По замыслу МЭР ее бессрочный характер должен стимулировать зерновиков не традиционно придерживать товар до конца сельхозсезона (30 июня), а продавать его на внутреннем рынке через зерновую биржу. Средства же, вырученные от введения пошлины, должны пойти на поддержку отечественного растениеводства, расширение посевов и налаживание переработки.

По утверждению главы МЭР Максима Решетникова, в настоящее время Минэкономразвития совместно с Минсельхозом в качестве базы рассматривают возможность выделения субсидий пропорционально посевным площадям. Аналитики крайне негативно отреагировали на введение пошлин, отметив, что зерновикам пока никто убедительно не разъяснил выгоды продажи своего товара через биржевые площадки и радость от упущенной выгоды (по прогнозам, до 200 млрд рублей). Всего же эксперты оценивают ущерб отечественных аграриев только от зерновых пошлин в сумму 2,8 млрд долларов за ближайшие два сельхозсезона. Это почти треть от всего зернового экспорта России (10,019 млрд долларов в 2020 году).

Дуй на воду

11 лет назад федеральное правительство на фоне крайне слабого урожая (63,7 млн тонн) и жестокой засухи с пожарами в Центральной России ввело запрет на экспорт зерна. Основания для этого были вполне объяснимы — собственные потребности страны на тот момент составляли свыше 60 млн тонн, включая фуражное зерно, и был очевидный риск остаться без собственного хлеба и корма животноводам.

Эмбарго сильно ударило по экспортерам (убытки в 6 млрд рублей), а аграрии, по оценке главы Российского зернового союза Аркадия Злочевского, потеряли в совокупности 114 млрд рублей. Тогда правительство не ругал только ленивый и безъязыкий.

Экспортные пошлины привели к снижению цен на пшеницу — МЭР

Сегодня ситуация совершенно иная. По итогам 2020 года в России собрано 133 млн тонн зерна — более чем вдвое больше того, кризисного года. На экспорт отправлено 57,5 млн тонн, а доходы бюджета только от зернового экспорта (это 10,019 млрд долларов, а доходы от экспорта продукции АПК — 29 млрд долларов) почти достигли доходов от продажи оружия (13 млрд долларов), попутно компенсировав прошлогодние потери от экспорта углеводородов.

Мировые цены на зерно в связи с пандемией стабильно росли. Мартовские фьючерсы на Чикагской бирже составляют 234 доллара за тонну продовольственной пшеницы с протеином 12,5%, на Парижской MATIF — 268,91 доллара (183,3 доллара в сентябре 2010 года).

За год российский зерновой экспорт вырос на 20%, что открывало перед участниками рынка радужные перспективы и на этот не менее пандемический сезон.

Однако в Правительстве РФ сложилось иное мнение. Рост рыночных цен на основные продукты питания на фоне коронакризиса и протестных настроений побудил руководство МЭР по поручению президента РФ Владимира Путина принять меры по сдерживанию цен.

Но, похоже, вместе с водой выплеснули и ребенка. Пока шла речь о ручном регулировании цен на сахар и подсолнечное масло (экспортеры в прошлом году злоупотребляли вывозом не конечного продукта, а сырья), это еще можно было как-то объяснить. Но в случае с зерновыми на фоне урожайных успехов это можно объяснить лишь паническими настроениями и опасениями за то, что при ценах в 270–300 долларов за тонну зерновики поспешат продать основной объем урожая за рубеж. С 1 февраля до 30 июня 2021 года была введена квота в размере 17,5 млн тонн на экспорт пшеницы, ячменя, ржи и кукурузы за пределы ЕАЭС. Ее превышение влекло за собой пошлину в размере 50% от таможенной цены, но не менее 100 евро за тонну (50 евро за 1 тонну пшеницы, 25 евро — кукурузы, 10 евро — на ячмень). Одновременно на 6,5% и 30% соответственно выросли пошлины на экспорт подсолнечника и рапса.

Пошлина на экспорт пшеницы из РФ с 1 марта выросла вдвое

Но на этом МЭР решил не останавливаться, и с 1 апреля намерен ввести постоянно действующую зерновую пошлину, размер которой пока не определен.

Министр экономического развития РФ Максим Решетников в беседе с президентом заметил, что у России сегодня нет своего зернового ценового индикатора и развитой биржевой торговли. «Нам срочно нужно развивать биржевую торговлю по зерну, чтобы была своя биржа, чтобы был значимый оборот, чтобы был свой индикатор. И мы понимаем эту задачу, и сейчас председатель правительства такие задачи тоже поставил, — рассказал он. — Но до этого, прямо с 1 апреля, мы хотим запустить регистрацию контрактов. То есть тоже возьмем одну из бирж, и все экспортеры будут регистрировать контракты».

По мнению министра, создание механизма постоянно действующего ценового демпфера позволит «предотвратить перенос колебаний и высоких мировых цен на наш внутренний рынок… Задача этого механизма — не собрать деньги в бюджет, а обеспечить, с одной стороны, внутренние цены, стабильные, понятные, доступные людям, а с другой стороны, чтобы у производителей были мотивы дальше развивать и увеличивать и посевные площади, и переработку, и так далее».

По подсчетам руководителя центра экономического прогнозирования АО «Газпромбанк» Дарьи Снитко, введение экспортной пошлины позволит снизить внутренние цены на пшеницу примерно на 30% от текущей цены, на ячмень — на 6%.

Максим Решетников отметил, что правительство думает о том, чтобы не подвести экспортеров и дать им возможность выполнить контракты, «иначе наше место на мировых рынках кто-то займет и тяжело будет возвращаться».

Напомним, что после приснопамятного 2010 года место России на торговых площадках мгновенно заняло зерно из Украины, Франции, Румынии и Казахстана. Его пришлось потом отвоевывать путем значительных ценовых преференций.

Реакция рынка

Странно было бы ожидать благосклонной реакции на предстоящие пошлины со стороны рыночных игроков и аналитиков, тем более что оснований для этого хватает. Так, генеральный директор Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрий Рылько считает, что при расчете ценового индикатора возникнут колоссальные проблемы.

«Российский зерновой рынок — форвардный, он предполагает заключение среднесрочных контрактов на недели и месяцы вперед, — пояснил он. — Установление экспортной пошлины только на неделю вперед здесь работать не будет. В рамках предлагаемого механизма экспортерам придется либо отказаться от долгих контрактов и работать на споте, чего на зерновом рынке в мире никто не делает, либо закладывать риски пересмотра пошлины в цену покупки, что станет дополнительной нагрузкой для сельхозпроизводителя, помимо самой пошлины».

Директор аналитической компании «СовЭкон» Андрей Сизов считает, что для правильного развития биржевой торговли зерном должна быть проделана огромная работа со стороны биржи, которая объяснит плюсы этого процесса для производителей и потребителей, почему им нужно быть на бирже и почему они могут там хеджировать. «Нужно придумать инструмент, который бы пользовался спросом на рынке. Скажем, контракт в Воронежской области, мягко говоря, не кажется идеальным, пока весь рынок еще торгуется от SPT Новороссийск. То есть нужно решить две задачи: объяснить рынку, почему это нужно, и предложить ему подходящий инструмент, а эти задачи пока не решены. Сейчас просто пытаются палкой загнать бизнес на биржу, и ничего хорошего в этом нет», — рассказал аналитик.

«Не надо ограничивать инвестиции и сбивать цены на зерно, необходимо стимулировать его сбыт, инвестиции. Нужно бороться за развитие экспорта зерна. Чтобы растениеводство было самым развитым в мире, — отмечает лидер ПАРТИИ ДЕЛА, президент Ассоциации производителей специальной и сельхозтехники «Росспецмаш» Константин Бабкин. — Решение правительства выглядит абсолютно нелогичным, нерациональным и не ведущим к развитию нашей экономики и повышению уровня жизни наших людей. Один из аргументов такого регулирования рынка — сдерживание внутренних цен на продовольствие, чтобы оно оставалось доступным для малообеспеченных слоев населения, — не выдерживает никакой критики, потому что, например, в себестоимости хлеба на долю зерна приходится только около 12%. Снижение цен на зерно, к чему ведут эти пошлины, не приведет к реальному и ощутимому снижению цен на хлеб».

Полностью материал читайте на в сетевом издании «Национальное аграрное агентство»
Источник фото: портал «Дальневосточный автоцентр»