, и к каждому были сотни одобрений.

Но рано умиляться британскому достоинству и чувству приличия. Это только кондовая аудитория «Дейли Мейл», они даже уроки сексуального просвещения в начальных классах не поддерживают. В целом же, согласно опросам, лишь один из восьми британцев сдаст своего друга, если тот нарушает антиковидные ограничения, но каждый шестой готов в этом случае донести на коллегу, каждый четвёртый – на соседа, и каждый третий – на незнакомца.

Это очень много. И это, на удивление, почти полностью совпало с опросом, который провёл в Телеграме один мой знакомый уже для российской аудитории: не готовы доносить ни в коем случае 67% россиян, 15% колеблются – «смотря на кого», и 18% выражают готовность к доносительству.

Доносительство не зависит ни от национальности, ни от гражданства, но главным образом от того, насколько оно одобряемо и насколько много людей считают такое поведение правильным.

Доносительство как образ жизни

Замечательный социальный эксперимент по этому поводусовершается в Эквадоре. Там с ковидом борются через сеть соседских сообществ, где люди бдительно следят, не скрывает ли кто-нибудь признаков чего-то, что может оказаться ковидом. Не беда, что примерно в половине случаев тревога оказывается ложной! Проверяются даже слухи, отслеживаются по цепочке все связи. И деятельность эта считается общественно-полезной.

В некоторых странах Европы уже созданы службы «ковидных маршалов», которые должны следить именно за выполнением антиковидных ограничений. У маршалов нет особенных властных полномочий (их задача «разъяснять правила») кроме одного-единственного: они могут вызвать полицию. В том числе они могут вызвать её по сигналу ревностного общественника. Это оплачиваемая работа – например, вот что написала одна из «возвращенок» о подобных полезных сотрудниках в Испании:

А вот как может процвести доносительство в детской среде:

Эта мама ещё не приняла решение вернуться в Россию. Но, возможно, оно на очереди. В России – несмотря на бесконечные истории про павликов морозовых (а может, и благодаря им) – такого пока нет.

Кстати, «морозовых» давно и успешно воспитывают в Израиле, где с первого класса учителя объясняют детям, что доносить на родителей – за грубое слово, за неудовлетворённое желание – хорошо и правильно.

Но можем ли мы, в России, считать себя в безопасности от такого поворота событий?

Придёт ли дивный новый мир в Россию (снова)?

Мне трудно судить, почему пока в России власть решилась приотпустить гайки. Начиналось всё очень необнадёживающе и даже хуже, чем в большинстве стран Европы: выход из дома по смс-разрешениям, запрет посещать парки, поиск "нарушителей" по лесам, драконовский «социальный мониторинг»… Мы не знаем, не подсчитали, чего стоило домашнее заточение, с сопутствующей малоподвижностью и нехваткой свежего воздуха, как раз самым уязвимым категориям российских граждан. Как сильно был ослаблен «самоизоляцией» наш иммунитет – здоровье граждан северной страны, где только-только в марте и начинает устанавливаться нормальное освещение. Не имея большой склонности к оптимизму, я допускаю, что эти эксперименты над людьми могут быть продолжены в любой момент.

Но тем не менее на текущий момент можно констатировать: таких абсурдных ограничений, как в некоторых странах Запада, а также в Израиле – в России пока нет. Нет и системного нажима в призывах к доносительству, хотя отдельные всплески раздаются. Главное – нет особенного желания приобщать детей к экспериментам взрослых, которые так отчаянно ломают привычный образ жизни. Дети в России пока не рассматриваются как первоочередные разносчики инфекции, маленькие биологические бомбы, летящие в бабушек и дедушек. И это, пожалуй, главное достоинство, которое делает Россию страной, где внезапно стало лучше жить.

Может быть, если мы сбережём психику своих юных – мы сбережём и своё будущее.

Татьяна Шабаева

АПН