Во время встречи с двумя воздушными асами-экспертами, лётчиками-истребителями Адольфом Галландом и Вернером Мёльдерсом в апреле 1941 года Гитлер доверительно предупредил своих собеседников, что вся подготовка к вторжению в Англию была всего лишь маскировкой для нападения на коммунистическую Россию, которое скоро последует.
Мы уже не раз говорили о ситуации с этим пресловутым морским львом - операцией «Зеелёве». Так называлась мифическая операция Вермахта, связанная с высадкой на Британские острова. Морской лев существовал только на бумаге. Не было никаких признаков десантной операции немцев против Англии. Да, документов, директив было издано немало, разговоров, обсуждений и совещаний тоже хватало, но ни военных, ни экономических мероприятий никогда не наблюдалось. Перед тем, как мы окончательно похороним эту угрозу, приведём свидетельство крайне заинтересованного лица, германского гросс-адмирала Эриха Редера: «С самого начала войны англичан преследовали мысли о возможном вторжении Германии. У нас же не было ни малейшего стремления к этому. И никаких возможностей проведения этой операции. Я думаю, Гитлер никогда не хотел проведения «Морского льва». Гитлер рассматривал подготовку к ней всего лишь как средство осуществления мощного морально-политического давления на противника. Этим да ещё авиационными налётами на британскую столицу он рассчитывал склонить Англию к переговорам о мире». На этом мы прощаемся с операцией «Зеелёве», рассматривая её как широкомасштабный блеф гитлеровской Германии на Западе в то время, когда все её устремления уже были направлены против Советского Союза. Но операция «Барбаросса» не могла быть начата до решения Гитлером балканских проблем.
В последний день марта в Северной Африке началось германо-итальянское наступление. Начиная его с ограниченными целями и имея под своим командованием одну 5-ю немецкую дивизию, генерал Эрвин Роммель неожиданно увидел, что английские войска всюду и беспорядочно начали отступать. Итальянское главное командование приказало Роммелю немедленно перейти к обороне, но германский генерал смело продолжал преследование отступающего противника. Уже 4 апреля немцы заняли важный порт Бенгази. Активность Роммеля привела к появлению немецких войск у стен ключевого в этом районе Северной Африки города Тобрука. Черчилль потребовал удержания города любой ценой. Начало боёв за крепость Тобрук 13 и 14 апреля было исключительно упорным. Англичане морем перебрасывали в Тобрук всё необходимое для обороны из египетского порта Александрия. Робкий итальянский флот и не пытался им помешать. Тобруком Роммелю овладеть не удалось. К тому же 15 апреля англичане потопили четыре больших транспортных судна, перевозивших из Италии войска для подкрепления немецкого корпуса в Северной Африке. Порт Тобрук остался в осаде.
Продолжался визит японского министра иностранных дел в Италию и Германию. В первый день апреля о грандиозных планах Италии Мацуоке поведал Муссолини, а 4 апреля японского министра принял Гитлер. Среди вопросов, заданных японцем фюреру, был и вопрос о состоянии и перспективах отношений Германии и Советского Союза. Гитлер сказал Мацуоке следующие слова: «Россию не будем трогать пока она ведёт себя по-дружески в соответствии с советско-германским пактом». Возможно, что уже через десять дней, когда Мацуока будет в Москве, Гитлер пожалеет о своей неоткровенности с представителем дружественной Японии.
3 апреля выстрелом из пистолета в голову покончил с собой премьер-министр Венгрии князь Пал Телеки. Совсем недавно в декабре 1940 года князь Телеки подписал венгеро-югославский договор о сотрудничестве и вечной дружбе. Как мы уже говорили, в конце марта Гитлер и Риббентроп начали энергично подталкивать Венгрию к совместному нападению на Югославию. Когда правитель Венгрии адмирал Миклош Хорти начал склоняться перед германским дипломатическим нажимом, премьер-министр Венгрии Пал Телеки, не желая участвовать в подлости, застрелился. Вечная ему память, во Второй мировой войне было очень мало благородства, не политики такого нравственного уровня, как князь Телеки, определяли погоду.
В книге под названием «Записки бойца армии теней», написанной человеком удивительной, просто невероятной судьбы, Александром Михайловичем Агафоновым-Глянцевым, есть страницы, посвящённые апрелю 41-го года. Будучи русским эмигрантом и курсантом военного училища в Сербии, молодой Саша Глянцев участвовал в событиях, которые представляют для нас интерес. Вот что он написал: «Никто не обольщал себя исходом возможной войны. Лучше мёртвый лев, чем живая собака. Сохранение и защита чести превыше всего. Мы чувствовали себя связанными узами и обязательствами с греками и были горды, что не предали их в критическую минуту». Большие надежды возлагали югославы на Советский Союз. Вскоре после прихода к власти в Югославии правительства генерала Симовича в Москву отправилась югославская делегация. И в ночь с 5 на 6-е апреля 1941 года в Кремле при непосредственном участии Сталина был подписан советско-югославский договор. Договор, который не содержал в себе военных статей, не содержал в себе обязательств Советского Союза оказать военную помощь Югославии, в случае если она подвергнется агрессии, - понятно, что германской. Тем не менее, первая реакция в Белграде, даже не на подписание договора, а на само отбытие югославской делегации в Москву, эта реакция была восторженной, эйфорической. Александр Михайлович Агафонов-Глянцев вспоминает об этом так: «Нам сообщают, что сегодня подписан договор о взаимопомощи, что 150 советских дивизий готовы сразу же двинуться на нашу защиту. Именно так было сказано начальником училища генералом Гурвичем. Мы окрылены. Не всё потеряно. Мы не одни. Призрак войны отошёл на задний план». Но реальность была совсем иной. Война уже стояла на пороге. И буквально через несколько часов после подписания советско-югославского договора в Москве над Белградом появились самолёты Люфтваффе и на беззащитный город упали первые бомбы.
6 апреля английские войска освободили столицу Эфиопии Аддис-Абебу от итальянцев. Император Хайле Селассие вернулся в столицу своей страны.
В этот же день, 6 апреля, в 5 часов утра началось наступление германского Вермахта против Югославии и Греции. Рано утром Гитлер выступил по радио с воззванием к германскому народу и солдатам Юго-Восточного фронта. По версии Гитлера виноваты во всём были англичане и вероломные правительства двух балканских стран, отказавших Германии в дружбе.
Утром 6 апреля немецкая воздушная эскадра подвергла разрушительной бомбардировке столицу Югославии Белград. Никакой противовоздушной обороны в городе не было. Югославия не готовилась к войне. Мобилизация могла быть проведена только к 9 апреля. В армии не было профессионально подготовленного среднего звена. Напряжённые национальные отношения сербов с хорватами вскоре перешли в кровавые побоища. Хорваты дезертировали, и в кадровой армии остались одни сербы. Уже 10 апреля германские и итальянские войска встретились в Загребе, где немедленно была провозглашена республика Хорватия во главе с Анте Павеличем. 11 апреля в войну против Югославии вступила Венгрия. Части немецкой танковой дивизии по долине реки Моравы уже вечером этого дня подошли к Белграду. 12 апреля немцы уже были в столице Югославии.
17 апреля последовала безоговорочная капитуляция югославской армии. За 11 дней войны в Югославии Вермахт потерял всего лишь 151 человека. Началась оккупация, в которой участвовали венгры, болгары, итальянцы и немцы. Оккупация в Югославии была чревата жестокой междоусобицей сербов и хорватов, монархистов и коммунистов. Предваряя дальнейшие события Второй мировой войны в Югославии, можно смело сказать, что в этой балканской стране велись одновременно три войны: война гражданская, война национальная и война против оккупантов. Центр тяжести этих войн и их амплитуда постоянно менялись. Неизменной оставалась только крайняя жестокость всех противоборствующих сторон, причём, немецкие оккупанты казались самыми гуманными…
В Греции очередной блицкриг прошёл медленнее и тяжелее для Вермахта. Греки, державшие фронт против Италии в Албании, и англичане, высадившиеся в Греции по настойчивому требованию Черчилля, не смогли удержать свои позиции против атак 12-й немецкой армии. Для отступления на юг в горной Греции было мало дорог. Пикирующие бомбардировщики помогали немцам пробивать проходы через перевалы, наносили потери грекам и англичанам. Господство в воздухе было полностью немецким. Отступающие с запада греческие войска перемешались, и уже 14 апреля стало ясно, что Германия одерживает ещё одну победу. Разрезанным на несколько частей греческим армиям было предложено капитулировать. 18 апреля греки приняли условия капитуляции. Английские армейские части продолжали отход на юг, стремясь пробиться к побережью Эгейского моря. В Греции сражались три пехотных английских дивизии, танковая бригада, артиллерийские части – всего более 50 тысяч человек, 150 танков и 190 самолётов. Правда, английские танки были совершенно не приспособлены к войне в горах. Например, английский полк в апреле в боях потерял всего один танк, а остальные 51 сломались и вышли из строя.
Когда греки уже повсеместно сдавались в плен, англичане ещё с боями отступали к южным берегам Греции, где британский флот, начиная с 21 апреля и до конца месяца будет заниматься эвакуацией своих войск на остров Крит и в Египет. Очередная британская эвакуация проходила в значительно более тяжёлых условиях, чем эвакуации из Дюнкерка и Норвегии. Английские корабли подвергались постоянным массированным налётам. Только в течение двух дней – 21 и 22 апреля - Люфтваффе уничтожили 23 корабля союзников, около 50 тысяч солдат и офицеров английский флот вывез из Греции, 12 тысяч человек было безвозвратно потеряно…
Но вернёмся в начало месяца. 2 апреля на испытательном полигоне немецкий авиаконструктор профессор Хейнкель показал усовершенствованный реактивный самолёт «Хейнкель-280». Но и в этот раз руководство германских военно-воздушных сил не оценило значение реактивной авиации для будущей войны.
9 апреля в кабинете Сталина в последний раз появился заместитель наркома обороны, начальник главного управления ВВС, Герой Советского Союза генерал-лейтенант Павел Рычагов.
9 апреля 1941 года состоялось заседание Политбюро ЦК ВКП(б), посвящённое вопросам аварийности и многочисленных катастроф в советских ВВС. Сталина давно беспокоила постоянно повышавшаяся аварийность, потери советских самолётов составляли от 500 до 600 в год! Это было очень тревожным симптомом. «В чём дело, товарищи?» - задал вопрос генеральный секретарь. Сам Сталин полагал, что столь высокая аварийность является результатом общей расхлябанности лётного состава Красной армии. Проблема заключалась в другом. По своему уровню профессионализма, общей культуры, кругозора, в атмосфере доносительства летный состав Красной армии 41-го года значительно уступал летному составу Русской Императорской авиации. Такие понятия, как ветеранские традиции, преемственность, профессиональная взаимовыручка – всё это давным-давно было заменено массовостью. Была и ещё одна серьёзная причина частой аварийности. 25 февраля Политбюро приняло постановление о реорганизации авиационных сил Красной армии. Постановлением было установлено, что каждый пилот советского истребителя перед отправкой в часть должен налетать 24 часа, а каждый лётчик бомбардировщика и того меньше – всего 20 часов. В германских Люфтваффе, которые тогда активно вели войну, на подготовку одного пилота отводилось не менее 400 часов! И даже в феврале 1945 года количество часов обучения лётчика в воздухе превышало 50 часов. Уместно сегодня задаться вопросом об адекватности и вменяемости тех людей, которые в феврале 41-го года этим постановлением обрекали советских пилотов стать пушечным мясом в будущих безжалостных схватках с опытными экспертами Люфтваффе. По итогам совещания 9 апреля Павел Рычагов бросил Сталину упрёк: «Вы заставляете нас летать на гробах!» Сталин опешил, такого он ни от кого не слышал. В результате начальник ВВС, Герой Советского Союза, генерал-лейтенант Павел Васильевич Рычагов был снят с должности, а народный комиссар обороны маршал Тимошенко получил выговор за то, что на протяжении нескольких месяцев он всячески поддерживал Рычагова. 20 апреля Павел Рычагов был арестован. Была арестована и его жена, военная лётчица, майор Мария Нестеренко. Бериевские следователи Родос и Шварцман избивали их до полусмерти, ему мочились на голову, сломали руку, чтобы выбить показания об очередном заговоре или вредительской деятельности. Рычагова шантажировали арестом жены… 1 августа 1914 года создатель русской авиации августейший великий князь Александр Михайлович обратился к русским лётчикам со следующими словами: «Верю, что каждый из вас с честью исполнит свой долг перед Богом и Государем, и благодарная Россия воздаст каждому, не забыв ни офицеров, ни нижних чинов». Подобных слов никогда не слышал в своей жизни Герой Советского Союза Павел Рычагов. Он был вычеркнут из списков живых ещё при жизни, а расстреляют его и Марию Нестеренко в октябре 1941 года…
7 апреля в Москву приехал министр иностранных дел Японии Йокосуко Мацуока. Во время его недавнего продолжительного визита в Европу Гитлер и Риббентроп не приоткрыли японцу секрета, связанного с неизбежным нападением Германии на СССР. В то же время из сообщений Рихарда Зорге Сталин и его соратники знали, что император Японии Хирохито и большинство политических деятелей Японии хотели бы заключить с Советским Союзом пакт о ненападении. Руководители японского флота неоднократно заявляли, что флот уверен в себе в случае войны только с Соединёнными Штатами и Великобританией, но опасается за исход войны, если к этим державам присоединится Советский Союз. Первые беседы с Молотовым выявили жесткую позицию Москвы. Особенно по поводу ликвидации японских концессий на Северном Сахалине. Напомним, что Южный Сахалин принадлежал тогда Японии. Но после «жёсткого» Молотова переговоры с японским гостем продолжил «мягкий» Сталин – так были тогда расписаны роли. И пакт о нейтралитете между Японией и Советским Союзом был подписан в Кремле 13 апреля. Нейтралитет с обеих сторон, как показала дальнейшая история, оказался вооружённым до зубов, но весной 1941 года и СССР, и Япония считали этот договор своей дипломатической победой. Не мудрено, у обеих держав были грандиозные военные планы на будущее. Геббельс так в дневнике прокомментировал японо-советское соглашение: «Мы и радуемся, и плачем. Сталин положил в наше гнездо яйцо кукушки. Но мы не станем его высиживать». Когда сильно подвыпившие японские участники кремлёвского банкета появились на перроне Ярославского вокзала, вслед за ними, к не малому удивлению провожавших, они увидели Сталина и Молотова, тоже основательно возбуждённых застольем по случаю подписания пакта о нейтралитете. Сталин переобнимал всех без исключения членов японской делегации, трижды прощался с Мацуокой и никак не мог расстаться с ним, а полковнику Кребсу из германского посольства заявил: «Были мы с вами друзьями и останемся друзьями!» Ганс Кребс позднее в чине генерал-лейтенанта станет последним начальником Генерального штаба Германии и застрелится после взятия Берлина Красной армией.
После капитуляции греческой армии основные силы англичан, эвакуированные из Греции, сосредоточились на острове Крит. Командир тогда единственной немецкой авиадесантной дивизии генерал Курт Штудент предложил захватить остров комбинированным ударом с воздуха и с моря… Фельдмаршал Лист поддержал эту идею, Гальдер в ставке организовал встречу фюрера с генералом-десантником. В итоге план Штудента был принят Гитлером, и он приказал начать подготовку десантной операции по захвату Крита.
28 апреля Черчилль отправил телеграмму главнокомандующему английскими войсками на Ближнем Востоке и в Греции генералу Уэйвеллу: «Из наших информационных данных определённо вытекает, что на Крит скоро будет совершено нападение немецких воздушно-десантных войск. Сообщите мне, какими силами вы располагаете на острове и каковы ваши планы. Необходимо здесь на острове навсегда покончить с немецкими парашютистами. Остров должен обороняться до конца». Генерал Уэйвелл ответил Черчиллю, что ещё 18 апреля войскам на Крите сделано предупреждение о возможности нападения на остров воздушного десанта противника. На самом острове британские генералы считали воздушный десант на Крит невозможным и опасались только удара с моря.
В Германии в апреле началось создание разных комитетов и комиссий по эксплуатации в ожидаемом будущем захваченных громадных пространств Советского Союза. 20 апреля идеолог Третьего Рейха Альфред Розенберг был назначен специальным уполномоченным по контролю над проблемами Восточной Европы, а 29 апреля в Берлине прошло совещание по поводу создания проекта хозяйственного плана для будущих захваченных земель на Востоке.
Аппетиты в Германии возрастали по мере распространения секретной информации о походе на восток согласно плана «Барбаросса». Германский Генеральный штаб, обеспокоенный наполеоновскими планами гитлеровского любимца Роммеля перейти в наступление и дойти до Суэцкого канала и вытеснить англичан из Египта, командировал в Северную Африку взвешенного генерала Фридриха Паулюса, который воочию увидев позиции противников, посоветовал Роммелю немедленно перейти к обороне. Роммель, ожидавший прибытия ещё одной дивизии, 15-й танковой, тогда же твёрдо решил советами Паулюса пренебречь.
К 30 апреля в материковой Греции не осталось земель, не захваченных Германией и Италией.
Генерал-фельдмаршал германской армии Вильгельм Лист родился в 1880 году. В Первой мировой войне был военным инженером-фортификатором. Один из самых подготовленных и успешных командующих армиями. Командуя 14-й армией в Польше и 12-й армией в Бельгии, отличался умелым взаимодействием пехоты, танков и авиации, глубоким тактическим чутьём. Весной 1941 года подготовил и в качестве главнокомандующего успешно руководил войсками во время вторжения в Югославию и Грецию. Лист был очень заботливым командующим по отношению к своим солдатам, которые его искренно любили. С фельдмаршалом Листом мы ещё встретимся на полях сражений в Советской России, где военная удача начнёт изменять ему.
29 апреля Япония отметила 40-летие императора Хирохито…

Как же это, друзья,
Человек глядит на вишни в цвету,
А на поясе длинный меч…

В конце апреля германская государственная пресса сменила тон в отношении Советского Союза. В газетах появились недружественные, критические и даже угрожающие статьи. Приводилось немало ложных фактов несоблюдения большевицким СССР договорных статей Пакта 39-го года. В этих публикациях чувствовалась рука опытного дирижёра, которым был, конечно, доктор Геббельс.
В самый последний день апреля главнокомандующий сухопутными войсками фельдмаршал Вальтер фон Браухич попросил Гитлера установить точную дату нападения на Россию. Сначала фюрер назвал 20 июня, но узнав, что это пятница, перенёс роковую дату на воскресенье 22 июня. Гитлер забыл уже, что 1 сентября 1939 года, когда Германия напала на Польшу, тоже была пятница…

Заказы можно также присылать на orders@traditciya.ru