Всё начинается с людей. Для того, чтобы на наших все более пустующих землях жили люди, нужна инфраструктура. Но для того, чтобы создавать её, нужны… люди. И не просто люди – каждый сам по себе – смиренно доживающие век в разрухе и при возможности стремящиеся уехать поближе к центру. Люди – народ. Люди – сообщество. Люди, способные соорганизоваться и начать делать что-то, чтобы изменить жизнь – не путем побега с родной земли, но путем улучшения жизни на ней.
Известен принцип: голодному лучше дать не кусок хлеба, а способ на него зарабатывать. Ибо просто подаяние в конце концов обладает эффектом растлевающим. Человек разучается что-то делать сам, привыкнув к подачкам. Своего рода психология зверя, долгое время живущего в неволе и отвыкающего самостоятельно добывать пропитание. Такое животное, оказавшись вновь в естественной среде обитания, в лесу, гибнет.
Впервые навыки выживания, самоорганизации в новых условиях, вне государственной опеки, стал развивать в русской глубинке Глеб Тюрин. Он не предлагал гибнущим деревням просто материальную помощь, но предлагал модель развития, проекты, способные вдохнуть жизнь, улучшить бытие. Задача была в том, чтобы обеспечить территориям долгосрочное развитие и перспективу, изменить сознание людей, а не просто, условно говоря, однажды накормить голодных или отремонтировать коровник.
Аналогичную задачу ставить перед собой социальная предпринимательница Екатерина Затуливетер. Судьба этой молодой женщины достойна захватывающего романа или сериала и, пожалуй, её история могла бы показаться читателям и зрителем слишком фантастической.
Девочка с немецкими корнями родилась в Кабардино-Балкарии. Наступали 90-е, и кабардинцы, как и многие малые народы стихийно вспомнили о своей национальной гордости. Эту «гордость» Катя успела ощутить в школе, терпя нападки «титульных» сверстников. Неподалеку, в Чечне, уже шла резня русских, и родители Кати решили от греха подальше переехать в русский регион. Таковым оказалось Ставрополье. Но здесь семья, как и многие русские «беженцы» того времени, столкнулись с неприятием своих же, русских людей. С «понаехали тут, самим работы не хватает, жрать нечего…» Это совершенное отсутствие взаимной поддержки, русских, как сообщества, чего-то целого, прочно отложилось в памяти девочки, засев мыслью, что надо же менять что-то в этом сознание, если мы хотим выжить.
Впрочем, в ту пору вряд ли эта мысль формулировалась ясно, лишь клубилось пока смутное чувство, которому в дальнейшем суждено будет обрести форму социально значимого проекта возрождения российской глубинки.
По окончании школы Екатерина поступила на факультет международных отношений СПбГУ по специальности «европейские исследования». В ходе учебы способную девушку заинтересовало такое редкое направление, как «конфликтология» - причины возникновения и способы решения оных. Поскольку в России, раздираемой подобными конфликтами, данным направление толком не занимались, Екатерина отправилась продолжать образование в Англию, где в ту пору уже жила её сестра. В Брэдфордском университете она написала магистерскую диссертацию, параллельно работая помощницей члена палаты общин в парламенте. В 2010 году британская разведка заподозрила россиянку в шпионаже. «5 утра, наручники — ставка была на то, что 25-летняя блондинка сейчас поплачет и улетит, - вспоминает Затуливетер. - Я поплакала и не улетела, а подала в суд на МИ-5. И выиграла его спустя год — это единственный случай в мире, когда кто-то выигрывает у внутренней разведки. Было очень много психологического насилия и давления со стороны прессы. Я решила идти до конца, при этом понимая, что, скорее всего, в финале будет поражение. Но я выиграла и уехала из Англии.
Что мне это дало? Раньше я боялась проявлять инициативу и жила по принципу «моя хата с краю». Эта история придала мне сил: одна маленькая девочка смогла победить государство. Кто угодно способен на что угодно — это я поняла».
Вернувшись в Россию, Екатерина долго не могла найти работу. В 2013-м году она, как и многие молодые люди, участвовала в протестных митингах против фальсифицированных «выборов», но уже в ходе этих протестов поняла, что это «не то». Что решать нужно практические задачи. Делать дело.
Тогда Затуливетер обратилась к социальному предпринимательству. Бизнес для одного лишь заработка девушку интересовал мало, ей хотелось чего-то большего. Однако, и просто благотворительность не отвечала её желаниям. Социальное предпринимательство, ставящее целью возрождение умирающих деревень стало для Екатерины именно тем делом, которое она искала. «Мне в какой-то момент стало понятно: либо я что-то с этим делаю, либо надо уезжать, - говорит Затуливетер. - Когда города разрастаются, а все остальное умирает — это не то будущее, которого я хочу для своей страны».
Так возник проект «Альтуризм». «У меня был «лист идей», куда я вносила все, что приходило в голову… и первая идея там была — отправлять людей по российским деревням, - вспоминает Екатерина. - Я ненавидела ездить по России — ты видишь, как все ужасно, и сделать ничего невозможно.
Есть такая технология разрешения конфликтов, которую используют ООН и ОБСЕ после военных действий, когда нужно поменять сознание людей с враждебного на как минимум нейтральное: враждующие стороны делают одно общее дело, результат которого важнее, чем их отношение друг к другу. Например, в деревне сломался водопровод, и все остались без воды. Для выживания вы начинаете работать вместе, общаться, рассказываешь о чувствах, которые пережил. И другая сторона понимает, что ты такой же человек, как они, потому что испытываешь те же самые чувства. Это предотвращает возобновление конфликта.
У нас в деревнях проблема в том, что люди живут с иждивенческим сознанием и мыслями, что все плохо, будет еще хуже и изменить ничего невозможно. Я подумала, что изменить иждивенческое сознание на проактивное проще, чем с враждебного на нейтральное. Стала всем вокруг рассказывать об этом, а знакомые ездили к своим родственникам в малые города и деревни и делились такой возможностью. Оказалось, многие были готовы подписаться на эту сумасшедшую идею, не понимали, как, что и зачем, но говорили: давайте пробовать.
Работает все так: получаем заявку от активистов из деревень и малых городов, проводим онлайн первую диагностику по чек-листу, которая позволяет определить, поможет там наш инструментарий или нет: то, что может сделать отвертка, не может сделать пила. Если шанс есть, команда выезжает на место, общается и психологически готовит людей к тому, что в ближайшие полгода-год они будут пахать так, как никогда раньше. Альтернатива такая: через год здесь разовьется сообщество, которое укрепит деревню, или ты так и останешься один на один со всеми этими проблемами, и это, возможно, навсегда».
Альтруистический туризм сегодня набирает популярность. Одни туристы-добровольцы ездят прибираться и поддерживать заброшенные усадьбы (проект «Усадебные экспресс»), другие – восстанавливать храмы. Туристы проекта «Альтуризм» ездят помогать обустройству русских деревень.
Опыт «Альтуризма» довольно скоро получил признание. Компания провела десятки плодотворных поездок. Для туристов-альтруистов подобный «активный отдых» - это ещё и поиск национальной идентичности. В эти поездки родители часто берут с собой детей, приобщая их, оторванных в кой-то веки от интернета, к физическому труду, к жизни «в реале». Кроме поездок компания постоянно проводит тренинги для желающих освоить это новое для нашей страны направление. На обучающий курс по развитию малых территорий «Незавалинка» пришло около 1700 заявок. Ещё один проект – «Акселератор ремесленников», программа, помогающая тем, кто создает что-то аутентичное, сделать коммерчески успешный продукт. Для крупных компаний разработана программа «подшефная деревня». Компании мелкие в свою очередь начинают понимать, что устойчивым может быть лишь развитие, обеспеченное восстановлением окружающей среды обитания, что невозможно развить один лишь свой бизнес, если всё вокруг вымирает и обращается в пустошь – никому не нужен окажется этот бизнес. И это сознание мотивирует предпринимателей помогать развитию своих территорий.
Специалистов в области развития сельских территорий сегодня можно счесть по пальцам. Екатерина подготовила семерых. Они-то и составляют сегодня костяк «Альтуризма». Сама Затуливетер совсем не похожа на «бизнес-леди». Она живет в деревне и так и не научилась водить машину. Но ее деятельность за несколько лет успела перерасти «Альтуризм». Продолжая осваивать избранное направление, молодая женщина основала агентство по развитию малых территорий «Цель 11». В отличие от «Альтуризма», фактически служащего воплощению «теории малых дел», «Цель 11» направлена на более серьезные и долгосрочные проекты по работе с территориями и людьми, которые там живут. Заказчиками оных могут выступать региональные или муниципальные власти, корпорации с бизнес-интересами в регионе, меценаты, предприниматели и городские активисты. Основная же цель проектов Затуливетер неизменна – обеспечение устойчивого развития сельских территорий.
Сайт компании «Альтуризм»: https://www.altourism.ru/
Агидель Епифанова
Русская Стратегия |
