В начале 1922 года казалось, что Дальний Восток красные уже не удержат. Белоповстанцы в Приморье, разбив красные части, захватили Хабаровк, вооружились за счет противника и уже стояли на границе Амурской области. "Таким образом наступающий 1922 год мог оказаться годом перелома в борьбе белых с красными. Действительно горючаго материала было достаточно, нужны были только искра и ветер. чтобы вся страна вновь запылала в огне гражданской войны," - писал в своих воспоминаниях поручик Борис Филимонов.

Но пройдет месяц всего с небольшим, и об этих надеждах придется позабыть. К началу февраля белая армия напрочь утратила стратегическую инициативу и была вынуждена перейти к обороне....

Силы сторон изначально были не равны - Нарревармия (Народо-Революционная армия Дальне-Восточной Республики) могла вывести в поле от 15.000 до 20.000 бойцов с достаточным количеством пулеметов и артиллерии. Белая Армия могла выставить в поле не более 9.000 человек. Пулеметов у белых было очень немного, а артиллерии они совершенно не имели. И главное - красные при необходимости могли рассчитывать на пополнение за счёт советских частей из Сибири. У белых резервов не было.

Выдвигая на север сильную группу генерала Молчанова (четыре бригады общей численностью в 1.100 штыков и сабель ), белое командование принуждено было оставить до 1.600 штыков и сабель в только что очищенных от противника районах Сучана, Анучина, Спасска и Имана, дабы поддерживать в них порядок и окончательно ликвидировать оставшиеся в этих районах красные отряды.

Эта предосторожность оказалась не напрасной - красный отряд под командованием тов. Шевченко, получив сведения о нахождении в Имане значительного белого гарнизона, оставил идею нападения на город. Вместо этого красные, неожиданно выйдя на станцию Губерово, сожгли ее до тла. После этого генерал Молчанов отдал распоряжение, которое было объявлено населению всех селе­ний по железнодорожной линии - " если партизаны тронут дорогу, то Генерал Молчанов будет принужден поставить на постой в деревни войска и будет взыскивать за порчу и разрушение полотна с населения ближайших селений". Крестьяне обещали свое содействие и сдержали слово. Красные партизаны неоднократно нападали на железную дорогу, но крестьяне каждый раз заранее оповещали об этом белых.

Днем 14 декабря конный отряд генерала Сахарова выступил из района станции Розенгартовки - ему пред­стояло, пройдя линию фронта противника, углубиться в его тыл. Этой же ночью полковник Карлов взорвал мост в районе станции Вяземской . Далее его отряд разрушил железнодорожный путь на участке разъезда Красницкий — станция Дормидонтовка, спилил телеграфные столбы и порвал проволоку на протяжении пяти верст.

На рассвете следующего дня отряд Генерала Сахарова перешел через Усуру.: "Шли без остановок, только около полудня сделали небольшой привал около группы стогов; укрывшись в котловине озерка, согрели чай. Сделав по китайской стороне около 55 верст, отряд не встретил ни одного китайскаго солдата, и, часов около 18 того же 15-го декабря, перешел на русскую сто­рону в пос. Забайкальский. В этом поселке от жителей генерал Сахаров узнал, что в пос. Кукелевском сегодня ночует Полковник Карлов. . Поэтому Генерал Сахаров решил немедленно двигаться в пос. Кукелевский. Вот зачернели уже хаты Кукелева, Тревожные окрики... Узнали друг друга . . . Радостные выклики . . .", - пишет Борис Филимонов.

Сахаров решил оставаться в Кукелевском до вечера 16 декабря , а после, заняв Дормидон­товку, выполнить первый пункт своего задания.

Да, это был не просто марш на Хабаровск - планы белого командования были куда глобальней: "В районе ст. Котиково — Вяземская железная дорога подходит совсем близко к реке Усуре. «Культурная» полоса здесь всего шириною в де­сять верст, так как дальше на восток поднимаются покрытыя лесом горы: не только жилья, но нет даже здесь ни трои, ни дорог. Вот в этой-то мест­ности Генерал Молчанов и предполагая взять в кольцо красных"

Успех или неудача этого замысла зависели от быстроты движения белых колонн и энергии красных в деле исправления повреждений.

Красные столь дерзкого броска совершенно не ожидали. «Появление противника в тылу красных войск отразилось на моральном состоянии их: почувствовалась нервность и неустойчивость», - пишет в своих воспоминаниях красный комдив Яков Покус

Красные части стали поспешно отступать к сгоревшим мостам. Станция Вяземская была занята генералом Блохиным без единого выстрела.

***

Около полудня 16 декабря генерал Сахаров получил донесение разведки, что станция Дормидонтовка занята противником. Железнодорожный мост, что находится к югу от станции, охра­няется.

Далее события развивались так: "Около 16 часов из рощи вышла цепь Воткинцев, а полковник Кар­лов двинулся к желдорожному мостику. Появление и атака белых явились полной неожиданностью для красных. Правда, красные, увидев белых, разсыпались было в цепь и не­которое время даже отстреливались, но затем стали быстро отходить к эше­лону. Красный эшелон уже двигался в сторону реки Хора, и красным стрелкам пришлось заскакивать в вагоны на ходу поезда. Часть из них не успела заскочить и была взята в плен подошедшими воткинцами".

Воткинцы захватили станцию, но тут же были атакованы красными, находивши­мися в станционном поселке. Бой затягивался, а взорвать мост почему-то не удавалось, несмотря на все старания опытного сапера-подрывника.

"Уже стемнело, бой идет... Вдруг столб пламени... Затем раскат страшнаго взрыва... Генерал Сахаров бежит к мосту и тут принимает рад­остный доклад сапера: «В неделю, Ваше Превосходительство, не починят». Действительно, одна из двух основных железных перекладин, шириной около трех четвертей вершка была перебита".

Вскоре после подрыва моста стрельба в поселке стала стихать и Сахаров получил донесение о том, что противник отступает.

К 18 часам 16 декабря, все войска красного фронта, если еще не оказались в замкнувшемся кольце белых отрядов, то, во всяком случае, сидели в мешке. Железная дорога была пе­ререзана конным отрядом белых до 450 сабель. На пути отхода красных эшелонов и бронепоездов было, кроме того, три испорченных моста.

План Генерала Молчанова, казалось, будет осуществлен полностью. Но все пошло прахом: "В тот самый час, когда Штаб краснаго фронта должен был получить или же получил известие о появлении на пути движения войск чет­вертой и самой грозной преграды — коннаго отряда Генерала Сахарова в 450 сабель, этот отряд без какого бы то ни было давления со сто­роны красных, при отсутствии даже соприкосновения с врагом, около 20 часов16-го декабря, оставил станцию Дормидонтовку и двинулся обратно по дороге на пос. Кукелево. Так четвертая и самая грозная для красных преграда устранилась сама собою. "

Генерал Сахаров посчитал, что после разрушения мостов красные эшелоны уже никуда не денутся и потому посчитал свою миссию выполненной. Утром следующего дня он прибыл в поселок Невельской.

А в это самое время красные в панике бежали на север, бросив эшелон и паровоз . Взорванный полковником Карловым мост они успели исправить, все остальные эшелоны и бронепоезда отошли к северу. Так красные миновали вторую преграду, теперь оставалась только одна — третья: подорванный Генералом Сахаровым мост близь Дормидонтовки.

***

К вечеру 17 декабря белому командованию стало ясно, что красные части благополучно выбрались из окружения. Но белые еще надеялись захватить красные бронепоезда и эшелоны.

С юга на Дормидонтовку наступали белые части, намереваясь отрезать и взять красный бронепоезд. Конные, шедшие в голове отряда полковника Романов­ского, завязали перестрелку с конной заставой красных - те, не прекращая огня, стали отходить.

"Дорога шла по сравнительно негустому высокому лесу, иногда попадались поляны, группы кустов. Луна то выглядывала из за разорванных облаков, то вновь прята­лась за ними. Отступая, красные использовывали каждый рубеж на своем пути. Ружейная перестрелка не смолкала, иногда стучал пулемет. Луна зашла, стало темно. В 4 часа 15 минут белый отряд вышел на ровное поле перед желдорожным полотном. Красный бронепоезд был тут — в нескольких десятках саженей, но эшелонов не было... "

Железнодорожный мост, подорванный Генералом Сахаровым, уже был исправлен. Оказывается, красные, согнав крестьян из окрестных деревень, в кратчайший срок восстановили путь.

Ранним утром 18-го декабря станция Дормидонтовка была занята одновременно подошедшими частями 1-й бригады и Ижевско-Воткинской. Красный бронепоезд, ведя непрерывный бой с одним (!) орудием Ижевско-Воткинской бригады., благополучно отходил. В станционных постройках были взяты в плен, опоздавший заскочить в бронепоезд, подпивший красный машинист и еще один боец. Иных трофеев захватить не удалось.

Увы, уничто­жение трех маленьких мостов, разборка рельс и стремительный марш белоповстанческих частей не привели к желанному результату ввиду не­согласованности действий конного отряда с главными силами белых. Красные отделались испугом - и моральным потрясением.

***

18-го декабря по Усуре весь день гуляла метель. Узнав, что в Казакевичах стоит отряд красной пехоты, Сахаров решил попытаться договориться с начальником китайского гарнизона о пропуске конного отряда через китайскую территорию. Ввя­зываться в бой под Казакевичами он не хотел - торопился разрушить железную дорогу на участке Покровка — Волочаевка, чтобы помешать эвакуации Хабаровска .

Сахаров выслал «делегацию» к на­чальнику китайского гарнизона, но тот ответил отказом. И генералу пришлось все-таки атаковать Казакевичи- поселок, окруженный высокими сопками, поросшими густым лесом.

Заметив белых, красные рассыпались в цепь по окраине поселка и заняли великолепную позицию. Едва 1-ый кавалерийский полк двинулся, красные откры­ли по нему огонь. "Начав движение шагом по полуаршинному снегу, полк к началу атаки шел рысью. Была краси­вая картина: гладкая равнина, и по ней, под огнем, маневрируют 200 всадни ков. Вот валится всадник, падает конь . . . Падает конь командира дивизиона. Ротмистра Григоровича, скакавшаго впереди . . . Опять падает всадник, а полк все идет вперед. Трещат Воткинские пулеметы, стараясь охладить черезчур стойкаго врага.... Воткинцы идут рысью. Красные начали их обстреливать из пулемета. До поселка осталось шагов пятьсот. В это время 1-й кавполк пошел в атаку. Блестят шашки, слышно «ура». Воткинцы прибавили ходу. Пулемет бьет прямо в лицо, но Бог хранит белых: нервничая, красный пулеметчик никак не может взять правиль­но прицела, и пули то ноют над головами Воткинцев, то зарываются в снег впереди них. Вот уже дома, изгородь . . . Красные стрелки бегут..".

Атака вышла очень дружной, и красные, несмотря на их действительную стой­кость, были смяты. Бежать и скрыться в густой чаще леса удалось только единицам.

Далее конный отряд выступил по Амурской протоке на Верхне-Спасское.

***

На реке Хор красные имели сильную позицию - река , имеющая очень быстрое течение, не вполне еще замерзла, и перейти ее было непросто.

Заместитель Блюхера Степан Серышев - тот самый, под командованием которого осенью 1920 года войска былых были изгнаны из Забайкалья, решил дать бой именно здесь. Красная пехота заняла старые японские окопы на крутом правом берегу реки. Кроме русских там имелось значительное число латышей, китайцев и корейцев.

Воткинцы были направлены на правый фланг — в обход, Добровольцы дви­нулись в лоб. Приблизившись к реке, белые остановились. Дабы не нести излишних потерь от огня красного бронепоезда, белые бойцы сошли с полотна вниз.

Но бронепоезд, неожиданно стал удаляться - у него истощился запас воды и топлива. Капитан Торопов решил воспользоваться моментом и повел свой Омский эскадрон рысью по железнодорожному полотну на мост: " Красные имели пулемет на мосту. Они открыли из него огонь, но, видя скачущую на него колонну конницы, пулеметчик красных занервничал и никак не мог взять правильнаго прицела. Белые уже были на мосту... На северной конце моста красные встретили сильным огнем. Капитан Торопов был ранен , но продолжал вести эскадрон. Следовавшие за ним два офицера были убиты, также было убито пять солдат и несколько лошадей, ранено несколько всадников, но дело было сделано: красные бросились бежать и частью были порублены" .

Одновременно с атакой капитана Торопова, Добровольческий полк, стре­мительно перешел через реку по льду. При перехо­де многие Добровольцы провалились в полыньи, но, их это не останавливало. Атаку Добровольцев красные встретили сильным огнем, но, так как Омцы с капитаном Тороповым были уже на правом берегу, скоро стали отходить.

Бежавшие с реки в поселок красные пытались было места­ми оказывать сопротивление, но всюду были смяты и бежали .Мост, разъезд и поселок оказались в руках белых.

Захват Хорскаго моста в полной целости и сохранности имел большое значение. Отважный капитан Торопов в то -же день был произведен генералом Молчановым в подполков­ники . Атака Хорскаго моста - подвиг достойный эпоса, справедливо считается одним из славнейших дел за весь Ха­баровский поход.

***

Путь по Амурской протоке от Казакевичей к Верхне-Спасскому был очень тяжел - шли по целине, по глубокому снегу, при сильном ветре и 40 градусном морозе.

Верхне-Спасский заняли без боя. но там не оказалось ни овса для лошадей, ни хлеба для людей. И генерал Сахаров решил идти на станцию Волочаевка.

Спешившись, Воткинские эскадроны и отряд полковника Карлова повели наступление на станцию. Красные укрылись от огня за железнодорожной насыпью. Движение белой цепи в центре из за огня красных замедлилось. На правом крыле белые заняли железнодорожный мостик и поставили на полот­не пулемет. " Из-за отсутствия каких-либо подрывных средств, белые принялись таскать солому, дабы поджечь мост. Солому таскали, ее поджигали, но мост никак не загорался. Вдруг, белые, находящиеся на мосту, заметили, что со стан­ции Волочаевка к мосту двигается импровизированный бронепоезд — платфор­мы, на которых стояли два маленьких танка. Красные с танков открыли по бе­лым пулеметный огонь. Маневрируя, этот импровизированный бронепоезд, вме­сте с цепью стрелков... остановил прод­вижение вперед центра и леваго крыла белой цепи; теперь он надвигался на правый фланг белых — на жел.дорожный мост. Положение белых было из неважных: кругом ровное поле. Об уничтожении моста было поздно думать— лишь бы самим спастись. Здесь Воткинцы едва не потеряли пулемет; в послед­ний момент он был вытащен Ротмистром Туляковым и Корнетом Пикулевым. Под огнем краснаго бронепоезда рысью отходили белые от моста".

Генерал Сахаров отказался от намерения захватить Волочаевку и приказал частям отходить в поселок Нижне-Спасский.

После проигранного боя под разъездом Хор Реввоенсовет фактически потерял способность руководить войсками . Эвакуация Хабаровска, задерживалась из-за переправы через Амур - мост был разрушен, все имущество приходилось перевозить на левый берег Амура на телегах, и уже там, на станции Покровка, грузить в эшелоны.

Впрочем, прибытие под Хабаровск крупной свежей части - Особого Амурского стрелкового полка, который , насчитывавший в своих рядах до 2.000 штыков и 67 пулеметов, воскресило в Штабе красных надежды на удержание города.

***

21 декабря утром 1-ая стрелковая бригада высту­пила из поселка Невельского. Опять стоял крепкий мороз, снег в лучах солнца ослепительно блистал, а при приближении к Казакевичам, белые бойцы по­чувствовали ледяное дыхание ветра, бьющего в лицо. Их ожидал бой на льду Уссуры и схватка на Амурском острове.

Красные заняли хорошие позиции. и подготовились к бою.

"Главные силы Камцев, продвигаясь по правому берегу Усуры под сопками, нарвались на группу бойцов, имеющих белые повязки на левом рукаве — отличительный знак белоповстанцев. Произошло недоразумение: крича «Камцам: «свои, Волжане», красные — а это были они — подпустили белых вплотную и тогда открыли беглый огонь

2-ая рота Камскаго полка, сошлась с красными на 10 — 20 шагов. Оказавшись под сильным ружейным и пулеметным огнем, забрасываемая гранатами, эта рота не вы­держала и стала отходить. Ввиду скоротечности боев гражданской войны 1918 — 22 годов, очень часто совсем незначительная местная неудача на том или ином участке фронта приводила к общему отступлению всей группы, так и в данном случае, неудачное движение одной роты готово было дать толчок, могший легко привести к грозному для белых обороту всех дел в этот день под Ново-Троицком".

Но ситуацию смог спасти один человек - видя замешательство бойцов коман­дир 1-го батальона, капитан Васильев, снял с правого фланга часть 3-й роты и с нею бросился на угрожаемый участок. Видя поддержку, чины 2-й роты, уже начавшие было отходить, остановились и, до подхода капитана Васильева, своими силами откинули назад, перешедших было в наступление красных, перебравшихся через лог

Откат в центре не прошел незамеченным для белых, находящихся на острове. " Видя своих отступающими, они несколько пали духом, ибо в случае дальнейшаго отхода главных сил Поволжской бригады, находя­щиеся на острове оказались бы отрезанными, и вряд ли многим из них удалось бы выйти живыми. Офицеры-бойцы — чины офицерской роты Кам­скаго полка, как более ясно понимающие обстановку, нервничали более бойцов стрелковых рот. К этому времени значительная часть патрон белыми стрелками была уже разстреляна и, жалея свои последние патроны, белая цепь безмолвствовала".

Но вот подтянулись полки 1-й бригады, поднятые при первых же выстрелах. Бойцы ехали на санях, а те, кому не хватало места на подводах, бежали за идущими рысью конями. Белые в центре перешли в наступление и сбили красных. Яков Покус так описывает дальнейшие события: "В 14 часов противник (белые) перешел в стремительное наступление всей своей группой. Оно было встречено развернувшим свой боевой порядок Особым Амурским полком. Несмотря на дружный огонь нашей (красной) пехоты, пулеметов и артиллерии, белые перешли в атаку и, прорвав центр Амур­скаго полка., разделили последний на две части, причем правофланговую часть полка белые прижали к левому берегу реки Усуры".

Наступление в центре приободрило белых на острове и они повели наступление на сопку. Красные, открыли беспорядочный огонь и быстро сбежали.

В 16 часов 21-го декабря Серышев в Хабаровске, получил донесение следующего содержания: «Держать­ся не могу, отступаю, высылайте срочно резерв. Начбоеучастка Попов».

После пяти часового боя, сыгравшего решающую роль в борьбе за Хабаровск, части Уссурийской группы белых заняли Ново-Троицкое. Отдыхать им пришлось в совершенно экстремальных условиях: "Избы были набиты, что называется, «до отказа»; спали стоя, время от времени происходили «смены» — несколько отогревшиеся уходили на мороз, дабы дать возможность другим, мерзнувшим на улице, немного погреть­ся. Кое-кто совсем не попал в избы и ночевал у многочисленных костров".

Потери красных в бою под Ново-Троицким были значительны , потому ими овладела паника. Особый полк возлагаемых на него надежд не оправдал...

***

Тем временем, Ижевско-Воткин­ская бригада приближалась к станции Корфовской.

" Совершенно неожидан­но красные появились слева, и лес сразу загудел от выстрелов. Белые были застигнуты врасплох. Никто не ожидал противника со стороны и все мирно шли в походной колонне, расчитывая, что походная застава своевременно обнаружит врага. Но застава прошла мимо притаившагося врага, Несмотря на полную неожиданность появления красных. белые бойцы не растерялись, и в колонне никакого безпорядка не было. Отличное настроение духа и достаточный опыт в ночных действиях помогли принят быстрое и правильное решение и приступить к немедленным действиям. По почину ротных и батальонных командиров Ижевцы и Воткинцы свернули с дороги и пошли прямо на выстрелы. Раздались команды, откры­лась стрельба, конечно, мало действительная, и отдельныя роты и группы стрелков, пошли в атаку. Несмотря на отсут­ствие общаго руководства и на то, что цепи красных были густыми и силь­ными. атака белых удалась — она была произведена дружно; красные не выдержали и бежали". И это с учетом того, что численно красные превосходили своего противника (Ижевцев и Воткинцев) в два раза, .

Станция Корфовская была занята белыми частями.

Вернувшись вечером 20 декабря в поелок Нижне-Спасский, генерал Сахаров собрал старших начальников на совещание, на котором было принято решение "считать продолжение дальнейших операций в тылу красных невозможным" и постанов­лено возвратиться к своим войскам. Решение, оказавшееся роковым для всего похода.

" Покус свидетельствует о заторе на желдороге и о панике в Хабаровске в связи с выходом коннаго отряда к Волочаевке; что было бы, если бы конный отряд, передохнув в поселках на Амуре и установив связь с частями Уссурийской группы бе­лых, ударил 23-го по красным с запада? Гадать нечего.", - пишет Борис Филимонов.

Положение в ближнем тылу красных в описываемые дни Яков Покус рисует так: "В то время, как боевыя действия развивались в непосредствен­ной близости от г. Хабаровска, началась спешная эвакуация последняго. 21-го декабря, совершенно неожидан­но, переправа через реку Амур провалилась, вследствие че­го перекатка вагонов стала производиться вручную а между жителями горо­да началась невероятная паника...".

Попытка Реввоенсовета и 'Комфронта удержать Хабаровск окончи­лась, как уже известно, отступлением, если не бегством, опрокинутых ча­стей Особаго Амурскаго полка, который к утру 22 декабря собрался в деревне Владимировке. Серышев и его штаб на лошадях выехали из Хабаровска на станцию Покровка. Там они погрузились в поезд и тронулись на запад, ничуть не заботясь об о брошенных на произвол судьбы начальниках трех боевых участков.

***

О столь «блестящем» положении дел у красных белое командование осведомлено не было и потому действовало, придерживаясь своего первоначального плана.

Вскоре после полудня все силы Генерала Молчанова сос­редоточились на линии поселков Корсаковскаго — Ильинка, длиною в пят­надцать верст. "Из Корсаковскаго с высокаго берега ясно был виден на повороте реки большой город — покрытыя снегом крыши домов, несколько завод ских труб, вырисовывались силуэта отдельных больших зданий. В районах арсенала и жел.-дор. станции виднелся не только дым пожарищ, но даже красные языки пламени. Погода стояла ясная, спокойная, и морозный воз- дух доносил но реке звуки взрывов и какой-то безпорядочной стрельбы". Что именно происходит в городе, пока было неясно.

Вечером, 22 декабря, конный отряд ижевцев без боя занял Хабаровск. Железнодорожные сооружения и базу Амурской флотилии белые на­шли разрушенными, два бронепоезда были подорваны, арсенал догорал.

"Взрывом народнаго негодования коммунистическая власть свергнута и город Хабаровск освобожден от преступнаго произвола шайки грабителей и насильников... Я, командующий бело-повстанческими отрядами, объявляю себя Начальником Гарнизона города Хабаровска и его района и принимаю на себя охрану безопасности жителей", - говорилось в тексте приказа Командующаго белыми повстанческими отрядами Приморской области, генерал-майора Молчанова от 23 декабря.

Комендантом города был назначен подполковник Волков. Всем бывшим начальникам военных и гражданских казенных учреждений, заведений и складов так называемой Дальне-Восточной Республики, оставшимся в городе, предписывалось явиться в штаб Командующего со сведениями об имеющемся имуществе и личном составе. Хабаровское Городское Управление было отстранено от дел. Впредь до новых выборов созывалась Городская Дума из городских гласных по избранию 1919 год.

23 декабря белые разгромили красных под Владимировкой — Покровкой. Было взято много трофеев, оружия и боеприпасов, в плен попал один из командиров красных полков. Но вместо того, чтобы закрепить достигнутый успех преследованием разбитого противника, белые зачем-то остались в Покровке на продолжительный отдых.

***

Красные спешно отводили части на станцию Ин. Член РВС армии тов. Постышев имел 23 декабря разговор по прямому проводу с Главнокомандующими находившимся в Чите. Командование Востфронта тогда находилось в полной растерянности. Но за четыре дня красные успели опомниться и собрать на станции Ин значительные силы.

27 декабря на Ин выступила го­ловная бригада белых — 1-ая стрелковая. Путь им преграждал красный бронепоезд, потому продвигаться пришлось по следующей схеме: "Часть стрелков 1-й бригады была развернута в боевой порядок и в то время, как одно из орудий 1-го стрелковаго арт. дивизиона вело огонь по бронепоезду, другое выбрасывалось вперед, становилось на позицию и начинало пристрелку по бронепоезду. Под огнем белых бронепоезд пода­вался назад. Тогда заднее орудие выкидывалось вперед. И так без конца".

Потом красный бронепоезд ушел на станцию - видимо за водой, потом снова показался на горизонте, но на белых уже не пошел. Стрелки мерзли, топчась на одном и том же месте.

Белые части, двигаясь к Ину, основательно растянулись.

"Когда небо стало светлеть, Волжане заметили впереди себя какой-то серый забор. Подойдя поближе, они совсем неожиданно для себя обнаружили, что забор был не забором, а эшелоном, стоявшим на станции. Не подозревая присутствия у себя под боком врага, красные грузились. Была хорошо слышна речь, фырканье коней.

Тем временем стало быстро светать. Позади людей группы Полк.. Торопова — гладкая, снежная равнина. Белых цепей на ней видно не было. Что было делать горсточке Волжан человек в сорок — пятьдесят? Полк. Торопов решается на атаку эшелона. Отдается приказ. Волжане открывают огонь и быстро идут вперед. У красных под­нимается паника — они не ожидали удара белых. Паровоз отцепился и бросил эшелон. Волжане атакуют и захватывают первый эшелон. Раздаются тревожные гудки — красные спешат вывести со станции другие эшелоны. Из поселка выматывают обозы Красные стрелки пачками начинают сдаваться Волжанам".

Но вскоре горстке храбрецов пришлось тяжело.

"Два бронепоезда — один с запада, другой с востока, идут на Волжан. Последние залегают под зшелоном. Трещат ружейные выстрелы, стучат пулеметы. Красноармейцы видя между тем. что белые на них не наседают, что их мало, начинают браться за оружие. А равнина все пуста — поддержки нет. .. Красные бронепоезда бьют по белым в упор. Среди немногочисленных белых стрелков имеются уже потери".

И полковник Торопов отдает приказ отступить. Белые стрелки отступали по открытой равнине неся огромные потери от ружейного, пулеметного и артиллерийского огня. Красные стрелки преследовали их. Казалось, плен неизбежен.

Вырваться из этой ловушки удалось чудом - красный бронепоезд приняв своих стрелков, окруживших белых, за концентрирующихся белоповстанцев, дал по ним несколько выстрелов. Красные рассеялись и белые от них ускользнули.

Когда чуть-чуть забрезжило, произошло совершенно нелепое событие. Эскадрон 1-го кавполка был обстрелян из пулемета - это Иманская сотня в полумраке приняла кавалеристов за красных. В результате время было упущено, ведь когда выяснилось, что обстрелявшие слева — свои, красные, выгрузившись из эшелонов, густыми цепями уже шли со станции на белых. Не дойдя до заборов станции приблизительно шагов с пятьсот, 1-й кавполк ввиду того, что белая пехота в беспорядке отходила со станции, стал также оттягиваться назад.

"Под огнем краснаго бронепоезда белыя цепи теряют все больше и больше людей. Из-за станции, с запада, на цепь Камцев выходит красная конница и начинает охватывать их фланг. Положение белых ухудшается, в это время падает смертельно раненый доблестный командир Камцев — Полковник Турков. Белая цепь начинает постепенно сдавать к востоку".

Генерал Сахаров посылает вперед. на­встречу отступающим, всех свободных конных с приказом остановить цепи. Но сделать это уже невозможно...

Увидев свои части отступающими, генерал , человек живой и впечатлительный, совершенно растерялся: " Он как бы лишился раз­судка. Называя своих помощников по имени и отчеству, он в каком-то забытье повторяя : «Неужели отступают, неужели отступают»... Быть может кто-либо другой и попытался бы в следующую ночь повторить атаку Ина, но с Ген. Сахаровым ничего уже сделать было нельзя: от порыва вперед он перешел к порыву назад, он хотел уйти как можно дальше от ставших вдруг столь могучими и страшными, красных."

Бой 28-го декабря был закончен. Белыя части отошли на прежние позиции. Потери белых Яков Покус определяет «до 250 человек ранеными и убитыми, 50 человек захваченными вместе с двумя пулеметами в плен. Кроме того, конница белых потеряла 82 человека и до 100 лошадей убитыми».

После Инского боя дух красных бойцов и командиров поднялся до небывалых размеров. "Холод, голод и все прочие нужды стали нипочем; былое разочарование и сознание своего безсилия в борьбе с белыми прошло безследно. В общем перелом настроения красных войск был на­ лицо".

***

Анализируя причины Инской победы, Яков Покус пишет: «Белые потерпели поражение из-за несогласованности действий своих групп, результатом чего явилась полная разновременность атак и поражение по частям».

Борис Филимонов в своей книге приводит более пространное объяснение: "части, которыя должны победить и победят при одном начальнике, терпят поражение при тех-же обстоятельствах, если ими командует другой начальник, которому не верят, или котораго мало знают. Под Ином произошло следующее: Волжане верили Ген. Сахарову и пошли на станцию и атаковали ее. 1-ая бригада с ея начальниками видимо не совсем доверяла или относилась весьма осторожно к распоряжениям Ген. Сахарова и стремилась затянуть исполнение заданий. В результате топтание на месте, которое никакой пользы принести не могло. И вот под Ином, вместо дружнаго удара с обоих флангов и фронта — слабый и разновременный удар безсилие с фронта перед лицом броневика, небоящагося за свой тыл. Доблесть отдельных частей и начальников не искупили на сей раз без­толковщины и безпорядка в управлении и жертвы были принесены на­прасно ... А что было бы, еслиб на станцию ворвалась не маленькая группа Волжан Полк. Торопова в 50 — 60 бойцов, и не вся даже Поволжская бригада, а хотя бы отряд в 200 — 250 бойцов?

Далее Филимонов приходит к выводу, что в победе красных под Ином повинно главным образом отсутствие генерала Молчанова: "Ген. Молчанов, как было уже сказано выше, принужден был остатся в Хабаровске, и его твердая рука, непреклонная воля, особый дар двигать своих под-чиннепвых вперед — одних вдохновляя, других подстегивая, перестали влиять на двигавшихся за противником безусловно доблестных белых офицеров и солдата. Это видно и понятно теперь, но тогда... Тогда сие было скрыто от человеческаго ока".

"Поздравляю вас и ваши войска с первой крупной победой, — сказал Степану Серышеву главком Василий Блюхер по прямому проводу в тот же день. — Прошу передать всему личному составу, принимавшему участие в бою, глубокую благодарность Военсовета и правительства. Необходимо выделить наиболее достойных к представлению к ордену Красного Знамени. Вчерашний успех имеет громадное моральное значение для войск".

В дальнейшем, в период с 28 декабря 1921 до 5 февраля 1922 года состоялись ещё пять боевых столкновений частей НРА с белыми войсками, из которых четыре окончились победой НРА.В это же время в тылу белых войск активизировалось партизанское движение. Партизаны атаковали подразделения белоповстанцев, совершали диверсии на железных дорогах, препятствовали проведению ремонтно-восстановительных работ, хозяйственных и мобилизационных мероприятий

Впереди были бои под Волочаевкой, занятие Хабаровска и, наконец, Владивостока. Неудача под Ином стала точкой невозврата, началом конца Белого Приморья...

Елена Мачульская, Омск

Русская Стратегия

_____________________

ПОНРАВИЛСЯ МАТЕРИАЛ?

ПОДДЕРЖИ РУССКУЮ СТРАТЕГИЮ!

Карта ВТБ (НОВАЯ!): 4893 4704 9797 7733 (Елена Владимировна С.)
Яндекс-деньги: 41001639043436
Пайпэл: rys-arhipelag@yandex.ru

ВЫ ТАКЖЕ ОЧЕНЬ ПОДДЕРЖИТЕ НАС, ПОДПИСАВШИСЬ НА НАШ КАНАЛ В БАСТИОНЕ!

https://bastyon.com/strategiabeloyrossii