В Нижнем Новгороде очередной всплеск борьбы за исторические названия. Сколько копий сломано из-за этого в минувшие десятилетия! В 1990 году приволжской столице было возвращено исконное имя Нижний Новгород. В свое время вокруг этого также кипели нешуточные страсти. Население раскололось по сути на две почти равны части. Но власти, на волне шедших тогда преобразований, приняли верное решение – опираясь на мнение культурной общественности и экспертов, а не политизированной партийной прослойки, цепко державшейся за ускользающую из его рук идеологическую монополию.
Вслед за этим на карту города вернулось девять исторических названий центральных улиц, утраченных в 1930-е годы вследствие партийно-бюрократического произвола. А потом бюрократия, воспитанная на советских понятиях, преодолела временную растерянность. С 1994 года все подобные инициативы клались под сукно. Это приводило лишь к одному – новым и новым возобновлениям инициатив.
Будучи свидетелем многолетней борьбы культурной общественности города за возвращение площади (Лядова) ее исторического названия я недоумевал: почему чиновники и отдельные жители города так противятся этому почину? Почему власти, еще десяток-другой лет назад производившие переименования улиц и прочего одним махом, большими списками теперь придумывают всевозможные отговорки, чтобы «Монастырская» не прошла?
За два десятка лет, отделяющих нас от первого обращения – Топонимической комиссии Нижегородского фонда культуры, датированного 1 февраля 1993 года – до последних инициатив Союза писателей и инициативных групп приходов Нагорного благочиния обращений было много. Их смысл и суть состоял в одном: переименования 1919-1948 гг. (их было не менее пяти) были следствием господства разрушительной партийной идеологии, возвращение же утраченного – данью исторической справедливости.
В ответ чиновники городского уровня (районная администрация начиная с 2012 г. инициативы поддерживала) слали отписки одна смешнее другой. Едва инициаторы доказывали несостоятельность одних «доводов», как на смену им рождались другие. Менялись мэры, менялась софистика «Серого дома», но неизменным оставалось одно – упорство городской власти в ее круговой обороне от общественных просьб и требований, вполне законных и хорошо обоснованных. Размышления над всем этим рождали разные догадки.
Одна из них казалась и кажется наиболее вероятной – стремление властей, сохраняющих в определенном смысле преемственность от партийных бюрократов советской эпохи, подальше упрятать от нынешнего поколения нижегородцев историческую память.
А прятать было что. Общественность добивается возвращения площади названия, произошедшего от древнего Крествоздвиженского монастыря. Монастырь тот был отнюдь не рядовой. Его духовное и общественное значение выходило далеко за рамки рядового культового объекта.
Когда-то Крестовоздвиженский первоклассный женский монастырь был одним из самых лучших и знаменитых в Российской империи. Недаром его посещали монархи и члены Царствующего Дома, приезжавшие в Нижний. В начале XX века в нем проживало и трудилось около 400 монахинь и насельниц. Разнообразной была их трудовая деятельность во славу Божию. В обители действовали больница, школа, знаменитейшая на всю страну золотошвейная мастерская, иконописная мастерская.
Монастырь у бывшей Арзамасской заставы очень древний. Основан он был еще в XIV веке и вначале располагался под стенами нижегородского кремля. Позднее он вобрал в себя два других монастыря, помельче. Именно у стен Крестовоздвиженской обители Минин в 1612 году обращался к нижегородцам с призывом защитить веру православную, и те несли на алтарь Отечества, кто что мог.
Потом в силу ряда причин было принято перенести монастырь на южную окраину города. Новый монастырский комплекс был заложен весной 1813 года. С тех пор он рос и благоукрашался. Всякий путешественник считал за честь посетить его. В Крестовоздвиженском монастыре гостили императоры Николай I, Александр II, Александр III. (Пишу навскидку и в деталях могу ошибиться).
Важное значение имело создание при монастыре городского кладбища. С этого времени Крестовоздвиженский некрополь становится местом захоронений виднейших представителей элиты нижегородского общества. В разные годы там нашли последний приют многие губернские предводители дворянства, городские головы и гласные Думы, крупнейшие представители аристократии, военного сословия, купечества, творческой интеллигенции. Среди них Анненков, Баулин, Башкировы, фон Брин, Бурмистровы, Веснины, Калашников (механик), Каменский, Мельников-Печерский, Меморский, Полянские, Прутченко, Рукавишниковы, Турчанинов, Янкин. Много героев разных войн. Полицмейстеры и судьи. Крестовоздвиженский монастырь значил для Нижнего не меньше, чем Александро-Невская лавра для Петербурга или Новодевичий монастырь для Москвы.
Потом пришел 1917 года , а с ним и лозунг «До основанья, а затем…». В 1920-30-е годы высокохудожественные надгробия бессовестно расхищались. Была даже особая мастерская по перебивке надписей: советские люди утилизовали историческое наследие для своих меркантильных нужд. И сегодня на Бугровском погосте и в Марьиной роще можно встретить немало памятников б/у.
Храмы монастыря подверглись закрытию и разорению, а затем и разрушению. Территорию обители с явной целью заставить нижегородцев забыть о ней навсегда окружили безликими коробками новых построек.
Потом грянула гласность, перестройка. Многое из тайного становилось явным. Но как же хотелось горьковско-нижегородской бюрократии сохранить тайну былой славы и огромного культурного и мемориального значения Крестовоздвиженского монастыря!
Сам монастырь разрешили восстановить и заново открыть. Вновь засияли золотом купола Крестовоздвиженского собора.
Но некоторые чиновники, видимо, хотели бы, чтобы все это имело локальное значение. Служило лишь немногочисленным общинам богомольцев и никак не становилось фактором культурной жизни всего мегаполиса, средоточием его многовековой исторической памяти. Похоже, не по нраву некоторым персонам, включая и отдельных чиновников, и повышение общественного авторитета Православной церкви. Только в этом я вижу главную причину упорного нежелания вернуть площади ее первозданное имя.
Какое именно? Именно на некоторой разноголосице инициаторов переименования спекулировали в свое время авторы чиновничьих отписок: Монастырская или Крестовоздвиженская?
А ведь оба этих названия совпадают по смыслу. В Топонимической комиссии Союза писателей полагают, что ввиду дополнительных трудностей с переименованием улицы Красносельской с целью возвращения ей исконного имени «Крестовоздвиженская» было бы целесообразно закрепить это название за площадью. Площадь переименовать проще, ибо на ней нет адресов проживающих вокруг нее горожан. И хотя закон не требует от граждан или фирм при переименовании немедленно переоформлять какие-либо документы (они обновляются сами по себе постепенно, по мере надобности), чтобы легче было убедить власти в отсутствии каких-либо препятствий для принятия решения о переименовании, Топонимическая комиссия предложила самой власти определиться с одним из вариантов исторического названия – Монастырская или Крествоздвиженская. Ведь смысл обоих названий, повторим, один тот же.
С таким мнением согласилась и Нижегородская митрополия, уведомив об этом Союз писателей.
Существенным аргументом «за» служит и то, что в 2016 году на площади был установлен бронзовый монумент Воздвижения Креста Господня, ставший с тех пор архитектурно-смысловой доминантой этой территории.
В январе Нижегородская областная организация Союза писателей России вновь обратилась к властям города с предложением вернуть площади Лядова ее историческое название. В письме справедливо говорится, что большевик М.Н. Лядов, в честь которого была в очередной раз переименована площадь в 1948 г., в Нижнем Новгороде не жил и не имеет перед ним никаких заслуг, в то время как топоним «Монастырская» («Крестовоздвиженская») является памятником истории и культуры города. Инициатива приурочена к 800-летию основания Нижнего Новгорода, которое будут отмечать в августе 2021 года. Самое подходящее время поставить в этом затянувшемся споре точку.
В письме писательской организации предложено также установить «двойные», с действующим и историческим названиями, указатели на ряд старинных улиц и площадей города. Так в наше время поступают во многих городах России.
Одновременно в адрес городских властей поступило ходатайство инициативных групп прихожан храмов Нагорного благочиния Нижегородской митрополии. В который уже раз они просят убрать из названия площади, расположенной рядом со святой обителью, имя безбожника и разрушителя храмов Лядова (тот в 1920-е годы, возглавляя Главнауку Наркомпроса, визировал уничтожение многих памятников церковного зодчества). Оскорбляет чувства многих православных христиан и то, что этот большевик взял себе псевдоним, произошедший от слова «ляд», что означает «чорт». Как бы там ни было, авторы такого ходатайства – такие же равноправные граждане и отмахиваться от их мнения было бы не правильно. Кстати в 2014-2015 гг. указанными инициативными группами было собрано свыше 5000 подписей под прошениями о переименовании площади.
В марте планируется заседание городской комиссии по переименованиям, которая и примет решение в связи с данной инициативой. Каким оно будет, зависит от доброй воли властей предержащих.
Станислав Смирнов
для Русской Стратегии | 
