«Я рожден без самолюбия безмерного, без желания к богатству, честям и знатности», - так говорил о себе один из благороднейших и просвещеннейших людей 18 века, Иван Иванович Шувалов.
Родился он в Москве, в семействе капитана Семеновского полка Ивана Максимовича Шувалова-младшего и супруги его Татьяны Родионовны. Отец бОльшею частью отсутствовал по долгу службы, и воспитанием сына занималась мать. Юный Ваня получил хорошее домашнее образование. Причём его соучеником был Саша Суворов. Мальчиков обучал один наставник, и в детские годы они были дружны между собой.
Шувалов с детства имел большую охоту и способность к учению. Он знал 4 языка и свободное время предпочитал проводить за книгами, занимаясь самообразованием. Когда ему исполнилось 15 лет, то родственники его, братья Шуваловы, взявшие много власти после дворцового переворота, приведшего их стараниями на престол Елизавету Петровну, «пристроили» отрока ко двору в качестве пажа. В эту пору он иногда сопровождал на охоту цесаревну Екатерину Алексеевну. Последняя, став Императрицей, вспоминала: «Я вечно находила его в передней с книгой в руках, я тоже любила читать, и вследствие этого я его заметила, на охоте я иногда с ним разговаривала; этот юноша показался мне умным и с большим желанием учиться; я его укрепила в этой склонности, которая была и у меня, и не раз предсказывала ему, что он пробьет себе дорогу, если будет приобретать себе знания. Он также иногда жаловался на одиночество, в каком оставили его родные; ему было тогда восемнадцать лет, он был очень недурен лицом, очень услужлив, очень вежлив, очень внимателен и казался от природы очень кроткого нрава. Он внушал мне участие, и я с похвалой отозвалась о нем его родным, все любимцам императрицы, это привязало его ко мне – он узнал, что я желала ему добра, они стали обращать на него больше внимание; кроме того, он был очень беден».
Свою роль в судьбе «бедного юноши» Екатерина преувеличивала. Однако, образ юного Шувалова был нарисован ею вполне точно. И тогда, и позже все отмечали исключительную вежливость и внимательность Ивана Ивановича. Он никогда ни с кем не ссорился, был мягок, предупредителен, обходителен, умел естественным образом располагать к себе людей. При этом в его мягкости не было ничего от искательства. А было лишь то, что теперь назвали бы природной интеллигентностью.
По совпадению, когда сестра Ивана Ивановича выходила замуж за князя Голицына, в Москве гостила Государыня Елизавета Петровна. Весёлая Императрица не преминула принять участие в празднике, и на нём пред ясные очи её был представлен паж Иван Шувалов, к тому времени из отрока превратившегося в статного, видного юношу под два метра ростом. Паж вскорости стал камер-юнкером, а затем и камергером. И… фаворитом стареющей Елизаветы.
Фавор этот продлился до самой кончины Императрицы и был весьма счастливым для России. Если в начале Государыня проявила к Ивану Ивановичу интерес, лишь как к красивому молодому человеку, то в дальнейшем обрела в нём действительно близкого человека, верного друга, помощника, советника. Между ней и её фаворитом существовало полное доверие. Он был единственным, кто имел право личного доклада ей во всякое время. На него было возложено ведение многочисленными государственными вопросами – фактически Иван Иванович играл роль связного между Императрицей и кабинетом министров. Он готовил для Елизаветы все доклады, он же писал указы от её имени. В последние годы жизни Государыни Шувалов руководил и внешней политикой России.
Однако, главной отраслью его деятельности было всё же просвещение. Иван Иванович близко дружил с Ломоносовым, брал у него уроки и оказывал покровительство. Он убедил Императрицу в необходимости учреждения в России университета, и так был открыт Московский университет, куратором которого стал Шувалов. Днём открытия университета Иван Иванович избрал день памяти Святой мученицы Татьяны – именины своей возлюбленной матери. Новая обитель учености была открыта «для всех сословий». Шувалов составил устав университета, покупал книги и учебные пособия, организовал при университете собственную книжную лавку и типографию. В этой типографии помимо учебников и книг печатались «Московские ведомости», созданная Шуваловым газета. Университет имел собственную библиотеку, которая «была отворена для студентов» каждую среду и субботу. При нем были организованы две гимназии. Иван Иванович добился автономии для университета, дабы он не зависел от московских властей. Ещё одной задачей было обеспечить учебное заведение русскими педагогами. На первых порах их практически не было, и необходимо было срочно готовить кадры, ибо и Шувалов, и Ломоносов были убеждены, что просвещение должно осуществляться на русском языке и русскими учителями.
В советские времена роль Шувалова в создании Университета принято было замалчивать, приписав сию заслугу одному лишь Ломоносову. Но, вот, что писал сам Михаил Васильевич:
«Милостивый государь Иван Иванович! Полученным от Вашего Превосходительства черновым доношением Правительствующему Сенату к великой моей радости я уверился, что объявленное мне словесно предприятие подлинно в действо произвести намерились к приращению наук, следовательно, к истинной пользе и славе отечества. При сем случае довольно я ведаю, сколь много природное Ваше несравненное дарование служить может, и многих книг чтение способствовать. Однако и тех совет Вашему Превосходительству не бесполезен будет, которые сверх того университеты не токмо видали, но и в них несколько лет обучались, так что их учреждения, узаконения, обряды и обыкновения в уме их ясно и живо, как на картине, представляются. Того ради ежели Московский университет по примеру иностранных учредить намеряетесь, что весьма справедливо, то желал бы я видеть план, Вами сочиненной. Но ежели ради краткости времени, или ради других каких причин того не удостоюсь, то уповая на отеческую Вашего Превосходительства ко мне милость и великодушие, принимаю смелость предложить мое мнение о учреждении Московского университета кратко вообще».
Шувалова по праву можно назвать отцом русского университета, русского высшего образования. Что же касается Ломоносова, то было бы весьма неверно думать, что тот занимал перед своим благодетелем некое услужливо-униженное положение. Это была дружба и сотрудничество двух единомышленников, ищущих блага своему Отечеству. А в случае чего «простой мужик» Ломоносов мог и вспылить и весьма резко обратиться к вельможе: «Никто в жизни меня больше не изобидил, как ваше превосходительство. Призвали вы меня сегодня к себе. Я думал, может быть какое-нибудь обрадование будет по моим справедливым прошениям. Вдруг слышу: “Помирись с Сумароковым”, то есть сделай смех и позор. Свяжись с таким человеком, который ничего другого не говорит, как только всех бранит, себя хвалит и бедное свое ритмичество выше всего человеческого знания ставит. Я забываю все его озлобления и мстить не хочу никоим образом, и Бог не дал мне злобного сердца; только дружиться и обходиться с ним никоим образом не могу, испытав через многие случаи и зная, каково в крапиву… Не хотя вас оскорбить отказом при многих кавалерах, показал я вам послушание, только вас уверяю, что в последний раз… Будь он человек знающий и искусный, пусть делает он пользу отечеству, я по малому таланту так же готов стараться, а с таким человеком обхождения иметь не могу и не хочу, который все прочие знания порочит, которых в духу не смыслит. И сие есть истинное мое мнение, кое без всякие страсти ныне вам представляю. Не токмо у стола знатных господ или у каких земских владетелей дураком быть не хочу, но ниже у самого Господа Бога, который мне дал смысл, пока разве отнимет…»
Иван Иванович на подобную строптивость не обижался. А лишь горевал, что не удаётся ему, миротворцу по складу характера, примирить двух талантливых русских людей. Имя Сумарокова неслучайно возникает в отношениях Шувалова и Ломоносова. Иван Иванович был покровителем не только науки, но и театра. «Русский для представления трагедий и комедий театр» – так назывался первый публичный русский театр, открытый в Головинском особняке на набережной Васильевского острова. Директором его был назначен Сумароков. Актрис, актеров и прочих работников для театра сперва набирали через Московский университет, давали объявление в «Московских ведомостях». Директор Московского университета сам возил лучших своих воспитанников в Петербург, чтобы представить их куратору Шувалову. Среди них был и Денис Иванович Фонвизин, чей талант Иван Иванович оценил по достоинству, оказывая ему протекцию. Интересно, что миротворцу Шувалову пришлось мирить Сумарокова не только с Ломоносовым, но и с актрисами собственного театра…
Ещё одно детище мецената – Санкт-Петербургская Академия художеств, под которую отдал он собственный особняк, построенный для него по велению Елизаветы. В первом наборе было всего 16 учеников, через четыре годы их было уже 68. Шувалов сам отбирал первых учеников, оценивая лишь их талант и невзирая на происхождение. На кого же пал выбор фаворита? Имена эти скоро составили славу России: Антон Лосенко, Федот Шубин, Федор Рокотов, Василий Баженов, Иван Еремеев, Иван Старов. Лучших учеников Шувалов отправлял за свой счет на стажировку за границу. За границей же покупал он шедевры западных мастеров и заказывал многочисленные копии лучших статуй. Из этих приобретений формировались коллекции Академии художеств и Эрмитажа.
Иван Иванович болел за написание русской истории, подталкивая к этому подвигу Ломоносова. По его инициативе – для поднятия престижа России в мире в противовес очернению её – самому Вольтеру было поручено написание истории Петра Великого. И хотя русскому читателю этот труд не пришёлся по сердцу, но внешнеполитическую задачу он выполнил вполне.
Понятие фаворит часто и справедливо ассоциируется к утопанию в роскоши, к пользованию чинами и прочими благами. Шувалов в этом смысле был весьма нетипичный фаворит. Получив звание камергера, он отказался от чинов дальнейших. Отказался и от графского титула. Умирающая Императрица подарила ему миллион рублей, а он по смерти её отдал эти деньги её племяннику – т.е. вернул казне. А оказавшись с приходом к власти Екатерины в опале, вынужден был продать часть своей коллекции, чтобы уехать за границу.
За границей он прожил 14 лет. В Париже он почти сразу вошел в круг приближенных Марии-Антуанетты. Когда об этом узнала Екатерина, то решила использовать таланты Шувалова на дипломатическом поприще. Официально он не получил никакой должности, но неофициально все эти годы вел внешнеполитическую работу в интересах своего Отечества. Связи Шувалова с европейскими дворами и иностранными министрами позволили обеспечить Алексею Орлову благополучное пребывание и нужное снабжение перед решающим походом в Эгейское море в 1769 году. В 1770 году Шувалову было поручено повлиять на папу Климента XIV и добиться отстранения недоброжелательного по отношению к России нунция Дурини в Варшаве. В итоге папа не только удалил из Польши Дурини, но и назначил новым нунцием кандидата, предложенного Иваном Ивановичем.
Вернувшись в Россию Шувалов организовал первый литературный салон в России. В нем часто бывали княгиня Екатерина Дашкова, Денис Фонвизин, Иван Дмитриев, Михаил Херасков, Гавриил Державин. Вместе с Дашковой он занимался изданием «Собеседника Любителей Российского Слова». В родной первопрестольной Иван Иванович профинансировал создание больницы и училища для детей-сирот из бедных семей. Он продолжал быть куратором Московского университета, стал членом Российской академии наук.
Умер выдающийся русский просветитель и замечательный человек 18 века уже в царствование Павла Первого. Местом упокоения его стала Благовещенская церковь Александро-Невской лавры.
Е. Фёдорова
Русская Стратегия |
