Рядом с оппозиционными митингами иногда крутятся потёртого вида дядьки и тётьки со странными плакатами и флагами в виде георгиевской ленточки-переростка. Возглавляет эту кучку городских сумасшедших, именующую себя «Национально-освободительным движением», депутат-единоросс Евгений Фёдоров. НОДовцы считают, что российская власть действует по указке США, но при этом яростно её поддерживают. Они собирали подписи против повышения пенсионного возраста, хотя сам же депутат Фёдоров вместе с другими единороссами за эту реформу голосовал. Я не знаю, страдает ли Фёдоров раздвоением личности или другими формами психического расстройства, но «Единая Россия» явно не просто так созыв за созывом предоставляет ему депутатский мандат.

Переизбравшись в сентябре в Госдуму, Фёдоров сразу же выступил за массовый завоз мигрантов. И вот на этом-то выступлении я и хотел бы остановиться, уж больно оно сочное и характерное. Государственная идеология современной России столь же безумна, цинична и двулична, как и сам основатель «НОД», поэтому в некоторых случаях он выражает её предельно точно. Высказывания Фёдорова о мигрантах и национальном вопросе надо высечь золотыми буквами на каменных скрижалях, потому что они как нельзя лучше передают идейные основы РФ-ии. Ну чем не шизофрения, когда государство, в котором процент русских больше, чем евреев – в Израиле, много лет подряд упрямо изображает из себя «многонациональное»? И кому, как не Фёдорову, публично обосновывать этот бред? Итак, внимайте:

В этом выступлении я выделил два ключевых тезиса, на которых держится вся многонациональная пропаганда. Начну с первого из них – с утверждения об общей для всех победе в Великой Отечественной войне. Так уж получилось, что культ 9 мая стал нашей главной духовной скрепой и гражданской религией, любые попытки посягнуть на которую караются как настоящее святотатство. В принципе, само по себе существование такого культа не должно вызывать вопросов. У каждого уважающего себя народа есть некое учредительное событие, вокруг которого строится национальная мифология. Празднуют же французы взятие Бастилии, а американцы – принятие Декларации независимости. Почему бы и нам, русским, не отмечать взятие Рейхстага парадами и всенародными гуляниями? Дело не в праздничной дате как таковой, а в том смысле, который в неё вкладывается. Так вот, вместо того, чтобы использовать День Победы для взращивания русского национального самосознания, российский официоз эксплуатирует его в прямо противоположных целях.

У евреев есть такой замечательный праздник – Пурим. Это день, когда враги, собиравшиеся истребить еврейский народ, были уничтожены сами. Точно так же и 9 мая можно было бы праздновать как день уничтожения врагов русского народа. Что там стало с Гитлером и его приспешниками? То же самое произойдет с разными куатами ахметовыми, которые надумают обижать русских за пределами России или внутри неё. Такой риторикой обставила бы День Победы национально мыслящая власть. Это не мы, русские, должны кого-то там благодарить за помощь и содействие, а, наоборот, это другие должны поклониться нам в ноги, и сказать: «спасибо, Иван, что спас нас от фашизма». Нельзя позволять гостям с юга качать права, прикрываясь «общей» победой. Наши деды воевали, чтобы прогнать с родной земли чужеземных оккупантов. Тогда с какой стати мы должны терпеть на ней новые орды иноземцев, диктующих свои порядки?

Но в центре официального нарратива, связанного с Днём Победы, стоит не русская нация, а давно несуществующий конгломерат советских народностей. Русских, которые вынесли на своих плечах основную тяжесть войны, сознательно ставят на одну доску с теми, кто пострадал гораздо меньше. Нашу победу отдают другим, торгуют ею направо и налево, чтобы зазвать очередного таджикского президента на трибуны праздничного парада на Красной площади. Кремль дергает за 9 мая, как за последнюю ниточку, связывающую между собой куски распавшейся советской империи. Проблема в том, что коренное население России отнюдь не жаждет воссоединения с евразийскими «братьями». Для современного русского человека выходцы из кишлака более чужды в культурном отношении, чем немцы или итальянцы, внуки наших бывших врагов. Поэтому мы не обязаны оказывать им гостеприимство, даже если наши деды сидели в одном окопе – в чём, впрочем, есть большие сомнения.

Можно вспомнить секретный приказ Государственного комитета обороны за 1943 год, согласно которому «призыву не подлежат призывники местных национальностей: Узбекской, Таджикской, Туркменской, Казахской, Киргизской, Грузинской, Армянской и Азербайджанской Советских Социалистических республик». О диспропорциональном вкладе в победу говорит и демография. По итогам переписи 1959 года в РСФСР на 1000 женщин военного поколения приходилось всего 615 мужчин, а в Таджикской ССР – 832. Русские столкнулись с чудовищной убылью мужского населения – сколько миллионов детей из-за этого не родилось, сколько семей не было создано? Пока русских гнали на убой, среднеазиаты "плодились и размножались" в тылу. А теперь нас заставляют принимать их потомков с распростёртыми объятиями, чтобы компенсировать дефицит трудовых ресурсов, и всё это под предлогом «общей» победы. На этом циничном передёргивании построена вся пропагандистская начинка нынешнего культа 9 мая.

Второй тезис Фёдорова тоже очень характерен для господствующего многонационального дискурса. «Вместе мы русские – не только славяне, но и удмурты, татары, армяне, грузины, узбеки», - утверждает депутат. Если понимать эти слова как руководство к действию, то с ними может согласиться любой русский националист. В идеале удмурты, татары и другие меньшинства, живущие в России, должны сделаться русскими, то есть полностью русифицироваться и слиться с русским народом, как это произошло с различными финно-угорскими племенами. Для этого потребуются изменения на уровне быта, языка, культуры, религии, самосознания, не говоря уже об отмене национальных республик. Но Фёдоров-то имеет в виду совсем другое. Как и другие пропагандисты многонациональности, он считает, напротив, что ни от приезжих, ни от внутрироссийских инородцев нельзя требовать соответствия русским национальным стандартам. Русский, по его мнению, – это всего лишь прилагательное, пустое и ни к чему не обязывающее слово. Такова же и официальная точка зрения.

РФ-ия отказывает русским в какой-либо субъектности. Фёдоров прямо это проговаривает: «русского этноса изначально не было никогда». Отсюда следует, что русские не должны выдвигать свои собственные национальные задачи. Им не следует добиваться, чтобы государство действовало в интересах русского этнического ядра, способствуя его усилению и разрастанию за счёт форсированной ассимиляции этнических меньшинств и целевых программ по повышению рождаемости и экономической поддержки коренных русских регионов. Русским предлагают безропотно отождествить себя с государственной машиной, не задумываясь, приносит ли она им вред или пользу. Русскому народу в рамках нынешней системы отводят роль безликого цемента, «объединительного понятия», навоза, из которого вырастает цветущий букетик нерусских национальностей.

Особенно хорошо это противоречие между русским и российским просматривается вокруг ситуации с мигрантами. Российское начальство пытается сохранить сверхприбыль строительного сектора за счёт ввоза дешёвой рабочей силы. Может быть, это добавит полпроцента к росту ВВП страны, но какая отсюда выгода русскому человеку? С риском для жизни проходить каждый вечер мимо мигрантского общежития? Отправлять ребенка в школу, где полкласса не говорит по-русски? И, главное, кто будет жить в бетонных человейниках, когда в России за последний год умерло 2,36 млн человек, а родилось – всего 1,42 млн?

Многонационалию это не волнует. Главное – чтобы стройка шла, ведь демографический провал всегда можно заполнить выходцами с бывших советских окраин. Руководству РФ-ии абсолютно всё равно, что новые россияне не будут отождествлять себя с русской культурой. Их же "деды воевали", и этого для российской власти вполне достаточно.

Разумеется, речь не идёт о том, чтобы закрыть Россию для всех приезжих или ущемить кого-то в правах по национальному признаку, -- упаси боже. Как я уже сказал, ассимиляция – это абсолютно нормальная вещь. Русского можно сделать и из украинца, и из молдаванина, и из узбека. Но чем больше культурная дистанция, тем это сложнее и тем меньше выходцев из соответствующего региона способен «переварить» русский народ. И, в любом случае, никакое обрусение невозможно в условиях массовой заместительной миграции и компактного расселения приезжих. Даже в Москве уже есть немало улиц, на которых почти не звучит русская речь, не говоря уже о глухом Подмосковье, где выросли целые замкнутые мирки с халяльными лавками и импровизированными мечетями. Но в условиях господства многонациональной идеологии остановить процесс разрастания таких этнических анклавов практически невозможно. Россия же – многонациональная страна? Вот и получайте указатели в метро на таджикском и гетто в спальных районах. Кушайте, не обляпайтесь!

Александр Храмов

источник