 Нынешний кризис в Нагорном Карабахе не назовешь громом среди ясного неба. Фактически, никакого мира на границе Азербайджана и непризнанной республики никогда и не было. Но нынешнее обострение оказалось наиболее жёстким за очень долгое время, пожалуй, с самой войны, бушевавшей в Карабахе в 90-е годы. На этот раз азербайджанские военные настроены гораздо серьёзнее, чем в 2016 году, в бой идут крупные силы, потери сторон высоки, а риторика президента Ильхама Алиева гораздо более воинственна, чем прежде. Что же на сей раз произошло?
Наследие неоконченной войны
Противостояние вокруг Карабаха в его нынешнем виде восходит ещё ко временам потрясений 1917 года и Гражданской войны в России. Тогда только что провозгласившие независимость Армения и Азербайджан сцепились в борьбе за спорные районы со смешанным населением – а этническая чересполосица в те времена была обычным делом. Не только Нагорный Карабах, но и Зангезур (нынешняя Сюникская область на юге Армении), и Нахичевань (в наше время – эксклав Азербайджана) оказались в спорной зоне. Война между Арменией и Азербайджаном с участием Турции (на стороне Азербайджана, разумеется) уже тогда была жестокой, и сопровождалась немалым ущербом.
После того, как весь регион был занят красными, началось урегулирование территориальных споров. Нахичевань отошла Азербайджану, Зангезур Армении, а вот положение Карабаха оказалось наиболее сложным. Область, населённая преимущественно армянами, стала автономией внутри Азербайджана – Нагорно-Карабахской автономной областью. Причём географически НКАО была полностью окружена азербайджанскими территориями.
Теплоты между армянами и азербайджанцами не было уже в те времена. Но пока советская власть стояла крепко, она была в состоянии если не разрешать конфликты, то загонять их в глубину. Однако к концу 80-х годов СССР начал разваливаться на глазах. Армяне и азербайджанцы на лету начали формировать собственные национальные силовые структуры, в Карабахе же местные армяне комплектовали собственное ополчение. Оружие брали из арсеналов распадающейся Советской армии – благо, вооруженные силы СССР располагали запасами на мировую войну. Уже в 1991 году, при ещё формально существующем Советском Союзе, в Карабахе шла полноценная война с использованием артиллерии и танков. Армения формально не была стороной конфликта, но активно поддерживала Карабах. Битвы сопровождались этническими чистками – представители «неправильных» народов бежали от победителей, а тех, кто бежал недостаточно быстро, легко могла ждать гибель. Ужас ситуации состоял в том, что представители враждующих народов жили на небольшой территории, часто в непосредственной близости друг от друга. При этом армяне не только зачистили, собственно, территорию Нагорного Карабаха, но и создали прочную связь с «большой» Арменией и сформировали буферную зону, прилегающую к бывшей НКАО, из исходно азербайджанских районов. Фактически эти районы были также включены в непризнанную Нагорно-Карабахскую республику.
Война продолжалась до мая 1994 года, когда Армения, НКР и Азербайджан договорились о прекращении огня. К этому моменту десятки тысяч людей были убиты, а число беженцев и вынужденных переселенцев просто зашкаливало – в сумме из Армении, Азербайджана и Карабаха уехало до двух миллионов человек. Нагорно-Карабахская республика со столицей в Степанакерте стала фактически сбывшейся реальностью.
Но прекращение огня не означало мира. По сути, война просто законсервировалась, когда стороны уже не были в состоянии воевать. Миротворцев, что характерно, на линии разграничения не появилось.
Для Азербайджана вопрос о реванше всегда стоял очень серьёзно. Перестрелки на границе с человеческими жертвами и подрывы на минах происходили регулярно, а иногда они перерастали в полноценные бои. Крупнейшее такое обострение произошло в апреле 2016 года, когда за четыре дня погибли десятки бойцов с обеих сторон, но надо понимать, что это было только самое крупное, а вовсе не единственное столкновение.
К нынешнему конфликту Армения, Карабах и Азербайджан подошли в клинче, который, казалось, может длиться вечно. Однако в наше время у многих появилось искушение сломать сложившийся хрупкий баланс.
Воронья слободка под небом Кавказа
Новым фактором в этом затянувшемся противостоянии стала активность Турции. Эрдоган ведёт внешнюю политику энергично, жёстко и старается активно наступать по всей катушке компаса. В последние годы Турция поучаствовала в разделе Сирии и приобрела там обширную сферу влияния; турки фактически спасли от коллапса дружественное правительство в Ливии. Стамбул действует жёстко и обострений не боится – здесь легко вспомнить и сбитый российский самолет, и милые проделки в союзном США сирийском Курдистане. Так что поддержка Азербайджана и подталкивание Баку к силовым мерам – это не что-то удивительно новое. Для общественного мнения Азербайджана Карабах – это одна из центральных тем, и Ильхам Алиев, уж конечно, хотел бы войти в историю покорителем (или освободителем, кому как угодно) мятежной области. Ну, а имея за спиной однозначную поддержку мощной, пусть и региональной державы – отчего бы не попытаться переиграть проигранную когда-то партию. В эпоху дорогой нефти Баку активно вкладывался в вооружённые силы. Азербайджан заметно богаче Армении, и эта республика могла быстрее накачивать мускулы своей армии. Тем временем, периодически возобновляемые переговоры не давали ничего, поскольку у сторон неустранимые разногласия по принципиальным вопросам. Армения и Азербайджан не доверяют друг другу ни на грош, а любая уступка в исполнении любого политика этих стран будет воспринята своей же аудиторией как фатальная слабость.
Занятно, что с фигурой Н.Пашиняна в качестве президента Армении в Баку даже связывали некие надежды на уступки. Пашинян действительно не был (в отличие от предыдущих президентов) связан с Карабахом сам. Но как политик-популист, он даже при желании не мог бы позволить себе отступление в карабахском вопросе – без преувеличения, человек, который предложит включить заднюю передачу по поводу Карабаха, мгновенно станет в Армении политическим трупом. Как, впрочем, и в Азербайджане. Так что нынешнее столкновение было, по сути, делом времени – топливо было давно повсюду, Эрдогану было достаточно даже не чиркнуть спичкой, а сказать «огнетушитель не принесут». Интерес Турции здесь очевиден. Успешная операция клиента Стамбула – это успех для самой Турции и заявка если не на возвращение в клуб великих держав, то на усиление в качестве регионального «альфа-самца».
К тому же, с точки зрения способности внешнего мира отреагировать на это «пробуждение вулкана» момент был выбран удачно. Россия погрязла в проблемах, связанных с состоянием своей экономики и эпидемией, американцы заняты своей избирательной кампанией.
С самого начала выступления Ильхама Алиева и вообще азербайджанских официальных лиц были очень пафосными, и пожалуй, не давали возможности легко и быстро свернуть операцию. Речь шла о том, чтобы «полностью уничтожить врага», и в дальнейшем тон не смягчался. Алиев заявил, что не видит возможности для переговоров. В Армении и Азербайджане объявили мобилизацию – в общем, с самого начала пошли с козырей. Для операции азербайджанцы – очевидно, по линии Турции – привлекли даже боевиков из Сирии. И события конца сентября не позволяют думать, что речь идёт о перестрелках ограниченного масштаба. Конечно, не факт, что азербайджанцы планируют разгромить всю НКР целиком. Занятие какого-то относительно крупного населённого пункта, закрепление успеха и переговоры уже на новых условиях – вероятно, Алиев это уже воспримет как победу.
Из мешанины сводок и пропагандистских реляций, которыми стороны заполонили ТВ и интернет, не так-то просто выделить нечто содержательное, но кое-какие выводы сделать можно. Азербайджанцы наступают на нескольких направлениях. На юге – в направлении городка Физули (он же Варанда) вдоль границы с Ираном, на севере – на хребет Муровдаг, и на северо-востоке – под Агдамом. Судя по всему, конкретной целью этих наступлений являются дороги в глубине Карабаха. Местность горная, и мягко говоря, не переплетённая сетью автобанов, так что перехват шоссе в армянском тылу для азербайджанцев – вполне разумная задача.
С одной стороны, не сказать, чтобы азербайджанцы вклинились глубоко с начала боёв 27 сентября. Несколько высоток и маленьких сёл – это пока единственная добыча наступающих. На момент написания этих строк на армянской стороне подтвердили гибель 157 бойцов. Тоже, казалось бы, не впечатляет. На фоне слухов о предательстве в азербайджанской военной верхушке может показаться, что азербайджанцы уже начали искать объяснения неудаче. Однако не всё так просто.
Азербайджанские вооружённые силы -- более многочисленные, чем те, которыми располагают Армения и Арцах. В том, что касается техники и вооружения, азербайджанцы армян также ощутимо превосходят. Это вовсе не означает, что операция в Карабахе может быть для азербайджанцев лёгкой прогулкой. Но чем дольше длится активная стадия конфликта, тем более шатким становится положение армян. Ворваться в Степанакерт в духе ThunderRun – рейда американцев на Багдад в 2003 году -- они не в состоянии, но таких задач и не ставится. Размен «один в один» для армян крайне невыгоден: очереди у военкоматов и патронные ящики у них исчерпаются быстрее. Поэтому позиционные бои, пусть даже с умеренным продвижением, выгодны, скорее, именно Азербайджану. Кстати, 157 погибших – это уже не так мало, если держать в голове, что это означает, по крайней мере, полтысячи раненых, а скорее -- ещё больше.
Не всё ладно у армян и на тактическом уровне, где, собственно, идут бои. При помощи турецких ударных беспилотников азербайджанцам удаётся раз за разом наносить армянам очень болезненные удары. «Байрактары» постепенно выбивают тяжёлую технику, причём успешно атакуют в том числе позиции ПВО. Армянская противовоздушная оборона строится в основном на комплексах брежневских времён, но и об С-300 не следует забывать, что первые комплексы этого типа вступили в строй ещё в 70-е годы. Пока факт налицо: азербайджанские БПЛА действуют успешно, пресечь их работу армянам не удаётся. Короче говоря, на данный момент азербайджанцы находятся в лучшем положении. Им, теоретически, вполне достаточно перестоять армян в позиционных боях.
Однако тактика Азербайджана несёт и свои риски. Мировая общественность несколько опешила от такого резкого манёвра – всё-таки перестрелки на границе -- одно дело, а крупная операция – иное. Пылкий альянс Эрдогана и Алиева ухитрился добиться редкого в наши дни явления – совместного заявления единым фронтом президентов России, Франции и США, где Путин, Макрон и Трамп призвали остановить насилие. Другое дело, что пока эффект от него описывается словами «Реджеп слушает да ест» - бои продолжаются. Однако на быструю и малокровную победу азербайджанцам рассчитывать не приходится. Тотальную мобилизацию, когда в строй ставится старый и малый, в Азербайджане так и не проводят, а между тем, кроме, собственно, подразделений повстанческой республики им предстоит иметь дело с армянскими войсками, которые, безусловно, не будут смотреть, как под боком избивают Арцах. А действовать предстоит на очень сложной местности: уж очень много в Карабахе гор и лесов, узких дефиле, позиций, которые легко оборонять и трудно штурмовать. Азербайджан «по головам» сильнее, но не настолько, чтобы провести блицкриг на таком поле боя.
До триариев дело ещё не дошло ни у кого. Армяне до сих пор не применили истребители Су-30, поставленные Россией; об азербайджанцах нельзя сказать, чтобы они пытались штурмовать позиции армян, как будто речь идёт о жизни и смерти; некоторое время у сторон есть. И говоря о сторонах, нужно иметь в виду не только, собственно, Армению, НКР, Турцию и Азербайджан. Затяжная война грозит Армении, но и для Азербайджана создаёт проблемы. Гуманитарная катастрофа (а она неизбежно произойдёт при долгой войне) не приведёт в восторг внешний мир, а настроения толпы переменчивы – сейчас Алиев может бряцать саблей, но если дело затянется надолго и будет стоить много крови, его авторитет внутри страны может пострадать, а не вырасти.
Искусство сидения на двух стульях
А что Россия? Формально происходящее её не затрагивает. Да, Армения – партнёр России по Организации Договора о коллективной безопасности. Но Карабах – не часть Армении, и более того, Армения его вообще официально не признаёт. Если говорить о самой Армении, то за рамки считанных спорадических обстрелов дело не выходит. Так что именно обязательств идти кому-то на помощь у России нет.
Однако существуют неформальные – не обязательства, но возможности и риски. Россия долгое время относительно успешно посредничала между армянской и азербайджанской стороной. Экономические отношения и интересы у неё есть по обе стороны линии фронта. Кроме того, в чём Россия точно не заинтересована, так это в создании у себя практически под боком выжженной зоны, откуда толпами покатятся беженцы – в том числе (и как бы не в первую очередь) в саму Россию. Не говоря даже о «беженцах», удирающих от родных военкоматов. Так что Россия имеет вполне чёткий интерес прекратить кровопролитие. Естественно, не ценой собственной крови и собственных интересов. С другой стороны, и Азербайджан никак не заинтересован в том, чтобы Россия окончательно и демонстративно становилась на сторону Армении, поскольку сам Азербайджан таким образом превратится в площадку для выяснения отношений России и Турции и разменную монету в более крупной игре. Да и превращение в вассала Турции – вряд ли то будущее, о котором мечтает Алиев. Короче говоря, Россия ухитряется и поддерживать союзнические отношения с Арменией, и выступать неким модератором на переговорах, против которого не возражает Азербайджан. Здесь возможности России куда выше, чем у большинства других стран, которые могли бы пытаться выступать посредниками. В одиночку Москва, конечно, не замирит Закавказье. Но и без её участия и учёта интересов обойтись сторонам будет трудно. И здесь многое зависит от способности России учитывать интересы и возможности всех сторон. В том, чтобы ситуация вышла из-под контроля и, как часто бывает, война начала управлять сама собой, вовлекая новых участников, не заинтересован, в действительности, никто. Даже Эрдоган, при всей своей жёсткости, готов идти на обострение, но не на большую войну. Поэтому переговоры о прекращении огня неизбежны, и вопрос в том, насколько ловкими и договороспособными окажутся дипломаты. Компромисс в делах Карабаха крайне трудно достижим. Проблема в том, что на пути тотальной войны стороны ждут огромные трудности и массовое кровопролитие при вовсе не гарантированных результатах. Реальность, вероятнее всего, в обозримой перспективе усадит стороны за стол переговоров. И здесь для России настанет время сказать своё слово.
АПН |
