После войны трагическому лету 41-го года придумают в Советском Союзе несоответствующее объяснение. Благо, что для сталинских пропагандистов пример напрашивался сам собой. Фельдмаршал Михаил Кутузов отступал до самой Москвы и даже далее, заманивая армию непобедимого Наполеона. Но сравнение 1812 года с 1941-м сильно хромает. Кутузов отступал, чтобы сохранить армию, другой у него не было и быть не могло. Отступал организованно и в полном порядке. Красная армия отходила в полном беспорядке, она бежала и сдавалась в плен. На восток в 41-м году уходили одни номера армий, а сами армии теряли свой личный состав, пленными и убитыми, не говоря уже о тяжелой военной технике – её просто бросали. В спешном порядке на новых рубежах приходило пополнение, как правило, плохо обученное и вооружённое кое-как. Чтобы удержаться любой ценой, бросали в огонь самое ценное – людей.
5 сентября Сталин в качестве наркома обороны издаёт приказ №0339. На него мало обращают внимание, но для сентября 41-го года этот приказ показателен. «Ввиду явной нецелесообразности посылать пополнение большими группами, вроде маршевых батальонов, приказываю: впредь отправлять пополнение маршевыми батальонами прекратить и отправлять пополнение маршевыми ротами с тем, чтобы каждая маршевая рота, кроме командира, сопровождалась комиссаром роты». Понятно? Сразу с марша и на боевые позиции. И как правило, во главе с юными лейтенантами, пороха не нюхавшими. А батальоны маршевые слишком велики, они разбегаются, и за солдатами трудно уследить командирам и комиссарам. В Красной армии тогда слишком много было солдат и офицеров, которые из тыла сразу переходили в плен к врагу.
А знаете, сколько дней, к примеру, в Тверской области, она тогда называлась Калининской, новобранцы обучались военному делу? От трёх до пяти дней! Учиться приходилось уже в боях, оплачивая кровью и жизнями суровую эту науку.
9 сентября заместитель наркома обороны армейский комиссар первого ранга Лев Мехлис разослал в воинские части для сведения и исполнения Указ Президиума Верховного Совета о предоставлении командирам и комиссарам дивизий права утверждения приговоров военных трибуналов к высшей мере наказания.
12 сентября последовала Директива Ставки Верховного Главнокомандующего №001919 о создании заградительных отрядов в стрелковых дивизиях. В заградительные отряды отряжались по одной роте на стрелковый полк. Заградительная рота имела в своём распоряжении, кроме обычного вооружения, средства передвижения в виде грузовиков и несколько танков и бронемашин. «Эти мордовороты в заградительных отрядах завтракают по расписанию, отступают первыми и ждут нас, бедолаг, с передовой», - вспоминал писатель-фронтовик Виктор Петрович Астафьев.
Военные трибуналы росли по осени, как грибы.
22 июня 1941 года в СССР было 298 военных трибуналов.
1 марта 1942 года, не покладая рук, работал уже 1121 военный трибунал.
2.530.663 приговора было вынесено трибуналами за 1418 дней войны. Без военных действий против Японии.
1785 человек военные трибуналы осуждали ежедневно.
Около 9% от общего числа (два миллиона пятьсот тридцать тысяч шестьсот шестьдесят три человека - жуткая, невозможная цифра, только в большевицком государстве это возможно!) были присуждены к смертной казни. Это около 230 тысяч человек! Если считать численность советской дивизии в 12 тысяч человек, то военными трибуналами были расстреляны семнадцать с половиной дивизий!
И это мы называем Отечественной войной?!
Автор не является поклонником ни американского образа жизни, ни американской армии, но для сравнения приведу один пример. За годы Второй мировой войны в американской армии, воевавшей на Тихом океане, в Азии, в Северной Африке и в Европе за преступления был расстрелян всего один солдат, даже имя его известно – Эдди Словик. Вот и сравним: ОДИН И СЕМНАДЦАТЬ С ПОЛОВИНОЙ ДИВИЗИЙ!
Ангел смерти по преданию весь состоит из одних очей. Очей всевидящих, прожигающих насквозь, очей обнимающих, но всегда очей взыскующих и укоряющих нас. Ангел смерти состоит из миллионов погибших глаз.
1 сентября войска немецкой группы армий «Север» полностью овладели Эстонией.
Дивизии советской 23-й армии на Карельском перешейке отошли на рубеж государственной границы 39-го года. Финны заняли свои прежние позиции на реке Сестра.
4 сентября дальнобойные орудия французского производства 18-й немецкой армии впервые открыли огонь по городским кварталам Ленинграда. В сентябре по городу было выпущено 6.364 снаряда.
6 сентября Гитлер приказал своим войскам окружить Ленинград, но не штурмовать его, севернее города соединиться с финскими частями на правом берегу Невы. В этот же день немцы завладели очень важной железнодорожной станцией Мга.
8 сентября пал Шлиссельбург.
С какого дня началась блокада Ленинграда? Историки называют три даты: 6, 7 или 8 сентября. Фактически уже 1 сентября у Ленинграда не осталось сухопутных дорог, связывающих его со страной. Все они были перерезаны или захвачены Вермахтом. Ещё несколько дней оставалась узкая полоска земли вдоль Невы, но там не было ни шоссейных, ни железных дорог.
6 сентября немецкая бомбардировочная эскадра совершила массированный налёт на Ленинград, на заводы и жилые кварталы.
8 сентября бомбардировка с воздуха повторилась и была самой разрушительной в истории осады. Только в Московском районе города возникло 144 пожара. Сгорели деревянные Бадаевские склады. Запасы сахара ещё оставались там, а всё остальное продовольствие по многим данным вывозилось из города, повторяю - не ввозилось, а вывозилось. Призрак голода возник в Ленинграде сразу после пожара Бадаевских складов. Если бы этого пожара не было, то руководству в Смольном необходимо было бы его выдумать. На следующий день слухи об этой «катастрофе» привели к штурму населением продовольственных магазинов.
Итак, разберём ситуацию в Ленинграде подробнее. Меня всегда удивляло, что в истории войны употреблялись разные формулировки для двух одинаковых явлений: блокада Ленинграда, но осада Севастополя. В обоих случаях водная морская или Ладожская часть не препятствовала снабжению Севастополя, где с голоду никто не умирал, или Ленинграда, где основные потери связаны с голодом. Тогда почему ни одна ладожская баржа (а их было более тридцати) в сентябре не привезла в Ленинград продовольствия? Секрет состоит вот в чём. Уже в начале сентября Гитлер решил большой город не штурмовать, не брать, а окружить его плотным кольцом. В это же время Сталин полагал, что Ленинград удержать не удастся, что в него неизбежно войдёт Вермахт. Известно минирование в начале сентября основных объектов и мостов в Ленинграде. Известны телефонограммы Сталина Жданову с настойчивым советом «пробиваться на восток, иначе вас всех возьмут в плен». Зачем же кормить город, который захватят немцы? Пусть они и кормят его! Вполне понятная большевицкая логика. Потом придумают слово «блокада» вместо осады. А в начале сентября оба людоеда – Гитлер и Сталин не желают кормить большой город. Конечно, по разным причинам. Анна Андреевна Ахматова, эвакуированная из Ленинграда в середине сентября, уже 18-го сказала в Казани своей подруге Лидии Корнеевне Чуковской, что в городе едят кошек и собак… А в Севастополе сразу был получен приказ: город не сдавать, поэтому не блокада, а осада, продовольствие исправно доставляли с кавказского побережья, от голода в Севастополе никто не умирал, погибали от бомб и снарядов.
4 сентября 41-го года, когда на линию старой государственной границы вышли войска финского генерал-майора Лайтикайнена, весь Карельский перешеек контролировался финскими войсками, в этот день один из самых выдающихся финских политиков Юхо Паасикиви сделал в своём дневнике любопытную запись: «В швейцарской прессе появились любопытные сведения, касающиеся речи Сталина накануне заключения Пакта Молотов-Риббентроп. В частности, Сталин сказал: целью Пакта было достижение войны с Польшей, Англией и Францией. СССР должен был помогать Германии с той целью, чтобы война затянулась на какое-то время, но до тех пор, чтобы Германия не смогла победить. Затем Советский Союз вмешался бы в события и совершил бы общебольшевицкий переворот в Европе. Дьявольский замысел». Последние слова Паасикиви подчеркнул дважды.
4 сентября с маршалом Маннергеймом встретился начальник оперативного управления Верховного командования вооружёнными силами Германии генерал Альфред Йодль. Йодль попытался убедить Маннергейма в необходимости того, чтобы финские войска приняли участие в наступлении с северо-запада. Однако финский маршал категорически отказал представителю германского командования. Более того, Маннергейм сделал ещё одно заявление политическому руководству Суоми, из которого недвусмысленно следовало, что исполнение обязанностей Главнокомандующего он принял на себя только при условии отказа финской армии от наступления на Ленинград.
В Ставке Гитлера в первые дни сентября в жарких спорах обсуждалась проблема очерёдности стратегических целей. Прорыв на Украине танковой группы Гудериана был уже делом решённым, а в дальнейшем главной целью объявлялась Москва.
Понимая, что для наступления на советскую столицу сил может не хватить, Гитлер приказал 12 сентября 1941 года главнокомандующему группой армий «Север» не штурмовать Ленинград, ограничившись улучшением своих позиций для плотного блокирования города, а единственную танковую группу во главе с генералом Гепнером передать в состав группы армий «Центр».
В конце августа – начале сентября в Ленинграде работала комиссия ГКО во главе с Вячеславом Молотовым. Главным в её работе была эвакуация промышленных предприятий, оборудования и населения. Эта же комиссия решила, что ни в коем случае нельзя оставлять Ворошилова руководителем обороны Ленинграда. Сталин после этого направил на Ленинградский фронт генерала армии Жукова. Здесь начинается мифология. В первом издании мемуаров маршала Жукова «Воспоминания и размышления» автор сообщает нам, что он прибыл в Ленинград 9 сентября, во всех последующих изданиях прибытие перенесено на 10 сентября. В Ленинграде минировались заводы, мосты, дома, корабли на случай захвата города немцами. Советское командование ведь не знало, что Вермахту приказано не штурмовать, а окружить город.
Генерал Жуков прилетел в Ленинград не 9 или 10 сентября, а к вечеру 13 сентября, когда город уже не нуждался в спасении от штурма, а нуждался в прорыве ещё свежего и не плотного кольца блокады. Жуков отбивал штурм и спасал Ленинград только на страницах своих невероятно лживых мемуаров. И это легко подтвердить самым простым способом. Читая его соратников. Из Москвы в Ленинград Жуков летел не один. С ним вместе летели генералы Федюнинский и Новиков. Федюнинский, который не претендует на роль спасителя Ленинграда, начинает свои записки фразой: «Во второй половине дня, 13 сентября, мы вылетели с Центрального аэродрома Москвы в Ленинград…» У Новикова, будущего маршала авиации, читаем: «Первый приказ нового командующего Ленинградским фронтом мы получили 15 сентября». То есть, прилетев вечером 13 сентября, генерал армии Жуков имел возможность 14 сентября изучить обстановку и 15 сентября издать свой первый приказ по фронту. Не торопясь и осмотревшись. Зачем же было лгать в мемуарах? А иначе не было бы «спасителя» Ленинграда. Его и на самом деле не было, потому что Жуков так и не понял, что его задача не штурм отбивать, а прорывать кольцо германской осады…
Генерал Жуков прилетел в Ленинград в ореоле первого победителя в войне, срезавшего Ельнинский выступ, угрожавший Москве. Но сегодня хорошо известно, что никакой победы Жуков под Ельней не одержал. В этом сказалось его умение докладывать Сталину лживые сведения о мнимой победе. Вот что пишет военный историк полковник Владимир Елисеев: «Широко известна высокая оценка Ельнинской операции, проведённой на заключительном этапе Смоленского сражения. Она базировалась на докладе командующего Резервным фронтом Жукова Верховному Главнокомандующему о разгроме вражеских дивизий и освобождении города Ельня. Сверив текст доклада с другими материалами Генерального штаба, вы с удивлением обнаружите, что ни одна из дивизий противника разгромлена не была. Проанализировав же состояние советских соединений к концу операции, вы придёте к выводу о крайнем их истощении, то есть потери ими боеспособности, то есть о их разгроме. Потребность изменить оценку данной операции станет неукротимой». Поясним читателю, куда же делись будто бы разгромленные Жуковым немецкие дивизии? Они ушли для участия в операции по окружению и разгрому Юго-Западного фронта в районе Киева. А сколько армии Жукова впустую израсходовали снарядов и бомб, проводя артиллерийские подготовки по пустым окопам! Тогда под Ельней у Жукова было более чем 10-тикратное преимущество в людях, а противник не удерживал Ельню, потому что главным для немцев тогда был разгром Юго-Западного фронта, что они успешно и осуществили, а Жуков им своей выдуманной победой только помог. В пропагандистском смысле, убеждают нас, важно, что Красная армия наступала. Но зачем? Чтобы помочь Вермахту окружить 700 тысяч войск Юго-Западного фронта?
Методы ведения войны генералом Жуковым были явлены на третий день его прибытия в Ленинград. Каждый десятый из отступивших частей расстреливался перед строем, в одном из приказов по Ленинградскому фронту командующий требовал расстрела родственников попавших в плен солдат.
Выход 18-й немецкой армии к Финскому заливу остановить не удалось. Советская 8-я армия оказалась отрезанной от Ленинградского фронта, возник Ораниенбаумский плацдарм, на котором держалась обескровленная ещё в Эстонии 8-я армия. Вполне естественно, что в середине сентября, обеспечив себе более выгодные, удобные позиции группа армий «Север» окончательно перешла к обороне. Танковая группа ушла под Москву, заметно уменьшилось число фронтовой немецкой авиации. Командующий Ленинградским фронтом, конечно, в действительности с опозданием увидел, что никакого штурма города не будет. Главной задачей фронта был прорыв осадного кольца, начиная с 8 сентября во взаимодействии с 54-й армией, находившейся восточнее Волхова. Деблокировать Ленинград и немедленно восстановить связь с Большой землёй. Только этим можно было спасти от голодной смерти сотни тысяч ленинградцев. 54-я армия ещё практически не участвовала в боях, была свежей, полноценной, имела танки и артиллерию. Командовал 54-й армией известный в Красной армии маршал Кулик. 21 и 22 сентября 54-я армия должна была мощным ударом рассечь ещё не успевшего выстроить позиционную оборону противника и соединиться с войсками Ленинградского фронта.
25 сентября Военному Совету Западного фронта был представлен доклад генерал-лейтенанта Степана Калинина, который в июне-июле лета 41-го года командовал 24-й армией. Анализируя опыт первых месяцев советско-германского противостояния, генерал Калинин отметил, что к сильным сторонам Вермахта, без всяких сомнений, следует отнести: стойкость в обороне, умение маневрировать войсками, умение выбирать наиболее благоприятные позиции, командно-наблюдательные позиции. Особое внимание генерал Калинин уделил огневой мощи Вермахта, насыщенности, очень высокой плотности огня, особенно, автоматического огня. К сильным сторонам советских войск Степан Андрианович отнёс стойкость в обороне, способность вести боевые действия в тяжёлых условиях вражеского окружения, способность и готовность к самопожертвованию. Особенное внимание он уделил советской артиллерии, которая в трагические первые месяцы войны показала себя самым лучшим образом. К слабым сторонам Красной армии генерал Калинин отнёс в первую очередь плохую строевую выучку личного состава и писал об этом так: «Приучим к строгости строя, сохраним место в боевых порядках, нам не надо будет затрачивать тех усилий, какие затрачивает командир во время боя на то, чтобы удержать людей на позиции». Генерал Калинин пишет также о том, что у большинства красноармейцев нет твёрдых навыков овладения оружием, особенно, оружием автоматическим. И ещё – очень много недостатков проявляется в управлении войсками…
6 сентября в германском Генеральном штабе закончилась разработка операции «Тайфун» - плана наступления Вермахта на Москву. Наступление группы армий «Центр» предполагалось сразу после окончания битвы за Киев и ликвидации советских армий Юго-Западного фронта. К несчастью для Красной армии, эта очевидная катастрофа неожиданностью быть не могла. На военных картах танковый германский удар прочитывался с очевидной неизбежностью. Упрямство Сталина и его на данном этапе военная безграмотность в обстановке льстивой подлости привели Вермахт к большому триумфу на Украине в сентябре 41-го года.
Вторая танковая группа Гудериана начала наступление ещё в конце августа. 1-я танковая группа генерала Клейста после непрерывных прорывов летних месяцев, длинных маршей и оперативной паузы атаковала с юга 10 сентября. Немецкие танкисты двигались по тылам Юго-Западного фронта навстречу друг другу… Командующий Юго-Западным фронтом генерал-полковник Кирпонос не решался доложить Сталину о суровой необходимости оставить Киев. Маршал Будённый, главком Юго-Западного направления обратился в Ставку с просьбой дать согласие на отход. Сталин немедленно снял Будённого с должности и заменил его маршалом Тимошенко. Несколько дней потребовалось новому главкому, чтобы убедиться, что единственный выход – немедленно оставить Киев, но спасти войска от разгрома и плена.
В конце концов начальник штаба Юго-Западного фронта генерал-майор Василий Тупиков оказался самым смелым. И по собственной инициативе отправил в Москву телеграмму, которая заканчивалась горькими и честными словами: «Начало понятной вам катастрофы – дело пары дней». Маршал Шапошников дал суровую отповедь генералу Тупикову и, обвинив его в паникёрстве, закончил свой выговор так: «Необходимо неуклонно выполнять указания товарища Сталина». Но в этот день, 15 сентября ничьи уже указания, даже товарища Сталина, не могли спасти от гибели армии Юго-Западного фронта. Примерно в те же самые часы, когда маршал Шапошников отчитывал и обвинял генерала Тупикова, немецкие танкисты с юга и с севера вошли в городок Лохвицу и тем самым окружили четыре советские армии 5-ю, 21-ю, 26-ю и 37-ю. Ставка ещё продолжала упорствовать, не разрешая отход, пока немецкое кольцо не укрепилось пехотными частями, и только 18 сентября окружённые войска получили приказ пробиваться на восток. Генералы Михаил Кирпонос и Василий Тупиков погибли в бою.
19 сентября Вермахт вошёл в Киев. В плен попало около 650 тысяч солдат и офицеров. Трофеями немцев стали 3500 орудий и около 800 танков. В плен после тяжелого ранения попал и командующий одной из лучших советских армий начального периода войны генерал-майор танковых войск Михаил Иванович Потапов. Родился в 1902 году. Закончил военную академию механизации и моторизации. С июня по сентябрь 41-го года генерал Потапов командовал 5-й армией, которая постоянно угрожала флангам немецких групп армий «Центр» и «Юг». В срыве блицкрига армия Потапова сыграла значительную роль. Командарм пятой отличался умением быстро перегруппировать войска, внезапно нанести контрудар, выстроить стойкую оборону. Красная армия потеряла в лице генерала Потапова одного из перспективных своих полководцев.
Фельдмаршал Кейтель подписал приказ о расстреле заложников на Востоке. За убийство одного немецкого солдата должны быть расстреляны от 50 до 100 заложников.
Советский Союз присоединился к Атлантической хартии США и Великобритании.
Гитлер назначил Рейнхарда Гейдриха протектором Богемии и Моравии. В руководстве Чехией Гейдрих, используя политику кнута и пряника, достигнет больших административных высот.
С 10 по 13 сентября японский флот в районе острова Хоккайдо-Южные Курилы проводил манёвры, в которых участвовали 6 авианосцев, 12 крейсеров, эскортные эсминцы и 10 подводных лодок. Отрабатывался секретный японский план будущего удара по американскому флоту на Гавайских островах. Самым острым после учений остался вопрос о количестве налётов на базу американского флота. Японский главнокомандующий адмирал Ямамото предоставил решение этого вопроса командующему авианосным соединением вице-адмиралу Нагумо. Планы Японии имели в этот период Второй мировой войны судьбоносное значение для Советского Союза. 6 сентября состоялось заседание Верховного Военного Совета под председательством императора Хирохито. На этом заседании были приняты предложения японской армии. Предложения были следующие: 1) решив не бояться возможности войны с Америкой, Англией и Голландией и для того, чтобы устранить опасности, угрожающие нашей стране, мы будем продолжать готовиться к войне с таким расчётом, чтобы закончить подготовку приблизительно к концу октября; 2) в то же время мы будем добиваться всеми дипломатическими средствами того, чтобы наши требования были удовлетворены Англией и Соединёнными Штатами; 3) если к началу октября у нас не будет надежды на то, что наши требования будут удовлетворены, мы сразу же приготовимся начать военные действия против Англии, США и Голландии».
Эхо выводов этого совещания стало известно в Москве в середине сентября. Для Советского Союза это означало: с Дальнего Востока можно брать войска.
21, 22 и 23 сентября германские Люфтваффе запланировали провести операцию по уничтожению Балтийского флота и города-базы Кронштадт. Об этом крупнейшем сражении в воздухе, как ни странно, почти не упоминается в советской истории. А ведь эта битва в течение трёх суток была заметной победой наземной и флотской противовоздушной обороны. За три дня и три ночи Люфтваффе использовали более 500 самолётов. Но успехи опытных немецких лётчиков оказались очень скромными. Прекрасно сработали советские радиолокационные станции типа «Редут», расположенные в деревне Большие Ижоры. Локаторщики обнаруживали немецкие самолёты ещё на дальних подступах к Кронштадту, и стена огня встречала немецкие воздушные эскадры. Да, потери на рейде в Кронштадте были. Потоплены лидер эсминцев «Минск», сторожевой корабль «Витебск», подводная лодка М-74. В налётах принимал участие выдающийся немецкий лётчик-штурмовик Ганс-Юрген Рудель. Это ему удалось поразить линкор «Марат», оторвав бомбами носовую часть линейного корабля, а ведомый Руделя Гюнтер Шён на подбитом Юнкерсе-87 пытался исполнить роль камикадзе, ударив в борт линкора, но самолёт Шёна взорвался в десятке метров от «Марата». Были повреждения и у других кораблей. Но в целом германские Люфтваффе потерпели неудачу. Битва за Кронштадт и Балтийский флот была немцами проиграна. При этом по крайней мере 42 самолёта были потеряны. Роль флота в обороне Ленинграда в сентябре была значительной. Корабельная артиллерия наносила 18 немецкой армии большие и внезапные потери и выигрывала дуэль с германской артиллерией.
Из всех видов оружия артиллерия под Ленинградом в этот первый период обороны показала себя лучше всех. Зенитная артиллерия контролировала воздушное пространство над городом, а орудия большого калибра не давали гитлеровцам беспрепятственно расстреливать улицы и площади. 21 сентября реактивные миномёты «Катюша» подвергли немецкие позиции массированному обстрелу. 25 сентября штаб группы армий «Север» сообщил в Генеральный штаб, что с наличными силами наступать они уже не смогут. Под Ленинградом начиналась позиционная война. К сожалению, этот переход врага к обороне, наметившийся ещё в первой половине сентября, никак не улучшил положение трёхмиллионного города. Отдельная 54-я армия не сумела организовать успешного наступления в районе станции Мга. Ленинградский фронт, всё ещё опасаясь штурма, не выделил мощного кулака войск для деблокирования. После войны в мемуарах Жуков напишет: «Однако нам не удалось решить вопрос (с маршалом Куликом) о совместных действиях так, как это требовала обстановка». Видите, как скромно пишет маршал Жуков о своей крупнейшей неудаче. 54-я армия по сути дела в наступление так и не перешла, генерал Жуков не смог выделить нужные войска для прорыва кольца. Он всё ещё опасался штурма. Сыграли определённую роль и не лучшие отношения между маршалом Куликом и генералом армии Жуковым. Маршал с ревностью отнёсся к тому, что генерал командует фронтом, а он всего лишь армией. Конечно, Кулику было просто противопоказано руководить крупными соединениями войск. О маневренной войне маршал имел весьма сомнительные представления. Когда же 54-ю армию передали в состав Ленинградского фронта, это произошло 25 сентября, что тоже делало управление ею громоздким и неудачным, то было уже поздно. Немецкие войска окопались, зарылись в землю, прикрылись минными полями и пулемётными гнёздами и стало ясно, что Ленинград, хотя и устоял, но оказался надолго отрезанным от Большой земли. Тогда, в конце сентября 1941 года, о судьбе войск, оборонявших город, и судьбе жителей Ленинграда нельзя было сказать ничего определённого…
30 сентября 2-я танковая группа Гудериана начала наступление на Москву. Гудериан прибыл на свой командный пункт в город Глухов. »Население Глухова, -напишет генерал в мемуарах, -обратилось к нам с просьбой разрешить снова пользоваться своей церковью. Мы охотно дали им разрешение на это».
Если бы мы могли сегодня знать, за что молились граждане городка Глухова, когда начиналось главное сражение 1941 года, нам многое стало бы яснее и понятнее во всей истории Второй мировой войны.

Заказы можно также присылать на orders@traditciya.ru