14 февраля 1922 года после потери Волочаевки белые без боя оставили Хабаровск - город давший название последнему знаменитому походу белого воинства. Походу, в начале которого казалось, что невозможное стало возможным... Но к январю 1922 ситуация изменилась на совершенно противоположную.
Расклад сил на тот момент был следующий.
Белоповстанческая армия была профессиональной – 95% личного состава воевали в Забайкалье и Сибири у Колчака. Вооружение и боеприпасы приходилось добывать у противника, впрочем, захват военных складов в Покровке на время решил эту проблему. Моральный дух частей был высоким. Но имели место быть серьезные проблемы со снабжением - теплые вещи начали поступать только в январе, а есть приходилось мерзлый хлеб и рыбу. На подкрепления даже надеяться было бессмысленно
У красных, напротив, никаких проблем в обеспечении вооружением, боеприпасами и обмундированием не было. А мобилизационные возможности были куда больше, чем у белых. Существенный недостаток народно-революционной армии Дальневосточной республики состоял в слабости командного состава, однако уже в январе на Восточный фронт прибыла группа красных командиров из Советской России.
Главнокомандующий НРА Василий Блюхер не сидел сложа руки. В республике была объявлена мобилизация. Из Забайкалья в Приамурье перебрасывались свежие части, в частности, Читинская стрелковая бригада и Троицкосавский кавполк. В ДВР направили группу опытных командиров Красной армии. Сподвижник Блюхера по уральским боям Николай Томин возглавил перебрасываемую Забайкальскую группу, а Яков Покус стал во главе Сводной стрелковой бригады НРА.
В ночь с 11 на 12 января партизанский отряд под командованием Демьяна Бойко-Павлова совершил дерзкое нападение на Хабаровск. В ходе упорного боя белые потеряли 42 человека, партизаны — 19 убитых и взятых в плен. Рейд был отбит, но генералу Молчанову пришлось снимать для охраны города с фронта боевые части.
А к началу февраля у красных появились все возможности для перехода в решительное наступление. Силы НРА стали сосредотачиваться в районе станции Ин.
***
Станция Ин, где белоповстанцы уже однажды потерпели поражение , перечеркнувшее все планы генерала Молчанова. задумавшего «операцию по очищению от красных банд Приморской области», воистину стала для них роковым местом. Вторая попытка взять этот пункт также окончилось неудачей.
"Второй Ин, как прозвали белые бойцы бой 11-го января, погубил надежду белых — Пластунов и Уфимцев. Сумрак был в душах белых. Что будет дальше? ", - писал Борис Филимонов. - "Весь белый лагерь считал бой 11-го января боем превосходящих сил белых с головным отрядом красных небольшой численности. «Результат был крайне печален, между тем в этот день мы наверно были численно сильнее красных раза в два» — таково мнение как старших войсковых белых начальников, так и рядовых бойцов- белоповстанцев. В неудаче подавляющее большинство винило одного только Ген. Сахарова, и если в Первом Ине для Ген. Сахарова находили целый ряд смягчающих обстоятельств, то во Втором Ине подобных смягчающих обстоятельств не видели".
Борис Филимонов, анализируя второй бой под Ином, который многие его участники именовали бойней, отмечает:
" при поверхностном даже знакомстве с ходом боя 11-го янв. в глаза резко бросается одно обстоятельство — смена частей и поочередное подставление их под расстрел хорошо применившихся к местности красных цепей и их пулеметов. Смена частей в коротком бою, продолжительностью в несколько часов, ничем не оправдывается. Надо искать решений на флангах, а не сменять части. Также и долбление по одному участку, где противник силен, вело к уничтожению своих же полков. Если красные оказали упорное сопротивление Зеленым Полк. Аргунова, надо было их приостановить, даже отвести несколько назад, во не посылать на уничтожение другую часть. Последнюю надо было развернуть правее и стремиться охватить фланг красных"
Увы, на поле боя тогда царил настоящий хаос. Вот всего лишь один эпизод, отмеченный в донесении командира 1-го пластунского полка подполковника Ктиторова:
«У второй будки, противник оказал сильное сопротивление, в результате чего завязался продолжительный бой. В 13-м часу Генералом Сахаровым был вызван Начальник 2-го отряда, который вел бой и после переговоров с ним приказал мне сменить на позиции 1-ю бригаду и 2-й отряд и не задерживаясь на их участке стремительным натиском сбить противника и двигаться дальше, причем определенных указаний на какой линии расположен противник. и где у него расположены пулеметы ввиду спешности отдаваемаго мне Ген. Сахаровым приказания, а так же и того, что он и меня торопил страшно, мною получено не было, но имея кой-какие необходимые сведения по личному наблюдению и разговору с Полковником Аргуновым, я хотел несколько это возможно осветить обстановку командирам своих дивизионов и сотен, но здесь подошел Ген. Сахаров и приказал без всяких объяснений и траты времени, с места принять боевой порядок и двигаться вперед, что и послужило причиной крупных потерь, которыя и понес вверенный мне полк, который попал под фланговый пулеметный огонь, причем, оставленная мною в резерве 3-я сотня Ген. Сахаровым была задержана и посланному мною офицеру было сказано, что сотня придет тогда, когда будет нужно. 3-я сотня в бою не участвовала и о том. где она находилась я узнал по окончании боя" .
Через несколько дней после этих событий Генерал Сахаров уехал во Владивосток.
"Своей второй неудачей он был сильно подавлен. Ждать от него в ближайшая недели, так свойственных ему энергии и порыва, не приходилось. С отъездом Генерала Сахарова в малочисленной плеяде помощников Генерала Молчанова образовалась заметная брешь — остались: методичный Полк. Аргунов и разумный, но скромный Полк. Ефимов. Представителя энергии и порыва в рядах белоповстанческих войск не стало", - вспоминал Борис Филимонов.
5 февраля народноармейцы отбили станцию Ольгохта, отразив через два дня контратаку белых. До Волочаевки, которую защищали части полковника Афиногена Аргунова, оставалось примерно 26 верст...
***
Справа у деревни Даниловка оборонялась группа полковника Алексея Ширяева. Дальше, через реку Тунгуску, занимал позицию у села Архангельское батальон под командованием генерала Евгения Вишневского. Такое же количество бойцов во главе с генералом Иваном Никитиным находилось на левом фланге Белоповстанческой армии, укрепившись в населенных пунктах Нижнеспасское и Верхнеспасское, рядом с которыми протекал Амур.
Свой резерв в количестве 750 солдат и офицеров Молчанов разместил в деревне Дежневка в 39 верстах от Хабаровска. Он понимал, где самое слабое место фронта — между солдатами Никитина и Аргунова не было сплошной линии укреплений.
Перед началом боев за Волочаевку Блюхер через парламентера послал Молчанову письмо, в котором предложил добровольно сложить оружие, гарантируя офицерам и солдатам Белоповстанческой армии сохранение жизни.
Молчанов этот ультиматум проигнорировал - позже уже в эмиграции он рассказал, что не ответил, так как не собирался сдаваться ни при каких обстоятельствах.
Трехтысячная Инская группа под командованием Серышева должна была атаковать с фронта. Ее ядром стала Сводная стрелковая бригада Покуса, состоявшая из четырех пехотных полков и одного кавалерийского при поддержке артиллерийского дивизиона.
Забайкальская группа под командованием Томина предназначалась для обхода белоповстанцев с тыла. В ее составе было более четырех с половиной тысяч бойцов.
Волочаевская операция, увековеченная в хрестоматийной песне времен Гражданской войны "По долинам и по взгорьям", вошла в историю - в честь ее называли улицы в советских городах.
Эта битва по своему размаху и количеству участвовавших считается самым крупным сражением Гражданской войны 1917-1922 годов на территории Сибири и Дальнего Востока. Однако она очень мифологизирована - эти мифы прочно укрепились в сознании наших сограждан и даже проникли в учебные пособия. Мифы, разумеется, возникли не на пустом месте - они создавались на государственном уровне.
В 1938 году на экраны вышел фильм «Волочаевские дни», по сюжету которого партизанские отряды просоветских сил боролись с регулярными частями интервентов, прежде всего, японской армии. Но никаких отрядов японской или американской армий в Приморье тогда не было и быть не могло. Ведь еще 27 мая 1920 года боевые действия между НРА ДВР и японской армией были прекращены, а 23 октября 1920 года – японцы полностью эвакуировались из Хабаровска.
Очень многие, читая о тех далёких событиях, часто приходят к ошибочному мнению о том, что Волочаевская операция была осуществлена исключительно силами «простого» народа - крестьян и партизан. Но в реальности Волочаевку штурмовали колонны бойцов НРА ДВР.
Не случайно именно с разоблачения созданных советской пропагандой мифов начинает свои воспоминания, написанные к 60-летию Волочаевских боев подпоручик Серафим Рождественский (он начал войну 15-летним добровольцем в отряде полковника Каппеля на Волге. А четыре года спустя сражался на бронепоезде “Каппелевец” в дивизионе бронепоездов Отдельной железнодорожной бригады Дальневосточной армии. После поражения белых эмигрировал в Китай, потом в Австралию , во Францию и наконец обосновался в США):
"Среди многочисленных советских мифов и лжи партийных историков, вроде “залпы” Авроры” или “штурм Зимнего дворца” и так далее, миф о “белогвардейском Вердене” или “Дальневосточном Перекопе” и его штурме занимает не последнее место.. Советские историки и журналисты писали о сильно укрепленных позициях, о блиндажах, о проволочных заграждениях “в 8 рядов” и с “25.000 белых офицеров”.(Г.Климович, “Герои Волочаевки”) и так далее. Даже официальная “История Гражданской войны” (ч.5-я), конечно, в перечислении “белогвардейских сил” не пишет о 25.000 белых офицеров, но тоже преувеличивает численный состав белых и искажает картину боя" .
В реальности же по данным полковника Ефимова, командира рабочих Ижевского и Воткинского заводов, у красных под Волочаевкой было более 10.000 бойцов, у белых, считая резерв в Хабаровске, около 4.000 человек, 8 орудий, 63 пулемета и 2 бронепоезда, так как третий бронепоезд охранял станцию Хабаровск и в боях за Волочаевку не участвовал. О численности красных в “Истории Гражданской войны”приводятся следующие данные : 6.300 штыков, 1.300 сабель, 300 пулеметов, 30 орудий, 3 бронепоезда и 2 танка типа “Рено”.
Миф о “25.000 белых офицеров” опровергает тот факт, что, кроме ижевско-воткинских рабочих, среди белоповстанцев были другие уральские рабочие, крестьяне-башкиры Уфимской губернии и учащиеся-добровольцы. Вообще у белых было мало офицеров, особенно старых, то есть представителей императорской армии.
Советский историк Борис Беляев в своей книге "Дальневосточный Перекоп" так писал об укреплениях Волочаевки: ” …За железной изгородью проволочных заграждений, выросли брустверы из мешков, наполненных землей…блокгаузы для пулеметов и наблюдательных пунктов… Волочаевские укрепленные позиции белых действительно являлись по тому времени почти неприступными”. По другим описаниям, авторства которых принадлежало командирам красных ”Белогвардейцы построили глубокие, в рост человека окопы с ледяными валами", и, как писал Блюхер, “5-6 рядов проволочных заграждений” и дальше: ”Белые превратили Июнь-Каранскую сопку у Волочаевки в совершенно неприступную скалу, в могучую крепость с хорошо оборудованными башнями…”
Но по свидетельству поручика Рождественского, весь этот “дальневосточный Верден” у Волочаевки – плод фантазии и очередной лжи и мифа советских историков. Действительно, белые укрепили подступы к Волочаевке, ожидая неминуемого наступления красных, но эти укрепления состояли из окопов, вернее – окопчиков в снегу для стрельбы с колена, и из трех, а местами и двух рядов колючей проволоки, вернее – рогаток. И это – все. Никаких бронированных башен на сопке не было, не было и блиндажей. Взводить земляные укрепления и рыть окопы в рост человека, вбивать колья колючей проволоки было невозможно из-за глубокого снега и промерзшей земли при почти 40-градусном февральском морозе".
***
Командующий войсками Приамурского Временного правительства генерал Викторин Молчанов в своем приказе от 5 февраля 1922-го констатировал: "Вопрос самого нашего бытия требует полного напряжения всех сил для достижения победы. Побеждает тот, кто страстно желает этого. С победой мы живем. Неудача может лишить нас самого бытия как антибольшевистской организации".
Историк Борис Беляев пишет, что прибывший на Дальний Восток маршал Блюхер решил уничтожить всю белоповстанческую армию “одним ударом”. Пользуясь большим численным превосходством своих войск, неограниченным резервом и вооружением в достаточном количестве Блюхер разработал план атаки на белых у Волочаевки. намереваясь окружить их и уничтожить. Обходная колонна красных войск, продвигаясь вдоль и по замерзшему Амуру, должна была отрезать белым путь отхода к Владивостоку.
Но этот план был быстро разгадан белым командованием. Позже сам Блюхер признался в этом: ”Белые разгадали мой план. Состояние их частей, несмотря на понесенные поражения и быстрый отход (Ин, Ольгохта) нельзя сказать, что было плохое. Дерутся отлично, спаянны прекрасно. Снабжение хорошее, кормятся отлично, подготовка прекрасная. Управление войсками доведено до высшей степени совершенства, маневрирование можно назвать прекрасным”.
Действовать белым частям пришлось в экстремальных условиях - в 35-градусный мороз.
"Выполняя приказ, наш бронепоезд “Каппелевец”, на котором пишущий эти строки служил начальником команды разведчиков, начал отходить к Волочаевке, прикрывая нашу пехоту и разрушая железнодорожное полотно. Сжигать деревянные мосты было трудно. Мороз доходил до 35 и выше градусов. Сваи мостов обледенели, промерзшее дерево упорно не горело, несмотря на мазут и керосин. Взрывать рельсы и мосты мы не могли, т.к. у нас было мало динамита. Приходилось разжигать под мостами большие костры. “Каппелевец” был один – пехота наша благополучно ушла к Волочаевке". -вспоминал поручик Рождественский.
У одного моста команда разведчиков, сжигавшая мост, была обстреляна красными конниками. Но белые под обстрелом сумели все-таки завершить начатое.
К вечеру с большой дистанции из Ольгохты по позиции белых открыл огонь бронепоезд красных, пришлось менять стоянку.
Дальнейшие события развивались следующим образом:
" День 8-го февраля “Каппелевец” продолжал стоять у Волочаевки, все время ведя артиллерийскую дуэль с бронепоездом красных. Красные усиленно ночью и днем чинили мосты и железнодорожный путь.
К вечеру пехота красных густыми цепями перешла в наступление.”Каппелевец” не мог помочь нашей пехоте – наше трехдюймовое орудие вышло из строя, а нам прицепили другую артиллерийскую площадку с бронепоезда моряков “Дмитрий Донской”. Однако снарядов к этому морскому орудию было слишком мало, и мы их берегли. Наша пехота медленно отходила на волочаевские позиции.
9-го февраля нас сменил бронепоезд “Волжанин”, а мы уехали на станцию Волочаевка. Из Владивостока и Харбина к нам приехали братья Симоновичи и поручик Буров. Мы радостно их встречали. Первое пополнение, но, к сожалению, и последнее. Других не было – никто не хотел бросать Харбин или даже Владивосток. Оставшиеся там офицеры считали, что дело наше гиблое и наше поражение уже предрешено…".
10 февраля в полдень пехота белых заняла позиции у Волочаевки, а красные перебежками продвигались вперед. Все готовились к решительному бою…
***
10 февраля народноармейцы нанесли по Волочаевке два удара: с севера, силами 4-го кавалерийского и 5-го стрелкового полков, и в центре — батальоном Особого Амурского полка при поддержке двух танков. Главной целью была сопка Июнь-Корань. Наступающим цепям удалось дойти до проволочных заграждений, но атака захлебнулась, оба танка вышли из строя. Со стороны белых активно действовали бронепоезда «Каппелевец» и «Волжанин».
Поручик Камского полка М.Халдеев записал в своем дневнике:”…Наш полк разместился по левую сторону железной дороги у Волочаевки на опушке леса. Проволочные заграждения тянулись здесь лишь в одну линию и не всюду. Пришлось начинать работы по укреплению участка. Было приказано тянуть вторую линию проволочных заграждений. Опять целый день в снегу и на морозе. Солдаты часто бегали погреться к кострам или в избу. Мы успели протянуть проволочное заграждение, построить пулеметное гнездо для единственного ротного пулемета, а в снегу вырыть окопчики. И все. Это было все наше укрепление у Волочаевки".
В полдень цепи красных были еще далеко. бронепоезд “Каппелевец” начал обстреливать их , причем так успешно, что цепи красных залегли и не продвигались вперед до темноты.
Впереди укреплений за станцией Волочаевка расположился батальон камцев полковника Димитриева. Командир “Каппелевца” условился с ним подпустить красных как можно ближе к станции:
"Показались цепи красных. “Каппелевец” молчал. Красные с криками “ ура” бросились вперед к снежным окопчикам камцев. Вперед! Наш “Каппелевец” с флангов начал обстрел из пулеметов и винтовок. Немедленно цепи красных покатились назад, оставляя на снегу убитых и раненых".
Танки тоже удалось нейтрализовать.
" В 300-400 саженях от станции Волочаевка в кустах пред позициями волжан стоял разбитый и сожженный танк "Рено". Одно попадание гранатой в бок со стороны железной дороги, второе — в гусеницу танка с той же стороны. Мы сняли с него полуобгоревший пулемет Гочкисса. Вокруг — трупы убитых красных, насчитали свыше 30", - записал в своем фронтовом дневнике поручикХалдеев.
Ночь выдалась весьма неспокойной - красные по всему фронту перешли в наступление, пытаясь “c налета” захватить Волочаевку:
" Кромешную тьму зимней ночи прорезали, как молнии, вспышки разрывов снарядов и свист пуль. Не умолкая строчили пулеметы и бухали трехдюймовые орудия, как наши, так и красных, подтянутых к Волочаевке.
Мы получили приказ: выехать вперед, поддержать огнем нашу пехоту. Красные снова повели фронтальную атаку.
Подъезжая к окопам, мы увидели такую картину: из окопчиков, изгибаясь в три погибели от красных пуль, удирала рота камцев полковника Димитриева. Цепи красных были почти под самой проволокой, у окопчиков. Они обстреливали не только отступавших камцев, но и наш бронепоезд. Пули шлепались о стенки вагонных площадок. И в этот момент из будки выскочила сестра милосердия, а за ней генерал Ястребцов. Ругаясь на чем свет стоит, они повернули беглецов в окопчики, и паника прекратилась. “Ура” красных замолкло", - писал в своих воспоминаниях поручик Рождественский.
Обстреляв шрапнелью станционные здания, где уже маячили отдельные красные, “Каппелевец” приступил к фланговому обстрелу подступов к окопам камцев и волжан. Обстрел вели со всех площадок бронепоезда: из двух орудий, двух пулеметов и ружейным огнем с площадки разведчиков. Красные группами начали отступать в лес, за станцию. Атака была отбита - выбить белых с позиций у Волочаевки красным не удалось.
А вот как описывает события этой ночи поручик Халдеев ”…С правого фланга вернулся унтер-офицер Кошеев и доложил: ”Идут, идут!” Мы были готовы. Вдруг перед нашими окопчиками раздалось: “Ура, ура, ура!” И затем: ”Товарищи, здесь проволока. Руби ее, давай топоры”. Рота, по моей команде, правильными залпами с выдержкой, открыла ружейный огонь. Крики и команды красных прекратились. Было слышно, как трещала проволока. Скоро вновь послышалось: ”Вперед, товарищи, вперед!” Красные лезли, а мы их косили ружейным огнем. Жаль. что у нас на участке не было пулеметов. Через каждые 10-15 минут к ним врывались вне новые и новые цепи. Снова слышалось: “Вперед, руби проволоку, вперед”. Но не приказы, ни крики им не помогли. Через полтора часа атака красных по всему нашему фронту нашего полка была отбита”…
И далее:
" В 2 часа ночи красные снова повели атаку на наш участок. Через несколько минут цепи красных в белых халатах подошли к нашим заграждениям. И снова команды:” Вперед, вперед!” Наши солдаты спокойно, лежа в окопчиках из снега, стреляли по ним залпами. Красные залегли и больше не кричали. И когда рассветало, то перед нами представилась действительно ужасная картина: красноармейцы во всех возможных позах и положениях, зацепившись на проволоке и рогатках, висели или лежали мертвые. Виднелись трупы, запорошенные снегом, и на подступах к проволоке и рогаткам. И дальше до леса были видны трупы. Их не убирали с прошлого дня и ночи. Днем мои солдаты выходили на “добычу” за наши позиции. Возвращались с полушубками, валенками, снятыми с убитых красноармейцев, и таким образом, одевались тепло. Особенно ценны для них были валенки, вместо наших резиновых сапог. Принесли галеты и консервы, а кто-то угостил меня водкой из фляги, вероятно, красного командира”
Советский историк Беляев писал: ”Белогвардейцы, открыв губительный ружейно-пулеметный огонь, заставили наших атакующих залечь у проволочных заграждений. Чтобы спастись от пуль, наши бойцы рыли окопы в снегу. На других участках было не легче… Две роты 6-го стрелкового полка, приблизившись вплотную к позициям белых, начали преодолевать проволочное заграждение. Белые открыли по атакующим губительный огонь. Наши бойцы этих двух рот полностью погибли…”
***
11февраля на всех участках было тихо. На проволоке перед окопами волжан и камцев насчитали свыше 150 трупов красных. В полдень заработали красные батареи. Они пристреливались по “Каппелевцу”.Пристрелялись удачно, и “Каппелевец” отошел за позиции. Красные снова повели наступление на левом участке. Но там уже камцев не было. Ночью их сменили Омский и Добровольческий полки. Выяснилось, что красные большими силами идут по Амуру в обход Волочаевки, по-видимому пытаясь отрезать всех белых у Волочаевки. Туда и были отправлены волжане, камцы и уфимцы.
“Каппелевец”, невзирая на артиллерийский обстрел, снова выехал вперед к станции и начал обстрел подступов к позициям белых. Цепи красных стали быстро отходить и совсем скрылись в лесу. Однако артиллерия красных теперь сосредоточила весь свой огонь на “Каппелевце”, другая батарея красных обстреливала Волочаевку.
"Снаряды красных ложились около площадок бронепоезда, поднимая столбы снега и земли. Возвращаться к окопчикам на позицию нашей пехоты пришлось по перебитым рельсам. Однако, все обошлось благополучно. Слышна сильная стрельба слева от нас, на Амуре, в Нижне-Спасском, куда ушли лучшие части защитников Волочаевки: волжане, камцы. Бой за Волочаевку решается там, на Амуре, где сейчас сильные соединения красных по приказу самого Блюхера пытаются обходным движением отрезать и окружить всю группу белоповстанцев, сражающихся у Волочаевки, выйдя прямо на Покровку и Хабаровск"
***
12-го февраля ночь на фронте прошла спокойно
Покус принял решение атаковать противника с двух сторон. В обход ночью была отправлена боевая группа в составе 2-го батальона 6-го стрелкового полка под командованием бывшего штабс-капитана Владимира Гюльцгофа, которому придали группу пеших разведчиков, сводный кавалерийский эскадрон и два полевых орудия.
В половине восьмого утра 12 февраля после артиллерийской подготовки Сводная стрелковая бригада вновь атаковала позиции белых. При этом колонна Гюльцгофа ударила с юга со стороны железной дороги и подожгла мост в шести километрах восточнее станции.
"На рассвете красные снова пытались наступать на наш левый фланг. Наступление их продолжалось три часа. Но и эта атака была отбита. “Каппелевец” несколько раз выезжал вперед позиций к Волочаевке и, ведя артиллерийскую дуэль с двумя появившимися бронепоездами красных, все время обстреливал фланговым огнем наступающие цепи красных. В полдень у нас неожиданно испортилось головное трехдюймовое орудие, и “Каппелевец” принужден был замолчать. Красные бронепоезда воспользовались этим и стали медленно продвигаться вперед, засыпая нас гранатами. Осколки гранат ударялись в стенки площадок, стучали по крышам. Пришлось быстро отойти в тыл к тупику, за Волочаевку, и пропустить вперед наш второй бронепоезд “Волжанин”, который немедленно возобновил артиллерийскую дуэль с красными бронепоездами, не подпуская их к позициям нашей пехоты.. - писал поручик Рождественский.
Однако через час “Каппелевец” получил приказ немедленно двигаться к Хабаровску на охрану станции и переправы через Амур.
Белые части, защищавшие Волочаевку, тоже получили приказ оставить Волочаевские позиции и отступать на Покровку и дальше на Хабаровск. Ведь Красные, заняв село Нижне-Спасское на Амуре, продвинули туда большие резервы с артиллерией и имели все возможности окружить белые части.
Все советские историки совершенно ложно утверждают, что Волочаевка была взята в лоб атакующими красными.
Вот что пишет Беляев: ”…Командир 3-го батальона 5-го стрелкового полка Усов после преодоления проволочных заграждений на правом фланге противника повел своих бойцов на штурм Июнь-Коранской сопки. Уничтожив в рукопашном бою вражеский гарнизон белых, бойцы батальона забрались на сопку. Пулеметчики, заняв выгодные позиции, начали обстреливать с вершины бегущих врагов”.
Петр Кольцов в книге “Волочаевские дни” писал: ”…Когда мы подошли к проволочным заграждениям,- рассказывает командир А.Захаров, - белые встретили нас ураганным огнем. Но ни один боец не дрогнул. В людях, несмотря на мороз, голод, смертельную усталость и изнурение, жило сознание непреклонной большевистской воли, билось большевистское сердце. Разрывая телами колючую проволоку, они лезли вперед, стиснув зубы. Большинство погибало тут же, запутавшись в железных сетях, под ливнем пуль и осколков. Крепкие колья не выдержали нашего отчаянного напора – затрещали и рухнули. Образовалась брешь, и в нее, как в прорвавшуюся плотину, хлынула людская волна. Десятки героев, подкошенные ливнем пуль белых, падали на проволоку, но бежавшие сзади бросали на колючую сеть полушубки, шинели, рвали ее прикладами и бежали вперед, иногда по трупам погибших”.
Это воистину эпическое описание штурма и атаки белых позиций Волочаевки – сплошной вымысел советских историков. Никакого рукопашного боя на сопке Июнь-Коранской не было. Все белые защитники покинули ее без боя, направляясь на восток, к Хабаровску.
План красного командования окружить и уничтожить белых у Волочаевки не удался - но об этом советская пропаганда, разумеется, умолчала.
***
Общие потери обеих сторон убитыми, ранеными и обмороженными составили более 2200 человек.
В своих воспоминаниях Блюхер подчеркивал: «Волочаевка была рубиконом между недостаточно организованной партизанской борьбой за советский Дальний Восток и зарождением новой регулярной армии…. Тогда решался вопрос о судьбе Дальнего Востока. Разбив белогвардейскую армию и угнав ее обратно под защиту японских штыков, мы перед всем миром показали, что на Дальнем Востоке нет иного правительства, кроме правительства Читы, то есть Дальневосточной республики… В этом прежде всего состоит историческое значение Волочаевских боев».
Победа под Волочаевкой действительно позволила войскам НРА ДВР взять стратегическую инициативу в свои руки. 14 февраля около половины четвертого дня передовой батальон 5-го стрелкового полка из состава войск НРА вошел без боя в оставленный белыми Хабаровск, 18 февраля красные заняли станцию Вяземская, а 21 февраля — станцию Розенгартовка
27 февраля 1922 года состоялось ожесточенное сражение, в ходе которого части НРА разбили белые части под командованием генерала Смолина и заняли Бикинские позиции. 28 февраля красные заняли Васильевку, 18 марта - Иман, а 21 марта — станцию Уссури, за которой начиналась «нейтральная зона», находившаяся под контролем японских войск. К этому времени отступающие белые части уже успели уйти в «нейтральную зону».
Елена Мачульская
Русская Стратегия
_____________________
ПОНРАВИЛСЯ МАТЕРИАЛ?
ПОДДЕРЖИ САЙТ!
Карта ВТБ (НОВАЯ!): 4893 4704 9797 7733 (Елена Владимировна С.)
Яндекс-деньги: 41001639043436
Пайпэл: rys-arhipelag@yandex.ru
ВЫ ТАКЖЕ ОЧЕНЬ ПОДДЕРЖИТЕ НАС, ПОДПИСАВШИСЬ НА НАШ КАНАЛ В БАСТИОНЕ!
https://bastyon.com/strategiabeloyrossii |
