Сторонники демократии обычно боятся автократии (самодержавия) по той причине, что сконцентрированная в одних руках власть дает возможность неограниченного произвола, что, действительно, в истории случалось не раз. Демократия, как им кажется, своей системой сдержек и противовесов гражданского общества, препятствует произволу. И, действительно, вроде бы в демократических странах Запада существуют равные для всех законы, защищающие права каждого гражданина.

Однако сегодняшнее западное общество оказалось совершенно неспособным противостоять новому тоталитаризму - всеохватывающему контролю и разрушению традиционных ценностей. Уже и для многих сторонников демократии это становится очевидной пугающей реальностью. В чем причина такой слабости? Она как раз и заключается в самой демократии.

Демократия базируется на мифе способности народа к управлению собой. Предполагается, что каждый имеющий избирательные права гражданин, способен сделать ответственный и верный выбор, избрав соответствующего кандидата во власть. Это льстит многим, если не большинству, поскольку люди обычно  считают себя разумными и  политически грамотными. На деле же в истории мы видим обратное. Народ сплошь и рядом поддерживает губительный для себя курс, соблазняясь красивыми, но пустыми и вредными по сути лозунгами. Таковыми в нашей стране были в свое время "мир без аннексий и контрибуций", "земля - крестьянам, фабрики - рабочим", "вся власть - советам". На деле перемирие с Германией ослабило армию, отправившуюся с фронта, и все закончилось позорным Брестским миром и гражданской войной. Земля была отдана крестьянам, но урожай забран продразверсткой, а впоследствии крестьяне лишились частных наделов и были прикреплены к колхозам. Рабочие не только не стали хозяевами предприятий, но даже потеряли право требовать какие-то уступки со стороны власти. Власть принадлежала номинально советам, а фактически  - партийной верхушке. Позднее демократизация советской власти в перестройку развалила страну, а рыночные реформы добили экономику, поскольку она не была ориентирована на рыночные отношения, и новые хозяева занимались большей частью её разграблением. А ведь поначалу эту либерализацию поддерживало большинство населения.

Оба эти примера из нашей истории 20 века красноречиво показывают неспособность народа выбрать верный курс развития. Народ при демократии идет за той или иной партией (большевики хотя и захватили власть насильно, но всегда изображали демократические процедуры, и, действительно, пользовались поддержкой широких масс населения). А партии преследуют прежде всего свои партийные, а не общенациональные интересы.

Большевики в революцию прямо говорили о приоритете интересов "мирового пролетариата", клеймя национальные интересы как шовинизм. Демократы 90-х тоже шарахались от патриотизма в сторону "общемировых ценностей".

Но без единства нации невозможно построить прочное государство и развить экономику. Дело не в том, что большевики и демократы 90-х обманули народ своими лозунгами (хотя, и это тоже), а в том, что эти лозунги в принципе нереализуемы. Для существования государства необходим порядок, обеспечивающий согласованное действие всех его граждан. И такой порядок не может возникнуть в результате механического сложения воль индивидуумов, которые чаще руководствуются своими узкоэгоистическими, партийными, местечковыми соображениями. Такой порядок может обеспечить лишь сознательная воля, стоящая над всей нацией. Поэтому партийная диктатура, несмотря на свое именование народной властью,  не могла на самом деле передать власть народу, не уничтожив  государство. И пока коммунисты были у власти, народ  был по сути лишен политических прав. А в периоды демократизации России при Временном правительстве и Горбачеве-Ельцине страна и экономика распадалась.

Поскольку нация представляет собой реально существующее органическое единство, то сложно ожидать, что его низы как один выступят против верхов в союзе с низами других стран. Мировой пролетариат - это виртуальный проект, а не данность, в отличие от нации, потому германский пролетариат как в Первую, так и во Вторую Мировую войну пошел в своей массе не против своих верхов, а в союзе с ними против большевиков. Наивные мечты "рот фронта" разбились о реальность. Точно также беспочвенными являются утверждения нынешних либералов о необходимости интеграции с Западом - никто не будет рассматривать Россию как равноправного партнера, как показывает история западных демократий.

Западные экономически успешные демократии исторически возникли недавно, например, США - менее 250 лет назад. Поначалу это были ограниченные демократии, где право голоса принадлежало далеко не всем совершеннолетним. Более того, благополучие американских граждан обеспечивалось за счет сверхэксплуатации рабов, захватов территорий и расширения сфер внешнего влияния, последнее актуально и по сей день.

Поэтому некорректно говорить, что современные равноправные демократии доказали свою жизнеспособность. Кроме того, следует отметить, что американская демократия развивалась при исключительно благоприятных геополитических обстоятельствах - у нее не было сильных соседей, от прочего же мира она оказалась отделена океанами. Вследствие этого, США не требовалось авторитарное управление, мобилизующее нацию. А наличие огромных неосвоенных земель давало простор для деятельности без возникновения классовых конфликтов. В Европе наиболее благоприятное положение сложилось у Великобритании. Будучи морской державой, без сухопутных соседей она тоже могла себе позволить развитие демократических вольностей. Энергия ее народа была тоже направлена на внешние завоевания. В континентальной Европе все было намного сложнее. Демократия во Франции, например, просуществовала поначалу недолго, уступив империи Бонапарта, затем была череда республик и монархий. Прочие страны перешли к демократии позже, хотя какие-то элементы демократии там и прослеживались издавна. Таким образом, современная западная демократия - недавно возникший феномен, пришедший на смену монархиям. Во многих европейских странах монархия сохраняется и сейчас, но она играет сейчас декоративную функцию.

Современная история показывает, что западные демократии оказались неспособными противостоять наплыву иммигрантов, депопуляции коренного населения, разрушению традиционных институтов - религии, семьи. Сколько-нибудь значимое национальное движение вытесняется на периферию общественной жизни, поскольку нации расколоты, пока различные партии и классы ведут борьбу между собой. Это очевидным образом приводит к стиранию культурных, экономических и политических границ и поглощению глобалистским проектом, согласно старому римскому принципу "разделяй и властвуй".

Демократический принцип утверждает, что в обществе должна существовать политическая конкуренция. Это предполагает, что развитие возможно только в результате борьбы частных интересов (у коммунистов - классовых). Взгляд на государство как на аппарат насилия характерен для всех левых - коммунистов, либералов, анархистов. Не удивительно потому, что когда они сами приходят к власти, то в соответствии со своей концепцией, начинают опираться именно на насилие. В истории немало случаев, когда одна из партий, придя к власти, подавляла и уничтожала всех своих политических противников. Так поступали большевики, нацисты, а сегодня - Демократическая партия США.

Традиционные же монархии основой своего бытия полагают не насилие, а нравственный союз, основанный прежде всего на религиозной вере. Чем сильнее этот союз, тем больше свободы. Зачем монарху устанавливать тоталитарный строй, ведь это отчуждает его от народа, подрывая его авторитет, а вместе с этим и прочность самого государства как нравственного союза? Конечно, и монархи бывают разные. Но тираны, как правило, появляются в эпоху внутренней смуты, когда нарушается единство народа.

Таким образом, тоталитаризм неизбежно формируется на базе демократических идей, раскалывающих нацию в политической борьбе, а в автократиях тоталитаризм является случайной чертой, возникающей при нарушении нравственного союза нации. Отсюда можно сделать важный вывод: для свободного развития необходимо духовное единство народа, а не участие в политической борьбе по демократическим рецептам.