Во второй половине XX века, начинают создаваться различные неоязыческие секты в среде польских и малороссийских эмигрантов, именующих себя «украинцами». Так, в 60-х годах, в США, «украинцем» – Львом Силенко было основано движение РУН-вера. Первая община РУН-веры зарегистрирована в Чикаго в 1966 году. Основа его учения сводится к резкой критике христианства, которое преподноситься, как чуждая «украинскому народу» еврейская религия. Являясь своего рода копией организации, созданной В. Колодзей, Рун-Вера также является культом, в котором через многобожие исповедует веру в единого бога — Даждьбога. Сам Л. Силенко, опять же, без лишней скромности именовал себя пророком Даждьбога.

Но в самой Росси, основная масса таких культов начинает появляться только в конце 80-х, начале 90-х, на очередном этапе слома тектонических плит общественной жизни. Когда в русском народе остро обозначился запрос на возврат к собственной национальной и духовной идентичности. В период, когда Русская Православная Церковь, после десятилетий гонений, физически не могла охватить своим влиянием весь русский народ в одночасье. Этот процесс требовал времени и колоссальных усилий, как со стороны духовенства, так и со стороны самого народа – мирян. Ведь то, что выжигалось из сознания русского человека на протяжении прошедших десятилетий официальной, государственной богоборческой политики, только начинало воссоздаваться по крупицам.

Идеальное время для всевозможных гуру, шаманов и волхвов для насаждения своих неоязыческих культов, под видом возвращения к «традициям предков». Под их влияние в то время попало немало людей, оторванных от живой традиции русского народа, поверив в то «фентези», которое ему преподносилось в качестве исконной веры их предков.

Риторика отечественных неоязычников выстраивалась на тех же постулатах, что и у европейских собратьев, фактически повторяя её дословно.

Тезисно: христианство, это чуждая, национальная религия еврейского народа, а язычество - национальная русская вера; христианство противоречит идеи национализма, выступает за всесмешение, а язычество, наоборот выступает с позиций национализма, отстаивая чистоту крови; христианство – религия слабых, безвольных рабов, а язычество религия гордых воинов.

Под эти установки и подгонялась новая славянская мифология, выстраивались целые псевдонаучные концепции на псевдоисторическую тематику, выдавая желаемое за действительное, что называется на любой вкус и уровень сознания. Начиная от совсем псилоцибинового творчества категории «Новой хронологии», рассказов о многотысячелетней стране славяно-ариев Рассении/Тартарии, межгалактическом флоте Перуна ведущего испокон вечную борьбу с расами инопланетян, до заурядных попыток создать новую языческую обрядовость на базе личного творчества отдельных энтузиастов, или простого симбиоза поверхностного восприятия разрозненных исторических источников связанных со славяно-германской мифологией, основанное более на их эстетическом восприятии.

К сожалению, эти идеи в свое время оказали ощутимое влияние на значительную часть пассионарной русской молодежи, ведомой благородными порывами в деле защиты русской нации и её идентичности. Что в некоторых движениях создавало гремучую смесь из идеологии неоязычества и национал-социализма, удачно дополнявших друг друга. Что же являлось первичным, а что вторичным, в этом слиянии, вопрос дискуссионный и в каждом отдельном случае представляется по-разному.

В итоге целое поколение наиболее активной русской молодежи было направлено по ложному пути, который для многих закончился гибелью или тюремной решеткой.

Но вернемся к озвученным тезисам.

Неужели русскому православию чужда идея национальной идентичности, гордости и отстаивания интересов русского народа? Правда ли, что это чуждая нам вера еврейского народа, с идеей рабской покорности?

Исторически, в России существует несколько основных концепций неотъемлемой сопряженности православия и русского народа.

Одной из наиболее известных является классическая концепция, оформившаяся в структуре «православие-самодержавие-народность». Её автор, Министр народного просвещения Российской Империи, при Императоре Николае I, граф Сергей Сергеевич Уваров. Из его доклада Императору «О некоторых общих началах, могущих служить руководством при управлении Министерством Народного Просвещения» (19 ноября 1833 года):

Углубляясь в рассмотрение предмета и изыскивая те начала, которые составляют собственность России (а каждая земля, каждый народ имеет таковой Палладиум), открывается ясно, что таковых начал, без коих Россия не может благоденствовать, усиливаться, жить — имеем мы три главных:

1) Православная Вера.

2) Самодержавие.

3) Народность.

В его доктрине удачным образом согласуются Православие, как стержневая идеология, основа мировоззрения, и народность – то есть нация, русский народ, как её носитель. Вторую составляющую этой формулы – самодержавие, лучшим образом описал имперский историк М.П. Погодин в 1864 г., На заявление одного публициста, о том, что «царь должен быть монархом, в равной степени близким для всех проживающих в империи народов», ответил ему так: «Русский государь родился, вырос на русской земле, он приобрел все области с русскими людьми русским трудом и русской кровью. Курляндия, Имеретия, Алеутия и Курилия суть воскрылия его ризы, полы его одежды, а его душегрейка есть святая Русь. Видеть в государе не русского, а сборного человека из всех живущих в России национальностей, это есть такая нелепость, которую ни один настоящий русский человек слышать не может без всякого негодования».

В начале XX веке идейными носителем и продолжателями этой концепции являлись традиционалистские организации монархического толка, под общим наименование «Черносотенцы».

В допетровской Руси «черной сотней» называлось податное тягловое население городских посадов и крестьяне, то есть население, облагаемое налогами в пользу государства. Сами черносотенцы возводили своё происхождение к возглавляемому Кузьмой Мининым низовому нижегородскому ополчению в Смутное время, поднявшегося на борьбу с польскими захватчиками после призыва Патриарха Гермогена: «Призываю всех подняться на защиту Отечества, на защиту Веры, на спасение дома Пресвятой Богородицы».

 Среди множества черносотенных организаций, отдельно стоит выделить «Союз Русского Народа», как одну из самых значительных, массовую патриотическую, крайне правую организацию того времени.

Союз Русского Народа создан в октябре 1905 году в Санкт-Петербурге. Его основатель - врач А. И. Дубровин. Союз объединил наиболее сознательную, национально мыслящую часть русского народа -горожан, помещиков, интеллигенцию.

В деятельности «Союза Русского Народа» принимали участие выдающиеся общественные и государственные деятели, священники, ученые, писатели, люди искусства. Среди них сам Император Николай II, вдохновитель создания и почётный член Союза, святой праведный Иоанн Кронштадтский, и будущий Патриарх Тихон, архимандрит Антоний (Храповицкий), протоиерей. Иоанн Восторгов, протоирей. Михаил Алабовский, архимандрит Почаевской лавры Виталий (Максименко), архимандрит Макарий Гневушев, а также государственные деятели (министры, члены Государственного Совета и Государственной Думы) — И. Г. Щегловитов, Н.А. Маклаков, А.А. Римский-Корсаков, князь А.А. Ширинский-Шихматов, Н.П. Муратов, Е.К. Климович, князь В.М. Волконский, А.С. Стишинский, ученые-академики – Д.И. Менделеев, и А.И. Соболевский, и многие другие.

Главной целью Союза было развитие национального русского самосознания и прочное объединение русских людей всех сословий и состояний для общей работы на благо Отечества.

Из программы Союза: 

Провозглашалось, что благо Родины — в незыблемом сохранении Православия, русского неограниченного Самодержавия и Народности. Русский народ — народ православный, а потому Православной Христианской Церкви, которая, должна быть восстановлена на началах соборности и состоять из православных, единоверцев и воссоединенных с ними на одинаковых началах старообрядцев, должно быть предоставлено первенствующее и господствующее в государстве положение. Самодержавие русское создано народным разумом, благословлено церковью и оправдано историей; самодержавие — в единении царя с народом.

Членами Союза по общему правилу могли быть только природные русские (без деления на великороссов, малороссов и белорусов) вне зависимости от пола, сословия и имущественного состояния, но обязательно христиане — православные, единоверцы, старообрядцы. В документах Союза Русского Народа проводится мысль о господствующем значении русского народа в строительстве, развитии и сохранении государства.

Русской народности (объединяющей великороссов, белорусов и малороссов), собирательнице земли Русской, создавшей великое и могущественное государство, принадлежит первенствующее значение в государственной жизни и в государственном строительстве. Все учреждения Российского государства объединяются в прочном стремлении к неуклонному поддержанию величия России и преимущественных прав русской народности, но на строгих началах законности, «дабы множество инородцев, живущих в нашем Отечестве, считали за честь и благо принадлежать к составу Российской Империи и не тяготились бы своей зависимостью».

Вступление в члены Союза инородцев могло быть разрешено по единогласному постановлению членов руководящего Совета. Союз называл русский народ «державным» и «первенствующим» народом в Империи, но признавал гражданское равенство всех народов в Российской Империи, кроме евреев, которых считал основным источником революционных брожений в обществе. Союз призывал к созданию самостоятельного еврейского государства в Палестине, переселению в него евреев при непосредственной государственной поддержке. Предлагал сократить территорию черты оседлости, ввести полный запрет на жительство за её пределами. Также не допускать их в действующие вооруженные формирования, заменив для них воинскую повинность денежной, а также не допускать их на государственную службу и в органы местного самоуправления, запретить им преподавать, издавать и редактировать периодические издания – журналы, газеты, а также избирать и избираться в парламент.

Союз также предлагал программы реформирования государственного, социального и экономического устройства Империи – выступал за сохранение унитарного государственного устройства, упрочение господствующего положения Православия, сохранение самодержавия, поддержал столыпинскую аграрную реформу, выступал за отмену золотого монометаллизма для экономического роста путём увеличения денежной массы, размещение государственного заказа только на отечественных предприятиях, выход российской финансовой системы «из подчинения иностранным рынкам» и многое другое.

Но этим планам не удалось воплотиться в жизнь. В 1917 году, после февральской революции, любые промонархические, черносотенные организации оказались под запретом.

Это лишь один небольшой, но яркий пример из отечественной истории, в котором основополагающей является идея неотделимого симбиоза православной веры и русского народа, как слияния в высшей степени отвечающего его подлинным интересам. И таких примеров в нашей истории, в различные её периоды превеликое множество. От самого образования из общности восточнославянских племен, единого русского народа в результате Крещения Руси, и далее, сквозь века, на протяжении всей нашей истории, до последнего времени, Православие является для нашего народа, тем стержнем без которого невозможна сама идентификация нас, как русских. Без этой сущностной компоненты, мы или рассыпимся на составляющие части, всевозможных – полян, северян, кривичей и так далее, или низведемся до уровня унифицирующего материала, выполняющую функцию, необходимую лишь, для построения новой общности людей по типу «советского человека» прошлого, или современного, аморфного «россиянина – «общечеловека».  

Возвращаясь ко дню сегодняшнему, проводя параллель между сложившейся ситуаций в Европе и России, на примере реакции на те вызовы с которыми сталкивается западное и восточное христианство, можно с полной уверенностью констатировать наличие двух принципиально противоположных подходов в этих двух направлениях.

В западных христианских церквях, как ранее уже было обозначено, реакция заключается в адаптации себя и самого тела своей церкви под «нужды» теперешнего времени, в подстраивании под диктуемую внешними силы «актуальную» повестку, отходе от вековых традиций, и пересмотре, фактически, самого учения Церкви. Что самым негативным образом сказывается в целом на всей её структуре. В этой связи, закономерным видится процесс все большего отторжения в правом сообществе той политики, которую проводят представители этих церковных «структур». Ведь невозможно быть христианином и традиционалистом, и в то же время спокойно смотреть, как в твоей церкви венчают мужеложцев, а Бога начинают называть местоимением «оно», переписывают Святое Писание и рукополагают в епископы женщин. Это вещи суть противоположны.

В противовес этому, в России, мы обнаруживаем абсолютную стойкость Православной Церкви по всем вопросам, имеющим принципиальное значение.

Сегодня, она остается единственной незыблемой цитаделью традиции, не уступая под ударами постмодернистского «прогресса», не идя по пути соглашения с совестью в угоду современной повестке ради мнимой выгоды здесь и сейчас, твердо стоя за идеалы имеющие вечную ценность.

Во время, когда сами основы Запада уже во всю трещат по швам, грозя окончательно низвергнуть всю многотысячелетнюю европейскую цивилизацию, а те же, кто призван был удерживающей силой, сами становятся первыми пособниками в её разрушении. В это время, на Востоке, Православие являет собой то спасительное Знамя Традиции вокруг которого должно сплотиться людям небезразличным к нашей общей судьбе, судьбе нашей цивилизации и наших народов. В сущности, выступая на стороне вечности в борьбе со изменчивым временем.

Как внутри нашей страны, так и за её пределами, сегодня это единственная форма организации и объединения людей имеющая реальные силы, для такого рода борьбы. Но вопрос консолидации вокруг нее всецело зависит только от нас самих, от нашей свободной воли.

Неоязычество же, это квазиконсервативное течение, как концепция, представляющая собой социальный-религиозных анархизм, не имеющая чётких рамок, в которой все нормы и правила вариативны и их всегда можно подогнать «под себя» в зависимости от ситуации. Одновременно, в искусственных попытках сконструировать «великое прошлое» для своего народа, неоязычество являет собой эскапизм от собственной же истории. Сущностно играя на руку размежевания всего правого движения.

Но ведь, как и растение омела, годами паразитируя на ветвях древа, не становиться его составной частью, так и любые формы неоязычества, не является частью исконной русской традиции.

Александр Дудчак

Русская Стратегия