Результаты переписи населения Советского Союза, проведённой в 1937 году, Сталина привели в ярость. Многие показатели переписи не были опубликованы, арестовали многих учёных-статистиков, возникло дело врагов народа в Статуправлении СССР. Во-первых, Сталин был недоволен «убылью народа», зафиксированной в переписи. Во-вторых, большой неожиданностью для большевицкого руководства оказался итог ответа на вопрос «Верите ли вы в Бога?» Верующими признали себя 56,7 процента населения. С учётом свирепости 1937 года к этой цифре следует прибавить ещё процентов двадцать – тех людей, кто по разным причинам не мог признать себя верующим…

Страна, воевавшая с нацизмом, была в основном религиозной, верующей, несмотря на убийство священников, взрывы храмов и подлую антирелигиозную пропаганду.

Группы сегодняшних энтузиастов, занимающихся поиском и захоронением погибших воинов Волховского фронта (а вопреки официальным утверждениям, ещё десятки тысяч наших павших в лесах и болотах солдат не похоронены), гораздо чаще находят православные крестики, чем медальоны с указанием фамилий погибших.

Знала ли советская власть страну, которой преступно руководила? Понимала ли людей, которых отправляла на смерть?

Генералиссимус Александр Суворов любил повторять перед боем в качестве залога победы: «Мы - русские, с нами - Бог!»

Советская власть стремилась и очень хотела, чтобы мы перестали быть русскими, и Господь оставил бы нас одних, один на один с беспощадным, жестоким и понаторевшим в истреблении русских врагом, врагом внутренним, а потом уже и внешним.

Не вышло, русские оставались русскими в страшной войне, в конце концов и Верховный Главнокомандующий понял, какая это несокрушимая сила: единство русских людей, отстаивающих своё Отечество. Суворов был абсолютно прав: «Мы - русские, с нами – Бог!» В этом союзе заключается наше самое секретное оружие, многократно выручавшее нас в драматических поворотах нашей тысячелетней истории.

В Северной Африке 1 сентября фельдмаршал Эрвин Роммель начал своё очередное наступление. Но войска хорошо оснащённой 8-й британской армии, которой теперь командовал генерал Бернард Монтгомери, легко отбили все немецкие атаки. Положение итало-немецких войск было трудным. Три итальянских транспорта английский флот пустил на дно вместе со снаряжением, которого очень не хватало Африканскому корпусу... На двух из этих судов погибло около пяти тысяч советских военнопленных. Роммель для производства оборонительных работ запросил 60 тысяч советских военнопленных. 50 тысяч ему щедро было обещано, половину этих несчастных людей уже успели перебросить в Северную Африку, где они стали жертвами тяжелейшей эпидемии дизентерии, которая не пощадила и самого Роммеля. 25 сентября фельдмаршал вынужден был взять краткосрочный отпуск по болезни.

Находясь в Риме, проездом, Роммель категорически настаивал на взятии Мальты, словно забыв, что весной именно он, Роммель, предложил сначала провести наступление на Египет, а затем уже решить вопрос Мальты.

Роль Мальты в Средиземноморской кампании непрерывно возрастала по мере продвижения итало-немецких войск к пирамидам Каира. К тому же 14 сентября англичане провели исключительно удачную диверсионную операцию по разрушению портовых сооружений Тобрука, и снабжение Африканского корпуса ещё более ухудшилось.

42-й армейский корпус 11-й немецкой армии переправился из Крыма через Керченский пролив на Таманский полуостров. Вермахт начал наступление в направлении Новороссийска, и 10 сентября немцы захватили этот важный портовый город. Но Гитлер по-прежнему был недоволен действиями группы армий «А» на Северном Кавказе.

14 сентября 42-го года солдаты и офицеры 71-й пехотной дивизии Вермахта под командованием генерала Гартмана сумели пробить узкий коридор к Волге. Одна из поставленных Гитлером задач была выполнена. Судоходство по Волге прекратилось. Советскому Союзу необходимо было искать обходные пути в стороне от Сталинграда. Без бакинской нефти и поставок союзников через Иран вести войну было почти невозможно. Но Гитлер по соображениям престижа и под влиянием психологических обстоятельств требовал полного овладения Сталинградом. Таким образом, город превращался в мясорубку для каждой из противоборствующих сторон. Только положение этих сторон было принципиально разным. Если 6-я армия Паулюса по-прежнему штурмовала город в составе семи, полученных и уставших с августа 42-го года дивизий, то отважный Василий Иванович Чуйков, командовавший 62-й армией, только за вторую половину сентября получил шесть свежих дивизий, включая две гвардейские. К концу месяца семи уставшим дивизиям Паулюса противостояли только в 62-й армии Чуйкова пятнадцать с половиной дивизий, не считая ополченцев. В одном из дневников, которые вёл немецкий офицер, в конце сентября появилась такая фраза: «Силы русских в Сталинграде нам кажутся неистощимыми».

6-я армия генерал-полковника Фридриха Паулюса 13 сентября начала сражение за центр Сталинграда. Завязались упорные бои за каждый дом, вернее, за развалины домов, потому что в центре Сталинграда не разрушенных зданий не осталось. Оборона города была возложена на 62-ю армию – командующий Василий Чуйков, начальник штаба Николай Крылов и на 64-ю армию – командующий Михаил Шумилов, начальник штаба Иван Ласкин.

Вот как выглядела сводка сталинградских уличных боёв за первую половину дня 14 сентября 42-го года.

7 часов 30 минут утра – противник вышел на Академическую улицу.

7 часов 40 минут – 1-й батальон 38-й механизированной бригады отрезан от главных сил.

7 часов 50 минут – бои в районе Мамаева кургана и на подступах к вокзалу.

8 часов 00 минут – вокзал в руках противника.

8 часов 40 минут – вокзал в наших руках.

9. часов 40 минут – вокзал снова занял противник.

10 часов 40 минут – противник вышел на Пушкинскую улицу, 600 метров от командного пункта 62-й армии.

11 часов 00 минут – до двух полков пехоты при поддержке 30 танков противника продвигаются к домам специалистов.

12 часов 20 минут – вокзал снова наш…

Это события всего лишь одной половины сентябрьского дня – такая вот сталинградская городская война, в которой перемалывались лучшие дивизии гитлеровского Вермахта, в своё время разгромившие Францию. Перемалывались, но очень дорогой для нас ценой…

Советская военная промышленность только к осени 42-го года вышла на более-менее приемлемый объём производства. Понятно, что с учётом громадных потерь в первый год войны, - донецкого угля, криворужской руды, марганца, многих электростанций западной части СССР, потерю нефти Майкопа, под бомбардировками оказались нефтеперерабатывающие заводы Грозного, - приоритетами советской военной экономики стали уголь, металл, электроэнергия, нефть. Только при условии позитивного решения этих проблем, можно было рассчитывать на грядущие победы. Исходя из первоочередных задач, которые стояли перед советской экономикой, необходимо было кардинально перестроить на военный лад все имеющиеся в распоряжении советской власти предприятия, но прежде всего наладить производство на эвакуированных из районов оккупации заводов и фабрик. Ещё одной важной задачей было внедрение в военное производство новых технологий. И самым характерным примером в этом отношении является производство среднего танка Т-34, который значительно превосходил английские «Матильды» и американские «Шерманы», которые мы получали в рамках программы лендлиза. Если изначально башня Т-34 изготавливалась с помощью отливки, то в 42-м году стали использовать метод штамповки, и производство танков значительно выросло. С осени этого года в серийное производство пошли самолёты-истребители, которые не уступали по своим тактико-техническим характеристикам немецкой классике – «Мессершмидту-109»…

Подводная лодка Балтийского флота «Лембит» под командованием капитана третьего ранга Алексея Матиясевича в начале сентября должна была вернуться из боевого похода. В Балтийском море «Лембит» потопил три вражеских судна, позднее на выставленных подводной лодкой минах подорвались и пошли на дно ещё два немецких транспорта. Условия для подводной войны на Балтике были тяжелейшими, не сравнимыми с действиями субмарин в Атлантике. Малые балтийские глубины, исключительная насыщенность минными полями, узкие фарватеры, теснота, береговые батареи, авиация, множество малых противолодочных кораблей – превращали каждый выход на боевые позиции в Балтийском море в смертельный риск для подводников. «Лембит» в своём самом результативном походе подвергался многочисленным атакам глубинными бомбами, на лодке были повреждены аккумуляторные батареи, произошёл выброс ядовитого газа, часть экипажа была отравлена. Матиясевич с трудом удерживал «Лембит» на глубине. Подводная лодка буквально ползла через Финский залив к Кронштадту. И 22 сентября они пришли в родную базу с большой победой и всем смертям назло…

В эти же дни встречали и подводную лодку Л-3 капитана третьего ранга Петра Грищенко, потопившую в одном походе пять транспортов противника.

Японская подводная лодка И-19 торпедировала американский авианосец «Уосп» и линкор «Северная Каролина». Авианосец был оставлен экипажем и добит торпедами своих эсминцев, а линкор малым ходом отправился на длительный ремонт.

В Атлантике немецкие подводные лодки и самолёты Люфтваффе потопили в сентябре союзнические суда общим водоизмещением более одного миллиона тонн. Дениц существенно расширил район свободной охоты своих подводников – несколько германских субмарин перешли из Атлантического океана в Индийский. Транспорты в Индийском океане ходили без охранения и подводные лодки поначалу с лёгкостью добивались своих побед…

12 сентября в Атлантике произошёл эпизод, который ещё более ужесточил подводную войну. Немецкая субмарина У-156 потопила британский военный транспорт «Лакония». На борту судна находилось около 1800 итальянских военнопленных. Когда командир У-156 Вернер Хартенштейн узнал об этом, он послал радиограмму Деницу. У-156 всплыла и начала спасать находящихся в воде людей, не отличая итальянцев от поляков и англичан. Дениц направил на помощь Хартенштейну ещё две подводные лодки. Спасённых людей погружали в шлюпки, на плоты и на палубу У-156. Неожиданно появился американский самолёт. Хартенштейн пытался связаться с ним по радио и объявить квадрат гибели «Лаконии» нейтральным. У-156 подняла громадный флаг Международного Красного Креста. Ничего не вышло, самолёт открыл огонь и сбросил бомбы и на подводную лодку, и на шлюпки со спасёнными людьми. Основательно повреждённая субмарина Хартенштейна отрубила буксирные тросы со шлюпками и плотами и ушла на глубину зализывать раны.

После этого эпизода Дениц категорически запретил своим командирам подводных лодок заниматься спасением людей с отправленных ими на дно судов.

Справедливости ради надо сказать, что ни американские, ни японские, ни английские или советские подводники тоже не спасали погибающих в море людей. Таковы были выработаны правила жесточайшей войны. Кем выработаны? Самой войной.

В сентябре 1942 года в республиках советского Закавказья было объявлено военное положение.

Опубликован указ Президиума Верховного Совета СССР «О повышении предельного возраста женщин, подлежащих мобилизации для работы на производстве и строительстве». Предельный возраст повышался до 50-ти лет.

Самолёты Б-17 8-й воздушной армии США прибыли в полном составе на британские острова для участия в стратегических бомбардировках Германии.

Ставка преобразовала Сталинградский фронт в Донской, командующий генерал-лейтенант Константин Рокоссовский, а Юго-Западный фронт в Сталинградский, командующий генерал-полковник Андрей Ерёменко.

12 сентября немецкая авиация и подводные лодки на севере Норвегии атаковали первый после большого перерыва конвой союзников РQ-18. Конвой потерял 13 судов из 40, следовавших в Мурманск и Архангельск.

Над Сталинградом стояло плотное зарево из огня, дыма и пыли. В ночь на 15 сентября в город переправилась 13-я гвардейская стрелковая дивизия генерала Александра Родимцева. В первый же день боёв дивизия потеряла более 500 человек убитыми и ранеными, израсходовала почти все свои боеприпасы. Немцы упорно продвигались к центру города, заняли железнодорожное депо, здание государственного банка и господствующий над городом Мамаев курган, высоту 102. Уличные бои продолжались и ночью. Командный пункт 62-й армии в эти дни находился в 120 метрах от противника.

Три из четырёх действующих переправ через Волгу 15 сентября были разрушены плотным огнём немецких штурмовых групп. Тяжелораненых спускали на плотах вниз по Волге, над городом весь день разворачивались упорные воздушные бои. Заградительные отряды расстреляли в течение этого дня, 15 сентября, 33 паникёра, предателя и шпиона, в том числе командира полка связи 399-й стрелковой дивизии майора Жукова и комиссара полка Распопова.

Сталинград в сентябре, как громадная воронка, втягивал в себя и поглощал одну дивизию Вермахта за другой. Но и Паулюс, и Гитлер всё ещё полагали, что через десять дней они смогут окончательно и бесповоротно утвердиться в Сталинграде, уничтожив в городе советские 62-ю и 64-ю армии.

Командующий 62-й армией Василий Иванович Чуйков родился 12 февраля 1900 года в крестьянской семье Тульской губернии. Участник гражданской войны. Закончил военную академию имени Фрунзе. В Зимней войне против Финляндии очень неудачно командовал армией. Затем был военным атташе в Китае. В битве за Сталинград генерал Василий Чуйков все дни этого тяжелейшего поворотного сражения находился в городе, на правом берегу Волги. Именно благодаря стойкости 62-й армии и её командарма советские фронты смогли накопить резервы для последующего контрнаступления. Но в сентябре крутой, жестокий и решительный генерал Василий Чуйков ничего не знал о будущем, для него окопы Сталинграда были рядом, каждая рота на счету, за каждый дом его бойцы сражались и были главной опорой обороны…

В сентябре союзники окончательно определили характер, масштабы и сроки десантной операции в Северной Африке. Американские генералы поначалу с недоверием относились к предложению Черчилля, они считали эту операцию периферийной и предлагали высадиться в Южной Франции. У Америки, в отличие от Великобритании, сохранялись сносные отношения с французским правительством Виши, которому тогда принадлежали Марокко и Алжир, поэтому союзники запланировали в основном высадку американских войск при поддержке британского флота и авиации.

15 сентября Черчилль писал президенту Рузвельту: «Я вполне согласен с Вашими политическими соображениями относительно операции «Торч». Они разумны, если нас не опередят. Нет никаких признаков того, что противник знает об операции, и настроение французов сейчас как нельзя лучше… Мы, англичане, выступим только в том случае и тогда, когда Вы сочтете необходимым. Это американское предприятие, в котором мы являемся Вашими помощниками».

22 сентября на заседании англо-американского Комитета начальников штабов была назначена дата операции под кодовым названием «Торч»: 8 ноября 1942 года союзники должны высадиться в Алжире и Марокко, на колониальных землях Франции маршала Петена.

В Германии первые испытания прошли танки «Тигр». В сентябре «Тигры» впервые участвовали в бою. Несмотря на возражения генерала Гудериана, Гитлер приказал испытать новый танк в заболоченных лесах под Ленинградом. Атака «Тигров» провалилась, мосты через лесные речушки не выдержали тяжести танков, один из них утонул в болоте – таков был разочаровывающий итог дебюта этих грозных немецких танков.

В конце сентября завершалась третья Синявинская операция Ленинградского и Волховского фронтов. Это была очередная попытка деблокировать осаждённый Ленинград и сорвать предполагавшийся штурм города. Ценой больших потерь удалось заставить Вермахт отказаться от проведения операции «Северное сияние», но освободить Ленинград от удушающего кольца не получилось. Приведём два свидетельства об этих боях Волховского фронта. Сначала цитата из мемуаров «На службе народу» маршала Мерецкова: «Основная масса войск закончила выход на восточный берег к рассвету 29 сентября. Остальные подразделения вышли в ночь на 30 сентября. После этого активные боевые действия были прекращены. Наши войска, а также войска противника возвратились примерно на свои позиции».

Видите, как у маршала всё чинно и благородно? Возвратились, заняли свои позиции и продолжают воевать. В таком стиле замалчивания правды написаны были в Советском Союзе тысячи «мемуаров».

А теперь цифры из отчёта, который долгие годы был секретным.

ЦАМО, ф. 344, оп. 5554, д. 379:

из 19 гвардейской дивизии вышли 108 человек;

из 374 дивизии – 687 человек;

из 191 дивизии – 600 человек;

из 259 дивизии – 659 человек;

из 22 бригады – 22 человека;

из 23 бригады – 100 человек;

из 33 бригады – 234 человека;

из 53-й бригады – 211 человек;

132-й бригады – 288 человек;

из инженерных частей вышли 300 человек.

В Синявинской наступательной операции участвовали 156227 солдат и офицеров.

Противник зафиксировал 12370 пленных.

Где остальные 140.648 воинов? Они, товарищ маршал, не вернулись и своих позиций уже никогда не займут. «Мы помним, - пишет воевавший в тех местах рядовым Николай Николаевич Никулин, - болото перед деревней Гайтолово, забитое мёртвыми телами. По ним, как по гати, бежали атакующие».

Только не говорите, что они погибли за Родину.

За Родину погибли триста спартанцев царя Леонида…

Во второй половине сентября упорное сражение за Сталинград продолжалось с прежним ожесточением. Иногда и сами немцы уже не понимали, зачем они столь долго и с такими потерями сражаются за тот или иной разрушенный дом, за ту или иную разрушенную улицу и в целом за этот разрушенный непригодный для жилья город? На берегах Волги происходило что-то доселе невиданное в военной истории. Начальник германского Генерального штаба Гальдер уже несколько раз отмечал крайнее утомление своих войск, слабость флангов, где фронт держали итальянские и румынские войска. Кризис неизбежен, считал генерал Гальдер. Но дни Гальдера на его посту уже были сочтены. Когда начальник штаба заявил Гитлеру, в разгар видимых успехов, что у Вермахта нет сил для одновременного развития наступательных операций под Сталинградом и на Северном Кавказе, фюрер в раздражении отмахнулся от генерала; затем Гальдер преподнёс Гитлеру данные о том, что Советы производят в месяц 1200 танков, - это привело фюрера в ярость, он накричал на своего начальника штаба и потребовал прекратить «эту идиотскую болтовню». Во второй половине сентября Гитлер освободил Гальдера, вечно бубнившего о попрании законов стратегии, от должности, и 24 июня начальником Генерального штаба был назначен покладистый генерал Курт Цейцлер, который немедленно был произведён фюрером в генералы пехоты.

Отставленному генерал-полковнику Францу Гальдеру было 58 лет. Он был классическим штабным начальником, представлявшим традиционное немецкое офицерское сословие. Неоднократно возражал против импровизаций Гитлера. После июля 1944 года был арестован и помещён в концлагерь Дахау. Объёмистый дневник войны Гальдера до сих пор является одним из самых надёжных источников, если не фальсифицировать его при переводе на русский язык, как было сделано у нас по поводу так называемого «штурма Ленинграда в сентябре 1941 года».

В конце сентября, в тяжелейших условиях битвы за Сталинград, советское командование начинает задумываться над тем, как использовать выгоды упорной обороны и слабости флангов сталинградской группировки врага. Кто первым высказал идею будущего контрнаступления: Сталин? Василевский? Жуков? Воронов? Рокоссовский? Ерёменко? Скорей всего все они вместе взятые. Но впереди ещё был сталинградский октябрь и большая половина ноября, дни и ночи, когда судьба города висела на волоске, когда нельзя было уступать ни пяди сталинградской земли.

Во время одной из встреч Сталина с Авереллом Гарриманом специальный посланник президента Соединённых Штатов Америки выразил восхищение стойкостью и мужеством русского солдата. И Сталин ему искренне ответил: «Вы думаете, они сражаются за советскую власть? Нет, это они защищают свою матушку-Русь…»

Заказы можно также присылать на orders@traditciya.ru