 МОСКВА (ИА Реалист). На эти и другие вопросы ИА Реалист ответил председатель правления Московского городского научного общества терапевтов, доктор медицинских наук Павел Воробьев.
ИА Реалист: 23 июля три региона России (Красноярский край, Республика Марий Эл и Камчатский край) ввели обязательную вакцинацию от коронавируса. Общее количество регионов страны, которые ввели обязательную вакцинацию отдельных групп граждан, достигло 39. Чем руководствуются в своих решениях региональные власти — медициной или политическими мотивами?
Павел Воробьев: Я не понимаю, что значит термин «обязательная вакцинация». Странная терминология. Конечно, это политические вещи. Все пытаются выслужиться. К медицине никакого отношения данные меры не имеют. Доказано, что вакцинация не снижает количество заболеваний. Наоборот: в тех странах, где прошла вакцинация, количество больных резко возросло.
ИА Реалист: Получается, что людей заражают через вакцинацию?
Павел Воробьев: Нет, так нельзя сказать. Скорее всего, другие штаммы… Может быть масса причин.
ИА Реалист: А чем политическая логика? Зачем заставлять людей колоться этой вакциной?
Павел Воробьев: Они отрабатывают общие установки, которые приходят из центра. Это им дает очки в плане того, что они хорошо работают и исполняют самые идиотские указания.
ИА Реалист: А в чем состоит логика самого центра?
Павел Воробьев: Это же не логика профессионалов. Это логика немножко испуганных людей, немножко неумных людей. Бизнес влияет. Тут же целый компот причин, а не одна. Я чаще говорю о влиянии денег. Хотя, может, не только деньги.
ИА Реалист: Глава Минздрава Михаил Мурашко объявил, что в стране не планируют обязательную вакцинацию среди детей. Почему власти решили воздержаться?
Павел Воробьев: Вакцина даже на взрослых не протестирована. Как можно на детей переносить?
ИА Реалист: Сколько нам нужно времени, что понять вредность или полезность вакцинации с научной точки зрения?
Павел Воробьев: С научной точки зрения, мы никогда этого не узнаем, потому что никакой наукой никто не занимается. Все сведения закрыты и засекречены. Никто их не собирает. К сожалению, мы будем лишены возможности оценить результативность вакцинации.
ИА Реалист: То есть реальная смертность тоже засекречена?
Павел Воробьев: Конечно. Сколько человек умерли от вакцинации? Вам говорят, что от российской вакцины никто не умер. Это же явная ложь. Потому что в интернете идут бесконечные публикации о смертях. Соглашусь, что не все умерли от вакцины. Наверное. Но это требует проверок. Например, известный синдром Гийена-Барре бывает при любых вакцинациях и гриппах. Все правда. Но только иностранцы показали, что его частота в два раза возрастает от вакцины. Значит надо все зарегистрировать, посмотреть и подсчитать. А если мы этого не делаем, то что можем сказать? Ничего. О какой науке можем говорить? Да никакой!
ИА Реалист: Вакцины от каких болезней сегодня более востребованы в нашей стране, чем вакцина от коронавируса?
Павел Воробьев: Это такая тяжелая и большая тема, что мы с Вами за 5 минут беседы не разберемся. Совершенно очевидно, что вакцинация — не главное решение всех проблем в медицине. Потому что мы не знаем последствия. Например, мы сейчас вакцинируем всех от гепатита Б. Здорово! Нет острого гепатита Б, но резко выросло количество больных с хроническим гепатитом Б. Понимаете? Где-нибудь можете найти сведения? Нет, не найдете. Они не опубликованы. Мы случайно это обнаружили через специальные опросы экспертов. У нас достоверные данные? Нет, не достоверные. Это же требует научных проработок. Если растет количество хронического гепатита, то вакцинировать, наверное, не надо всех? У меня нет ответа на поставленный вопрос.
ИА Реалист: Ранее Вы говорили о том, что вакцина от коронавируса является генно-модифицированной, я правильно понимаю?
Павел Воробьев: Да, но это не вакцина, а новый, искусственно созданный вирус.
ИА Реалист: Можно ли предполагать, что вакцина влияет на человеческую генетику?
Павел Воробьев: Очень сложный вопрос… Разработчики утверждают, что вакцина не влияет на генетический аппарат человека. Хотелось бы иметь этому доказательства. Кроме того, когда мы говорим о введении в клетку генетического материала, это значит, что геном клетки меняется. Потому что геном — вся совокупность генетического материала, который есть на сегодняшний момент. Так или иначе, мы влияем на геном. А как там дальше меняется? Не известно. Ученые говорят, что ни на что не влияет. Я в таком случае вспоминаю слова ученых о том, что атом безопасен. А потом были взрывы на атомных станциях. Чернобыль, Фукусима… А так, в целом, безопасен.
истчоник | 
