6 октября исполнилось 30 лет со дня убийства Игоря Талькова. Казалось бы, скорбный этот юбилей, память национального певца России должен был бы дружно отмечаться всеми именующими себя патриотическими ресурсами, блогерами, всем нашим «беломонархическим сообществом». И не только в интернете, но и в концертных залах. Ничего подобного мы, к сожалению, не увидели. Промелькнули кое-где несколько проходных материалов, почти незаметно прошли несколько вечеров, где-то позабыли вспомнить вовсе… Уж не потому ли, что 30 лет спустя звучат тальковские песни так, точно написаны они сегодня и сейчас? И не потому ли, что сегодня невозможно представить, чтобы такая программа, как «СУД НАД КПСС», шла на стадионах? Безтальковое время… Тепло-хладное… Беспамятное…
Этот год щедр был на даты, очень. И что же? И как же мы отметили их? Начиная с ещё прошлогоднего бунинского 150-летия? Да пожалуй что… никак! Бунина на своих страницах не пожелала печатать Литгазета. «Некошерна» показалась редактору бунинская непримиримость к большевизму. Ни памятников, ни масштабных издательских проектов, ни достойных значимости даты мероприятий… Про кино не пишу. Ещё одного «Дневника его жены» память Ивана Алексеевича не вынесла бы.
В этом году тотально и всеми проигнорирован был юбилей бунинского наперсника, одного из лучших писателей Русского Зарубежья Леонида Зурова. На родной его Псковщине, воспетой им с непревзойдённой гениальностью, и то ничего значимого не было приурочено к знаменательной дате, а ведь Зуров должен был бы стать одной из визитных карточек этой губернии. В России до сих пор не удосужились хотя бы издать основные произведения писателя, не говоря уж о ПСС… А ведь память о писателе – это в первую очередь его книги. Доступные читателю. И читаемые.
Сто лет убийства Гумилёва… Какая уж дата круглее? Но на государственном уровне и она оказалась проигнорирована. Может, конечно, и к лучшему? Учитывая «синдром Антимидаса», коим страдает система, может, и к лучшему, что она не прикоснулась к Николаю Степановичу? По счастью, его творчество ныне и доступно, и многими любимо. И поклонников творчества поэта становится со временем всё больше. И это несравненно важнее лицемерных чествований на государственном уровне. Но всё же для характеристики того, в чём мы живём, факт примечательный.
Если вы проедете по центру Москвы, то поразитесь несметному количеству наиновейших и большей частью наибездарнейших изваяний, наросших в столице нашей, словно грибы-поганки после дождя. Кому, чему они установлены? Какими художественными достоинствами обусловлено их явление на наших улицах? Нет ответов! Но среди этих полчищ полумонстров, выкидышей чьей-то художнической неполноценности – попробуйте-ка установить памятник Николаю Степановичу Гумилёву, Ивану Алексеевичу Бунину, Ивану Сергеевичу Шмелёву… Игорю Талькову, наконец. Тут внезапно окажется, что всё кругом – «охраняемые объекты», что не то что на памятник, но на пустяковую мемориальную доску нужно получить кипу разрешений. Но опять же, взглянув на «рагу из Есенина» (или «Есенина на плавниках»?), на питерского «кузнечика на стремянке», которого разве что в издевку можно было объявить «Гумилёвым», на «крылатого карлика Мойшу», почему-то объявленного памятником врачам, боровшимся с ковидом, и прочую мерзость, нет-нет, а подумаешь: может, и не надо памятников?.. Не то ведь товарищи антимидасы соорудят что-нибудь такое, за что куда стыднее будет перед великими нашими, чем даже за преобладающее беспамятство?
Само собой, никто толком не вспомнил юбилея «русского Леонардо» Хомякова, составителя словаря великорусского языка Даля… Даже юбилейный год Достоевского (200 лет!) проходит как-то тихо и незаметно. И то сказать, Фёдор Михайлович с его пророчествами о бесах, его «русским национализмом» и «антисемитизмом», для бесов наших куда как «некошерен».
Но Бог с ним, с государством, с системой – тут уж ждать нечего. А мы-то – что и на что? Сообщество патриотическое, белое, монархическое? Сообщество всю минувшую неделю было развлечено очередным взаимным оплёвыванием в социальных сетях по «актуальнейшему» вопросу престолонаследия. Для моратория на оный стоило бы просто внимательно прочесть завещание мудрого Михаила Константиновича Дитерихса (кстати, в будущем году грядёт и его юбилей и 100-летие его дальневосточного Собора). Там и про монархистов, и про престолонаследие, и про восстановление монархии сказано хотя и жестко, но исчерпывающе и по существу. Но кому-то очень кстати, чтобы ломались копья из-за дохлой кошки, а мы всегда готовы из-за таковой с псовой отчаянностью свиться в клубок и рвать друг друга…
Тем временем система отметила дату некруглую. Память преподобного Сергия. Отметила по-своему – снятием запрета на застройку заповедных ландшафтов древнего Радонежа. Им не нужен Радонеж. Не нужен Звенигород. Бородино. Пушкиногорье. Плещеево озеро. Архангельское. Им нужны КОТТЕДЖИ. И новые микрорайоны. Под строительство которых можно будет завозить новых мигрантов, а на строительстве распиливать большие-большие деньги.
Наша земля, Русская земля, стремительно теряет свое лицо, свою идентичность. Сожгли один из последних деревянных памятников Вологды, разрушена старинная деревянная Рязань, уничтожаются последние уголки Москвы… И так везде и повсюду. КАТОК идёт по нашей исторической памяти, начисто стирая и погребая под слоем бетона неповторимые рельефы её. Идентичность заменяется типовой застройкой. Ровно. Гладко. Мертво. Что-то подобное можно сегодня наблюдать в убиенном отечественном кинематографе. Что были прежние актёры? Правильно, неповторимый облик, характер, голос. Речь не о «красивости», а об индивидуальности. Индивидуальностью обладал каждый актёр старого кинематографа. Включите сегодняшнюю «мыльную оперу». Вы едва ли отличите занятых в ней мальчиков и девочек. (Хорошо ещё, если мальчиков отличите от девочек…) Никакой идентичности. Типовой гламур. Гладко. Ровно. Мертво. Двигающиеся манекены. Роботы со стандартным ограниченным набором жестов и интонаций. Ровно то же происходит с обликом наших городов.
Мы теряем себя, свой образ, свою идентичность. Свою культуру. Душу. Остаётся голое пространство, облицованное плиткой. А на нём – голые люди, дезориентированные, лишённые корней и памяти. Лишаемые языка. Опустошённые. Это не цивилизация, нет. Это её полная деградация.
Именно эта деградация становится одной из причин того, что над нами на нашей земле, в наших городах начинаю доминировать чужаки. Не подлежит сомнению, что наращивание числа оных, осуществляемое государством, проводящим политику замещения государствообразующего народа, преступно. Но речь в данном случае не о том. В состав нашего государства входят, к примеру, республики, жители которых не раз отмечались весьма агрессивным поведением в русских городах. Но это уже наши граждане, и мы не можем говорить о том, чтобы депортировать их куда-либо. В этом случае мы обычно требуем, чтобы представители «национальных» регионов, приезжая в регионы русские, соблюдали бы традиции последних. Требование справедливо, но… о каких, собственно, традициях идёт речь? К примеру, распущенность – это не традиция.
«Гости» знают свои традиции. И, между прочим, следуя оным, у себя дома они не позволили бы себе многого из того, что позволяют у нас. Наших традиций они не видят. Они видят… то самое голое пространство и голых людей. У которых нет ни своей религии (будем откровенны, по-настоящему религиозных, воцерковленных людей у нас весьма немного), ни своей культуры (потому что вся та мерзость, которую наши люди потребляют в концертных залах и в телевизорах, это не только не имеет ни малейшего отношения к русской культуре, это вообще анти-культура), ни своего национального самосознания. Для того, чтобы «чужие» уважали наши традиции, мы должны сперва узнать и начать уважать их сами. Помнить имя своё. Чтить своих предков. Беречь и защищать свои святыни. Хранить и не замусоривать до состояния жаргона Эллочки-Людоедочки свой язык. Иначе даже требование «говорите по-русски!» будет вызвать насмешку, если адресующие оное «ботают» на странной смеси «фени», импортных неологизмов, новомодных «албанизмов» и старомодного мата.
Фёдор Михайлович Достоевский из века позапрошлого оставил нам рецепт спасения самих себя, который давно пора бы услышать нам: «Стать русскими во-первых и прежде всего!» Способны ли мы ещё к этому по существу духовному подвигу? От этого зависит наше дальнейшее бытие. Или небытие.
Елена Семёнова
Русская Стратегия |
