Введение
Находясь сегодня в точке отсчета «2021» на условной хронологической прямой, мы с вами имеем возможность наблюдать, как за прошедшую сотню лет кардинальным образом изменился мир вокруг человека, как изменился сам человек. Обозревая наше совсем еще недавнее прошлое, сравнивая его с настоящим, невольно задаешься вопросом – как такое стало возможным, откуда растут корни всеохватывающего бессилия, которое опутало наши народы сегодня?
После колоссальной трагедии в истории нашей Цивилизации – после Первой мировой войны, явившейся переломным моментом в европейской, а, следовательно, и мировой истории, разделившей мир на «до» и «после», по итогам которой традиционный миропорядок тысячелетиями существовавший до этого был сломлен. А на поверхность, словно из-под земли в демоническом потоке лавы, вырвались силы, алчущие революционного переустройства всего человечества в мировом масштабе.
Для чего, сперва, необходимо было потрудиться над созданием человека «нового типа», чтобы после действовать через него, его же руками. Где-то огнем и штыком, а где-то – лукавым увещеванием, через постепенное, незаметное, но всеохватывающие внедрение новых норм морали и принципов, новой идеологии, через переформатирование самого сознания человека, его способа мыслить. Так воцарялся новый порядок.
Сквозь череду событий первой половины двадцатого века, вспыхнувшую реакцию, как ответа на творившееся революционное беззаконие и последующее стремительное её затухание, уже к середине века, после Второй мировой войны, стало ясно, что старый мир разрушен и нет в нем более удерживающей силы, могущей противостоять надвигающейся катастрофе. Где-то на руинах Цивилизации еще поднимались знамена Традиции, но они уже не могли в одиночку действенно повлиять на ход событий, лишь на малое время отсрочить его наступление. Тогда и началась Великая перестройка, вернее – её активная фаза, более не встречающая на своем пути значимого сопротивления.
Мы с вами и по сей день живем в эпоху глобальной перестройки, вероятно в финальной ее стадии. Во времена, когда идеями глобализма и универсализма насквозь пронизано окружающее нас пространство. Когда уже в открытую постулируются общие для всего человечества принципы, по которым ему теперь уготовано жить. В которых черное называется белым, грех – добродетелью, а в сознании человека более не существуют, ни того, ни другого. Когда больше нет ничего истинного, у каждого «своя правда» и все дозволено.
Меня, как человека Традиции, в первую очередь, интересует сам механизм изменений. То, «благодаря» чему эти изменения стали возможны, то есть – последовательное воплощение мысли в форму. Как за последнюю сотню лет, мы с вами оказались в зазеркалье, а человек стал лишь блеклой тень самого себя, своего великого прошлого. Интересует, поэтапное, постепенное превращения человека-творца в «homo servus», причины продолжающегося нравственного падения, а также, каким образом возможно противостоять этим деструктивным метаморфозам.
Задача же данной статьи – показать, что процесс этот происходит не случайным образом в беспорядочном движении по типу социального «броуновского движения», а является целенаправленной политикой по переформатированию человеческой сущности, как таковой.
Для этого, с целью большей наглядности, сам механизм социальных изменений, как инструмент такого рода преобразований, можно образно сравнить с искусством «Дестреза» – техникой ближнего боя испанской манеры фехтования, буквальный перевод которой означает «мастерство», но в литературе зачастую переводится как «истинное искусство».
Дестреза – это наука как быть эффективным и побеждать. Мастером становился тот, кто сделал Дестрезу образом мышления и образом жизни. Поэтому мастер Дестрезы сочетал в себе качества воина и ученого в одном лице. Дестреза посредством логики мышления меняет навыки, умения и способности человека делая их максимально эффективными. Поэтому она применима как в боевых ситуациях, так и в любых жизненных конфликтах.
Приведу несколько определений из первой книги по Дестрезе «Философия оружия и мастерство владения им. Христианская атака и защита» Иеронимо де Карранза: “Безупречная и истинная Дестреза предполагает проворство, быстроту, движение телом, руками, мечом, ногами, а также интеллектуальную работу, когда фехтовальщик использует некоторые хитрости, уловки. Одна часть Дестрезы – это искусство, а вторая – опыт владения этим искусством. Это и есть постулаты и истинные основы, образующие принципы, которые никогда не меняются. Дестреза – это наука, и она не предназначена для глупых людей, потому что в руках глупых людей ее уже нет”.
Диестро – мог попытаться получить контроль над оружием оппонента (прием в технике фехтовании «atajo»). Для этого последователи Дестрезы развивали «чувство такта» или, как выражаются практикующие фехтовальщики, «чувство клинка». Понятие означает способность тактильного чувства действий соперника, при соприкосновении с его клинком.
Так же и нам, со своей стороны, необходимо выработать чувство такта по отношению к нашим идеологическим противникам. Любой клинок, любая техника ведения боя, это всего лишь инструмент, все зависит оттого против кого конкретно она направлена. Наша задача обратить оружие врага против него самого.
Необходимым условием для этого является, в первую очередь, изучение и анализ теории, и практики наших идеологических оппонентов, фундаментальных, и действенных концепций, техники по социальной инженерии.
Многое из того, что мы сегодня можем воочию наблюдать в нашей повседневной жизни, было обдумано, продиктовано и записано в XX веке целой плеядой авторов неомарксистов троцкистского толка, ведомых идеей по организации мирового пожара революции. Но, если Лев Давидовичи Бронштейн и его окружение, в свое время, делали ставку на экспансию насильственными методами, желая «на штыках понести счастье и мир трудящемуся человечеству». То, его идеологические товарищи в самой Европе пошли иным путем, предпочитая играть в долгую, избрав полем боя сознание человека. Ведя планомерную работу по изменению мировоззрения каждого отдельно взятого индивида, тем самым постепенно меняя все общество целиком. Теперь же их наработки вовсю используются на практике в подавляющем большинстве западноевропейских «демократий», а в США сегодня они стали «политическим мейнстримом».
В данной статье пойдет речь о трёх авторах, в чьих работах описывается и предлагается механизм построение «нового общества» и человека «нового типа». В которых описывается не только теоретическая часть, как предметная философия, но конкретные, практические техники по запуску и функционированию этого механизма, что представляет особый интерес.
Первым из авторов, необходимо выделить Антонио Грамши, как создателя фундаментальной теории культурной и социальной «гегемонии», описанной им в своих «Тюремных тетрадях». Теории, ставшей основой многим другим узконаправленным концепциям по социальной инженерии. На его работе будет акцентированно внимание, так, как её анализ дает ключ к пониманию генезиса многих современных социальных явлений.
Двумя другими авторами предстанут: Теодор Адорно и его «Теория авторитарной личности» и Герберт Маркузе с концепцией «Репрессивной толерантности». Работы этих двух авторов имеют конкретно-прикладной характер, знакомство с которыми показывает механизм воплощения мысли в форму, реализации идеи на практике, на конкретных примерах нашего времени.
Необходимо обладать особо «устойчивой» психикой, чтобы после совокупного анализа представленных работ, хотя бы этих трех авторов, остались мысли о случайности происходящих социальных процессов.
I
Антонио Грамши
«Теория культурной гегемонии», как фундамент социальных преобразований
Антонио Грамши (1891-1937) – участник международного коммунистического движения, социальный теоретик, один из основателей Коммунистической партии Италии. Разрабатывал ряд положений: теория гегемонии, специфика государства и гражданского общества, стратегия революционного действия и т.п. Выдвинул идею, что история – это не развитие производительных сил, а конкуренция «гегемоний» или культурных моделей, не обязательно связанных с экономикой.
Одним из центральных произведений А. Грамши является сборник статей и записок известный под общим названием «Тюремные тетради», которые сегодня представлены в нескольких изданиях, в которых тексты расположены в разном порядке и по-разному скомпонованы. В «Тюремных тетрадях» он рассуждает над способами переустройства социума, через изменение сознания каждого отдельно взятого человека. В представлении А. Грамши, любые действенные перемены в обществе возможны при целенаправленной, структурированной работе по «выработке» у максимального количества граждан «новой философии», «новой культуры», через воздействие на «обыденное сознание» каждого человека. Максимальная унификация человеческих масс под единым знаменателем «нового порядка» – цель, способы достижения которой разняться в методе, но в целом гармонично дополняют друг друга.
Имеет смысл, в качестве прикладного анализа, рассмотреть основные из его наработок в сфере социальных преобразований, так как, многие из них, давно уже используются на практике. О них пойдет речь далее.
Формирование новой культуры. Философия эпохи
“Создавать новую культуру означает не только делать в одиночку «оригинальные» открытия: это означает также – что особенно важно – критическое распространение уже открытых истин, их, так сказать, «социализацию» и тем самым превращение в основу практической деятельности, в фактор ее координации, духовного и нравственного упорядочения. Масса людей, приведенная к единому и последовательному способу осмысления реальной действительности, – это «философский» факт, куда более значительный и «оригинальный», чем открытие каким-нибудь философским «гением» новой истины, остающейся достоянием узких групп интеллигенции.”
Истинно, приведение всех к единому способу восприятия реальности, и есть действительная цель любого управляющего субъекта политики. Отсутствие «разночтений» при сформированном «правильном» восприятии/осмыслении реальной действительности, это один из главных элементов эффективного управления массами. При том, что реальная действительность и её «правильное» восприятие/осмысление массами, могут быть максимально противопоставлены друг другу. Ярким примером воплощения данного принципа сегодня является теория гендерной идентичности, в которой объективная реальность – биологическая идентичность (то есть реальная действительность) приноситься в жертву, противопоставляется «правильному» восприятию/осмыслению действительности, т.е. происходит из сущностная подмена. Более того, данный принцип захватывая умы в количественном отношении, постепенно становится частью «обыденного сознания» широких масс.
Связь между обыденным сознанием, религией и философией.
“Философия – это духовный порядок, каковым не могут быть ни религия, ни обыденное сознание. Впрочем, обыденное сознание и есть имя собирательное, такое же, как «религия»: единого обыденного сознания не существует, потому что оно также является продуктом истории и развивается. Философия – это критика и преодоление религии и обыденного сознания, и в этом случае она совпадает со «здравым смыслом», противопоставляющимся обыденному сознанию.
Может быть, полезно «практически» различать философию и обыденное сознание для того, чтобы лучше показать переход от одного момента к другому: в философии на первый план выдвигаются черты индивидуально разработанной мысли; в обыденном сознании, – наоборот, неясные и раздробленные черты обобщенной мысли какой-то эпохи в какой-то народной среде. Но любая философия стремится стать обыденным сознанием какого-нибудь, пусть даже узкого, слоя, например всей интеллигенции. Речь идет поэтому о разработке философии, которая стала бы обновленным обыденным сознанием, отличающимся последовательностью и убедительностью индивидуальных философий; однако невозможно сделать это, если хоть на мгновение будет забыта необходимость культурного контакта с «простыми людьми».
Философия практики в начале своего развития не может выступать иначе, как с позиций полемических и критических, доказывая свое превосходство над предшествовавшим образом мыслей и конкретно существующей мыслью (или существующим миром культуры). Поэтому она выступает в первую очередь как критика «обыденного сознания» (использовав прежде это обыденное сознание как базу для доказательства, что «все» являются философами и что речь идет не о внесении ex novo некой науки в индивидуальную жизнь «всех», а о том, чтобы обновить и придать «критическое» направление существующей деятельности), а затем уж как критика философии интеллигенции, породившей историю философии; и поскольку философия интеллигенции индивидуальна (а ее действительно развивают главным образом отдельные особо одаренные индивиды), ее можно рассматривать как цепь «вершин» в развитии обыденного сознания, по крайней мере обыденного сознания наиболее образованных слоев общества, а через них и обыденного сознания народа.
Но здесь встает главная проблема любого мировоззрения, любой философии, ставшей культурным движением, «религией», «верой», иначе говоря, вызвавшей к жизни практическую деятельность и волю, в которых она сама скрыто содержится как теоретическая «предпосылка» (можно было бы сказать, как «идеология», если только термин «идеология» берется именно в самом высоком его смысле, в смысле мировоззрения, скрыто содержащегося в искусстве, праве, экономической деятельности – во всех индивидуальных и коллективных проявлениях жизни), а именно проблема сохранения идеологического единства всего социального блока, скрепленного и объединенного именно этой определенной идеологией. Сила религий, и в особенности сила католической церкви, состояла и состоит в том, что они остро чувствуют необходимость объединения всей «религиозной» массы на основе единого учения и стремятся не дать интеллектуально более высоким слоям оторваться от слоев низших.”
Размышляя о философии, религии обыденном сознании, А. Грамши, открывает перед читателем, общие начертание пути, по которому следует пройти для достижения обозначенной цели, при этом раскрывает суть понятий, указывает на определенные различия.
Противопоставляя понятие философии, как выработанной теоретической мысли (структурированной идеологии) узких кругов интеллигенции – обыденному сознанию широких масс, тем не менее, он ставит задачей, превращение такой философии, в последствии, в обыденное сознание. С практической точки зрения речь идет о том, чтобы использовать интеллектуальные центры, мыслителей, как определенного рода элиту для того, чтобы действуя через неё менять «обыденное сознание» масс. В действительности (что мы видим сегодня на практике) речь не идет о том, чтобы поднять интеллектуальный уровень масс, до уровня понимания элит, но лишь о том, чтобы привить «правильное» восприятие/осмысление действительности через последовательную работу с мировоззрением этих масс. Интеллигенция и «простые люди» должны составить, с одной стороны, единое целое, как культурный симбиоз теории и практики, с другой – первые должны выполнять функцию выработки этой теории, а вторые призваны к реализации её на практике.
“Впрочем, органичность мысли и устойчивость культурного движения могли иметь место только при условии, что между интеллигенцией и «простыми людьми» существует такое же единство, какое должно существовать между теорией и практикой, то есть если бы интеллигенция была органической частью этих масс, если бы она разрабатывала и приводила в стройную систему принципы и проблемы, поставленные практической деятельностью этих масс, образуя с ними таким образом культурный и социальный блок.”
Александр Дудчак
Русская Стратегия |
