Светлейший князь Воронцов наставлял своего сына, что людям состоятельным должно жить так, чтобы люди прочие прощали им их состояние. История даёт немало примеров богатых людей, которые именно так и жили, благотворя и созидая. В современном мире таковых становится всё меньше. Представьте, если в мир иной отправится тот или иной наш олигарх: какими словами проводят его большинство граждан? Не будет преувеличением сказать, что преимущественно весьма нецензурными. А ведь бессмертие человека, если не говорить о формах метафизических, состоит в доброй памяти о нём и в том добре, что оставляет он после себя людям.
Совсем иными словами два года назад провожали «титанового короля», занимавшего 153-е место в списке «Форбс», Владислава Валентиновича Тетюхина, весь свой капитал потратившего на строительство и развитие крупнейшего ортопедического медицинского центра.
Он никогда не имел цели нажить состояние. Обычный советский инженер, доктор технических наук, он всю свою трудовую жизнь честно работал на государство – сперва на заводе, затем в НИИ. Основной специализацией его был титан, из сплавов которого изготовлялись самолёты, космические корабли и спутники. К тому моменту, когда государство, а вместе с ним производство стало разваливаться, Тетюхин готовился отметить 60-летний юбилей. Заслуженная пенсия, любимая дача в Подмосковье, семья – ни к чему большему Владислав Валентинович не стремился. Поэтому когда коллектив титанового завода в Верхней Салде, где начинался его трудовой путь, обратился к нему с призывом взять его под свою руку, стать директором, поначалу отказался. Большая часть жизни прожита, жизнь налажена и спокойна – зачем на старости лет взваливать на себя такую ношу?
Верх взял… патриотизм и забота о людях. Менее всего думал Тетюхин об открывающихся ему возможностях в качестве директора громадного предприятия. Он думал о том, что, если откажется от предложения, то стратегически важный для государства (да, обезумевшего и не понимавшего это в тот момент, но ведь однажды оно очнётся – а может быть поздно!) будет разорён, разгромлен и распродан – иностранцам. А огромное количество людей окажется без работы, без средств к существованию, им нечем будет кормить семьи. Поэтому и обратились они к нему, увидев в нём последнюю надежду… И вправе ли он надежду эту у них отнять для собственной тихой и безмятежной старости?
Чтобы объехать необъятную территорию салдинского завода пришлось использовать внутреннюю железную дорогу. Завод в сравнении с прежним временем успел изрядно обнищать и находился в полном упадке. Нужно было срочно восстанавливать объемы производства. Но как? Тетюхин был далек от понятий нового времени. Даже значение слова «приватизация» было ему мало понятно. Зато понятие «производство» и всё, сопряжённое с оным, были ему известны в совершенстве. Если завод не получал заказов от своего государства, забывшего наряду с прочим и авиацию, и космос, то оставалось одно: получить заказы от государств иных. Иные – в лице таких известных авиакомпаний, как Боинг, Аэробус и другие – очень нуждались в качественных сплавах. И главный специалист по титану Тетюхин в ходе вояжа по Европе и США сумел убедить иностранцев, что лучшего по качеству материала они не приобретут нигде.
Так в Салду пошли многомиллиардные заказы. Аэробус практически полностью «укомплектовывался» русским титаном. Значительная доля потребностей Боинга удовлетворялась им же. При этом Владислав Валентинович ревностно отстаивал независимость своего предприятия, не допуская, чтобы иностранные инвесторы получали в оном хоть какой-либо процент. Любые поползновения с их стороны приобрести акции завода пресекались им в самой недипломатичной форме.
В 1998 году Тетюхин приобрел Березниковский титано-магниевый комбинат, находившийся в собственности у Михаила Ходорковского и создал корпорацию ВСМПО-Ависма, объединяющую в себе полный производственный цикл, включая изготовление титановой губки (чернового титана). Корпорация производила треть мировых объёмов титана. А состояние её руководителя достигло 650 млн долларов.
При этом эксцентричный миллионер продолжал вести вполне аскетичный образ жизни, не допуская никакой роскоши. Характерный эпизод: как-то зимой он с адвокатом Фабрицкой поехал в налоговую инспекцию в Екатеринбург. Посреди дороги машина намертво заглохла. Помощи пришлось ждать долго, и легко одетый Тетюхин поинтересовался: «Кажется, пришла пора купить заводу хорошую машину. Какую посоветуете, Екатерина Александровна?» Адвокатесса посоветовала Land Cruiser Prado, на которой ездила сама. «Да, у вас хорошая, но слишком дорогая, — отреагировал Тетюхин. — Не можем себе такого позволить». И не купил ничего.
Когда дела завода пошли в гору, на лакомый кусок положил глаз олигарх Вексельберг, попытавшийся захватить ВСМПО.
«В 90-е начались набеги на завод, - вспоминал Тетюхин. - Были, значит, такие ребята с уголовным прошлым из Свердловска, и был один всеми нами уважаемый товарищ, я не буду называть его имя, просто скажу, что сейчас он возглавляет строительство одного из самых престижных научных подмосковных центров. От него приезжали целые автобусы с надписями «покупаем акции». Мы в таких случаях делали звонок, выходили наши заводчане, блокировали автобус и не давали ни выйти оттуда, ни зайти. Вот такая практика была.
Потом, когда Россель баллотировался в губернаторы, приехали его союзники не только агитировать, но и пытаться акции скупить. Я ему звоню и говорю: «Что такое Эдуард Эргартович? Идет ваша предвыборная кампания, а тут такие компрометирующие факторы – приехал ваш хороший знакомый акции скупать». Через десять минут автобуса не было.
Тогда они сменили тактику.
Стали приезжать к Салде, нанимать такси и ездить прямо по домам стучаться. Тогда я собрал таксистов, разных категорий салдинцев, там, кстати, и бандиты были. И вот тогда вышел один голова и сказал: «Если помощь нужна, то мы окажем». Так вот таксисты сажали этих товарищей, увозили в лес и выбрасывали. А они пешком шли потом к своим машинам».
Затяжной конфликт спровоцировал кризис в компании, и этим воспользовалось… государство. Именно к государству обращался Владислава Валентинович в поисках защиты от Вексельберга. Государство защитило «титанового короля» весьма своеобразно – по сути принудив к тому, к чему принуждал олигарх (по одной из версий нарочно натравленный на ВСМПО самим государством): к продаже контрольного пакета акций. Конечно, выбирая между Вексельбергом и государством государственник Тетюхин отдал предпочтение последнему. «Я считал, что государство должно быть совладельцем единственного титанового предприятия, — говорил он позже. — Потому что отвечать за его стратегическое развитие в одиночку — большая ответственность. В том же Airbus 15% принадлежит французскому государству, и это никого не смущает. Но тут речь шла о более существенном участии…»
Сделку по приобретению ВСМПО чемезовским Рособоронэкспортом эксперты единодушно назвали грабительской, ибо государственная корпорация заплатила Тетюхину цену, заниженную минимум в три раза. Его партнёр свою долю сумел продать в четыре раза дороже… Но Владислав Валентинович не роптал. В своё время он взвалил на себя бремя руководства салдинским заводом с тем, чтобы спасти стратегическое предприятие – для государства. Теперь оно государству и возвращалось…
Тетюхин же с сыном Дмитрием занялся новым проектом. Пережив успешную имплантацию коленных суставов в одной из немецких клиник, бывший «титановый король» мечтал помочь вернуться к полноценной жизни своим страдающим ортопедическими заболеваниями и травмами соотечественникам. Титан считается идеальным материалом для существования в пределах человеческого организма. И салдинский завод с подачи Владислава Валентиновича уже занимался его поставкой для зарубежных медицинских корпораций. Теперь ему предстояло поставлять его для новой клиники, строительство которой Тетюхин начал в Нижнем Тагиле. Он ставил задачу создания центра, в котором осуществлялось бы лечение и восстановление пациентов в рамках полного цикла — от диагностики, консервативного или оперативного лечения до полной реабилитации. В 2014 году Уральский клинический лечебно-реабилитационный центр был открыт. На него ушло всё состояние Тетюхина. И даже больше. Он вынужден был продать последние 4% акций, взять кредиты и, наконец, обратиться за помощью к государству, которое на сей раз действительно помогло, выделив недостающий миллиард на обустройство уникального центра. Тем, впрочем, помощь и закончилось. Дальше центр не только не получал никакой помощи, но и постоянно подвергался утеснениям со стороны минздрава.
«Есть еще целая подушка — прослойка, которую надо пробить. Сейчас ее пробить невозможно, - сетовал Тетюхин в последнем интервью. - Нужна помощь, чтобы были заказы от федерации, от Минздрава. Хотя бы на Челябинскую область и ближайшие, там с коленями проблема. Пермский край, Башкирия — чтобы могли пациентов принимать. Сейчас мы можем делать кому угодно, кто сюда захочет приехать, операции на бедре через ОМС (обязательное медицинское страхование, — прим. ред.), а операции на колене оплачиваются только по линии Минздрава. И по линии областного Минздрава ограниченное количество. Ведомство распределяет по 1000 операций на колене в год, а это очень мало.
Вообще, у нас со всем Минздравом сложились странные отношения. Они нас не очень любят почему-то. Вот на следующий год число госпитализаций в стационары уменьшено на 22%. Спрашивается, почему? А кому-то увеличено? Хотя по области количество нуждающихся осталось неизменно, даже с большим плюсом. Почему-то тут нас прижимают. Количество операций на колене нашей клинике уменьшено на 12%, а кому-то, наоборот, увеличено. Это, так скажем, если не стесняться в выражениях, произвол.
…Для меня такое отношение — это чудовищно просто. Я не привык к этому за долгие годы в промышленности. К нам приезжали члены политбюро, министры. У них слово сказано — закон. Когда надо поддержать — звонок — и тебя поддерживают. Было абсолютное понимание, что к чему, и даже близко таких проблем не было. А тут абсолютная вакханалия и произвол. С бандитами было легче разговаривать, чем с этой публикой!»
Для производства протезов Владислав Валентинович купил тульский завод, которым стал руководить его сын Дмитрий. Со слов последнего, отец «мечтал создать русскую фабрику». Всё оборудование для клиники он выбирал и закупал сам – лучшее. Сам же занимался выбором живописных полотен для украшения центра. Обстановка должна была благотворно влиять на больных, а потому требовалось создать максимально возможный уют. Персонал Тетюхин отбирал также сам, с каждым «претендентом» подолгу беседовал, отсеивал не подходящих людей. Бывшему «титановому королю» было уже за 80, но он не знал усталости, вникая во все мелочи, заботясь обо всём, обо всех. Он общался даже с пациентами, изучив методики лечения и уговаривая сомневающихся больных применить ту или иную.
Одна из пациенток не верила в успех предлагаемого лечения. Тетюхин пришёл к ней с роскошным букетом цветов и предложил пари: если он отожмётся в 30 раз, то она пойдёт на лечение. Пари Владислав Валентинович выиграл. Ему удавалось до последних дней поддерживать прекрасную физическую форму, каждое утро он начинал с 30 приседаний и других упражнений.
За пару лет очередь на замену суставов в Екатеринбургской области исчезла. Клиника Тетюхина принимала в свои стены пациентов со всей страны. Мечта «нетипичного олигарха», русского благодетеля и патриота, исполнилась. И созерцая это, он с миром отошёл в лучший мир на 87-м году жизни, завещав продолжать свое дело сыновьям. Сын, Дмитрий, иногда подшучивал над альтруизмом отца: «Лучше бы внучкам по отелю купил!» Но это, конечно, было не для Тетюхина. Владислав Валентинович был богатым человеком в единственно правильном и праведном значении этого слова: бог-атый – не тот, у кого много денег, а тот, в ком много Бога.
Агидель Епифанова
Русская Стратегия
|
