Судя по всему, убийство Александра Карагеоргиевича было организовано из этого Центра Коминтерна в Вене. Это произошло в Видов-день, 1921 года, когда, наконец, была принята конституция нового государства. Колокольный звон слышался со всех храмов. Ласковое солнышко светило над столицей Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев. Со всех сторон музыка, песни, люди в торжественном настроении заполнили улицы. Из Нового двора появляется машина с 34-летним регентом Александром Карагеоргиевичем в форме офицера караула. Машина медленно едет к собору, где будет проходить День Благодарения. Народ с восхищением приветствует своего короля, который в тот же день официально был провозглашен монархом.

Шляпы летят высоко, цветы бросают под колеса «паккарда», в котором сидит Карагеоргиевич, который, кажется, восстановил новое царство Душана. У него серьезное лицо, и лишь легкая улыбка, как приветствие восторженной любви его народа, которой он наслаждается и которую чувствует всеми своими чувствами. Машина поворачивает с переулка на главную. В этот момент из толпы выбежал мужчина, и присутствующие увидели объект, летевший в сторону «паккарда» и падающий позади машины. Видно пламя и дым, но из-за шума, взрыва почти никто не слышал. Тяжело раненый падает кавалерист Королевской гвардии. Некоторые другие люди из свиты и собравшихся получили легкие ранения. Убийца пытается сбежать. Молодой человек, кузнец по профессии, успевает дотянуться до него и крепко схватить его, в то время как он кричит: «Да здравствует мировая революция! Король должен умереть!» Кто-то бьет его по лицу. Люди хотят линчевать его. Был большой переполох. Приезжают жандармы и полиция и забирают его.

На допросе убийца говорит, что его зовут Спасое Стеич, что он коммунист, что он член тайной Пелагичевской организации. Он признается, что никогда не видел своего главнокомандующего, но знает, что тот живет в Австрии, откуда часто приезжает руководить партией. Стеич еще заявляет, что ему известно, что решение о казни короля было принято в Москве.

Из-за этого покушения в Коммунистической партии Югославии произошел раскол. Сима Маркович, ее президент, не был сторонником террористических методов; Моша Пияде, который представлял жесткую линию Коминтерна, был за решительную террористическую борьбу. Через него пришел приказ убить будущего короля на Видов-день. Стеич не добился успеха, и после этого раскол в Коммунистической партии углубился.

Спасое Стеич Бачо родился в 1904 году в Аде, недалеко от Нови Кнежеваца. После покушения он был приговорен к смертной казни на «Видовданском процессе». Его приговор был заменен на 20 лет лишения свободы. Проведя более 19 лет в тюрьме, он стал участником знаменитого побега заключенных коммунистов из тюрьмы в Сремской Митровице в 1941 году. После освобождения он стал партизанским бойцом. Умер в Сутьеске в 1943 году.

Александр остался невредимым и присутствовал на Дне благодарения. Видовданская конституция, за которую проголосовало большинство, была немедленно залита кровью. И чтобы дурная примета была полной - сербской кровью. Несколько позже, в Делнице, 21 июля 1921 года, был убит Милорад Драшкович, лидер Демократической партии, министр внутренних дел. Убийцей был Алия Алиагич, член группы молодых коммунистов из Биелины. Правительство Королевства сербов, хорватов и словенцев во главе с Миленко Весничем запретило деятельность Коммунистической партии Югославии.

За несколько месяцев до убийства регент Александр начал получать сообщения из Вены. Содержание всегда одно: «Тебя убьют!» И еще одна фраза: «Мы отомстим за смерть Аписа!» И всегда одна и та же подпись: Мустафа Голубич.

Белградские журналисты Лола Димитриевич и Живан Митрович оставили свидетельские показания о встрече Мустафы и Александра в начале июня 1919 года. Наследник престола проезжал в карете рядом с гостиницей «Москва», и сидевший там Мустафа Голубич встал из-за стола и остановил карету.

«Вы убили полковника Аписа, ваше величество?» - спросил он короля, нагло глядя на него.

«Суд приговорил его к смертной казни, Мустафа! Суд закончил свою работу», - сказал король.

«И ты знаешь, ты убил его, и я скоро убью тебя», - отрезал Мустафа.

«Ты напал на голого человека, как зима», - ответил Александр, жестом показывая кучеру, чтобы тот продолжал. »Вы дали мне знать, как продолжать обращаться с вами».

Говорят, что при упоминании имени короля глаза Мустафы всегда горели пламенем мести.

Мариян Стилинович, довоенный партийный активист, участник Национально-освободительной борьбы и чиновник Федеративной Народной Республики Югославии, писал в своих мемуарах, что в 20-х годах, будучи членом Коммунистической партии СССР, Мустафа находился в Вене, возглавляя отдел для Королевства Югославии, а затем стал лидером Балканской коммунистической федерации. Почти каждая встреча начиналась со слов, что Александра следует убить, что это ключ к югославской революционной политике, и что другого выхода нет и быть не может.

После неудавшейся попытки убийства со стороны Стеича, король обратился за защитой к австрийским властям. Мустафа Голубич был изгнан из столицы северного соседа нового королевства.

За пять лет до того, как бомбежка в Белграде не достигла своей цели, Александр и его окружение раскрывают предполагаемое покушение на сербского регента у Островы, в Греции, 11 сентября 1916 года. Это будет причиной для Салоникского процесса, на котором к расстрелу были приговорены Драгутин Димитриевич Апис и его соратники, майор Любомир Вулович и доброволец Раде Малобабич. Эта судьба будет преследовать Александра всю оставшуюся жизнь. На него совершены еще три покушения. В Белграде, Загребе и роковое - в Марселе.

Наша историография, по большей части, событие из Острова рассматривает как инсценировку покушения на Александра.

Что на самом деле произошло в конце лета 1916 года? Союзные части на Салоникском фронте перешли в общее наступление. Первая Сербская армия, решившая открыть «ворота свободы», ведет тяжелые и кровопролитные бои, чтобы спустя более года вернуться на Родину. Жизнь больше не имеет значения. Завоевание Каймакчалана оплачено огромными жертвами - погибло 4,438 сербских солдат и офицеров.

Регент Александр Карагеоргиевич был поставлен в тыл фронта во Владово. Почти каждый день он отправляется в турне по переднему рубежу войны. Так было 11 сентября по новому календарю. Около четырех часов дня на обратном пути во Владово он был в машине с полковником Павлом Юришичем Штурмом. Охрану регента составлял французский «спецназ». Водитель тоже был французом. В двух километрах, до места Острово, между озером и железной дорогой, раздались один за другим два выстрела. Автомобиль остановился, и охрана констатирует, что одна пуля попала в крышу, они наблюдают за окрестностью, но из-за неровностей местности ничего не обнаруживают.

Судя по выбору места, где были произведены два выстрела, и рассказам очевидцев, все указывает на то, что это было покушение. Кто-то решает сохранить это событие в секрете. Но это не относилось к французам. Быстро разнеслось о выстреле в будущего государя Югославии. Затем следует множество необъяснимых и нелогичных решений. Министр внутренних дел Любомир Йовановичпервую информацию получил только в конце сентября, и только в первой половине октября приехал с Корфу в Салоники, чтобы начать расследование. И только через месяц, 20 ноября, он телеграфировал правительству, что для расследования необходимо, чтобы Никола Пашич или министр Маринкович приехали в Салоники. В те эмигрантские годы на Корфу и в Салониках, знаменитая сербская «партийность» находится на пике. Среди политиков преобладают недоверие и подозрение. Депутаты обвиняют правительство. Правительство обвиняет офицеров в их группировке и вмешательстве в политику. Само правительство разъединилось. «Никто никому не доверяет, все становятся подозрительными», - писал в те дни судебный пристав Бошко Чолак Антич. Например, когда некоторые члены правительства едут в Салоники, то те, кто находится на Корфу, подозревают их в желании свергнуть их. Люди в Ницце (сербские депутаты) подозревают правительство, правительство подозревает их. Оттуда же интриги, судебные процессы, наказания, самоубийства. От уха до уха ходили слухи, что Апис, полковник Владимир Туцович и майор Любомир Вулович контролировали группу добровольцев из Боснии и Герцеговины и что они были готовы к особым террористическим действиям. Среди добровольцев чаще всего упоминались Мустафа Голубич, Бошко Арежина и Незир Хаджиналич. В отчетах, представленных Пашичу и Александру, утверждалось, что Хаджиналич, учитель по профессии, готовился к убийству премьер-министра, что Бошко Арежина будет стрелять в регента... Никто из них не пытался убить, но Арежина при необъяснимых обстоятельствах был сам убит в Салониках 1 мая 1916 года.

Другая сторона тоже не сидела сложа руки. Много лет спустя, после окончания войны, Яша Проданович раскроет, что у него есть «заявление, которое ему для публичного или судебного использования, дали три добровольца в сербской армии, боснийцы, которых Александр Карагеоргиевич пытался убедить стать убийцами и дал им по 3000 динаров, чтобы они убили Аписа». Одним из тех неопытных убийц Аписа, которые дал Продановичу заявление, был Джулага Буковац.

Уже несколько подзабытый выстрел в наследника престола под Островой вытащили из ящика министра внутренних дел, Любомира Йовановича. Первым маневром регента и Пашича было введение военного суда для офицеров. Правила в то время предусматривали это только для солдат. Но собрание отклонило это предложение. Остается только обвинить Аписа перед военным судом в попытке убийства 11 сентября.

Приказ об аресте членов «Черной руки» был издан генералом Бойовичем 14 декабря 1916 года по просьбе военного министра Божидара Терзича и на основании акта министра внутренних дел Любо Йовановича. В этом акте было написано, что круг офицеров вокруг Аписа решил, чтобы нынешнее правление и правопорядок, возглавляемые династией Карагеоргиевич, были свергнуты насильственным путем, и вместо конституционной парламентской монархии установился режим, при котором от десяти до пятнадцати избранных человек имели бы высшую власть в государстве.

Первое обвинение в организации мятежа в армии было предъявлено 20 марта 1917 года. Именно так и было написано в акте министра внутренних дел. Но всего семь дней спустя приходит еще одно обвинительное заключение. На этот раз Апису и его друзьям предъявлено обвинение в попытке убийства регента Александра близ села Острово, и как непосредственный исполнитель, обвинен один из самых близких соратников Аписа, Раде Малобабич.

Процесс начался 2 апреля, а приговор был вынесен 5 июня 1917 года. Приговоры были основаны на утверждениях основных свидетелей, Темелько Вельяновича и Георгия Константиновича, о том, что убийцами были Раде Малобабич и Мухамед Мехмедбашич. На самом суде их свидетельства казались противоречивыми и неубедительными, так что на этом основании пала тень на весь ход процесса. Сразу после окончания Великой войны выжившие члены «Черной руки» представили доказательства того, что это был пример сфальсифицированного судебного процесса, и потребовали его пересмотра. Поддержку получили от наибольших юридических авторитетов в стране, среди которых был Слободан Йованович.

Тридцать шесть лет спустя, 19. апреля 1953 года, ежедневная газета сообщила, что по предложению Следственного управления Государственного секретариата внутренних дел Федеральной Народной Республики Югославии, запрос возобновить салоникский процесс, был направлен в прокуратуру Сербии. Следственным отделом по приказу Александра Ранковича были обнаружены два основных свидетеля - Темелько Вельянович (ныне Темелко Вельяновски) и Георгий Константинович (ныне Георгий Константиновский). Бывшие свидетели на процессе в Салониках заявили, что в 1917 году они были вынуждены давать ложные показания, находясь под угрозой смерти в салоникской военной тюрьме и предъявить обвинения обвиняемым Раду Малобабичу, Мухамеду Мехмедбашичу и майору Любомиру Вуловичу.

Все осужденные во главе с Драгутином Димитриевичем Аписом были реабилитированы. Таким образом, официально в нашей историографии процесс в Салониках будет отмечен как инсценированный политический процесс, равно как и то, что покушения не было и что выстрелы возле Острова были инсценированы.

Однако в 2002 году покойный историк доктор Бранислав Глигориевич представит несколько новых документов в монографии «Король Александр Карагеоргиевич», которые проливают совершенно новый свет на события 1917 года. Прежде всего, это письмо Бранко Божовича, руководителя газеты «Пьемонт» и ближайшего соратника Аписа, которое он отправил Душану Поповичу, когда судебный процесс уже закончился. 

Оно гласит: «Как ты во всех смыслах узнал, покушение на престолонаследника, к сожалению, не увенчалось успехом, а покушение на Пашича своевременно предотвращено и поэтому эти двое, этот раз не пошли к Чуне (Йовановичу). Наши люди были арестованы из-за этого, кто знает, как все пойдет, но я надеюсь, что позже нам все же удастся сломать струны, как для престолонаследника, так и для Пашича».

Глигориевичу удалось выяснить, что Темелько Вельянович и Георгий Константинович были агентами разведывательного управления 3-й армии и находились на непосредственной службе у майора Вуловича, главного оперативника Аписа. Это правда, что они дали ложные показания, обвинив Малобабича в покушении, но только для того, чтобы скрыть свое участие в нем. Есть также письменное заявление ключевого лица Темелько Вельяновича, данное на глазах у свидетелей 28 ноября 1921 года, ровно в день первых парламентских выборов в Королевстве сербов, хорватов и словенцев, что он и Георгий Константинович «стреляли в бывшего престолонаследника и нынешнего короля Александра] возле Островы, когда он пошел на фронт, поэтому они сидели в тюрьме, но высказывались против офицеров, которые, согласно их показаниям, были расстреляны в Салониках». Это свидетельство находится в архиве Сербской академии наук и художеств под номером 14434/644. К сожалению, наша историография полностью игнорирует этот документ. Похоже, что произошло покушение, и дело историографии определить, кто были убийцами и кто заказчиками.

Перевод Анжелы Шиповац

Русская Стратегия