Марсель мерцал от всеобщего веселья, украшенный флагами, триколорами одних цветов: синего, белого и красного. Расположенный по горизонтали, цвета обозначают югославский триколор, а те же цвета, только расположенные вертикально, обозначают французский триколор. Они украсили не только улицы в центре города, но и окраины. Это был радостный день в типичном средиземноморском настроении, все были в восторге. Рестораны на главной улице Марселя, на проспекте Канебье, а также на прилегающих улицах были заполнены шумной и возбужденной массой людей. И вдоль всего запланированного пути короля - от Старого порта до памятника воинам с салоникского фронта - окна и балконы заполнены скоплениями людей, женщин, детей... (Симон Мисирлич, корреспондент «Иллюстрасиона» из Белграда).

На «Бельгийском причале», где был возведен большой понтон, доминируют французский и югославский флаги, развевающиеся по пологому мистралю. Самодельный плот, сделанный в виде сцены для самых торжественных случаев, был весь зеленый и покрыт красными коврами. Подводные лодки «Наутилус» и «Риби» стояли на якоре по левому и правому борту. Среди многочисленных гостей Луй Барту находится в центре этой «доски» праздничного приема. Рядом с ним находятся официальные посланники президента Французской Республики Лебрена, генерал Жубер и подполковник Бертуар.

Присутствующих югославов возглавляет депутат Мирослав Спалайкович. Есть и другие гости.

На сцене у подножия причала нет министра военно-морского флота Жака Пьетри, адмирала Дибо и маршала двора генерала Димитриевича. Они отплыли на яхте, чтобы встретить «Дубровник», приветствовать короля на самом корабле и на той же яхте причалиться у понтона.

Король спускается с борта миноносца на яхту и направляется к берегу. Полковник Милорад Радович, адъютант короля, который в то время находился ближе всех к месту происшествия, оставил самые достоверные показания. В его отчете говорится: «Около 16.10 яхта прибыла к плоту «Бельгийский причал», где была возведена трибуна. Король легко выбрался из яхты и поднялся по ступеням на трибуну, где его сначала встретил министр Барту, затем другие французские и наши чиновники гражданского и военного порядка. Среди прочих я заметил французского посла в Белграде господина Наджиара, французского военного посланника в Белграде, подполковника Бетуара, нашего посланника в Париже господина доктора Спалайковича... Затем король обошел почетную роту с музыкой, которая выстроилась перед трибуной. Музыка играла наш гимн. Приветствуя роту, король вошел вместе с министром Барту и генералом Джорджем в автомобиль марки Delage (доклады управляющего двора, полковника Йована Павловича, адъютанта короля, полковника Милорада Радовича, а также капитана корабля Косты Грубишича, находятся в Архивах Югославии, в придворных архивах по делу «Марсельское убийство»).

«Присутствующие аплодисментами приветствовали короля, который серьезно глядел и слегка улыбнулся с напряжением. Это была не обычная улыбка Александра. Неужели взгляд короля на людей на приеме, уже указывал на предчувствие опасности? Александр давно почувствовал, что его жизнь под угрозой, только одна халатность в безопасности может стать для него фатальной! Произойдет ли это сразу?» (Елан, 1988).

Знал ли король, что его ждет?

Из многочисленных отчетов он знал, что постоянно находится под угрозой. Он часто говорил: «Кто-нибудь думает, что я не осознаю опасности, которым я подвержен? Я знаю, что могу умереть. Для меня и моей семьи это может быть несчастный случай, но это не имеет значения. Я во главе государства не за тем, чтобы сидеть со скрещенными руками, и заботиться о своей жизни. Король должен выполнять долг» (Вукоевич, 1939).

У него давно было предчувствие, что готовят его убийство. Дивизионный генерал Драгутин Милутинович, прослуживший при дворе десять лет, писал, что Александр «предчувствовал свою судьбу и будущее». Однажды, проезжая по направлению к Топчидерском холме, он спросил генерала, который был в его сопровождении: «Генерал, если кто-то бы справа или слева от нас и взялся за револьвер (дум-дум) или на нас бросил бомбу, была ли бы это самая легкая, лучшая и самая быстрая смерть?» (Генерал Милутинович написал свои мемуары, в которых говорится о десяти годах службы при дворе, в ноябре 1936 года. Рукопись находится в архивах Сербской Академии Наук и Художеств).

На «Бельгийском причале» в Марселе стояла колонна элитных автомобилей. Для короля и его хозяина, министра Барту, вместо закрытой машины была приготовлена открытая «делаж» типа «лавдау», с открытой крышей, задняя часть которой была опущена. Кстати, это была машина закрытого типа с двумя боковыми дверями и специальным водительским отсеком, отделенным стеклом. Люди из окружения короля были шокированы, когда поняли, что это транспортное средство до этого момента фактически служило такси и имело широкую педаль, и было хорошо известно, что именно во Франции использование транспортных средств с такими педалями было по большей части запрещено для государственных деятелей, потому что несколько лет назад в центре Парижа был убит известный политик, когда убийца вскочил на такую педаль и совершил преступление. Их изумление достигло кульминации, когда они увидели, что король был должен ехать в машине, рулевое колесо которой находится с правой стороны. Это означало, что Александр будет сидеть за водителем, а не за сотрудником службы безопасности. Было ясно, что если убийца приближается к машине справа, некому будет вмешаться и помешать ему стрелять. Все изменения в протоколе приветствия – удаление 12 мотоциклистов, открытая машина, деталь с рулем с правой стороны - говорят, что это было совсем не случайно!

Торжественный конвой автомобилей выехал с «Бельгийского причала» в сопровождении двух конных офицеров, ехавших за «делажом». И они будут полной защитой машины, в которой находились Король и Барту. Двенадцать запланированных жандармов на мотоциклах по обе стороны от королевской машины, как мы видели, были отозваны намного раньше, до высадки югославского государя.

Марсельский проспект Каннабьер, ведущий от порта к зданию префектуры, где был запланирован официальный прием, был полон веселых людей, которые с нетерпением ждали встречи с правителем дружественной страны и союзницы по Великой войне. »Живая изгородь» сотрудников милиции отделяет массу людей на многолюдных тротуарах от дороги. Однако сразу стало ясно, что шеренга сотрудников правоохранительных органов редка и не может сдерживать толпу.

В колонне машин, направляющихся в префектуру, также находится управляющий двора полковник Йован Павлович. В его отчете говорится: «Было много людей, поэтому я едва прорвался. Помимо чиновников, это были в основном массы, люди, которые стремились увидеть короля как можно ближе. Я еле добрался до своей машины. Все машины были в группе, поэтому я увидел, когда поехала машина, в которой сидел Король. Это было обычное такси марки Делаж. Я увидел короля в очень глубоком сиденье, так что, глядя ему за спину, была видна только адмиральская шляпа, министр Барту сидел слева от короля, а генерал Джордж - лицом к лицу с Барту. На переднем сиденье сидел только водитель. Мне было странно, почему нет на дежурстве нашего адъютанта, когда он вынужден автоматически садиться на его сторону, как только Короля вывозят на машине.

В медленном темпе (конная ходьба) другие машины начали выстраиваться в очередь, пока не подошла очередь ехать номеру 6, в котором вместе со мною были полковник Радович и французский военный атташе в Белграде. Окно в моей машине было открыто, и у меня была возможность увидеть всю колонну. Некоторые зрители проходили между нашими машинами. Со своего места я увидел правую сторону машины короля, а рядом с ней группу из 4-5 человек, которые постоянно его снимали, меняя друг друга, как только кто-то закончит съемку.

Улица, по которой шла колонна, была неширокой, и периодически устраивались банкеты для регулирования движения, из-за чего колонне машин приходилось переходить вправо, так что от машины до тротуара оставалось не более 2-3 метров. Порядка солдат не существовало вообще, а полицейские в форме стояли на расстоянии от 8 до 10 метров.

Когда передняя машина прошла 30-40 метров, я услышал серию из 8-10 пуль, издающих звук выстрелов из пулеметов. Я сразу понял ситуацию и закричал: «Покушение!» Я резко открыл дверцу машины и побежал так быстро, как мог».

На заднем сиденье роскошного автомобиля, который двигался очень медленно, сидели король Александр и его хозяин, министр иностранных дел Франции Луи Барту. Вдруг из толпы на тротуаре выскакивает мужчина, тут же выбрасывает букет цветов, в котором спрятан револьвер, и, крича по-французски «Да здравствует король!», проходит через редкий кордон полицейских, вскакивает на боковую педаль в машине и производит несколько выстрелов в направлении короля, министра Барту и генерала Жозефа Жоржа, сидевшего на дополнительном сиденье. В то время как убийца стреляет, водитель Фоасек поворачивается и пытается остановить его убийственное намерение, в то время как подполковник Пиоле, который находится ближе всех к месту происшествия, поворачивает лошадь и дважды ударяет убийцу мечом. Упав на дороге, убийца продолжает стрелять в полицейских. 

Бежит толпа вдоль тротуара. Полиция тоже стреляет. Массы хотят линчевать убийцу, который неподвижно лежит окровавленный на дороге. Сотрудник полиции убирает его и помещает в ближайший киоск. Через два часа его агония закончилась в одном из кабинетов марсельской службы безопасности.

Толпа достигает пика. Хаос, волнение и неразбериха царили на улицах среди полицейских, офицеров, а командиры парадных эшелонов не знали, куда идти с войсками и кавалерией. Эпилог ужасен: на Фондовой площади помимо короля и Барту, были убиты две женщины и один полицейский, а генерал Жорж и еще десять жителей Марселя были ранены.

Убитый полицейский был в штатском, его звали Селестин Гельж. В момент убийства он находился рядом с машиной; у него в кармане был револьвер, но он им не пользовался. Когда он увидел убийцу на педали королевской машины, вместо револьвера он потянул убийцу за воротник пальто и крикнул ему, чтобы тот слезал. Убийца развернулся и также выстрелил в полицейского Гельжа, который остался мертвым на месте. Генерал Жорж, услышав звук выстрелов, открыл дверцу машины сбоку, подбежал к королю и вытащил убийцу из машины.

В этот момент полковник Полет повернул коня, взялся за меч и несколько раз ударил убийцу по голове. Убийца упал, но он все равно произвел выстрел из маузера (двадцать пуль) вверх и поразил генерала Жоржа несколькими пулями. Просто невероятно, что капитан Вигуре, который ехал верхом перед машиной, вообще никак не отреагировал, как будто вокруг ничего не происходило и как будто он ничего не слышал? (Маричич, 2009).

Королевская машина с французскими морскими офицерами и их югославскими коллегами перевезла неподвижное тело короля, лежавшее на окровавленном заднем сиденье, через собравшихся людей в префектуру. Огромная масса людей, стоявших перед префектурой, ждала приезда короля. Когда она увидела, что машина короля на большой скорости въезжает в здание префектуры и что церемониальный конвой находится в хаосе, и особенно когда они услышали крики офицеров: «Есть ли доктор?!», она поняла, что случилось непредвиденное, трагичное.

На зов офицера ответил молодой военный врач. В префектуре его отвели к тяжело раненому королю, который лежал в кабинете префекта на диване, обтянутом зеленым бархатом. Раненый король со свинцовым лицом почти не подает признаков жизни. Через несколько минут после 17:00 король скончался. Врачи установили, что одна пуля попала в правую часть груди, в область печени, а затем прошла в грудную клетку. На теле были три раны: левая рука, плечо и лопатка с той же стороны. Раны были очень тяжелыми, и короля не удалось бы спасти даже чудесным образом.

Король Александр лежал на диване в кабинете префекта в адмиральской форме, окровавленный, с закрытыми глазами и скрещенными руками на рукояти меча. Тело короля было наполовину покрыто югославским триколором. Вскоре рядом положили несколько букетов цветов. Возле мертвого короля французские офицеры с обнаженными саблями держат почетный караул.

Во внутреннем кармане королевского адмиральского мундира на бумаге, залитой кровью, была обнаружена речь, которую югославский король должен был произнести в Париже во время своего официального визита во Францию. Ее содержание было впервые опубликовано тогдашней ведущей французской газетой «Матен» в номере от 11 октября 1934 года, и в ней говорится: «Как сильно я люблю Францию, знает весь мир. Эта любовь имеет свои корни в глубине нашего существа. События могли только довести ее до доступного человеческим чувствам пика и сделать ее видимой для всех. Мой обожаемый отец король Петр был на всю жизнь символом верности нашей любви к вашей благородной и прекрасной стране. Восхищение Югославии Францией происходит не вчера. Самое начало следует искать в истории югославского народа. Век, который связывает сегодняшнюю Югославию с Иллирией Наполеона и Сербией Карагеоргия, закончился, согласно неизбежной исторической необходимости, с логическим и естественным результатом. После далеких событий, в которых участвовали наши деды, нам стали ближе события, в которых мы сами участвовали. Мы восхищаемся Францией не только из-за ее работы, которую она выполнила в нашей национальной судьбе, но и из-за ее универсальной роли, которую она постоянно выполняет, излучая свои мысли и свою деятельность в мире. Мы восхищаемся ее справедливостью и героизмом в ее действиях, когда это необходимо для защиты справедливости от произвола и силы в международной жизни. Также из-за огромной настойчивости ее усилий в легком и постоянно трудном построении мира между народами «.

Пока король умирал, на другом крае города, в операционном зале больницы «Дом Бога», министр Барту подходил к концу своей жизни. Он умер в 17:40, через три четверти часа после короля Александра. Барту получил ранение в правое плечо, а затем пуля перерезала главную артерию. Медленные поездки на такси из-за скопления людей и беспорядка в городе, а также неадекватно оказанная первая помощь были фатальными для министра Барту. Он потерял много крови, и когда его положили на операционный стол, у него почти не было ни капли той жизненной жидкости, поэтому переливание тоже не помогло.

В это же время в больнице «Мишеля Леви» прооперировали тяжело раненного генерала Жоржа. Генерал получил несколько пуль в грудь, предплечья и живот. Успешная операция и крепкий организм сделали генерала Жозефа Жоржа, героя из Вердена и Салоник, единственным выжившим.

В кабинете марсельской службы безопасности получивший несколько пуль в тело и раненный ударами сабли по голове убийца Керин скончался, не сказав ни слова. У него был чехословацкий паспорт на имя Петруса Келемана, два пистолета, «Маузер» и «Вальтер», две бомбы, компас и 1700 французских франков. Кроме паспорта, выданного чехословацким консульством в Загребе, у него не было других документов, но на правой руке убийцы были вытатуированы череп и две скрещенные кости, а над ними четырьмя буквами кириллицей - ВМРО, что указывало на принадлежность убийцы этой террористической организации. Сразу стало понятно, что за убийцей стояла некая группа или организация и что убийство не было делом рук отдельного человека или человека с нарушенным умом, или какого-то непримиримого фанатика, выдвинутого личной ненавистью (Павле Люмович, фельетон Убийство в Марселе, 1934, Вечерние новости, 2004).

Вскоре станет ясно, что это Величко Димитров Керин, гражданин Болгарии, известный как террорист, который исполнял смертные приговоры над теми, кого к смертной казни приговорила ВМРО, передавал их «черной земле», а поэтому и Черноземский. Он использовал множество вымышленных имен: водитель Владо, Рудольф Сук, Владимир Димитров, Степан Димитров, Георгий Стоянов, Владо Георгиев Черноземский, Величко Стоянов, Величко Георгиев ...

 Перевод Анжелы Шиповац

Русская Стратегия

_____________________

ПОНРАВИЛСЯ МАТЕРИАЛ?

ПОДДЕРЖИ РУССКУЮ СТРАТЕГИЮ!

Карта ВТБ (НОВАЯ!): 4893 4704 9797 7733 (Елена Владимировна С.)
Яндекс-деньги: 41001639043436
Пайпэл: rys-arhipelag@yandex.ru

ВЫ ТАКЖЕ ОЧЕНЬ ПОДДЕРЖИТЕ НАС, ПОДПИСАВШИСЬ НА НАШ КАНАЛ В БАСТИОНЕ!

https://bastyon.com/strategiabeloyrossii